Вопрос времени

      И почему, как только мужчина понимает, что нравится девушке, он начинает творить глупости? Мию всегда восхищал образ жизни Максимилиана, романтика следственной работы: расследования, улики, погони. Теперь же они бродили среди чинной разряженной публики между шатрами с колониальными диковинками, и Мии в жизни не было так скучно.       Макс, который решил её таким образом развлечь, кажется, вовсе не замечал, что его дама не в восторге от прогулки. Он с мальчишеским блеском в глазах разглядывал замысловатые резные штуковины неясного назначения, какие-то метательные дротики, стеклянные колбы из разноцветного стекла. В шатре с колбами и порошками сидел загорелый старик и курил кальян. От густого дыма, смешанного с запахами порошков и специй, у Мии защипало в носу.       — Смотри, Миа, статуэтка бога войны из железного дерева. Отец говорил, таких почти не осталось после подавления восстания.       — Правда? — вяло откликнулась девушка и попыталась повернуть разговор в интересную сторону. — А что у вас в конторе сейчас происходит?       Макс хмыкнул.       — Политика. Старик-министр уходит в отставку, и все мыши замерли в норках, гадают, кто же станет новым котом. Многие ставят на Даркроуза, но у него неожиданно есть конкурент, Грегори Питерсон. Человек. Можешь себе представить? У нас сейчас, как в Банке при Тейлоре: такой же дым коромыслом.       Детектив замолчал и с улыбкой посмотрел на Мию, ожидая от неё, видимо, какой-то реакции.       — Человек на высоком посту, это очень необычно, — осторожно сказала Миа.       Она в который раз почувствовала себя несмышлёным ребёнком. Макс мгновение смотрел на неё, удивлённый ответом.       — Я имел в виду тот случай, помнишь?.. — он осёкся. — Ну да, тебе тогда было… годика два? Всё время забываю…       Они помолчали. Старик выдохнул густой ароматный дым.       — Максимилиан, ты не устал? — спросила Миа и, не удержавшись, чихнула.       — Ох, я тебя утомил? — спохватился детектив. — Прости, Миа, я что-то увлёкся. Как насчёт мороженого? Здесь неподалёку есть замечательное кафе.       Миа как раз думала об одном кафе, в котором они бывали ещё с мамой, когда та была жива. Они жили тогда вдвоём в Нижнем районе, и девочка даже не подозревала, что она дочь лорда Сильверлайта. Всё стало так сложно… Зато, если бы не события последнего года: переезд в особняк к брату отца, поступление в Академию, покушения на полукровок — она не узнала бы Макса, и сейчас он не вёл бы её в то самое кафе. От этого совпадения у Мии потеплело на душе. Она улыбнулась, обернулась к своему спутнику и встретилась с нежным взглядом огненно-желтых глаз.       — Знаешь, — поделилась она, — когда я была маленькая, мама всегда водила меня в это кафе. Она говорила, здесь лучшее мороженое.       — Она права, — улыбнулся Макс. — Я тоже часто бывал здесь в детстве, а потом бежал за кафе пускать по каналу кораблики.       — И ты тоже? — удивилась Миа.       — Братья вечно жульничали, но я-то знал, что мой кораблик самый быстрый. Когда им надоедало помогать ветру магией, я побеждал.       Макс был третьим из четырёх братьев и единственным из всех, кто начисто лишён магических способностей. Миа в который раз поразилась, как непринуждённо он об этом говорит, особенно учитывая репутацию их семьи как знатоков волшебства.       Подошла официантка, и Макс заказал клюквенный щербет.       — Мой любимый! — восхитилась Миа.       — Мой тоже, — кивнул Макс.       Девушка не удержалась и спросила:       — Скажи, тебе не было обидно, что братья могут колдовать, а ты — нет?       Детектив пожал плечами.       — Было, конечно, но тут дело не в магии. Мало ли, кто чего не умеет. Другое дело, что они старше, выше ростом. Естественно, они меня доводили. За этим и нужны братья, — усмехнулся Макс. — Зато скучно никогда не бывает.       Миа рассмеялась.       — Да уж, это наверняка веселее, чем соревноваться сама с собой. Зато я выяснила, что кораблики из чистописания тонут быстрее, чем ноты. А самый быстрый — из истории магии.       — Ну нет, спорить готов, что мой “Победитель драконов” из воскресной проповеди его бы обогнал.       — Это что, вызов? — развеселилась Миа.       — Определённо! Сейчас у меня нет подходящего материала, но попомни мои слова, мы ещё сразимся, и я выйду победителем этой регаты!       Они неторопливо ели десерт и вспоминали бумажные кораблики. Никогда ещё мороженое не было таким вкусным.       Детектив помог девушке выйти из экипажа и расплатился с извозчиком. Они остановились у ворот особняка. За невысокой оградой поблёскивал первым осенним золотом густой запущенный сад.       — Зайдешь? — предложила Миа.       — Будь моя воля, я бы ни на шаг от тебя не отходил, — признался Макс, — но мне нужно домой, закончить кое-какие документы к завтрашнему дню. С этими подвижками во власти нас всех ждут большие перемены. К тому же тебе наверняка нужно готовиться к занятиям.       Миа скривилась.       — Эта новая учительница по этикету просто обожает, когда ей цитируют целые главы из учебника, ужасно, — капризно пожаловалась она.       — Уверен, для тебя это не составит труда. К тому же после Виктора тебе уже никто не страшен, верно?       Миа смутилась. Максимилиан знал, что у неё вышел конфликт с бывшим учителем этикета, Виктором Голдстоуном, но Миа предпочла не рассказывать, что выпуталась из ситуации, притворившись влюблённой в него. Это было слишком стыдно. Миа и так вечно чувствовала себя рядом с детективом сущим ребёнком, а этот поступок был детским даже по её собственным меркам.       Тогда она, не задумываясь, призналась Голдстоуну в своих якобы существующих романтических чувствах. Миа и представить не могла, что взрослый мужчина отнесётся к ней всерьёз. А ведь Виктор учился с Максимилианом в одном классе, и сейчас она и Макс…       — Верно, — тихо сказала она. — Тогда я пойду готовиться. Спасибо за прекрасный вечер.       — Это мне стоит благодарить, — Максимилиан улыбнулся и галантно поцеловал ей руку, как настоящей взрослой леди.

***

      Я смотрю в это гладкое самодовольное лицо, и волна ненависти поднимается во мне, я чувствую во рту её горечь. Беру самописное перо и с размаху вбиваю ему в глазницу. Газета рвётся, перо ломается о стол, оставляя чернильную лужу. Я представляю, что это кровь, его кровь, растекается по лицу, стирает эту гнусную ухмылочку. Ничего. Уже скоро я поквитаюсь…

***

      Утром Миа направлялась на учёбу, когда с садовой скамейки ей навстречу поднялся молодой человек.       — Ой, — от неожиданности воскликнула Миа. — Робин!       — Привет, Миа! Как я рад тебя видеть!       Робин говорил жизнерадостно и бодро, но чувствовал себя при этом прескверно.       — Я тоже очень рада тебя видеть. Надеюсь, Бернард больше тебя не прогоняет?       По лицу Робина скользнула тень. Он пришёл повидать свою подругу детства ещё накануне, но Мии не было дома. Она вернулась поздним вечером вместе с этим скользким детективом, который так и вился вокруг неё, даже руку поцеловал. И это сразу после того как Робин побеседовал с лордом Сильверлайтом, хотя разговор больше напоминал пытку. Робину не хватило выдержки показаться перед Мией, и он решил дождаться утра.       — Нет, не в этот раз. Как ты, Миа? Я видел тебя вчера, но вы говорили с детективом Блэквудом, и я решил не мешать. Прошло уже столько времени, а он всё не оставит тебя в покое?       — Он… — Миа всем сердцем надеялась, что не краснеет. — Он друг дяди Аскольда. Он водил меня на выставку колониальных товаров.       — Вот как, — без выражения проговорил Робин. — Не думал, что тебя такое интересует.       — Это было ужасно скучно, — призналась Миа. — Просто куча непонятного хлама, который странно пахнет.       Юноша рассмеялся.       — Робин, у тебя всё хорошо? Ты выглядишь расстроенным, — спросила Миа, которую не обманул этот деланный смех.       Робин и раньше замечал, что Миа крайне проницательна. С возрастом способность угадывать чужие эмоции проявлялась в девушке всё ярче. Он как мог постарался не выдать истинных чувств.       Прошедшая ночь была слишком холодной, а садовая скамейка слишком жёсткой, чтобы получилось уснуть, и Робин всю ночь обдумывал своё положение. Лорд Сильверлайт был предельно прямолинеен: нищему цыгану из Нижнего района нечего предложить благородной девушке. Пусть даже вы лучшие друзья, это явно не любовь, Мии нужен серьёзный ответственный спутник жизни. Интересно, вредный старик имел в виду детектива, который Мии в отцы годится?       — Всё прекрасно, я рад, что повидал тебя, пусть даже совсем недолго! Знаешь, — сказал Робин и понял, что теперь окончательно решился, — мой брат предложил мне открыть лавку колониальных товаров. Так я смогу заработать достаточно денег, чтобы… ну, ещё увидишь.       Молодой человек оглянулся на окна особняка, в одном из них маячила фигура лорда Сильверлайта.       — Пожалуй, я пойду.       Махнув Мии на прощанье, он вышел за ворота. Девушка стояла и растерянно смотрела ему вслед. Весной Робин признался ей в любви, они даже как-то раз целовались. Это было ещё до того, как Миа познакомилась с детективом Блэквудом. Ничего удивительного, что Робин не оставил надежд. Но сказать ему правду и потерять друга, к этому Миа пока была не готова.       Макс пришёл в контору посвистывая. С появлением в его жизни Мии никакие неурядицы, даже куча ненужных бумаг, не могли его расстроить. У дверей кабинета его уже ждали.       — Максимилиан Блэквуд! Сколько лет, сколько зим!       — Чарли. Рад видеть тебя, старина, — солгал детектив.       Чарльз Мидвей был не только бывшим одноклассником и другом Макса, но и советником комиссара Даркроуза, мерзкого чванливого эльфа, которого детектив не переносил на дух. Заметив, как Макс озирается по сторонам, Чарли бледно улыбнулся.       — Сегодня я один. Но, знаешь, повод действительно серьёзный. Мы можем поговорить у тебя в кабинете?       Макс внимательно посмотрел на старого приятеля. Чарли всегда был бледным, что особенно бросалось в глаза из-за угольно-чёрных волос и тёмных глаз, но сейчас он был белым, как полотно.       — Конечно, входи. Ты плоховато выглядишь, налить тебе выпить?       — Не стоит, мне ещё работать.       Чарли вошёл в кабинет вслед за Максом и плотно прикрыл за собой дверь. Затем он порылся во внутреннем кармане плаща и, достав лист почтовой бумаги, протянул его детективу.       — Взгляни на это.       Миа прошла во двор Академии. У входа её ждала Лорен, её лучшая и, если на то пошло, единственная подруга. С тех пор как кузен Лорен, в которого девушка была влюблена, оказался маньяком, убивавшим полукровок, и погиб весной от руки детектива Блэквуда, она была сама не своя. Всегда весёлая и жизнерадостная, она теперь напоминала догоревшую свечу. Миа как могла старалась её развеселить, но время шло, и ничего не помогало. Макс говорил, что остаётся только ждать.       Лорен слабо улыбнулась.       — Ты приготовила доклад, который нам задали по географии? — спросила она, хотя Миа чувствовала, что подруга просто старается быть вежливой.       — Ох, да, еле-еле что-то связное удалось выдать, — Миа хотела добавить, что Макс одолжил ей нужные книги, но раздумала.       К ним приближались Алистер и Роз-Мари Даркроуз, любимцы всей Академии, гроза и ужас полуэльфов вроде Мии с Лорен. Миа удивилась, почему с ними нет Луизы. Обычно тройняшки не разделялись. Брат и сестра, никогда не упускавшие случая поиздеваться, сегодня прошли мимо. Мии показалось, что у Роз-Мари опухли и покраснели глаза.       Миа не питала тёплых чувств к сёстрам, но Алистер несколько раз проявлял о ней заботу, когда в городе орудовал маньяк. Более того, он вручил ей письмо с признанием в любви. С тех пор он, правда, особенно себя не проявлял, но и задирал её не так часто. Миа решилась подойти.       — У вас всё хорошо? — участливо спросила она.       — С чего ты взяла, что полукровке позволено вот так запросто с нами заговаривать? — тут же вскинулась Роз-Мари.       Брат заботливо положил руку ей на плечо.       — Чему тут удивляться, Рози, — сказал он с кривой усмешкой. — После той небольшой заварушки наша дорогая Миа, видимо, вообразила себя гением сыска. Что взять с убогих?       Миа, обескураженная, вернулась к Лорен. Что бы там у них не случилось, её помощь этим двоим явно не требовалась.       Максимилиан взял листок, протянутый ему Чарльзом. Обычная бумага, какую можно купить в любом почтовом отделении. Крупным почерком человека, не привыкшего к регулярному письму, там было написано: “Руфус Даркроуз! Не описать словами, сколько горя вы принесли мне и моим близким. Однако правосудия вам не избежать. У меня есть доказательства, и вы знаете, что я не лгу. В этот раз я обойдусь без полиции, мне уже известно, чего стоят эти грязные шавки. Я буду действовать наверняка. Даю вам последний шанс. Признайтесь. Раскройте подлинную суть процесса над Хьюго Блуседдлом или за ваши преступления ответит ваша дочь. Т. Б.”       Макс снова внимательно осмотрел бумагу. Никаких следов почтовой пересылки, сгибы совершенно чистые. Снова перечитал записку. Чарли молчал и выжидающе смотрел на детектива.       — Ты знаешь, кто такой этот “Т. Б.”? — спросил Макс.       — Да, это Томас Блуседдл, сын промышленника Хьюго Блуседдла.       Фамилия показалась детективу смутно знакомой.       —«Дело о государственной измене»?! —  сообразил он. — Это же было так давно, я только поступил на службу. Громкое было дело.       — Всё так, — подтвердил Чарли. — Девять лет прошло. Именно лорд Даркроуз помог тогда изобличить Хьюго и отправить его за решётку. Эту гнусь написал его сын. Как я понял, он матрос и прибыл на одном из кораблей, что доставляли к выставке колониальные товары.       — Откуда такая уверенность? Так было подписано на конверте?       — Конверт? — переспросил Чарли. — Нет, никакого конверта не было, записку передали прямо так. Какой-то мальчик-посыльный. А уверен я потому, что больше никому нет дела до событий девятилетней девности.       — Ты пришёл,чтобы просить охраны для дочерей комиссара? — предположил Максимилиан.       — Боюсь, уже поздно, — нахмурился Чарли. — Вчера его дочь, Луиза Даркроуз, пропала. Комиссар уверен, что это дело рук Блуседдла. Слуги видели рядом с домом подозрительного субъекта, загорелого и покрытого татуировками. У меня тут его описание.       Чарли протянул детективу новый листок. Там аккуратным школярским почерком описывался молодой эльф: высокий, загорелый, черноволосый, одет в матросскую форму, руки покрыты татуировками на морскую и языческую темы.       — Отлично, — кивнул Макс, — а описания посыльного у тебя, случайно, нет?       — Насчёт посыльного я не сообразил, — огорчился Чарли. — Дай подумать. Это был какой-то человеческий ребёнок, невысокий. Волосы такие коричневые… Как это правильно назвать? Каштановые? Я не особенно его рассматривал, прости.       — Мне нужно побеседовать с комиссаром, его близкими и слугами, в общем, со всеми, кто общался с Луизой незадолго до исчезновения, — Макс решительно поднялся.       — Боюсь, с комиссаром тебе поговорить не удастся, — чуть виновато улыбнулся Чарли. — Он на благотворительном приёме у леди Эстель.       — Каком ещё приёме? — опешил детектив. — Разве пропавшая дочь не важнее?       — Конечно важнее, Макс, — терпеливо подтвердил советник комиссара, — поэтому я и здесь. Я принёс тебе все сведения, которые ты сможешь узнать у него или слуг. Дети сейчас в Академии, на занятиях.       — Так дела не делаются, Чарли! — отрезал детектив.       — Ну хорошо, дружище, — Чарльз продолжал улыбаться и говорить ласково, как с капризным ребёнком. — Поехали, поговоришь со слугами. Мне нужно будет заняться другими делами, но ты и сам разберёшься.       Детектив на ходу застёгивал плащ, а Чарли продолжал говорить:       — Разве ты не понимаешь, почему вся эта каша заварилась именно сейчас? Сейчас, когда лорд Даркроуз претендует на кресло министра. Я обратился к тебе, потому что был уверен, уж ты-то не станешь тратить время на процессуальные глупости и сразу займёшься делом. Нам требуются минимум огласки и быстрый результат. Понимаешь, Макс?       Детектив вздохнул.       — Понимаю. Сделаю, что смогу. Но мне придётся дать описание Блуседдла констеблям. Вопрос времени, когда всё это всплывёт.       — Конечно, — мягко согласился Чарли. — Я рад, что ты взялся за это дело.       Во время большой перемены Миа уговорила подругу выйти на веранду. По-летнему тёплое солнце просвечивало сквозь золотистую листву, придавая двору Академии праздничный вид. Не похоже, впрочем, что Лорен это оценила.       Неожиданно Мии бросились в глаза знакомый зелёный плащ и забранные в хвост лиловые волосы. Максимилиан пришёл её навестить! Это было неожиданно и приятно. Извинившись перед Лорен, девушка бросилась навстречу детективу. Макс остановился у скамейки, где сидели брат и сестра Даркроуз. Миа подошла в момент, когда детектив говорил:       — ...поэтому я прошу вас побеседовать со мной десять минут. Надеюсь, в Академии найдётся свободная аудитория.       Миа замерла, не дойдя нескольких шагов. Она не ожидала, что детектива могут привести в Академию дела, а не желание её увидеть. Скверное предчувствие, что у Даркроузов что-то случилось, превратилось в уверенность. Максимилиан обернулся и сверкнул своими огненными глазами.       — Здравствуй, Миа! Ужасно рад тебя видеть!       От неожиданности девушка растерялась.       — Здравствуйте, детектив, — пролепетала она.       — Боюсь, сейчас у меня неотложные дела, и поболтать не получится, — продолжал Макс тем энергичным тоном, который всегда проявлялся у него, когда детектив шёл по следу. —  Как только освобожусь, буду рад навестить вас с дядей.       Не дожидаясь ответа, Макс обернулся к эльфам.       — Так что, уделите мне время?       Алистер и Роз-Мари Даркроуз неуловимо напоминали детективу Руфуса. Те же вальяжные движения, кривые усмешки и холодный взгляд. А ещё, кажется, Миа стыдилась показать этим двоим, что они с детективом больше, чем просто знакомые. Макс сам удивился, насколько это его задело.       Брат и сестра согласились на разговор нехотя, словно оказывали детективу услугу. Они прошли в Академию и разыскали пустующий класс. Беседа заняла три четверти часа, но Максу не удалось выяснить почти ничего.       Да, они трое предпочитают не разлучаться. Да, по средам сёстры всегда посещают модистку. В этот раз, однако, у Рози разболелась голова, и Алистер повёл её прогуляться в семейный парк, Лулу отправилась на примерку одна. Пешком, ведь они предпочитают гулять и не берут экипаж. Да, они искали Лулу, когда она не вернулась вовремя. Подозрительный тип? Да, кажется слуги кого-то видели. Разве мистер Чарльз Мидвей не передавал описания?       В целом, Максу оставалось признать, что он напрасно потратил время. Ни брат с сестрой, ни слуги особенно не пролили свет на ситуацию. Детектив довольно улыбнулся лишь однажды, когда Роз-Мари назвала адрес и имя модистки.

***

      Этот мерзавец даже не изменил своего расписания, как-будто ничего не произошло. Интересно, как девчонке понравится узнать, что папочка по-прежнему посещает светские вечеринки, даже зная о её судьбе. Способен ли этот эльф вообще о ком-то тревожиться? Способен ли осознать, что причиняет кому-то боль? Ничего, он уже у меня в руках, и я заставлю его заплатить. Воображает, будто он важная шишка! На моей доске он такая же пешка, как и все остальные.

***

      Всё утро Макс возился с бланками и официальными запросами в юридическую контору Гринхилла, чтобы по всем правилам получить документы по делу Блуседдла. Оставалось лишь надеяться, что оно того стоило.       Неожиданно в дверь кабинета постучали, и тут же, не дожидаясь ответа, в проём наполовину высунулся дежурный Филдвинд.       — Шеф, тут два мундира заявились из портового, говорят, нашли корабль, который вы велели искать.       Максимилиан тут же позабыл о бланках. Ещё вчера все патрульные получили строгие указания искать темноволосого эльфа с татуировками и корабль, на котором он мог приплыть. Удивительно,что нужное судно отыскалось так быстро.       — Отлично, Филли. Скажи им, я иду.       По словам патрульных, Томас Блуседдл прибыл в город на “Заклинателе волн”, большом торговом судне, курсирующем между городом и восточными колониями. Капитан, хмурого вида эльф с обветренным круглым лицом, без лишних вопросов проводил детектива в каюту.       — Вы взялись не за того парня, если хотите знать моё мнение, сэр! — заявил капитан, едва они расположились.       — Отчего такая уверенность? — Макс достал из кармана плаща блокнот и приготовился делать заметки.       — Блуседдл на моём корабле первый рейс, но за всё время пути вёл себя тише мыши. Исполнительный, дело знает. Дрался пару раз, было, нрав у него горячий, но отходчивый и сам знает, когда неправ.       — Вот как, — детектив постучал карандашом по губе. — Вы знаете, где он служил до того, как поступил на “Заклинателя”?       — Местные рейсы, в колониях, — ответил капитан. — Он говорил, что не хотел надолго оставлять мать, вроде она у него больная. А как мать умерла, записался в дальний рейс. Рекомендации у него были хорошие, всё именно так, как я вам рассказал.       — Он был очень привязан к матери? А были ли у него проблемы с другими женщинами?       — Никогда, — отрезал капитан и усмехнулся, — хотя лучше б были. Слишком уж тихий был. Даже со шлюхами вёл себя, как с леди. Говорят, даже подрался за одну. Вроде как, клиент её обидел. И даже благодарности с девицы требовать не стал. Рыцарь…       На этих словах капитана Макс нахмурился и прикусил кончик карандаша.       Ещё некоторое время он задавал вопросы, капитан отвечал сам, затем вызвал пару матросов, которые неплохо ладили с Томасом. Все сходились в одном: молодой моряк относился к женщинам с большим уважением, глубоко горевал по умершей матери и никому не говорил, где собирается остановиться в городе и как проводить время.       Из порта Максимилиан направился в Верхний район. Из показаний слуг и брата с сестрой Даркроузов следовало, что Луизу похитили неподалёку от модной лавки, которую она посещала каждую неделю. Путь пролегал мимо Академии, и Макс заметил идущую по улице Мию. Он немедленно велел кучеру остановиться и окликнул девушку.       — Миа! Привет! Как насчёт небольшого участия в расследовании?       Девушка просияла и запрыгнула в экипаж. Макс даже смутился из-за своего легкомысленного тона, ведь сейчас ему придётся рассказать, что за дело он ведёт.       — Куда мы едем? — Мии явно не терпелось узнать подробности.       — Миа… — Макс вечно начинал заикаться, как школьник, как только требовалось говорить с ней на серьёзную тему. — Это дело… Оно про твою знакомую. В общем, Луизу Даркроуз похитили, а её отцу угрожают.       Девушка ахнула и прикрыла рот ладонью.       — Я сейчас еду на предполагаемое место похищения, — продолжал Макс, — хочу там всё осмотреть и побеседовать с хозяйкой модной лавки. Скорее всего, она последней видела Луизу. Не слишком весёлая прогулка, я понимаю…       — Нет! — горячо возразила Миа. — Я очень хочу поехать. Я рада, что ты позвал меня, Макс. Я не буду мешать, вот увидишь!       — Я бы и не подумал, что ты можешь мешать, — заверил Максимилиан.       — Расскажи, как это случилось, — попросила Миа.       — Видишь ли, девять лет назад произошла скверная история. Одного богатого торговца обвинили во ввозе контрабанды и государственной измене. Обвинителем был Руфус Даркроуз. Виновного казнили, но у него остались жена и сын. Этот самый сын стал матросом, и теперь он задумал месть: похитил девушку накануне публичного выступления Даркроуза. Он требует, чтобы комиссар обелил имя его семьи в обмен на безопасность дочери. Несколько противоречиво, на мой взгляд… Вообще, в этом деле как-то слишком много противоречий.       — Например? — живо заинтересовалась Миа.       — Блуседдл похитил Луизу, когда она возвращалась из модной лавки, — принялся объяснять детектив. — Конечно, она ходила туда годами, но знать об этом приезжий матрос не мог. Тем более, не мог знать о том, что в этот раз девушка будет одна. Выходит, кто-то снабдил его информацией. Конечно, у Даркроуза много врагов, но как Блуседдл так быстро с ними сошёлся? Капитан говорит, он небогат. Значит, Томас не мог позволить себе нанять в помощники профессионального головореза. Выходит что? Он подкупил кого-то из слуг? Никто из допрошенных мной не вёл себя подозрительно. Следил за девушкой сам? С такой-то приметной внешностью… Если же кто-то помогал ему бескорыстно, то кто это мог быть? Из его друзей-матросов больше никто не сходил с корабля. И далее. Похищали её днём, в приличном районе. Значит наготове был экипаж, и чтобы его нанять, тоже нужны деньги. Хотя, возможно, рядом попросту имелся удобный подвал. Но это мы с тобой сейчас проверим.       Последнюю фразу Макс проговорил, открывая дверцу экипажа. Они прибыли в район модных магазинов и дорогих парикмахерских салонов. Миа не была уверена, что сможет позволить себе пользоваться здешними услугами даже когда наследством покойного отца вместо дяди будет распоряжаться она сама.       Детектив предложил Мии руку, и они чинно пошли вдоль сияющих витрин. Девушка подумала, что со стороны они, должно быть, представляют жутко респектабельное зрелище. Никто и не подозревает, что на самом деле они высматривают подвал, в котором похититель мог спрятать оглушённую жертву. Эта мысль отчего-то её развеселила, но Миа тут же смутилась и постаралась скрыть неуместную улыбку. Максимилиан вновь вёл себя с ней, как со взрослой, и ей очень хотелось соответствовать.       — Сам похититель тоже никуда не годится, — детектив продолжал рассуждать как ни в чём не бывало. — Мать он обожал, с остальными девушками обращался уважительно. С чего вдруг такой эльф станет сводить счёты с мужчиной, срывая гнев на юной девушке? Мне всё больше кажется, что Блуседдла кто-то подучил. Как ты считаешь, Миа, могли ли младшие Даркроузы разыграть это похищение, чтобы насолить отцу?       Миа задумалась. От Алистера и сестёр она готова была ждать чего угодно. Детектив согласно кивнул и указал на роскошный магазин дальше по улице.       — Вон там она одевалась. У меня будет к тебе небольшая просьба. Я останусь тут, а ты зайди внутрь и примерь пару шляпок, у окна и в глубине зала.       — А потом? — просила Миа.       — Потом мой черёд, — улыбнулся детектив.       Девушка вошла внутрь магазина и не сдержала восхищённый вздох. Обстановка напоминала сказочный дворец. Повсюду зеркала, удобные кресла и элегантные, роскошные наряды. Шёлк, атлас и бархат переливались в мягком свете ламп. Заворожённая зрелищем, Миа не сразу обратила внимание на приветливую продавщицу, которая предлагала помощь.       Миа сказала, что ищет новую шляпку и медленно пошла вдоль рядов. Каждый предмет на полке казался произведением искусства. Девушка не сразу решилась взять что-то в руки. Наконец, она выбрала изящную модель с лентами и направилась к зеркалу. Шляпка сидела превосходно. С сожалением расставшись с ней, Миа выбрала следующую, с цветами. В этот раз она воспользовалась зеркалом, стоящим у самого входа. Сквозь витрину она заметила Макса. Детектив помахал ей и пошёл к магазину.       Войдя, Максимилиан широко улыбнулся и громко объявил:       — Добрый вечер, дамы!       Продавщицы окружили его стайкой пёстрых птиц, даже та, что помогала Мии в момент позабыла о своих обязанностях. Девушки обращались к детективу исключительно по имени, и он не возражал. Миа растерянно стояла, сжимая в руках шляпку с цветами. Наряд каждой из продавщиц был роскошнее любого из её праздничных платьев, не говоря уже о замысловатых прическах и нежном парфюме. Миа, не слишком заботясь о сохранности шляпки, сунула её на ближайшую полку. Максимилиан в это время щедро раздавал комплименты и шутил, будто её вовсе здесь не было.       — Ну и кто тут отвлекает моих работниц? — прогремело вдруг из задней комнаты.       Оттуда ураганом вылетела женщина ослепительной красоты. Взгляд Мии притянули густые рыжие волосы, сияющие ещё ярче на фоне алебастровой кожи. А ещё женщина была человеком. Дама осмотрелась по сторонам, заметила Макса и вдруг, по-девчоночьи взвизгнув, бросилась к нему и крепко обняла. От природы очень высокая, женщина носила внушительные каблуки, поэтому голова детектива оказалась точно на её груди. Миа залилась краской и принялась теребить манжеты своего простенького платья.       Максимилиан глухо проговорил:       — Скарлетт, ты меня задушишь, пусти.       Женщина ослабила хватку. Освобождённый из плена детектив обернулся к Мии и состроил притворно-виноватую гримасу.       — Миа, это Скарлетт Розуотер, моя подруга детства. Скарлетт, это мисс Миа Сильверлайт, моя… — детектив замялся, а потом осторожно закончил, — она племянница моего доброго друга.       Миа захлопала ресницами и не сразу заметила приветливо протянутую руку.       — Рада знакомству, мисс Сильверлайт! Надеюсь, вы простите мою вольность. Мы с Максом знаем друг друга так долго, что совершенно не заботимся о церемониях. —  Скарлетт широко улыбнулась и тут же переключилась на Макса. — Так зачем ты отвлекаешь моих девочек, Коротышка?       — Вообще-то я пришёл к тебе, — заметил детектив. — Ты можешь помочь в расследовании.       — Всегда рада, — откликнулась Скарлетт. — Проходи в мой кабинет, девочки сейчас организуют тебе чай. А мисс Сильверлайт может пока примерить платья или отдохнуть в кресле.       — Но я… — жалобно начала Миа. — Макс…       — Миа, вообще-то, помогает мне раскрывать дело, так что она идёт с нами, — объявил Макс, и Миа воспряла духом.       Когда все трое разместились в тесном кабинете хозяйки, доверху заваленном эскизами, отрезами и рулонами ткани, Макс заговорил:       — Мы здесь из-за Луизы Даркроуз. Она пропала, возможно похищена.       — Бедная девочка! — воскликнула Скарлетт. — Когда это случилось? Она ведь заходила ко мне буквально в среду.       Макс промолчал, и Скарлетт, угадав ответ, сникла.       — Какой ужас, — прошептала она.       — Расскажи мне в подробностях, что произошло в тот день, — попросил Макс, доставая блокнот.       Скарлетт задумалась.       — Она пришла вечером, после занятий в Академии. Как обычно примеряла платья для себя и сестры.       — Как обычно? Разве та не сама выбирает наряды?       — Выбирает, конечно, сама. Но Роз-Мари не слишком любит примерки, поэтому обычно указывает только фасон, а потом на примерки приходит одна Луиза. Благо у них одинаковая фигура.       — Вот как, — детектив в задумчивости постучал по губе карандашом. — Значит, тебя не удивило, что Луиза пришла без сестры?       — Вовсе нет, — подтвердила Скарлетт. — Я больше удивилась, когда через час после её ухода заглянула Роз-Мари, а вечером их брат, как его…       — Алистер, — подсказала Миа.       — Да, точно. Я подумала, что это странно, но не придала значения.       — Как вела себя Луиза?       — Да как обычно. Вертелась перед зеркалом, капризничала. У неё, если честно, несносный характер. Но Даркроузы — мои лучшие клиенты, так что я не возражаю.       Детектив сделал пометку в блокноте и продолжил:       — С улицы магазин хорошо просматривается. Ты или кто-то из твоих помощниц не замечали никого подозрительного?       — Вообще-то был один, — оживилась Скарлетт. — Крутился тут какой-то парень, кажется моряк. У нас обычно бывает публика поприличнее матросов. А этот смотрелся, как дикарь: загорелый, весь в татуировках. Бродил вдоль витрины, потом перешёл через дорогу и сколько-то ещё стоял на той стороне улицы. Не знаю как долго. Я была занята с Луизой и не обратила внимания, когда он ушёл. Но точно раньше, чем она.       Ещё некоторое время детектив и Скарлетт беседовали, а Миа думала о тройняшках Даркроуз. Они же никогда не разлучаются! Как же им, должно быть, больно и страшно! Луиза сейчас неизвестно где, во власти негодяя. Она вспомнила Роз-Мари с покрасневшими глазами, бледного и настороженного Алистера. Миа не могла не восхищаться, с каким достоинством брат и сестра переживали горе. Ей самой скорее всего не хватило бы сил даже встать с постели, так и лежала бы весь день, рыдая в подушку. Чего же им стоило целый день держать лицо, отвечать урок, петь глупые песенки про весну и цветы. С другой стороны, Макс предполагает, что они могли и разыграть это похищение. Стоило признать, выходка вполне в духе злобных тройняшек.       От мыслей Мию отвлёк смех Макса. Скарлетт сидела в кресле вполоборота, наклонившись в сторону детектива, и покачивала длинной ногой в изящной, явно дорогой туфле.       — Знаешь, в тот день из странных посетителей был не только матрос, — заметила она.       — А кто ещё? — насторожился детектив.       — Джеки Тафт! Вот кого редко здесь увидишь.       Заметив непонимающее лицо Макса, Скарлетт пояснила:       — Тафт работает на Грегори Питерсона. Пора бы знать такие мелочи, Коротышка.       Скарлетт пробежала пальчиками по рукаву детектива. Миа резко встала.       — Боюсь, мне пора домой, Макс, — холодно заявила она. — Дядя будет волноваться.       — Да, конечно.       Детектив легко поднялся с кресла и улыбнулся Скарлетт:       — Спасибо. Ты очень помогла, Рыжая.       — Не за что, Коротышка.       Максимилиан высадил Мию у особняка. Они почти не говорили на обратном пути: девушка была не в духе, но Макс, кажется, вовсе этого не заметил, постукивая карандашом по губе и делая всё новые пометки в блокноте. Миа даже не успела проявить учтивость и предложить ему зайти. Детектив, едва она вышла из экипажа, назвал извозчику следующий адрес.       Девушка медленно шла по саду. Внезапно она заметила что-то на ступенях главной лестницы. На белом мраморе лежала чайная роза. Края округлых лепестков уже потемнели от холода. Миа прижала розу к груди и улыбнулась. Хотя бы Робин всегда на её стороне.       Макс торопился к дому комиссара Даркроуза. Как и подозревал детектив, дети Руфуса солгали, и теперь он должен был немедленно выяснить причину.       Слуга без возражений проводил Макса в гостевую комнату роскошного особняка. Хозяина, несмотря на поздний час, дома не было, к Максу вышли Алистер и Роз-Мари.       — Вы нашли её, детектив? — спросил юноша вместо приветствия.       — Боюсь, это не так просто, — покачал головой Макс, —  особенно, когда мне лгут.       Мальчик немедленно занял оборону.       — Что вы хотите этим сказать, детектив?       — Алистер, Роз-Мари, полагаю, нам нужно заново обсудить события дня, когда пропала Луиза.       — Мы уже всё сказали, — возразила девушка.       — Боюсь, что не всё, — качнул головой Макс. — Где на самом деле были вы двое, пока Луиза примеряла платья?       — Детектив, — Алистер выгнул точёную бровь, — признаться, я удивлён, как с такими методами вы умудрились отыскать убийцу полукровок. Может быть, слухи о том, что за вас всё сделал Аскольд Сильверлайт, не лгут?       Дерзкий мальчишка сверлил детектива глазами, но Максимилиан не отвёл взгляд.       — У меня есть надёжный свидетель, который утверждает, что Роз-Мари зашла к модистке спустя час после ухода Луизы. Экипаж вы не брали, это подтвердили ваши собственные слуги. Чтобы оказаться у модистки в это время, идя пешком…       — Детектив Блэквуд! — перебила его Роз-Мари. — Мы разве подозреваемые? К чему этот допрос?       — Рози, детективу просто интереснее обвинять нас во лжи, чем искать преступника, — откликнулся Алистер.       Похоже, эта парочка частенько выступала дуэтом. Точнее трио. Макс обернулся к девушке.       — Мисс, скажите, как часто вы бываете у модистки?       — Каждую неделю. Это преступление?       — Почему тогда Луизе приходится примерять и ваши наряды тоже?       Глаза девушки сузились.       — Эта модистка совсем не ценит своих лучших клиентов!       Уменьшенные копии Руфуса…       — “Эта модистка”, мисс, похоже, больше вас желает, чтобы Луиза нашлась, — перешёл в наступление Макс.       Алистер отреагировал немедленно. Он заслонил сестру от детектива и положил руку ей на плечо.       — Ну хватит! Если вы…       — Не надо, Ал, — мягко прервала его девушка. — Я расскажу. Так этот тип быстрее отсюда уберётся.       — Что ж, я слушаю, — Макс скопировал позу Алистера и застыл со скрещенными руками.       — Ничего, что стоило бы всей этой шумихи, не произошло, детектив. Я просто ошиблась. Я думала, что была в саду, а на самом деле Ал повёл меня пройтись по городу. Я надеялась застать сестру в лавке, но пришла слишком поздно. Вот и всё. Что мне сказать, чтобы вы перестали считать меня преступницей?       — Может, признаешься ему в любви? — усмехнулся Алистер.       — Не понял, — от неожиданности Макс заморгал.       — Ну как же, безотказный способ избавить себя от неприятностей. Спросите мисс Сильверлайт, она лично проделала этот фокус с нашим бывшим учителем, Виктором Голдстоуном. Мы с сёстрами были уверены, что ей грозит отчисление, но пара вздохов, томное признание, и Миа могла из профессора верёвки вить. Удивлён, что она до сих пор не проделала подобного с вами. Роман с полицейским мог бы укрепить в глазах одноклассников её жалкую репутацию. Впрочем, мы отвлеклись. Вы узнали всё, что хотели, детектив?       На лицах брата и сестры расцвели ядовитые усмешки. Максимилиан до боли сжал и тут же разжал кулак.       — Вы тоже заглянули к модистке вместе с сестрой, Алистер? — Макс говорил всё тем же спокойным и уверенным тоном, чтобы не выдать, как сильно задели его слова мальчишки.       — Добрый вечер, детектив! — раздался голос со стороны двери, спутать его было невозможно.       — Добрый вечер, комиссар Даркроуз, — откликнулся Максимилиан.       Руфус Даркроуз вошёл в комнату, на ходу передавая слуге перчатки, шляпу и трость. Он был выше Макса и казался ещё внушительнее из-за гордой осанки. В отличие от детей, у него были зелёные глаза и тёмные, шоколадного цвета волосы, аккуратно остриженные и гладко зачесанные назад. Плащ и строгий костюм сидели на Даркроузе, как влитые.       — Надеюсь, вы принесли добрые вести, детектив? — осведомился комиссар.       Макс поймал себя на том, что поправляет сюртук.       — Боюсь, пока нет, — ответил он, глядя Даркроузу прямо в глаза, — но определённые успехи уже есть. Впрочем, заминки тоже.       Руфус перехватил взгляд детектива, брошенный на Алистера и Роз-Мари.       — У вас есть вопросы к моим детям, мистер Блэквуд?       Брат и сестра хорошо владели собой, но детектив уловил их нервозность. Что бы ни скрывали эти двое, они боялись открыть правду отцу не меньше, чем полицейскому.       — Нет, сэр, — ответил детектив и выдержал пристальный взгляд комиссара.       — В таком случае, прошу ко мне в кабинет, — тот сделал приглашающий жест.       Кабинет вполне соответствовал хозяину, такой же изысканный, дорогой и холодный. Макс устроился в кресле напротив массивного письменного стола и достал блокнот. Нужные записи всё никак не находились.       — Так что привело вас ко мне домой, детектив? — с едва заметным нетерпением спросил комиссар.       Макс усилием воли заставил себя собраться.       — Мне потребовалось задать несколько уточняющих вопросов. Я подозреваю, Томас Блуседдл действовал не один.       Комиссар кивнул.       — Я бы не удивился этому. Хотите выпить, детектив?       Максимилиан взглянул на виски, наверняка превосходной выдержки, в сверкающем хрустальном графине, и вдруг почувствовал себя ужасно усталым.       — Благодарю, комиссар, не стоит. Мне ещё нужно работать.       Даркроуз улыбнулся бледной кривоватой улыбкой. Кажется, Макс прошёл проверку.       — Вы наверняка знаете, что я готовлюсь занять пост министра, — комиссар устроился за столом и сложил ладони домиком. — Назначение уже скоро, поэтому я не могу не подозревать во всём происходящем политической подоплёки. Мой оппонент — человек, что настораживает уже само по себе. Он должен понимать, что честным путём ему не добиться успеха, поэтому я бы не удивился, если бы он или кто-то из его прихлебателей, например, Джеки Тафт, оказались замешаны в деле. К сожалению, сегодня мистеру Мидвею пришлось отлучиться, но я завтра же пришлю его к вам с описанием и всеми сведениями о Питерсоне и его помощниках, которыми располагаю.       Макс кивнул. Даркроуз продолжал:       — Полагаю, излишне напоминать вам, что действовать стоит осмотрительно. У меня нет никаких прямых доказательств причастности Питерсона. Ни в коем случае нельзя дать им понять о моих подозрениях и вообще о произошедшем с Луизой.       — Само собой, комиссар, — кивнул Максимилиан.       — Вам бы подошло кресло суперинтенданта, — усмехнулся Даркроуз. — Впрочем, вернёмся к этому, когда я получу назначение, а вы разделаетесь с Блуседдлом. Признаться, я так зол на него, что вовсе не расстроюсь, если он погибнет при задержании.       Ровный, даже слегка ленивый голос комиссара резко контрастировал со смыслом сказанных слов. Макс снова встретился взглядом с зелёными глазами Даркроуза.       — Я сделаю, что смогу, — пообещал детектив, — но надеюсь, удасться обойтись без жертв.       — Мне остаётся лишь положиться на вас в этом деле, мистер Блэквуд, — комиссар откинулся на спинку кресла. — Мой советник рекомендовал мне вас как лучшего специалиста. Признаться, я не сразу ему доверился, ведь вы совершенно не способны к магии. Однако, в этом деле магия, кажется, бесполезна, а вы неплохо показали себя при раскрытии нескольких других дел.       Макс промолчал. Он уже начал жалеть, что отказался от выпивки. Шейный платок нещадно давил на горло, и во рту скопилась горечь. Столько Даркроузов за один раз психика детектива не выдерживала. Лесть комиссара вперемешку с угрозами оставляла ощущение липкой паутины на лице. А ещё и чёртов мальчишка! Макс даже не предполагал, что примет так близко к сердцу слова наглого щенка. Неужели Мии просто льстит внимание взрослого мужчины, и всё равно какого именно?       — Надеюсь, вы понимаете детектив Блэквуд, что при пересмотре кадров учитываться будут не только былые заслуги и рекомендации, но и как вы покажете себя непосредственно в деле…       Ещё некоторое время комиссар в изысканных выражениях намекал детективу, куда тот должен направлять расследование, и судьба дочери не прозвучала в этой речи ни разу. Наконец, Даркроузу наскучило его пытать. Макс вышел на улицу и с силой рванул с шеи платок. Казалось, он сейчас задохнётся.       Утром Макс позабыл на плите кофе, и комната наполнилась горьким дымом. Булавка для шейного платка куда-то затерялась, и теперь треклятая тряпка постоянно мешала. Утро только начиналось, а детектив уже был готов рвать и метать. Наконец он не выдержал и распустил платок, но легче не стало.       Сегодня с утра его ждали в архиве адвокатской конторы Гринхилла. Бумаги по делу Блуседдла занимали две внушительные коробки.       — Вы удивительно быстро их отыскали, — заметил Макс.       — Вы не первый, кто их запросил, — пожал плечами клерк.       — Кто? Когда? — тут же насторожился детектив.       Его напор слегка испугал молодого служащего.       — Мистер Алистер Даркроуз, — ответил он. — Приходил за ними вчера. Тогда мы и нашли все материалы. Ему пришлось ждать несколько часов, но он не уходил.       — А когда он подал бумаги?       — Ну-у… — замялся клерк.       Макс хмыкнул. Не всем требуется заполнить уйму бланков, чтобы получить доступ к архивам. Некоторым достаточно родиться в семье комиссара Даркроуза. Ну, по крайней мере, это значит, что сынок не причастен к похищению. Иначе поинтересовался бы подробностями раньше.       Миа с трудом заставляла себя сосредоточиться на лекции по философии. Сегодня она решилась приколоть к платью подарок Робина, и аромат розы уводил мысли совсем в другую сторону.       Что бы сказал Макс, увидь он её с розой? Хотя, он бы, наверное, даже не заметил. Когда его постоянно окружают нарядные дамы, что ему за дело до какой-то розы.       От мыслей Мию отвлёк смятый листок, упавший перед ней на стол. Почерком Алистера там значилось: “После занятий, у дуба. Приходи непременно, это важно!”. Миа обернулась на Даркроуза и слегка кивнула. Вчера он даже на занятиях не появлялся,что совершенно ему не свойственно. Конечно, он снова наговорил ей гадостей, но ему действительно нужна помощь.       В этот раз Алистер не прятался и сразу шагнул ей навстречу.       — Алистер, что случилось? — участливо спросила Миа.       Губы эльфа сжались, ему явно тяжело было признавать, что жизнь блистательного Алистера Даркроуза хоть в чём-то неидеальна.       — Проболтаешься хоть кому, поймёшь, что раньше я был с тобой ласков, как мамочка, — хмуро заявил он.       Миа только молча кивнула. Алистер оглянулся по сторонам и, схватив Мию за локоть, притянул её к дереву. Теперь с тропинки их было почти не видно.       — Лулу пропала, — тихо сказал он.       Сердце Мии часто забилось, но не из-за новости, а от того, как нависал над ней Алистер.       — Я знаю, — пролепетала она. — Мне очень жаль.       — Мне нужна твоя помощь, Миа.       Девушка удивлённо уставилась прямо в глаза цвета индиго. Алистер назвал её по имени. В прошлый раз он так поступил, когда её жизнь была под угрозой.       — Конечно…       — Вроде бы твой дядя сильный колдун, — продолжал Алистер. — Попроси его поискать Лулу. Я боюсь, от этого полицейского не будет никакого толку. В прошлый раз у него что-то получилось только потому что твой дядя ему помогал.       — Ты напрасно сомневаешься, — заверила Миа, — Макс… В смысле, детектив Блэквуд, очень умный, он обязательно найдёт Луизу.       — Да забудь ты о нём! — Алистер нахмурился и затряс головой. — Я тут порылся в архивах, хотел понять, что за подонок украл нашу Лулу. Так вот, отец всерьёз испортил жизнь тому уроду. Он это умеет. Всё имущество отошло городу, самого его казнили, а жена и сын позорно сбежали в колонии. Вот этот сын, он был чертовски богат, а теперь служит матросом. Понимаешь? Он по-настоящему зол на отца. И пока тот держит лицо перед политиканами, Лулу может пострадать! Так что надо искать её самим! Если нужны деньги…       — Нет, Алистер!       Миа вывернулась и отступила. Вспышка молодого эльфа напугала её.       — Не надо денег, — сказала она уже спокойнее. — Я попрошу дядю как только вернусь из Академии. Уверена, он не откажет.       Максимилиан вернулся из архива и принялся приводить в порядок документы дела. После вчерашнего разговора с Даркроузами он почти не спал, и теперь сосредоточиться было неимоверно трудно. Он уже полчаса бессмысленно перекладывал бумаги, не понимая их содержания.       Неожиданно в дверь кабинета постучали. Макс поднял голову, и его брови поползли вверх.       — Роз-Мари, что вы здесь делаете?       Девушка вошла в кабинет и прикрыла за собой дверь.       — Отцу ни слова! — заявила она.       — Само собой, — кивнул Максимилиан. — Так чем могу служить?       Девушка долго молчала, рассматривая свои руки, окружающую обстановку, самого детектива. Макс выжидал. Как бы ни хотелось ему первым нарушить тишину, это значило бы спугнуть девушку, поэтому он держался. Наконец она заговорила:       — Я долго думала о ваших словах, детектив. Что какой-то модистке больше дела до Лулу, чем мне. Выходит, так и есть, раз я пытаюсь выкручиваться, когда ей нужна помощь.       На глаза Роз-Мари навернулись слёзы, ей пришлось прерваться, чтобы не всхлипнуть, но она сумела взять себя в руки. Макс жестом предложил ей продолжать.       — Я действительно не хожу к портнихе, — призналась девушка. — Лулу прикрывала меня. Пока она примеряла платья, я была на собрании современных женщин. Ал тоже не знал, пока Лулу не пропала, тогда мне пришлось сказать.       — Что за собрания?       — Ничего криминального, — Роз-Мари усмехнулась фирменной кривой ухмылкой Даркроузов. — Мы просто встречаемся, обмениваемся новостями, обсуждаем политику, экономику, планирование семьи.       — Итак, вы суфражистка, — подытожил Макс. — Но ради всего святого, мисс, к чему было разводить все эти тайны? Вы, простите, брюки носите.       Роз-Мари посмотрела на него, как смотрят на ребёнка, который опрокинул молочник во время званого обеда.       — Вы моего отца видели? Как, по-вашему, он отнесётся к новости, что я хожу на такие собрания? Брюки это просто одежда, юношеская блажь, но эти собрания посещает Джеки Тафт, а это уже прямая угроза его карьере.       Макс молчал, постукивая карандашом по губе.       — Как давно вы ходите на встречи, и кто об этом знает?       — Уже больше года. Поначалу я бывала там раз в месяц или около того, и только последние полгода стала появляться еженедельно. Знала только Лулу. Теперь вот Алистер и вы.       Макс опустил руку с карандашом и поднял глаза на Роз-Мари.       — Возможно, я неверно понимаю суть ваших собраний, но что на них делает мужчина?       — Какой мужчина? — удивилась Роз-Мари и тут же скривилась. — О, так вы тоже из этих? Раз политик, значит непременно мужчина? Джеки — это сокращение от Жаклин, чтоб вы знали.       — Не хотел оскорбить вас, мисс, — Макс смутился, но постарался не подать вида. — Какая она? Ей известно, как именно вы попадаете на собрания?       — Вы хотите сказать?.. — глаза Роз-Мари округлились. — Она бы не стала! Это грязная игра, Джеки никогда бы до такого не опустилась!       — Я ещё ничего не хочу сказать, — возразил детектив. — Так могла ли мисс Тафт знать, что Луиза одна посещает модистку?       — Могла, — поджав губы ответила Роз-Мари. — Прежде чем обвинять её во всяких гадостях, потрудитесь хоть поговорить с ней разок.       — Непременно это сделаю, — заверил детектив. — Я рад, что вы пришли и рассказали мне всё, Роз-Мари. Спасибо.       Девушка кивнула и молча пошла к выходу. Макс встал, чтобы проводить посетительницу. Уже покидая участок, Роз-Мари обернулась к детективу и тихо сказала:       — Прошу вас, найдите её, — внезапно голос девушки стал жёстким,— потому что, если вы этого не сделаете, клянусь, я…       — Да, да, — устало вздохнул Макс, — превратите мою жизнь в ад. Не трудитесь, мисс, ваш отец уже исчерпал все возможные угрозы. Вы смелая и умная женщина, когда не стремитесь ему подражать, но так ведь никто не узнает в вас Даркроуз.       Роз-Мари остолбенела от неожиданности, а Максимилиан уже возвращался в кабинет. Из-за всех тяжёлых, сумбурных мыслей и ночи без сна голова была тяжёлой и гулкой, как колокол. Он подробно записал всё сказанное Роз-Мари и добавил листы к остальным материалам дела. Детектив как раз заканчивал с этим занятием, когда к нему без стука влетел Чарльз Мидвей.       — Какая удача, что я застал тебя, Макс! — воскликнул всегда спокойный советник комиссара, осёкся и добавил уже удивлённо. — Постой, дружище, ты что, прямо в конторе ночевал?       — С чего ты взял?       — Ты себя видел? — усмехнулся Чарльз.       Макс поймал своё отражение в стекле на двери. Ни сюртука, ни галстука, ворот рубашки расстёгнут, из-под небрежно повязанной ленты уже выбилось несколько прядей. И в таком виде он разъезжал по городу и говорил с молодой женщиной.       — Ты сам не лучше, —  парировал детектив, машинально заправляя одну из прядей за ухо.       Он был прав. На бледном лбу Чарли блестела испарина, а под глазами залегли тени.       — Конечно, с такой-то работой, — не стал спорить Чарли и протянул детективу увесистый конверт. — Здесь информация о Питерсоне и его помощниках, в основном о Тафт. Интересная дамочка. Только прошу тебя, копай под неё аккуратно. Нам эти сведения достались с большим трудом.       В смысле, нелегальной слежкой и кражей документов, мысленно перевёл Макс слова друга.       — Я тебя понял, Чарли, — сухо сказал он.       — Ладно, меня ждут в Министерстве, — Чарльз сверился с карманными часами. — Надо что-то делать с таким графиком, иначе загнёмся с тобой оба. Может, пообедаем на днях вместе? И Скарлетт позовём, как в старые добрые времена. Макс?       Детектив погрузился в бумаги о Джеки Тафт.       — Да, конечно. На днях, — пробормотал он, не замечая, что Чарли уже ушёл.       Джеки Тафт оказалась интересной личностью. Энергичная и амбициозная, она собственным умом и упорством проложила себе путь к нынешнему посту. Конечно, ей сильно повезло с начальником. Мистер Грегори Питерсон рано разглядел в тогдашней помощнице прокурора недюжинные способности. Можно сказать, они вдвоём преодолели весь путь к вершине.       Макс рассматривал рисунок из зала суда. Плотная, круглолицая и кудрявая, Джеки не выглядела красивой, на вид ей было около сорока лет. Детектив задумался, какой силой воли требовалось обладать, чтобы соревноваться на равных не просто с мужчинами, но ещё и с эльфами, и при этом побеждать. Может, комиссар не так уж не прав, намекая на её участие в преступлении?       Пока ситуация с похищением выглядела так. Луиза с сестрой всегда делали вид, что вместе ходят к модистке. Они вдвоём выходили из дома, пешком, чтобы слуги не видели, как они разделялись. На полпути Роз-Мари сворачивала на собрание, а Луиза примеряла наряды. Ко времени, когда собрания заканчивались, Луиза ждала сестру, чтобы вместе вернуться домой. Если по какой-то причине их сопровождали посторонние, они пользовались возможностью, чтобы выбрать новые фасоны.       Продолжался этот маскарад довольно давно, но сёстры как-то умудрялись хранить секрет даже от собственного брата. Моряку, только сошедшему с трапа, не удалось бы самому узнать такое. Разве что ему несказанно повезло. Гораздо вероятнее, что кто-то подсказал жаждущему мести юнцу, как правильно действовать. В том числе, помог нанять экипаж и погрузить туда похищенную девушку, ведь удобных подвалов поблизости не нашлось. А ведь требовалось её содержать: стеречь, кормить. Такое трудно провернуть одному.       Сёстры всегда были настороже, они заметили бы навязчивое внимание постороннего. Значит они не придали значения только тому, кого не привыкли считать угрозой. Кому-то, кто был для них либо очень близок, либо, наоборот, сродни мебели. Как Чарли, например. Или Джеки Тафт, которой Роз-Мари явно восхищается. Вот у кого имеется и мотив, и возможность, и средства. Макс решил, что завтра же навестит эту леди.

***

      Как же отвратительно пахнет кровь! Сколько ни пытаюсь отмыть руки, кажется пальцы до сих пор липкие. Она сама виновата! Нечего было изображать участие и заботу. Сочувствует она! “Ах, отец несправедлив! Такой судьбы никто не заслуживает!” Неужто она и правда надеялась этим жалким фарсом купить себе свободу? Что ж, как она, должно быть, разочарована. Только вот вся эта кровь… Теперь меня будут преследовать кошмарные сны. Этот мерзавец заплатит и за них тоже. Пора играть по-крупному! Чёртов детектив умнее, чем кажется.

***

      Миа старалась не беспокоить дядю без нужды, но вечером им поговорить не удалось, а вернуться к Алистеру без ответа она не могла. Девушка осторожно постучала в дверь кабинета.       — Миа, вам разве не нужно в Академию? — строго спросил дядя, но всё же впустил её в кабинет.       — Я просто хотела вас кое о чём спросить, дядя Аскольд. Максимилиан вам не рассказывал, что он сейчас расследует?       — Нет, но явно что-то серьёзное, раз он не появлялся здесь уже несколько дней, — усмехнулся лорд Сильверлайт. — Должна была произойти настоящая катастрофа, чтобы он так надолго пропал.       — Так и есть! Похитили Луизу Даркроуз, и Макс… имилиан её ищет.       — Вот как, значит вам известно больше чем мне, — заметил дядя. — Должен отметить, это хороший знак. Макс, хоть и кажется болтуном, тщательно выбирает собеседников.       — Не думаю, что он воспринимает меня всерьёз, — призналась Миа.       — Глупости! — убеждённо воскликнул лорд Сильверлайт. — Уж Макса-то я насквозь вижу. Он обожает вас, Миа. И раз уж он поделился новостями о работе, значит воспринимает очень даже всерьёз. Так что не нахожу повода для тревоги. Надеюсь, вы не за этим ко мне пришли, юная леди?       — Ой, нет, — спохватилась Миа. — Я хотела спросить, не согласитесь ли вы помочь в поиске Луизы. Алистер Даркроуз очень на вас рассчитывает.       — И напрасно, — покачал головой старик. — Я здесь совершенно бессилен. Неужто юный Даркроуз не понимает, что, будь в деле задействована магия, полиция привлекла хотя бы штатных специалистов? А Макс тут же пришёл бы ко мне. Раз этого не произошло, значит искать приходится немагическими методами. Вероятно, на девушке не было никаких следящих амулетов, что неудивительно, впрочем. Передайте вашему другу, что я сожалею.       Из материалов по делу Блуседдла Макс знал, что важным аргументом обвинения были показания некоего Джеремайи Мериуэзера, торгового клерка. Впрочем, сейчас Мериуэзер уже состарился и отошёл от дел. Торговая компания прислала полиции его новый адрес, и Макс присвистнул. Мало кто из клерков мог позволить себе жить в этой части города. Старичок, судя по всему, скопил за долгую службу немалое состояние.       Казённый экипаж остановился перед одним из ряда аккуратных узких домов, с кружевными занавесками на окнах и крохотной клумбой прямо у порога. Дверь открыл сам хозяин. Старик удивился неожиданному гостю, и ещё больше удивился, узнав, что он из полиции.       — Мистер Мериуэзер, сейчас очень важно разобраться в подробностях дела Хьюго Блуседдла. Позвольте войти?       Старик хмыкнул и не шелохнулся.       — Столько лет прошло, господин полицейский, я уже ничего не помню. Лучше обратитесь к кому-нибудь из судебных чиновников.       Мериуэзер попытался захлопнуть дверь, но Макс ловко подставил ботинок.       — Я помогу вам освежить память, мистер Мериуэзер.       Детектив решительно надавил на дверь и оттеснил старика в прихожую.       — Вы что себе позволяете, молодой человек! — возмутился бывший клерк.       Старый эльф был ниже ростом даже невысокого Макса, а вместо собственных волос носил на голове парик. И сейчас эти слишком каштановые волосы мелко тряслись от злости.       — Как, говорите, ваше имя? Я пожалуюсь комиссару Даркроузу!       — О, сделайте одолжение! — протянул Макс со зловещей улыбкой. — В конце концов я здесь из-за исчезновения его дочери. Может, хоть так дело пойдёт быстрее.       — Но я ничего…       — Сколько он вам заплатил? — детектив грохнул кулаком в стену так, что зеркало жалобно звякнуло.       Мериуэзер втянул голову в плечи.       — Я ничего не знаю, - упрямо повторил он.       — Мистер Мериуэзер, — Макс потёр руку, — я понимаю, вы стремитесь сохранить либо верность нанимателю, либо, что вероятнее, свою безбедную старость. Обещаю, я не стану заводить против вас дело. Мне только нужно понять, что в процессе над Хьюго Блуседдлом было сфабриковано. Никто не знает этого лучше вас. Лучшие юристы «Гринхилл и Дипвелл» сломали о вас зубы.       Максу показалось, что оборона старого клерка пошатнулась. Он немедля ринулся в атаку.       — Пропала молодая девушка, мистер Мериуэзер. Она сейчас где-то совсем одна, напугана и, возможно, ранена. Ей некого позвать на помощь, не на кого надеяться, кроме нас с вами. Нужно найти сына Хьюго Блуседдла, а для этого я должен знать как можно больше о нём самом и суде над ним. Прошу вас, мистер Мериуэзер.       С каждым словом Макс медленно, осторожно наступал на старика, заставляя того пятиться, и сейчас они оказались в узкой, но светлой и чистой гостиной. Клерк вздохнул и в изнеможении рухнул в кресло. Максимилиан продолжал стоять, нависая над ним.       — Сядьте, детектив, — выдавил Мериуэзер и слабо махнул в направлении небольшого дивана.       Макс предпочёл придвинуть от окна стул, чтобы сидеть точно напротив бывшего клерка. Детектив устроился и достал блокнот.       — Я вас слушаю, мистер Мериуэзер.       Рассказ старика не слишком удивил Макса, зато объяснил несостыковки в судебных бумагах. Хьюго Блуседдл был молодым, предприимчивым промышленником. У него не было титула, зато имелась голова на плечах и деловая хватка. Он быстро сделал состояние и успешно вёл дела в колонии.       Очередные подвижки в Министерстве торговли спровоцировали проверки, инспекторы нашли признаки контрабанды. Кто-то ввозил в страну запрещённые алхимические ингредиенты и похищенных туземных женщин, которых продавали в публичные дома и в личное пользование богатым оригиналам. Мериуэзер не знал подробности этой части расследования. Торговые операции проходили по таможенному ведомству, к которому он не имел отношения. Знал только, что имя Блуседдла всплыло неожиданно, но доказательства не вызывали сомнений.       Именно тогда на его пороге возник лорд Даркроуз. Суть их долгой беседы была проста: в обмен на баснословную сумму Мериуэзер готовил неопровержимые свидетельства, что Хьюго был предателем и продавал агентам иностранных держав торговые секреты страны. Клерка ещё тогда удивила эта расточительность и злобность. Неужели обвинения в контрабанде недостаточно? С Блуседдлом и так никто не будет вести дел. Однако Даркроуз хотел не просто разрушить репутацию Хьюго, он мечтал стереть его в порошок.       — А был ли истинный изменник?       — Нет, — Мериуэзер покачал париком, — всё это выдумки, от начала и до конца. Информация просачивается сотней путей, обставить дело так, будто в этом виноват кто-то конкретный не так сложно, как может показаться.       Макс задумчиво постукивал кончиком карандаша по губе.       — А что стало с семьёй Блуседдла?       — Уехали. Куда-то в колонии. Всё имущество у Блуседдла конфисковали, им просто некуда было податься. Мальчишке тогда было то ли пятнадцать, то ли шестнадцать лет.       Большие напольные часы в углу мелодично звякнули. Пора было возвращаться в контору, там ждал отчёт констеблей, которые обходили городские трущобы. Макс обвёл взглядом ухоженное одинокое жилище бывшего клерка.       — Надеюсь, вы рады, что проживёте остаток своих дней в тепле и комфорте, мистер Мериуэзер.       Глаза старика злобно сощурились.       — Вы узнали всё, что хотели детектив? — сухо спросил он. — Тогда убирайтесь.       Алистер Даркроуз сидел в семейном парке, прямо на холодной земле, не заботясь, что дорогие брюки намокли и испачкались в грязи. Он выбирал в траве мелкие камешки и кидал в ручей. Рядом тихонько присела на корточки Роз-Мари.       — Пытаешься достичь поэтической меланхолии?       Рози старалась его ободрить, и Алистер был ей за это благодарен, но сил отвечать не было. Он только бледно усмехнулся и протянул сестре пачку бумаг.       — Я уже настроен поэтичнее некуда, Рози. Погляди вот.       Девушка некоторое время задумчиво шуршала бумагой, а Алистер вспоминал лучшие пассажи. “Вы продолжаете мне писать о своей любви, а между тем вы давно обручены, сэр. Прошу, позвольте мне быть счастливой без вас и постарайтесь подарить счастье той, что будет рядом с вами”. “Как можно называть собственную невесту бездушной куклой? Стыдитесь, сэр! Я знаю, у вас доброе сердце, просто сейчас в вас говорит обида”. И, наконец, самое лучшее, уже не старинная переписка, а совсем новенький документ: “Сим подтверждаю, что Луиза Даркроуз лишается всех и всяческих прав на имя и состояние и отныне не является моей дочерью”.       — Что всё это значит? — растерянно спросила Рози.       — Что наш отец куда больший слизняк, чем мы полагали, — меланхолично ответил Алистер и кинул в ручей очередной камешек.       — Но за что отказываться от Лулу?       — Похоже, не только детектив считает, что мы сами её спрятали, но и отец. Вот и принимает упредительные меры. Впрочем, он пока не дал бумагам ход, выжидает. Оцени же благородство, Рози. Он отказывается только от одного из детей “бездушной куклы”, да и то пока только на бумаге.       — Всему этому должно быть объяснение, — не слишком убеждённо сказала Рози.       — Есть только один способ выяснить, — пожал плечами Алистер, — искать дальше.       — Ал, отец тебя убьёт, если узнает, что ты читал эти бумаги, — забеспокоилась Роз-Мари.       — Значит, надо вернуть их поскорее, — Алистер поднялся, промокшие брюки противно липли к ногам. — Роз, нам никто не поможет, как всегда. Я надеялся на старика полукровки, но он тоже умывает руки. Либо мы с тобой вытащим Лулу, либо…       — Вытащим, — пообещала Рози, но уверенности в её голосе Алистер не услышал.       После разговора с клерком Максу хотелось приехать в особняк Сильверлайтов и обнять милую, нежную Мию, чтобы выбросить из головы все те мерзости, что одни намеренно причиняют другим. Вместо этого детектив ехал на встречу с Джеки Тафт. По такому случаю он постарался сегодня приодеться посолиднее: рубашка накрахмалена, брюки тщательно выглажены, платок заколот булавкой и повязан просто безупречно, а волосы тщательно приглажены и надёжно стянуты чёрной атласной лентой. Раздражала только чёлка: слишком короткая, чтобы её перевязать, она свисала на глаза, придавая ему нелепо мальчишеский вид. Порой Макс пытался заправить её за ухо, но упрямые волосы немедленно выбивались.       Здание Министерства строили так, чтобы оно издалека производило внушительное впечатление. Мисс Тафт приняла его сразу. Её кабинет был обставлен той же дорогой, несколько вычурной мебелью, которую заказывали, вероятно, сразу на всех в здании. Впрочем, обращались здесь с ней без всякого пиетета. Все доступные поверхности скрывались под кипами отчётов, книг, папок, бланков, рапортов и прочего бюрократического хлама, напомнив этим Максу его собственный тесный кабинет.       Советница работала, когда явился детектив, но тут же встала из-за стола и вышла ему навстречу.       — Здравствуйте, мистер Блэквуд! — звонко поздоровалась Джеки Тафт, энергично тряся руку Макса.       Джеки была невысокой, одного роста с детективом, румяная и очень подвижная. Он подумал, что судебный художник не слишком старался. В жизни советница выглядела моложе, всего на несколько лет старше Макса, а жизнерадостная, кипучая натура придавала ей особое обаяние. Джеки немедленно освободила ближайшее кресло от бумаг, не глядя пихнув их под кофейный столик. Макс заметил на дорогом дереве следы от горячих чашек.       — Садитесь, прошу. Чем могу помочь?       — Простая формальность, мисс Тафт, — Максимилиан заранее подготовил легенду, — мне необходимо убедиться, что перед публичным выступлением оппоненты соблюдают требование не видеться в течение недели. Понимаю, возможно это звучит нелепо…       — Не извиняйтесь за то, что делаете свою работу, детектив, — махнула рукой Джеки, устраиваясь в кресле напротив. — Мы, люди, привыкли в строгому надзору. Прошу, что вас интересует?       — Благодарю, мисс. Расскажите, чем вы занимались, скажем, последние три-четыре дня?       Ох, — Джеки Тафт рассмеялась. — Я не смогла бы ответить даже под страхом смертной казни. Позвольте мне свериться с расписанием.       Советница раскрыла пухлую записную книжку, набитую клочками бумаги, записками и закладками. Ну вот, извольте, совещание, инспекция тюрьмы, заседание комитета…       Максимилиан прилежно записывал всё, что говорила Джеки. График у советницы был напряжённый.       — Да уж, — легко согласилась она, — забот хватает. Ничего не поделаешь, мы замахнулись на большой кусок пирога. Планируем сделать то, что Тейлору не удалось в Банке: как следует прибраться. Полагаю, по моему кабинету этого не скажешь, но я ценю порядок.       Советница рассмеялась так заразительно, что Макс не удержался и расхохотался следом.       — Мисс Тафт, это не вполне относится к делу, но не были ли вы на днях в салоне Розуотер?       В ответ на удивлённый взгляд женщины Максимилиан виновато пояснил:       — Скарлетт Розуотер моя давняя подруга, и недавно она похвасталась, что сумела заполучить такую важную клиентку как вы. Не думайте, на самом деле Скарлетт не болтает о таком со всеми подряд, уверяю.       — Вам совершенно не идёт лесть, мистер Блэквуд, — улыбнулась Джеки Тафт. — Я не сержусь ни на ваше любопытство, ни на вашу подругу. Я в самом деле туда заходила. Если честно, я узнала, что там одеваются дочери Даркроуза, и захотела заказать там же костюм в пику Руфусу. Хотя по здравом размышлении, он и не заметит, скорее всего. Зато мне будет приятно.       Советница озорно рассмеялась.       — Скажите, мисс, а как вы относитесь к вашему оппоненту? — спросил детектив как бы между прочим.       — К Даркроузу? — Джеки хмыкнула. — Вы хотите услышать официальный ответ или моё частное мнение?       Макс широко улыбнулся и дал понять, что его молчанию можно доверять.       — Не думаю, что мой ответ вас удивит или будет сильно отличаться от вашего собственного мнения, — пожала плечами советница. — Руфус Даркроуз двуличный сноб, самодовольный и нетерпимый. Он не умеет ценить чужие идеи и заботится не столько о благе дела, сколько о своём собственном. Мистер Питерсон очень осторожен, но по счастью, у него есть я, и я намерена многое изменить.       Максимилиан постучал карандашом по губе, стараясь скрыть улыбку. Слова Джеки действительно весьма точно описывали его собственное мнение о комиссаре.       — Вы вот наводите справки обо мне, — спокойно заметила Джеки, — а я накануне интересовалась вами, когда мне сообщили, что вы просите встречи. Блестящий детектив из семьи умелых магов. Думаю, вам понятно, что значит добиваться своего вопреки всеобщим ожиданиям.       Максимилиан вежливо улыбнулся.       — В моей семье никто и никогда не считал отсутствие магии недостатком.       — В таком случае вам повезло. А вот вашу блестящую карьеру везению не припишешь. Вы безусловно талантливы.       На это детектив ответил лишь скромным кивком.       — Ясно, — заключила Джеки. — Вы, наверное, считаете, что я пытаюсь вас умаслить. Придётся подождать, когда вся эта суета с назначением закончится, а потом уж приглашать вас на кофе. Что скажете?       — Подождём конца суеты, — осторожно ответил Максимилиан.       Из Министерства Макс наконец-то поехал к Мии. Кажется, он не видел её целую вечность. По пути детектив просмотрел расписание Джеки ещё раз. Постоянно в разъездах. С одной стороны, она всегда на виду, с другой, в таком потоке событий довольно просто выкроить пару часов, чтобы заехать в неприметное место и навестить пленницу. И уж ей-то, как и Алистеру Даркроузу, точно не пришлось бы заполнять массу бумаг, чтобы получить доступ к делу Блуседдла.       Выскочив из экипажа у дома Сильверлайта, Макс поспешил через сад, и вдруг заметил Мию. Она была не одна, более того, сейчас её крепко обнимал кудрявый цыган, которого Макс когда-то допрашивал по делу об убийце полуэльфов. Как его? Ричардс? Вроде бы какой-то друг Мии. Вот только на вкус детектива обнимались они совсем не дружески. Миа заметила его и тут же отстранилась от мальчишки.       — Макс!       Буря сомнений, бушевавших в голове Максимилиана последние сутки, снова ожила. Слова чёртова Алистера Даркроуза о признании Голдстоуну не давали ему покоя. Что если он и правда ведёт себя как дурак, принимая за любовь восторги этой девочки. Не лучше ли ей будет с кем-то её возраста? С тем же цыганом? Что если девушку просто забавляют его ухаживания?       — Здравствуй, Миа. Прошу прощения, что помешал, — сухо поклонился он, чувствуя, что ведёт себя глупо, но не в силах прекратить. — Я приехал повидаться с лордом Сильверлайтом.       Максимилиан быстро прошёл в дом, оставив девушку растерянно смотреть ему вслед.       Аскольд Сильверлайт не удивился его приходу, должно быть, как обычно видел экипаж из окна. Она поболтали о пустяках, выпили, любуясь огнём в камине. Когда Макс уже собирался уходить, старик его окликнул:       — Мальчик мой, может всё же объяснишь, что происходит? Ты сам на себя не похож.       — Трудное дело, я почти не спал, — попытался выкрутиться Макс.       — Ну меня-то не надейся провести этой болтовнёй. Что стряслось?       Макс вместо ответа потёр рукой лоб и прошёлся взад-вперёд по комнате.       — Я слушаю, — поторопил Аскольд.       — Чёрт, старик, даже отец уже не отчитывает меня в подобном тоне, — возмутился Макс. — Тебе не кажется, что ты перегибаешь палку?       — Не кажется. В моих глазах тебе всегда будет пятнадцать. Представь, что так и есть, и начинай говорить.       — Не могу, —  вздохнул детектив.       — Почему?..       — Не могу представить! Мне уже не пятнадцать, а вдвое больше. В этом-то и проблема. Я веду себя как мальчишка, хотя уже давно пора взяться за ум. Я не гожусь для Мии, она легко найдёт себе кого-нибудь получше.       — И с чего, позволь спросить, ты это взял?       — Это заметно. Я, вообще-то, детектив. Замечать — моя работа. Ей со мной скучно, и она стесняется меня. При друзьях ведёт себя так, будто мы посторонние.       — А ты, значит, ведёшь себя безупречно? — холодно спросил Аскольд.       — Ну… — Макс помолчал. — Нет, конечно.       — Вот и не забивай голову. Для неё всё это тоже в новинку. Все совершают ошибки.       У Макса не осталось сил молчать.       — Что если она меня не любит?! На днях один мелкий гадёныш сказал, что Миа разыграла влюблённость в Виктора Голдстоуна, чтобы избежать проблем в Академии.       Аскольд слабо улыбнулся.       — Мы всё ещё про мою Мию?       — Она смелее и умнее, чем ты думаешь, старик. Ты, наверное, был таким в её возрасте.       Лорд Сильверлайт тихо рассмеялся.       — Макс, ты болван. Ты слишком привык полагаться на логику. Попробуй хоть раз прислушаться к сердцу. Неужели ты считаешь, что Миа способна играть чужими чувствами? Она без ума от тебя, мальчик мой, и я вижу, что это взаимно. Поверь мне, эмпатия — моя сильная сторона. Перестань воображать глупости и обижаться по пустякам. Вот увидишь, вы научитесь правильно выражать свои чувства, это всего лишь вопрос времени. Я скажу ей, что ты позвал её на обед, завтра же.       — Ну хорошо, — сдался Макс, лишь бы поскорее отделаться от проклятого старика и его не в меру проницательных советов. — Мне пора.       — Иди. Выслушай ещё только одну вещь.       — Ну? Какую?       — Если ты обидишь Мию, я переломаю тебе все кости.       Макс рассмеялся. После этого странного разговора ему в самом деле сделалось легче. Он хлопнул старика по плечу.       — Не волнуйся. Я никогда её не обижу.       Ребра здоровенного ящика больно врезались в кожу. Робин пыхтел под тяжестью ноши и надеялся лишь на то, что не споткнётся в темноте и не грохнется вместе с ящиком с причала. Магазин колониальных товаров, с которым Робин помогал брату, с самого начала предполагался лишь прикрытием для контрабанды.       При мысли, что он теперь преступник, Робина наполняли горечь и отвращение к себе. Конечно, только так можно было рассчитывать на приемлемую прибыль в обозримом будущем. Только так лорд Сильверлайт прекратит говорить с ним этим холодно-вежливым тоном. Только так он сможет предложить Мии не только свою любовь, но и достойную жизнь.       Работа была настолько ему не по душе, что вечером он заглянул к Мии, просто на минутку, обнять её, напомнить себе, зачем он это делает. И, кажется, навлёк на неё гнев дяди.       Копошение по левую руку привлекло внимание Робина. В тёмной воде у самого берега возились чайки. Они дрались и рвали друг у друга что-то, чего в темноте и мелькании крыльев Робин не мог рассмотреть. На мгновение ему показалось, что в воде отбивается от птиц человек. Юноша не стал поднимать шум, чтобы не привлекать внимание к ящикам и не злить хмурых парней, которые разгружали их с лодки у соседнего мола. Вместо этого он поставил свою ношу и аккуратно спустился к воде.       Жадные птицы загалдели, но не оставили добычи. Робин кинул в них камнем. Чайки разлетелись, и Робин ясно разглядел в чёрной воде человеческий силуэт. У него перехватило дыхание от ужаса. Фигура не двигалась, не пыталась выплыть, она просто колыхалась в такт волн. Робин бросил быстрый взгляд в сторону мола. Если контрабандисты увидят это, они наверняка взбесятся. Им не нужны проблемы с полицией. Не решат ли они, что легче всего обеспечить молчание Робина, перерезав ему горло?       Не глядя больше на тело, Робин вскарабкался наверх и снова поднял ящик. Следующие сорок минут он таскал груз, и каждый раз, проходя мимо пирса, слышал, как чайки дерутся за мясо мертвеца.       Когда с работой было покончено, он сел на мол и уставился прямо перед собой. Нельзя было просто выкинуть всё это из головы и пойти домой. В полицию тоже нельзя: как он объяснит полисменам, что делал ночью в порту? А вдруг он угодит к тому детективу, который постоянно ошивается вокруг Мии? С каким же удовольствием тот упечёт Робина за решётку! Что же делать?!       Робин собрался с духом и встал. Другого выбора не было. Решительно дойдя до пирса, он бросился в воду. Дотолкав мертвеца до берега, как бревно, Робин выбрался на сушу и кое-как вытащил его. Юноша порадовался, что единственный свет сейчас падал от луны: тело набухло, его обглодали рыбы и чайки. От одного уха остался только огрызок, но по второму однозначно делалось ясно, что покойник был эльфом. Одежда и множество татуировок говорили, что при жизни он был моряком. Внезапно Робин понял, что уже видел этого эльфа. Очень похожий на него моряк поселился недавно в паре кварталов от лавки его брата. Если бы Робину не приходилось возиться с контрабандой, он бы и не увидел тогда этого матроса. Тот тоже всегда приходил домой поздней ночью. Больше уже не придёт.       Робин взглянул в лицо эльфа и тут же резко отвернулся: глаза и нос успели склевать птицы. Преодолевая ужас и отвращение Робин затащил тело поглубже под пирс и завалил камнями. Он возился несколько часов, таская камни и аккуратно складывая из них надгробие. Мысль о том, что птицы и дальше будут терзать это тело, вызывала у него тошноту. Когда Робин вернулся домой, мокрый, перемазанный песком и тиной, небо уже посветлело, и над горизонтом показался краешек солнца.       Листья падали в канал и мчались наперегонки в сторону моря. Миа сидела рядом с Робином на его куртке, свесив ноги с каменной стены, и провожала листья взглядом. Жизнь в этой части города, недавно ещё такая родная, сейчас казалась утренним сном. Робин предложил ей прогуляться, и она сразу согласилась. Накануне дядя был очень недоволен, что Робин снова к ним приходил. Раз так, почему бы Мии самой не пойти в Нижний район?       — Как хорошо снова здесь оказаться! — Мия вздохнула полной грудью.       — Представить не могу, как тебе должно быть скучно в особняке, — сочувственно заметил Робин. — К твоему дяде ходят только старики, вроде того детектива.       — У тебя не бывает такого, что рядом с кем-то ты постоянно чувствуешь себя неуклюжим и глупым? — невпопад спросила девушка.       Робин посмотрел на неё долгим взглядом и едва заметно улыбнулся:       — Бывает иногда.       — Я последнее время постоянно творю глупости.       — Миа, ты восхитительная девушка, — с уверенностью сказал Робин. — Как ты можешь говорить о себе такое?       Миа запнулась. Она успела раскаяться, что завела этот разговор. Робин был не тем человеком, которому стоило рассказывать, как она чувствует себя рядом с Максом. А ведь раньше они могли свободно говорить на любую тему!       После того, как Миа отказалась принять совсем не дружеские чувства своего друга детства, лёгкость исчезла из их отношений. «Дай понять этому цыгану, что ему не на что надеяться». Слова дяди снова всплыли в голове. Миа задвинула эту мысль в дальний угол: не сейчас, они так давно не гуляли вместе с Робином. Миа уже привыкла, что в её присутствии Робин ведёт себя странно, но вовсе не хотела намеренно причинять ему боль.       — Представляешь, я недавно была в магазине, где одеваются сёстры Даркроуз, вот уж где я чувствовала себя не в своей тарелке, — кое-как выкрутилась Миа.       — Это сёстры того наглого идиота, который учится с тобой?       Робин как-то столкнулся с Алистером в саду особняка Сильверлайтов, и дело едва не кончилось дракой.       — Да, — подтвердила Миа, — но тебе не стоит так его называть. У Алистера сейчас ужасное горе. Его сестра пропала.       — Вот как? — Робин, кажется, искренне огорчился. — Как это случилось?       Макс, конечно, говорил, что подробности дела никому нельзя раскрывать, но Робин не был просто «кем-то», он точно заслуживал доверия. Миа огляделась по сторонам и понизила голос.       — Говорят, это какой-то моряк. Высокий эльф с чёрными волосами и татуировками на руках.       — Правда?       Робин побледнел. Несколько минут он молчал и не реагировал на попытки Мии выяснить, что же его так встревожило. Наконец он поднял на девушку свои ярко-голубые глаза и хрипло произнёс:       — Знаешь, Миа, думаю, я его видел.       Едва придя в контору, Макс раздобыл карту города и развесил её на стене. Теперь он отмечал цветными карандашами маршрут передвижения Джеки Тафт и Луизы Даркроуз и места, где был замечен Томас Блуседдл. Временами он крепил на булавки клочки бумаги с выдержками из рапортов и собственными заметками.       Где похититель держит девушку? Как доставляет туда еду, как часто наведывается сам? Одни вопросы без ответов. Пока возможный район поисков был слишком велик.       Размышления детектива прервал стук в дверь и голос дежурного:       — Шеф, тут молодая леди и с ней какой-то цыган, ужасно взволнованные, требуют вас. Ну, девица точно.       Заинтригованный Макс велел пустить посетителей.       — Миа!       Она ворвалась в кабинет и замерла на пороге, перебирая нервными пальцами манжеты платья. Рядом стоял её кудрявый друг, и выглядел он бледным и издёрганным.       — Макс, мы должны тебе кое-что сказать!       Робин заметно вздрогнул, когда дверь кабинета закрылась за ними. Он почувствовал себя в ловушке. Огненные глаза детектива словно выжигали в нём дыры. Зря он это затеял!       — Что у вас стряслось? — спросил мистер Блэквуд.       — Робин знает, где живёт похититель! — тут же воскликнула Миа.       У детектива округлились глаза, а Робина замутило.       — Невероятно! Выходит, вам двоим удалось то, чего не смогли все городские констебли.       — Поехали скорее, Макс! — Миа порозовела от похвалы и рвалась в бой.       — Не торопись, — остудил её детектив и обратился к Робину. — Откуда вы узнали, кого надо искать? Только не говорите мне…       — Это я, — уже не так бойко ответила Миа, — я ему рассказала. Мы говорили про Алистера, и как-то само получилось.       Детектив поджал губы, но ругаться не стал.       — Само собой, значит? Хитрая лиса. Вся в старика Аскольда.       Робину совсем не понравился этот фамильярный тон и улыбка девушки. Между тем, Максимилиан выглянул в коридор и отдал какие-то распоряжения констеблям. Затем он принялся ходить по комнате, рассовывая по карманам различные предметы. Робин успел разглядеть наручники и какой-то кожаный свёрток. Детектив буднично снял с вешалки для пальто кобуру с пистолетом и пристегнул её. Миа завороженно наблюдала за сборами.       — Мы поедем его арестовывать? — спросила она.       — Я поеду. Вас с мистером Ричардсом отвезут домой, я распоряжусь.       — Что? — Миа даже рот приоткрыла от удивления. — Макс, как же так?       Детектив обернулся к ней. Девушка, ещё минуту назад такая счастливая, выглядела так, будто сейчас расплачется.       — Разве мы не едем с тобой? — спросила она.       — Миа, это слишком опасно, — принялся втолковывать Максимилиан, и Робин был с ним согласен. — В прошлый раз ты едва не погибла!       — Но ты ведь меня спас! — Миа вскочила, не в силах справиться с чувствами. — Я уже не ребёнок! И ты сам сказал, что это наша с Робином заслуга. Неужели теперь ты просто выставишь нас?       — “Ваша с Робином”, да, — бесцветным тоном повторил детектив и вздохнул. —  Ладно, похоже, жизнь меня не учит. Поехали.        Когда они вышли из участка, на улице уже ждал экипаж и двое констеблей.       — Робин, я прошу вас сесть рядом с кучером и показывать дорогу, — распоряжался на ходу Максимилиан. — Вы двое внутрь, инструкции по пути. Операция стандартная, боевая. Проверьте, взяли всё, что положено? Миа, прошу.       Детектив услужливо открыл перед девушкой дверцу экипажа, но она помотала головой.       — Я лучше снаружи. Спасибо.       У Робина потеплело на сердце, а детектив нахмурился. Однако он не стал спорить, а молча кивнул и помог Мии устроиться рядом с кучером.       — А чего не поехала с ним? — не удержался Робин. — Он сейчас будет рассказывать констеблям, что надо делать.       Миа покраснела и ответила не сразу.       — Я первый раз с ним поспорила. Мне неловко было сидеть с ним рядом, боюсь он всё ещё сердится. Глупо, правда?       — Вовсе нет, — ободрил её Робин. — Пусть спокойно работает. А ты молодец, что постояла за себя. Ты очень храбрая, Миа.       Макс с трудом заставлял себя сосредоточиться на деле и не думать о Мии, которая сидит сейчас, прижимаясь к Робину и обсуждает с ним чудесные детские годы. Он напомнил себе, что речь о жизни девушки, и вернулся к инструктажу.       Он взял с собой двоих самых смышлёных констеблей, поэтому долго говорить не пришлось. Покончив с инструкциями, Макс выглянул в окно, чтобы запомнить путь. До Нижнего района он отследил дорогу без труда, но затем мгновенно потерялся в переплетении безликих улочек, проулков и объездов.       Неожиданно экипаж остановился.       — Дальше надо пешком, иначе вас заметят, — пояснил Робин высунувшемуся узнать в чём дело Максу.       — Ясно. Тогда идём. Показывайте путь.       Робин шёл и думал, что же ждёт их на месте. Жильца они точно не встретят, так что все эти внушительные приготовления впустую. Но будет ли жива девушка? Вдруг они найдут ещё одно тело? Робин споткнулся и схватился за стену.       Наконец они дошли до нужного дома. Полицейские побежали к задней двери, а Максимилиану достался парадный вход. Робин затаил дыхание.       Детектив выждал условленное время и ворвался внутрь. Из глубины дома слышался тяжёлый топот полицейских. Робин и Миа выглянули из-за плеча детектива. Единственный обитатель дома, сморщенный кривоногий гоблин, который, видно, дремал в кресле, заверещал от испуга и выронил газету.       Миа с интересом осматривалась кругом. Единственное место преступления, которое она видела до сих пор, было зловещим, как в романах. В тот раз они с Максом ловили маньяка в заброшенной тюрьме. Этот же дом выглядел… обычным. Раньше она каждый день проходила мимо десятков таких, и сейчас не могла не задумываться над тем, что же происходило всё это время там, за закрытыми дверями и дешёвыми занавесками.       В доме преступника не оказалось. По словам гоблина, хозяина дома, жилец не появлялся уже с неделю, а до того заходил лишь изредка и в основном по ночам. У хозяина нашёлся запасной ключ, и сейчас Макс, отпустив казённый экипаж и полисменов, поднимался в комнату на чердаке. Миа шла следом.       Комнатка оказалась совсем маленькой и пустой. Было заметно, что жилец не рассчитывал оставаться здесь надолго и искал просто место для ночлега. Из личных вещей в комнате имелся лишь моряцкий вещмешок, из которого Макс достал пару поношенных рубах, шейный платок и прочие бытовые мелочи.       Миа осторожно приподняла подушку и заметила под ней белый листок. Потянув за краешек, она выудила из-под подушки старый дагеротип. На фоне картонного задника с видом каких-то пальм позировали трое. Молодой мужчина с заурядной, даже простоватой внешностью, но в дорогом костюме. Элегантная дама и мальчик лет пятнадцати с длинными чёрными волосами.       Дама скромно стояла за плечом мужчины, но притягивала к себе всё внимание. Густые, чёрные волосы мальчик унаследовал от неё. У женщины были большие, выразительные глаза под острыми бровями и узкое, точёное лицо. От неё исходило ощущение спокойной, тихой женственности. Миа перевернула фото. Там стояла дата девятилетней давности и подпись: “Хьюго Блуседдл, Летиция Блуседдл (урожд. Гринбей), Томас Блуседдл”.       Внезапно Мии стало любопытно, нет ли в комнате других тайников, где моряк мог бы прятать вещи, которые не хотел показывать никому, даже хозяину, который наверняка шарил здесь в его отсутствие. Какое бы место выбрала она сама? Взгляд девушки остановился на потолочных балках.       — Робин, —  тихо позвала она, чтобы не отвлекать Макса от работы. — Мог бы ты посмотреть, не спрятано ли что-то под потолком?       Юноша забрался с ногами на постель, подпрыгнув, уцепился за потолочную балку и ловко подтянулся. Со стороны казалось, что этот трюк не потребовал от Робина никаких усилий. Осмотревшись, он победно улыбнулся и спрыгнул со стопкой писем в руках.       Письма были старые, потрёпанные. Судя по дате на конверте, им было двадцать семь лет. Получателем значилась та самая Летиция Гринбей, а отправителем был некто “Р. Д.”. Миа наугад развернула одно из писем. Оно было полно страстных, настойчивых признаний, уверений и просьб одуматься и не выходить замуж за Хьюго.       — Макс, — позвала она, —  смотри, что мы с Робином нашли.       Она протянула детективу письма и дагеротип. Он удивился, но отчего-то не слишком обрадовался. Сухо поблагодарив за помощь, он разложил несколько писем на постели.       Р. Д. писал, что его помолвка с “этой белобрысой куклой” ничего не значит, что это решение родителей, и он в любой момент разорвёт её, если Летиция даст ему хоть малейшую надежду. Судя по переписке, Р. Д. и Летиция были довольно близки и делились очень личными мыслями и чувствами. Они много шутили, давали друг другу ласковые прозвища: “парковый эльф”, “сахарная леди”, “сокол в подтяжках” и прочее в таком духе. Чем новее были письма, тем суше делался их тон, ведь главное чувство девушка разделить с другом не сумела.       — Это же Руфус, — ахнула Миа, — это отец Алистера и Роз-Мари с Луизой. Это он — сокол в подтяжках.       Не удержавшись, она прыснула, Робин тоже рассмеялся.       — Похоже на то, —  кивнул Максимилиан и строго посмотрел на них двоих. — Полагаю, не стоит и упоминать, что обсуждать эти находки ни с кем не стоит?       — Конечно, — кивнул Робин, — тайна следствия.       — Ну, и это тоже, —  согласился Макс, собирая бумаги и пряча в карман плаща.       К большому облегчению Макса Робин отказался от экипажа, который поймал детектив, и ушёл, оставив их с Мией наконец-то вдвоём.       — Ты молодец, — похвалил Максимилиан. — Отыскала и дом, и важные улики. Если бы ты работала в полиции, сделала бы блестящую карьеру.       — Это не я, это всё Робин, — возразила девушка.       Макс пожал плечами.       — Это так странно, — поделилась Миа. — Я видела лорда Даркроуза всего пару раз, но он совсем не такой как в этих письмах. Так трудно представить его влюблённым, такого серьёзного и взрослого.       — Да уж.       Детектив говорил без всякого выражения, стараясь не выдать своей досады. И тут же мысленно одёрнул себя: старик Аскольд прав, хватит кутаться в собственную обиду. Он улыбнулся Мии и предложил:       — Скажи, ты не против пообедать сегодня вместе со мной? Пора мне уже возить свою возлюбленную и в более романтические места, чем места преступлений.       — Вообще-то это очень интересно, — возразила Миа, — но и пообедать вместе я не против.       — Отлично! Я знаю одно замечательное место, и мы как раз проедем мимо участка по пути туда, так что я заскочу буквально на минуту и выложу улики.       Заскочить на минуту не получилось. Едва Макс вышел из экипажа, его перехватил Чарльз Мидвей.       — Вот и ты, дружище! Я свободен сегодня целых два часа, поэтому я заказал нам столик и уже позвал Скарлетт. Поехали.       — Притормози-ка, Чарли, — осадил его Макс. — Надеюсь, с деловыми партнёрами ты обходишься повежливее. Я вообще-то занят.       — С ней? — усмехнулся Чарли, глядя детективу через плечо.       Макс обернулся и увидел, что Миа наблюдает за их беседой через окно экипажа. Он вздохнул и неожиданно развеселился. Не ему, с его-то сумасшедшими друзьями, жаловаться на приятелей Мии.       — Ладно, подожди минуту, если моя дама согласится, пообедаем вместе. Если нет, будешь развлекать Скарлетт один.       Макс вернулся к экипажу.       — Ничего не выйдет, да? — спросила Миа, стараясь не показывать разочарования.       — Даже наоборот, — улыбнулся Макс.— Этот странный тип мой друг Чарли. Он зовёт нас на обед. Там ещё будет Скарлетт, ты с ней уже знакома. Скажи, ты не против? Если это чересчур, я пошлю его к чёрту.       Миа помотала головой.       — Ну что ты, я очень хочу познакомиться с твоими друзьями.       Для совместного обеда Чарли выбрал уютное кафе в Верхнем районе. Оно располагалось в парке на холме, и с летней веранды, которую до сих пор не разобрали по случаю тёплой погоды, открывался чудесный вид на город. Скарлетт уже ждала их. Она солнечно улыбнулась и обняла всех по очереди, включая Мию. Девушка по-прежнему смущалась подобных проявлений чувств, но твёрдо решила на этот раз поладить с друзьями Макса. По тому, как мучительно скривилось лицо Чарльза, когда очередь обниматься дошла до него, Миа догадалась, что он тоже не в восторге от таких радикальных приветствий.       Они заказали обед, немного поболтали о пустяках, и Миа понемногу расслабилась. Скарлетт поинтересовалась, как продвигается следствие, и рассказала пару забавных историй о посетителях своего салона. Миа решила, что когда женщина не ведёт себя, как маньяк-душитель, она действительно очаровательна. А вот Чарли, не смотря на обходительность и скромные жесты, ей не понравился. Девушке упорно мерещилось что-то зловещее в этом черноволосом эльфе. Возможно, дело было в необычных глазах: очень тёмных и блестящих, как жуки.       — Чем вы сейчас занимаетесь, Миа? — спросила Скарлетт.       — Я ещё учусь, в Академии святой Дуклиды.       — О, не там ли преподавал наш адмирал Пустоголов? — оживился Чарли.       — Это ты про Виктора? — рассмеялась Скарлетт.       Такой поворот беседы заставил Мию покраснеть. Она невольно встретилась глазами с Максом и поняла, что тому тоже не по себе. Хорошо хоть, он не знает об этой нелепой выходке с признанием.       — Виктор преподавал у детей Даркроуза, — заметила Скарлетт. — Девочки всегда его хвалили. Так что голова у него не совсем пустая.       — Много ли надо такому как он, чтобы вызывать восторг у юных девушек, — усмехнулся Чарльз.       — Чарли, — нехорошим голосом окликнул его детектив, — у тебя кофе, случайно не закончился, может, ещё заказать?       — Да мне уже скоро пора, — беззаботно откликнулся советник. — Скажи мне только, когда ты собираешься поймать этого мерзавца? Ты говорил, что там какой-то страшный заговор, ты его распутал?       — Почти, — уклончиво ответил Макс.       — Не тяни, — погрозил пальцем Чарли. — Наш парковый эльф рвёт и мечет. Времени до выступления почти не остаётся.       — Передай мне пончик, Чарли, — попросил Макс вместо ответа.       С картинным вздохом Чарльз протянул блюдо с пончиками через стол. Миа заметила под манжетом белоснежной рубашки чернильный след. Этот эльф даже руки нормально не моет! Ей сделалось гадко.       Некоторое время они ещё болтали, потом Чарли объявил, что ему пора возвращаться к работе. Уже уходя, он шутливо предложил Максу:       — Как тебе идея, старик: обратиться к директору Брокенкаслу, чтобы он взял тебя учителем на полставки? Ты мог бы вести у Мии факультатив.       Максимилиан нахмурился.       — Чарли, я до сих пор тебе не врезал только по старой дружбе, — сказал он сухо. — Миа моя невеста, так что изволь в её присутствии следить за языком.       — О, мои извинения, мисс, — Чарли слегка поклонился.       Лицо Мии залил румянец. Скарлетт восхищённо охнула:       — Ну ты даёшь, Коротышка! Как же ты умудрился очаровать такую прекрасную девушку? И почему ты не сказал мне сразу?       Макс поторопился распрощаться.       Когда они вдвоём устроились в экипаже, Макс состроил виноватую гримасу:       — Прости за это, Миа, они славные, но манер им явно не хватает.       — Всё в порядке, — проговорила девушка, до сих пор розовая от смущения. — Они в самом деле славные, но вот Чарли, прости, мне не очень понравился.       Макс пожал плечами.       — Что поделать. Он не умеет следить за языком, плохое качество для политика.       — Не в этом дело, — возразила Миа. — Просто его глаза, и эти чернила на руке.       — Какие чернила? — не понял Макс.       — Как будто он себе на запястьях шпаргалки писал.       Детективу совсем не понравилось то, что он услышал.       — Да ну мало ли, — беззаботно откликнулся Макс, прогоняя тревожные мысли, — он целыми днями возится с бумагами. Влез в чернильницу и не заметил. Или правда под рукой не оказалось записной книжки. Для того, кто много лет работает на Руфуса Даркроуза, это ещё не самые большие странности.       Миа еле заметно кивнула. Сейчас её не слишком волновали друзья детектива. Немного помолчав, она еле слышно спросила:       — Это правда, Макс?       — Что? — не понял он.       — То, что ты сказал Чарльзу, — девушка порозовела ещё сильнее, — что я… ну, что…       — А! О… Чёрт.       Теперь настала очередь Макса смутиться. В мыслях он давным давно называл Мию своей невестой, но ни разу не произнёс этого вслух. Он рассчитывал, что сначала их отношения окрепнут, он подготовится, наймёт красивый экипаж, закажет цветы. Объясняться вот так, мимоходом, в тряской казённой карете казалось нелепым, но отступать было поздно.       — Я… Я не хотел оскорбить тебя, Миа. Я надеялся, но не смел… Ох… В общем, если ты согласна…       Девушка не дала ему договорить. Она бросилась обнимать его и крепко прижалась губами к его губам.       — Да, — только и выдохнула она.       Максимилиан крепко сжал любимую.       — Я счастлив, Миа, — тихо сказал он. — Прости, что вот так, по-дурацки. Ты заслуживаешь музыкантов, цветов, роскошного заката. А у меня при себе даже кольца нет. Придётся как-нибудь повторить всё по-настоящему.       Девушка помотала головой:       — Не надо кольца.       В приступе озорства она скользнула рукой в карман его плаща и, достав наручники, быстро защелкнула один браслет на запястье детектива, а второй — на своём.       — Так намного лучше, — лукаво улыбнулась девушка и снова потянулась его поцеловать.       От её поступка по спине Макса пробежали мурашки. Он сгрёб девушку в охапку и принялся покрывать поцелуями её лицо, спускаясь от мочки уха вниз, вдоль шеи к вырезу платья. Мир вдруг стал очень маленьким, внешние звуки стихли, остались только они двое, нежная кожа девушки и её аромат, от которого кружилась голова. Макс аккуратно прикусил ей мочку уха, Миа выгнулась в его руках и застонала. Он до боли закусил губу. “Что же ты творишь, девочка!” Макс уткнулся лбом в изгиб её шеи и замер, сосредоточившись на дыхании и стараясь унять дрожь в руках. Миа удивлённо коснулась его лица.       — Уже почти приехали, — глухо объяснил Макс и принялся рыться в карманах в поисках ключа.       Отперев наручники, он протянул их Мии.       — Раз уж колец нет, возьми, пожалуйста, это. Как символ.       Девушка улыбнулась и прижала подарок к груди. За утерю казённого имущества Максу грозил штраф и куча бумажной волокиты, но сейчас это его вполне устраивало.       Детектив вернулся в контору, и с порога наткнулся на комиссара.       — Вот и вы, — нетерпеливо воскликнул Даркроуз. — С самого утра не могу никого доискаться, мистер Мидвей тоже куда-то запропастился. Впрочем, неважно. Где ваш кабинет? Нам нужно поговорить.       Максимилиан проводил комиссара в крошечную комнату без окон и предложил сесть. Даркроуз пропустил его любезность мимо ушей.       — Вы преследовали преступника или работали под прикрытием? — спросил он, роясь в небольшом изящном чемоданчике.       Удивлённый таким вопросом Макс взглянул на своё отражение в дверном стекле. Шейный платок съехал на сторону, а атласная лента потерялась, и волосы мгновенно спутались. Видимо, в карете… Детектив неловко постарался привести себя в порядок.       — Чем могу служить, сэр?       Комиссар протянул Максимилиану знакомый листок почтовой бумаги и небольшой вощёный свёрток.       — Получил сегодня утром среди прочей корреспонденции.       Макс развернул записку. Она была ещё короче предыдущей, и в этот раз автор не утруждался обвинениями и праведным гневом. Текст гласил: “Вы не торопитесь выручать свою дочь. Невольно я спрашиваю себя, так ли она вам дорога? Скажем, готовы ли вы заплатить за неё пять миллионов? Деньги оставьте в саквояже у скамейки под липой в парке в день дебатов. На случай, если мои намерения кажутся вам не слишком серьёзными, прилагаю небольшой сувенир. Т. Б.”.       Комиссар продолжал стоять неподвижно, выдавая волнение лишь лёгким постукиванием пальца по ручке чемоданчика. От страшной догадки Максимилиан похолодел. Медленно, очень осторожно он развернул свёрток. Внутри, завёрнутое в платок с монограммой “Л. Д.” лежало окровавленное эльфийское ухо. Некоторое время они молча рассматривали жуткую посылку, наконец детектив нарушил тишину:       — Странно всё это. Комиссар, вы уверены, что…       — Могли бы вы убрать это, детектив? — хрипло попросил Даркроуз, глядя куда-то поверх головы Макса.       Тот молча завернул ухо и, извинившись, вышел, чтобы передать улику магмедэкспертам. Когда детектив вернулся, Даркроуз сидел за его столом и что-то решительно чертил на листе бумаги.       — Господин комиссар?       — Боюсь, я не могу и далее полагаться только на вас, детектив, — сухо заметил тот, не отрываясь от своего занятия. — У нас просто не остаётся времени. Выступление послезавтра, и я планирую схватить этого мерзавца, когда он придёт за деньгами. Садитесь, нужно продумать план операции. Только велите сперва принести кофе, и лучше из кофейни, а не ваш этот…       Детектив с комиссаром провели в кабинете весь день. Они составляли план поимки похитителя во время публичного выступления, отбирали и инструктировали констеблей, выбирали места, где расставить наблюдателей и кто понесёт саквояж. Наконец, поздней ночью, Даркроуз ушёл, а Максимилиан вернулся к своим делам. Он понимал и разделял опасения комиссара, но время ещё было. Возможно он успеет найти девушку раньше.

***

      Момент истины всё ближе, но я чувствую, что теряю контроль. Сладить с девчонкой оказалось не так просто, стоит, пожалуй, её перепрятать. Уж теперь-то после моего маленького подарочка Даркроуз начнёт рыть носом землю. Нельзя подставляться, нельзя давать слабину! Только не сейчас, когда остаётся лишь шаг до триумфа. Раздавить эту гадину, прилюдно унизить, показать, что он не способен сладить с делами ни в семье, ни на службе! Возможно тогда эти приступы паники отступят, и кошмары оставят мои сны.

***

      Робин стоял на пирсе и смотрел в море. Закатное солнце окрашивало волны в красный цвет. Даже сейчас, стоя наверху, он словно чувствовал под подошвами сапог мертвеца. Юноша вспомнил тесный кабинет детектива Блэквуда, его янтарные глаза, пронзительные, как у хищного зверя. Но тут же эта картина сменилась в памяти видом безглазого трупа, расклёванного чайками. У Робина желчь подкатила к горлу. Он надеялся, что показав детективу жильё моряка, поможет найти девушку, но время шло, а Блэквуд так ничего и не сделал. Как же быть?! Робин совсем не хотел угодить в тюрьму. На край пирса тяжело опустилась жирная чайка. Робин решился.       Утром юноша вошёл в полицейский участок и попросил проводить его к детективу. Дежурный, не тот, что в прошлый раз, посмотрел на Робина и участливо спросил, так ли важно его дело.       — Вчера заходил лорд Даркроуз. Поставил тут всех на уши, а детектив потом всю ночь ещё работал. Не знаю, хорошее ли сейчас время.       — Хорошее, — сказал Робин, убеждённый строго в обратном.       — Ну, как знаете, вон та дверь вам нужна, — пожал плечами дежурный.       Робин осторожно постучал, но ответа не было. Тогда он тихонько позвал детектива.       — Да заходите уже, — усмехнулся дежурный, — вежливый какой.       Робин, поблагодарив его, протиснулся в кабинет, прикрыл дверь и осмотрелся. Детектив спал за столом, опустив голову на скрещенные руки. Тесный, душный кабинет был доверху завален бумагами. Некоторые уже осыпались со стола на пол. Стену позади детектива занимала карта города, вся исчерченная пометками и завешанная какими-то бумажками, вырезками и записками. На вешалке висел зелёный плащ, а из-под него выглядывала подвешенная за ремень кобура, где тускло поблескивал пистолет.       Робин неуверенно кашлянул. Детектив не пошевелился. Тогда юноша осторожно потряс его за плечо. Блэквуд что-то невнятно пробормотал, поднял голову и с трудом сфокусировал взгляд на потревожившем его посетителе. Робин наблюдал, как разгораются, будто в камине, огоньки в янтарных глазах детектива.        — Вы что тут делаете? — не слишком учтиво спросил Максимилиан, растирая помятое со сна лицо.       — Детектив, — Робин решил тоже не тратить время на формальности, боясь, что храбрость оставит его раньше, чем он доберётся до сути, — я знаю, что эльф, которого вы ищете, мёртв. Я его видел.       Максимилиан резко вскочил и, в два шага оказавшись за спиной юноши, повернул ключ в замке. Робину показалось, что пространство тесного кабинета сжалось ещё сильнее. Детектив рывком развернул юношу к себе и потребовал:       — Ну-ка, то же самое, но медленно.       — Я его не убивал! - почему-то начал оправдываться Робин.       Максимилиан досадливо отмахнулся:       — Да знаю я, говорите.       — Я увидел в воде тело, оказалось, что это… мёртвый матрос, тот самый, чья комната.       — Поехали, покажете мне, — Макс рванул с вешалки плащ и кобуру и, не дожидаясь Робина, вышел за дверь.       Алистер Даркроуз сидел у окна и рассматривал портрет матери. Небольшой рисунок пастелью в изящной раме. Его сделали весной в семейном парке за год до её смерти. Мать не была особенно нежна с ними, так что и Алистер не слишком часто её вспоминал. Но сейчас просто не мог отвести от портрета глаз. Рядом в кресле сидела Роз-Мари и делала вид, что читает. Однако беспокойные пальцы, терзавшие уголки страниц, её выдавали.       — Я слышал, папье-маше нынче в моде, но не знал, что его делают, не отрываясь от чтения, — Алистер попытался подбодрить сестру, но она только хмыкнула в ответ.       В дверь постучали, а мгновением позже показалась голова слуги.       — Его светлость готов вас принять, молодой господин.       — Превосходно!       Алистер нарочито бодро направился в кабинет отца. Тот даже не поднял глаз от бумаг, когда Алистер вошёл.       — Надеюсь, это важно, — бросил лорд Руфус.       — Отец, я пришёл поговорить насчёт Луизы.       — Вчера я лично проследил, чтобы эти ослы подготовились к выступлению. Там мы его и схватим.       — Рад слышать, — не отступал Алистер, — но я пришёл говорить о другом.       Лорд Даркроуз молча поднял голову.       — Вы ведь с самого начала не рассчитывали, что этот детектив справится, и запланировали ловить Блуседдла во время выступления? Поэтому вы наняли бывшего военного, чтобы он тихонько пристрелил его, когда тот покажется? И даже не собирались разыскивать Лулу?       Отец смерил Алистера тяжёлым взглядом.       — Откуда вы взяли весь этот бред? Вы несёте вздор, юноша, лучше не мешайте мне работать.       — Но ведь это правда! — горько возразил Алистер. — Я нашёл доказательства…       — Что-о?!! — самообладание изменило комиссару, он вскочил и грохнул кулаком по столу. — Что вы хотите этим сказать?!       — Я нашёл бумаги о найме, а ещё… ещё вашу переписку с женой Блуседдла и письмо нотариусу, где вы отказываетесь от Лулу! Отец, как это понимать?!       Лорд Даркроуз вышел из-за стола и, схватив сына за воротник, ощутимо тряхнул:       — Вы смеете рыться в моих вещах, как вор, а потом ещё и требуете от меня объяснений? — повторил он.       Алистер побледнел. Никогда прежде он не видел отца в таком гневе. Однако отступать было не в его правилах.       — А вы отправили человека на казнь из-за женщины! Да вы даже её не пожалели! Сослали в колонии! А мама? Когда вы женились на ней, вы и тогда считали её “безмозглой фарфоровой куклой”?       Лорд Даркроуз зарычал и с размаху ударил сына в челюсть. Алистер не устоял на ногах и упал на ковёр. Не глядя больше на сына, Руфус прошёл в его комнату и принялся переворачивать бумаги на столе и сбрасывать с полок книги. Когда Алистер справился с головокружением и звоном в ушах и поднялся на ноги, лорд вернулся в кабинет со стопкой писем и швырнул их в камин.       — Вон отсюда! — рявкнул он. — Не желаю видеть твою гнусную рожу до самого выпуска, когда ты наконец уберёшься в университет. Вон, я сказал!       Алистер резко развернулся и вышел из кабинета. Сестра ждала его в дверях своей комнаты. Он криво улыбнулся ей и поморщился от боли в разбитой губе.       — Ал, что он сделал? — ахнула девушка.       — Примерно то, что мы и предполагали, Рози, — Алистера душили слёзы, но он бы скорее умер, чем дал сестре это понять. — Послал меня к чёрту. Мы правильно сделали, что припрятали те конторские книги у тебя. Дай-ка их сюда. Думаю, мне надо написать пару писем.       В экипаже детектив раскрыл блокнот и прожёг юношу своим фирменным огненным взглядом. Стараясь унять дрожь в голосе и сжимая кулаки, Робин начал рассказ. Когда он договорил, детектив поднял голову от блокнота и задумчиво постучал карандашом по губе.       — Что вы делали ночью в порту?       Этого вопроса Робин ждал и боялся больше всего.       — Я живу неподалёку, мне просто не спалось.       Максимилиан скривился.       — Ну почему всем так нравится тратить моё время? — устало посетовал он. — Мистер Ричардс, я не такой идиот, каким вам кажусь. Что вы там делали?       — Я…  — Робин обречённо вздохнул — Я очень мало зарабатываю, но тут подвернулись люди, которым надо было помочь с разгрузкой, вот я и… Мой брат ничего не знает, клянусь.       Детектив вздохнул и прикрыл глаза. Несколько минут он просто молчал. Робин замер и боялся дышать.       — Вы путаете, мистер Ричардс, — наконец сказал Макс. — Вы хорошо знаете доки и Нижний район, поэтому я обратился к вам за помощью в розысках на условиях частного подряда. Когда я закончу с бумагами, вы получите причитающееся жалованье. А вот браться за работу по ночам я вам не советую, может плохо кончиться.       Робин уставился на детектива.       — Что? Но я…       Робин не знал, как относиться к поступку детектива. Весь оставшийся путь до порта он пытался понять, злится ли он на снисхождение или благодарен за помощь. Когда они прибыли на место, порт был полон деятельного народа. Повсюду суетились матросы, торговцы, грузчики, подрядчики, плотники и множество других, чей род занятий был так или иначе связан с морем. Дойдя до пирса, Робин замер.       — Если хотите, оставайтесь здесь, — предложил Максимилиан.       — Вот ещё! — вскинулся Робин.       Он не позволит этому выскочке считать себя трусом. Юноша ловко, намного быстрее детектива, спустился по скользкому склону к воде. Груда камней лежала, где он её оставил, но теперь оттуда тянуло сладковатым запахом тухлого мяса. Детектив порылся в кармане, и не найдя что искал, распустил шейный платок и повязал его на лицо.       — Всё же держитесь поодаль, этот запах лучше не вдыхать, — посоветовал он.       Максимилиан Блэквуд лихорадочно размышлял. Тело провело в воде несколько дней. И уха у него нет. Эта странность бросилась в глаза детективу, ещё когда он в самый первый раз увидел посылку от похитителя. Слишком крупное, слишком тёмное. Потемнение кожи можно было списать на разложение, но ухо всё равно казалось слишком большим для юной девушки. Теперь ясно почему. И вот причина, по которой изменился тон записки и требования. Причина, почему почерк показался детективу каким-то другим. Тогда он решил, что Томас писал в большом волнении, но видимо сообщник просто подделал его почерк.       Этот сообщник, или сообщница, до сих пор надеется выставить Блуседдла единственным виновником. Выходит, жертве он не показывался уже несколько дней. Если только не сумел каким-то образом выдать себя за Томаса. Кругленькой невысокой мисс Тафт это было бы не под силу.       Детектив лихорадочно зашелестел листами блокнота. Так и есть, во время, когда предположительно умер Томас, Джеки Тафт была у всех на виду, она никак не могла застрелить матроса и выбросить тело.       Несколько минут, показавшихся Робину вечностью, детектив возился у тела. Разобрал камни, долго всматривался, наклоняясь к самому трупу. Юноша не выдержал и отвёл глаза, чтобы справиться с тошнотой. Максимилиан, кажется, забыл о его присутствии, он что-то бормотал, рисовал в блокноте. Наконец резко захлопнул его, стянул с лица ткань и на каблуках повернулся к Робину. Взгляд детектива юноше совсем не понравился.       — Когда именно вы нашли тело, мистер Ричардс? Подумайте, от этого многое зависит!       — П-позапрошлой ночью, — встревоженно ответил Робин.       — Проклятье, — детектив нахмурился и закусил губу.       — Это что-то значит? — рискнул спросить юноша.       — Значит только, что я болван, — ответил Блэквуд. — Мистер Ричардс, проводите меня к гоблину, у которого жил этот несчастный. Сам я, боюсь, не найду дорогу.       Миа сидела на уроке этикета. Как это часто бывало, оказавшись в бывшем кабинете Виктора Голдстоуна, она вспоминала их неловкое объяснение. Сегодня следом всплыли мысли об обеде в обществе друзей Макса. Этот неприятный черноволосый Чарльз пошутил тогда, посоветовал Максу вести у неё факультативы. А ещё…       Миа вскочила и, не обращая внимания на возмущённую учительницу, вылетела за дверь. Нужно было срочно разыскать Макса. Чарльз назвал Руфуса Даркроуза “парковым эльфом”. Как он мог это узнать?!       На этот раз полицейский экипаж остановился у самого дома. Гоблин не обрадовался полиции, но и спорить не стал. Да, действительно, раз или два к моряку заходил посетитель.       — Кто?       — Брат, наверное, — пожал плечами хозяин.       — Почему вы так решили? — насторожился детектив.       — Да похожи они: тощие оба, длинные, волосы эти чёрные. Только этот посолиднее и постарше. Ну я и решил, что старший брат.       — Насколько старше? — спросил Максимилиан.       Робину передалась нервозность детектива. Он чувствовал, что тот близок к разгадке, но по какой-то причине медлит с решением. Гоблин окинул их взглядом.       — Да аккурат как вы с этим юнцом, вот так старше.       — Чёрт!       Детектив сорвался с места и бросился к экипажу. Робин побежал следом.       Миа быстро поняла, что пешком у неё уйдёт целая вечность, чтобы добраться до участка, в котором работал Макс. В боку кололо, она с трудом переводила дыхание. А что если детектива, как обычно, нет на месте?       Вдруг девушке показалось, что её окликнули. Миа замерла и огляделась по сторонам. От почты через дорогу к ней шёл Алистер Даркроуз, правда выглядел он странно.       — Алистер, что произошло? У тебя синяк, — Миа хотела коснуться щеки эльфа.       — Неудачно доставал книгу с полки, — отмахнулся он. — Мне интереснее, что полукровка делает посреди города, когда в Академии занятия.       — Алистер, я знаю, кто похитил Луизу, но у меня нет при себе денег на экипаж, а пешком так долго! — затараторила Миа.       — Одни проблемы от тебя, полукровка нищая! — Алистер крепко схватил её за руку и потащил к перекрёстку, где стояли наёмные кареты.       Экипаж мчался в сторону Верхнего района, а детектив нервно кусал губы.       — Проклятье, хоть бы нанял кого для приличия, —  пробормотал он.       — Кто? —  не понял Робин.       Максимилиан посмотрел на него так, как будто впервые осознал присутствие юноши.       — Вы ещё тут? Ну ладно, — отмахнулся детектив.       Минуту он молчал, но ожидание давалось ему тяжело.       — Это всё Чарли. С самого начала. Знал про дело Блуседдла, про подкуп и подлог. Заметил моряка или узнал от слуг. Втёрся в доверие, предложил шантаж. Вот только зачем? Из-за денег? Нет, хотел повышения. Наверняка.       — Кто такой Чарли? —  не понял Робин.       Максимилиан ответил не сразу.       — Вообще-то, он мой друг, — горько произнёс детектив. — Чарли Мидвей, секретарь старика Даркроуза.       — А как вы поняли, что это он?       — План уж больно хорош, —  усмехнулся детектив. — Слишком хорош для одержимого местью мальчишки, который последние десять только лет драил палубу и ворочал канаты. Я знал, что Блуседдла кто-то подучил, но не знал кто. Даркроуз та ещё сволочь, у него слишком много врагов.       — Так почему именно Чарли?       Детектив внимательно посмотрел на Робина.       — Может быть и не Чарли, — с расстановкой сказал он.       Сам он, однако, в это не верил. Чарли вполне мог знать, когда Луиза бывает одна. Худой и черноволосый, он легко мог выдавать себя за покойного Томаса Блуседдла, а для достоверности подрисовывать себе татуировки на запястьях. Но зачем было убивать моряка? Вероятнее всего, Томасу был не по душе план Чарли, а короткое от природы терпение не позволило дождаться развязки. Наверное, они поссорились, Блуседдл полез в драку, а Чарли пришлось защищаться. Вот почему у Чарли было такое странное лицо, когда Скарлетт его обняла. Должно быть, она потревожила раны.       Экипаж остановился у аккуратного особняка, в каких селятся благополучные буржуа. Свет горел только в одном окне на первом этаже.       — Хотите со мной? —  неожиданно предложил Максимилиан.       Робин кивнул.       Им открыла хозяйка, пожилая эльфийка. Сначала она возмущалась непрошеным вторжением, но полицейское удостоверение Максимилиана произвело на неё волшебное действие. Она тут же позволила детективу подняться в комнаты жильца. Сам мистер Мидвей дома не появлялся, но с его работой это частое явление.       — Старая школа, — шепнул Робину детектив, поднимаясь по лестнице. — Ещё помнит, что полицию нужно уважать.       Запасного ключа у хозяйки не нашлось, но Максимилиан выудил из кармана небольшой кожаный свёрток и достал оттуда отмычки. Робин не мог избавиться от мысли, что угодил в какую-то пьесу.       Жильё Чарльза Мидвея ничем не походило на логово злодея. В меру роскошное, чуть захламлённое, оно вполне соответствовало представлению Робина о жизни клерков средней руки. Максимилиан зажёг все лампы и принялся методично обследовать комнаты. Роясь в бумагах на письменном столе, он воскликнул:       — Вот самоуверенный ублюдок, даже прятать не стал!       Детектив быстро черкнул что-то в блокноте, спрятал в карман найденные на столе бумажки и обернулся к хозяйке:       — Мадам, мы уходим. Спасибо за содействие.       Робин поспешил за детективом.       — Куда теперь?       — В Нижний район, на склады.       В кармане Максимилиана лежал листок, найденный на столе Чарльза. Этот идиот арендовал хранилище и даже не потрудился скрыть следы. Ещё экипаж зачем-то нанял. Наверное, чтобы ездить на склад в любое время.       Клубы густого чёрного дыма они увидели издалека. Макс высунулся из окна кареты и выругался.       — Проклятье! Опоздал! Вот что, — детектив в упор взглянул на Робина. — Мне потребуется ваша помощь, мистер Ричардс.       — Конечно, — подтвердил тот.       Чем больше времени Макс проводил в его компании, тем больше понимал, за что Миа так ценит своего друга.       — Оставайтесь здесь, помогайте тушить пожар и не подпускайте зевак. Чем больше получится спасти из огня, тем лучше. Если понимаете, что дело плохо, зовите полицию, сошлётесь на меня.       — А вы?       — А у меня дела. У Чарли есть домик в пригороде, хочу его проверить. Помните, это всего лишь мои домыслы, мистер Ричардс. Я вовсе не уверен, что мой друг мог так поступить. Это, скорее всего, какая-то ошибка. А теперь идите, вам пора, и кучера забирайте, пусть вам поможет.       Миа всё больше сомневалась, что поступает правильно. Узнав, кто похититель, Алистер наотрез отказался ехать в полицию, а вместо этого велел извозчику ехать сразу к дому Чарльза Мидвея. В квартире они не застали никого, кроме встревоженной пожилой дамы. Она заявила, что к мистеру Мидвею только что приходила полиция, и Миа обрадовалась: значит Макс и сам обо всём догадался. Однако Алистер был сам не свой, и оставлять его одного в таком состоянии Мии не хотелось. Уговорить его предоставить дело полиции тоже не получилось. Поэтому сейчас они ехали к складам, ведь хозяйка расслышала, что детектив направился именно туда.       Дорогу к складам пересекало пожарное заграждение. Алистер выскочил из экипажа и побежал. Мии ничего не оставалось, как броситься следом. С удивлением она заметила среди пожарных Робина. Впрочем, тот был удивлён не меньше, особенно когда к ним присоединился успевший где-то перепачкаться в золе Алистер. Они обменялись новостями, и молодой эльф рвался ехать вдогонку за детективом.       — Я знаю, где этот его загородный дом! Отец сам ему его подарил, — горячился он.       — Постой, Алистер, — мягко сказала Миа. — Нет смысла ехать туда самим. Нужно сообщить полиции. Давно уже было нужно.       Робин вспомнил, с каким лицом детектив убеждал его, что Чарльз вовсе не обязательно виновен в похищении. А до того спокойно и уверенно, без всяких намёков со стороны Робина, предложил ему защиту и деньги.       — А я думаю, мы и сами справимся, — сказал он.       — Без тебя обойдёмся, бровастый, — отрезал Алистер.       — Ну вот что, — вмешалась Миа. — Или Робин едет с нами, или мы все идём в полицию, прямо сейчас.       Макс не испытывал большой любви к лошадям и прежде никогда не водил экипаж. Сейчас он уже успел пожалеть, что избавился от кучера. Всё тело болело от напряжения, руки и спина ныли, и он тратил массу сил, чтобы только не потерять контроль над животными и не перевернуться вместе с коляской.       В загородном доме Чарли Макс не был с ранней юности, но отыскать путь оказалось на удивление легко. В определённый момент он ясно разглядел уходящие в сторону от главной дороги следы колёс. Вскоре за деревьями показался дом на холме со стоящим рядом экипажем. Макс загодя остановил лошадей и обмотал поводья вокруг ближайшего дерева. Чем ближе детектив подходил к дому, тем меньше понимал, что же ему делать дальше.       Макс приготовил пистолет и осторожно заглянул в ближайшее окно. Он вздрогнул от неожиданности, встретившись глазами с недоуменным взглядом Чарли. Его друг был одет в широкий стёганый халат поверх домашних брюк и рубашки и явно не ждал гостей. От неожиданности Чарли даже выронил из рук кофейную чашку. Макс махнул приятелю рукой, а тот кивком головы указал на дверь.       Чарли встретил детектива неизбежным вопросом:       — Ты что тут делаешь, Макс?! Ты меня до смерти напугал!       Детектив вошёл и не дожидаясь приглашения сел. Пистолет он держал наготове. Тон Чарли из обвиняющего стал обеспокоенным:       — Макс, что произошло? Ты здоров?       — Сядь, Чарли, — детектив указал головой на соседнее кресло. — У меня к тебе есть парочка вопросов, начиная с того, что ты делаешь в пригороде за день до выступления Даркроуза.       — И всё?       Чарльз покладисто сел. Прохладную светлую комнату наполнял густой запах пролитого кофе. Хозяин, судя по всему, прибыл не так давно. Он уже успел развести камин и вскипятить воду, но почти вся мебель стояла в чехлах, так что Максимилиан чувствовал себя в окружении призраков.       — Говори, Чарли, — с металлом в голосе велел детектив. — Любого другого на твоём месте я бы давно уже за шиворот тащил в участок.       — Потому что я приехал к себе в дом, — Чарльз выделил голосом это “к себе”, — посреди недели? Ты слишком мало спишь, старина, и у тебя разыгралась паранойя. Я брал сюда на выходные документы и забыл, решил вот забрать их перед выступлением, а заодно отдохнуть хоть немного от старика Даркроуза. Он в последнее время совсем меня загонял.       — Зачем ты нанял экипаж? — не отступал Максимилиан.       — Так удобнее, — пожал плечами Чарли. — Из-за этой возни с новым назначением у меня стало раза в три больше поручений, без экипажа никак. Хочешь кофе? Там ещё осталось.       — Ты знал, что Роз-Мари ходит на собрания суфражисток?       — Макс, ты что, всерьёз меня подозреваешь? — Чарли сокрушённо покачал головой. — Если ты не против, я всё-таки сделаю нам с тобой кофе. А что до твоего вопроса, то да, я знал. Но в этом нет ничего особенного, просто блажь. Она и с садовником заигрывает, хотя он человек. Такая уж она ненормальная. Я всё вижу, но Руфусу не говорю, меня нанимали для другого.       Чарли потянулся к кофейнику, но детектив перехватил его руку и задрал рукав халата. Вся рука до локтя была покрыта чернильными языческими узорами.       — Чёрт тебя дери, Чарли… — простонал Макс.       Вместо ответа Чарльз коротко, без замаха, ударил его левой рукой под рёбра. Удару не хватило силы, но Максу пришлось сделать шаг назад, и этого оказалось довольно, чтобы Чарли высвободил руку и вывернулся из халата. Детектив наставил на него пистолет.       — Ну хватит, стой на месте.       — Брось, Макс, ты не станешь в меня стрелять, — развёл руками Чарльз.       — Проверишь? — Макс взвёл курок револьвера. — Есть много способов обездвижить, не причиняя опасных ранений. Нас этому учили, помнишь?       Чарли продолжал медленно пятиться к двери. Макс чуть отвёл руку и выстрелил правее Чарльза, в окно. Стекло осыпалось с оглушительным звоном.       — Стой где стоишь.       Чарльз замер, и Макс продолжил уже спокойнее:       — Чарли, послушай. Просто вернись со мной в город и отпусти девушку. Я обещаю, на суде…       — Не будет суда! — рявкнул Чарли. — Я сам нанимал для Руфуса умельца, который должен был позаботиться о похитителе. Как только Даркроуз узнает, что это я — мне крышка!       — Так это не ты убил Блуседдла? — с видимым облегчением воскликнул Максимилиан, но увидев выражение лица друга, покачал головой. — Конечно ты. Но, чёрт, это наверняка было случайно! Ты не убийца, Чарли! За каким ты всё это затеял?       — Я тебе что, опереточный злодей? С чего я должен что-то объяснять?       — Потому что я ничего не понимаю! Разве тебе не лучше, если Даркроуз спокойно займёт министерское кресло?       — Представь себе, — ядовито бросил Чарли. — Руфус собирался меня уволить. Он не захотел брать меня с собой в Министерство. И это после всего, что я для него сделал. Питерсон, хоть и человек, не забывает, кто ему помогал!       Чарли говорил, а Макс тем временем пытался придумать, как ему поступить. Наручников при себе у него не было, не говоря уже о том, что везти Чарли в участок, если он говорит правду о наёмнике Даркроуза, было немыслимо. Макс быстро наклонился и поднял пояс халата.       — Садись на стул и давай руки, — скомандовал он.       — Ты издеваешься?       — Чарли, не зли меня ещё больше!       Чувствуя себя по-настоящему глупо, Макс связал руки Чарли за спиной и примотал к стулу.       — Где девушка?       — В доме, — хмыкнул Чарльз. — Иди и ищи, спаситель хренов.       Путь до загородного домика мистера Мидвея показался Мии бесконечным. Всю дорогу Робин и Алистер искали малейший повод для ссоры. В какой-то момент девушка не выдержала и прямо велела им заткнуться. Молодые люди никак не могли договориться, что делать, когда они прибудут на место, а Мии не давала покоя смутная тревога за детектива. Уже некоторое время назад они съехали с главной дороги и теперь петляли между деревьями густого запущенного парка. На холме порой виднелся дом.       — Послушайте, там экипаж впереди, — окликнул их Робин.       Миа и Алистер выглянули из окошка и тоже увидели казённую коляску Макса.       — Останови, — скомандовал кучеру Алистер.       Троица выбралась из экипажа и огляделась. До дома оставалось ещё приличное расстояние. Вероятно, Макс хотел подобраться незаметно. Миа решила последовать его примеру, когда со стороны дома послышался глухой хлопок. Робин тут же стиснул ей плечо, удерживая на месте.       — Это выстрел, — прошептал он.       — Надо бежать!       Миа рванулась, но Алистер преградил ей путь.       — Бровастый прав, полукровка, не суйся. Толку от тебя всё равно никакого, а подстрелить могут. Пошли поближе, только тихо!       Детектив поднялся на второй этаж, но там было пусто. Затем открыл дверь в подвал и прислушался. Ему послышался снизу какой-то шорох. Макс медленно спустился по лестнице, приноравливаясь к сгущающейся темноте. Свет проникал в подвал лишь через узкое окошко под потолком и через открытую дверь. Этого едва хватало, чтобы различить очертания парового котла и какого-то хлама, сваленного в кучи по углам.       Макс осторожно двинулся вперёд. По левую руку послышался шорох, он резко развернулся. Рядом с котлом заметалась тень. Подойдя ближе, Максимилиан увидел связанную молодую женщину со спутанными светлыми волосами.       — Вы живы! Не волнуйтесь, я из полиции, — Макс отложил пистолет и принялся развязывать верёвки.       Он не столько услышал, сколько угадал по лицу девушки, что за спиной кто-то есть. Не раздумывая, он повалил её на бок, закрыв своим телом. По паровому котлу ударила пуля, у Макса зазвенело в ушах.       — Чарли! Не стреляй!       — Ещё чего, — Чарли стоял в проёме двери, тёмная фигура, словно вырезанная из прямоугольника света. — Вставай. И даже не пытайся поднять оружие.       Макс медленно распрямился. Пистолет лежал совсем рядом, под левой ногой. Чарли, держа детектива на прицеле, спустился в подвал и, быстрым движением подняв оружие детектива, сунул его за пояс.       — На выход, — скомандовал Чарли.       — Я на другое рассчитывал, — признался Максимилиан.       — Да неужели, — хмыкнул Чарльз. — Двигай!       Троица крадучись пошла к дому. Миа лихорадочно пыталась придумать, что станет делать. Лица ребят выражали ту же растерянность. Когда от дома их отделяли всего несколько метров и кусты шиповника, дверь открылась. Все трое замерли, Миа старалась не дышать, сердце стучало оглушительно громко. Ей казалось, что пожухлые листья и тонкие сучья шиповника вовсе не скрывают их от посторонних глаз. Кто-то стиснул её запястье. Миа вздрогнула и обернулась. Алистер даже головы не повернул, но именно он держал её за руку.       Чарли вышел вслед за Максом из подвала и велел ему идти на улицу. Детектив понял, что тот ведёт его к реке.       — Чарли, послушай, — мягко начал Макс, — позволь девушке уйти. Я сделаю вид, что ты сбежал, верну её отцу, и только тогда начну тебя искать. Ты не преступник, Чарли. Ты славный парень.       — Да что ты знаешь? — глухо спросил Чарльз.       — Я знаю, что ты сожалеешь, старина.       — Заткнись, Макс! Как ты мне надоел! Предлагаешь мне бежать? Иди-ка ты на…       Детектив резко развернулся и поднырнул под руку с пистолетом, метя Чарли головой в живот. Выстрел грохнул над самым ухом. Мужчины сцепились и покатились по склону, молотя друг друга без разбора. Макс пытался выбить пистолет, но Чарли держал его крепко. Вывернувшись, он резко ударил Макса в челюсть, и тут же прозвучал новый выстрел. От боли в груди Макса скрутило в тугой комок.       Миа видела, как из дома вышли Макс и Чарльз, причём черноволосый эльф держал детектива на прицеле. Мужчины обогнули дом и пропали из виду. Миа услышала гневный крик Чарльза, а потом выстрел и какой-то неясный шум. Она вскрикнула от ужаса и рванулась вперёд, но Алистер по-прежнему крепко держал её за руку.       — Стой, куда ты! - зашипел он.       — Пусти, — дёрнулась Миа.       — Миа, это опасно, — вмешался Робин.       И тут раздался новый выстрел, громче и звонче предыдущего. Миа позабыла обо всём, вырвалась и бегом бросилась за дом. По лицу текли слёзы, и она с трудом разбирала дорогу. Девушка споткнулась обо что-то и упала. Пистолет! Миа дрожащими руками подняла оружие и встала на ноги. Она подошла к краю склона и увидела внизу две фигуры.       Макс с трудом вынырнул из омута оглушительной боли и заставил себя открыть глаза. Он видел, как Чарли, тяжело дыша, поднялся на ноги, навёл пистолет. Грохнули три выстрела. Макс затаил дыхание, но ничего не произошло. А вот Чарльз вдруг пошатнулся и ничком упал в траву. Детектив приподнял голову и разглядел на вершине склона девушку с каштановыми кудрями. «Миа!» - успел подумать Макс до того как провалиться в черноту.       Миа снова не смогла сдержать слёз. Она старалась не беспокоить дядю и слуг, но сейчас, обнимая Робина, она снова разревелась.       — Всё к лучшему, — утешал её друг, осторожно проводя рукой по волосам.       — Прости, — всхлипнула Миа, — я просто не думала, что всё так обернётся.       — Ну же, Миа, улыбнись, порадуйся за меня. Думаю, это лучшее, что я могу сделать после его смерти.       Миа кивнула.       — Мне просто грустно, что ты уплываешь, — призналась она. — Хотя ты прав. Думаю, этот мёртвый матрос порадовался бы, что именно ты занял его место. Я буду очень по тебе скучать, Робин!       Робин склонил голову:       — Я тоже буду скучать. А ты поскорее утри слёзы. Ты ведь не хочешь, чтобы детектив увидел тебя заплаканной?       Миа послушно вытерла глаза платком и постаралась улыбнуться.       — Ты точно не хочешь поехать вместе с нами в больницу?       — Прости, Миа, мне пора на корабль.       — А нам пора ехать навещать Макса, — заметил дядя Аскольд.       По пути в госпиталь лорд Сильверлайт читал газету, а Миа вспоминала события прошедших дней. Как бежала вниз по склону, туда, где лежал в траве Макс, а по его зелёному плащу расплывалось кровавое пятно. Как Робин увёл её, не позволив смотреть на мёртвого Чарльза Мидвея. Как болели руки, и медленно приходило осознание, что она застрелила этого эльфа. Как Алистер, бледный и взволнованный, выводил из дома сестру. Девушка выглядела перепуганной и осунувшейся. Миа стиснула зубы и глубоко вздохнула, чтобы снова не заплакать.       Дядя Аскольд протянул Мии газетный лист. Большой материал под громким заголовком сообщал, что обнаружились доказательства, что именно Руфус Даркроуз занимался все эти годы незаконным ввозом похищенных туземных женщин и запрещённых алхимических ингредиентов. Хьюго Блуседдл же стал жертвой, поскольку лорд Даркроуз затаил на него злобу после того, как девушка, за которой оба ухаживали, предпочла Хьюго. Журналист отмечал, что все документы и подробное сопроводительное письмо прислал в газету неизвестный доброжелатель, однако доказательства сомнению не подлежат. Политической карьере лорда Руфуса пришёл конец.       — Так ему и надо! — припечатала Миа.       Стерильное бледно-голубое здание больницы навевало тоску. Их встретила строгая медсестра в крахмальной наколке и проводила к нужной двери.       — Только пятнадцать минут! — строго предупредила она.       И тут из-за двери раздался дружный взрыв смеха. Сестра разъярённой наседкой влетела в палату, Миа заглянула следом. У постели, совершенно заслоняя больного, столпились тёмные эльфы. Женщина и четверо мужчин разного возраста, но каждый неуловимо похож на Макса. Вокруг всё было завалено цветами, фруктами, открытками и прочими подношениями выздоравливающему.       — Что тут такое?! — зашумела медсестра. — Я вам сказала уходить ещё час назад! Я вас даже на улицу проводила!       Эльфы обернулись. Один из них заметил Мию.       — Уже уходим, — немедленно отреагировал он и толкнул локтем стоящего рядом.       Сестра продолжала возмущаться, но Миа не слышала. Она смотрела на Макса, непривычно бледного, в бинтах и нелепой больничной одежде.       — Привет, Миа! — образовался он.       Эльфы спешно покидали палату, раскланиваясь, махая на прощанье и создавая невообразимую суету. Уже в дверях самый младший обернулся и спросил:       — Макс, кто эта красотка?       — Я его невеста! — ответила Миа и обняла Макса.