The "Fuck-it" list

— Везде? — спросил Адриан, пока его глаза сверкали в полном ликовании. — Везде, — подтвердила Маринетт, пребывая в восторге от того, каким стало лицо её жениха после этого слова.       Вокруг пары был ощутимый дух Рождества: квартиру, в которой они жили, украшало достаточное количество гирлянд и мишуры, чтобы ослепить самого старого доброго святого Николая. От поразительно красочной рождественской елки в углу и запаха корицы и сосны вплоть до разбросанных подарков по комнате она стала даже более праздничной, чем была. Маринетт действительно превзошла себя, убедившись, что она и Адриан запомнят свое первое Рождество.       (Прошли те дни разочаровывающего Рождества. Ей больше никогда не хотелось бы, чтобы её любовь чувствовала себя одиноко в такую особенную ночь. Не в её смену). — Везде? — без волнения повторил Адриан с тонким скептицизмом во время того, как он практически подпрыгнул на диване. — То есть… везде-везде? — Ну, где угодно в допустимых границах, — сказала Маринетт, поправляя его с фальшиво-суровым выражением, которым он был опьянен. — Я не хочу, чтобы нас арестовали.       Это был тот подарок, который она больше всего хотела преподнести Адриану. Конечно, после того самодельного пиджака и блокнота «Лучшие Ледибаг и Кот Нуар». Подарок был настолько абстрактный, настолько бесценный, что его нельзя было купить или обернуть подарочной упаковкой. Дар любви, дар привязанности… …купон на «секс там, где бы ты захотел».       Несмотря на то, что он был далеко не эксгибиционистом, на протяжении многих лет Адриан подводил их к довольно откровенному* скандалу. Всё это время Маринетт абсолютно не была готова к тому, что он бы вытащил её в какой-то переулок после боя с акумой. Но в это же время она бы солгала, если сказала, что ей не нравилось видеть, что одна из её фантазии «вне спальни» влечет за собой. — Я не… Я даже не знаю… — Адриан пропустил пальцы сквозь волосы, выглядя ошеломленным, но находясь в лучшем виде. — Не говори мне, что у тебя нет идей, Котенок, — хихикнула Маринетт, наклоняясь через диван, чтобы поцеловать его в нос. — Нет, проблема в том, что у меня слишком много идей, — захныкал Адриан и не замедлил с фейспалмом. — Как я должен выбрать одну? — Бросить монету? — Для секса? Как дико! — Хорошо, я всегда могу помочь тебе с выбором, — сказала Маринетт, сразу же жалея о своем предложении, когда она заметила его выражение лица.       Глаза Адриана загорелись с коварным блеском. — Прекрасная идея!       Адриан сидел прямо и прочищал свое горло для грандиозного шоу. Он уже развернул свой воображаемый свиток, и Маринетт приготовилась — это будет очень смешно. — Список мест, в которых я хочу заняться сладкой любовью с моей Леди перед тем, как мы оба умрем!       Его «Леди» вдруг пожелала остаться в постели этим утром. Рождество сегодня или нет. — Сначала, — произнес Адриан, глядя на свой «список», прежде чем обернуться к ней и подмигнуть,  — наверху Эйфелевой башни! — Точно нет, — невозмутимо сказала Маринетт. — Серьезно? — заскулил он, слегка надувшись. — Ты отказала сразу на первом? — Да, я не хочу, чтобы кто-то из нас падал с Эйфелевой башни голым, только потому что мы не сдержались*. Адриан моргнул, наклонив голову.  — Знаешь, кое-кого действительно сбросили с… — О, ты никогда не перестанешь мне напоминать об этом, да? — простонала Маринетт. —…я просто хочу сказать, что это был опыт, который не хочется повторять, — ладно, эта идея поражена. Он пошел в наступление.  — Тогда поверх Нотр-Дама! — Тоже нет, — сказала Маринетт и скрестила руки на груди. — Мы не будем осквернять церковь. — Ну давай, — дразнил её Адриан, при этом подмигивая. — Там был наш первый поцелуй. И именно там ты поставила мне первый засос. А помнишь, как мы пробрались в часовню… — Не занимаемся сексом в церкви, — покраснев, она пробормотала в воротник. Маринетт сделала пометку искупить все то время, когда она развращала своего жениха на одном из самых священных мест Парижа. — Дальше. — Твоя машина. — Нет, мало места. — Моя машина. — Возможно… — О да, — воскликнул Адриан, при этом вскинув вверх кулак, — одно из пяти, не так уж плохо! — Это все? — спросила Маринетт и встала с дивана с лукавой усмешкой. — Думаю, мне нравится.       Адриан затащил хихикающую девушку себе на колени. — Не так быстро, принцесса. У меня было три года на то, чтобы составить этот список, и он довольно обширный. — Хорошо, — вздохнула она, вытянув шею, чтобы посмотреть на него, — давай зажги. — Плавая в Сене, — выпалил Адриан. — Нет. Микробы. — На солнечной лавке в парке. — Нет. Тоже микробы. — Лувр. — Нет. — Почему? — Почему ты вообще хочешь заняться сексом в Лувре? — Маринетт прижала палец к его губам. — Если сейчас скажешь что-то вроде: «Я хочу прижать тебя к стене, как картину», эта игра закончится.       Адриан приподнял брови. — Что, если я хочу, чтобы ты меня прижала к стене, как картину.       Молчание. — Я подумаю…       Он издал боевой клич. — Но этот гипотетический секс должен будет произойти гипотетически ночью, и нам нужно будет уничтожить все кадры с камер безопасности! — Маринетт бросилась исправляться.       Адриан пожал плечами. — Свободная секс-лента. — ДАЛЬШЕ. Где еще? — Стол моего отца, — предложил Адриан. — Не в этой жизни, — Маринетт была в шоке. — Твой рабочий стол? — попробовал он. — Только если ты не хочешь, чтобы булавки застряли в твоей заднице. — Запомню. В кладовке? — Нет. — Закроемся в комнате на работе. — Что с тобой и полупубличными местами? Это странно. Отклоняется. — В прекрасном коттедже у моря. Полночь. Мы оба голые на медвежьей шкуре перед камином, где приятно потрескивает огонь. Шампанское. Конфеты. Шум ветра сливается со звуком далекого карнавала или лесного пира. Один из нас тихо плачет.       Маринетт повернулась и начала шлепать Адриана по щекам, при этом вглядывалась в его глаза. — Ты в порядке? Мне нужно кому-нибудь позвонить? Ты всегда можешь сказать, нужна ли тебе моя помощь. — То есть нет? — пробормотал он, поджимая губы. Она кивнула, и Адриан вздрогнул от того, как её нос потерся об его.       Маринетт опустила руки и сдерживала смех от того, как выглядело его кислое выражение лица. — Что? — спросила она, пожав плечами и ерзая, пока не села удобно на его коленях. — Ты серьезно не можешь поверить в то, что это возможно? — Ладно, — со вздохом признался Адриан. — Может, некоторые из моих фантазий слишком притянуты за уши. Но ты не можешь хотеть просто ванильного секса. Я слышал кое-что из того, что ты себе бормочешь, когда я в облике Кота Нуара. Твои мыслишки далеко не невинные. — Эксперименты и арест — это разные вещи, — отметила она, стараясь быть реалистом, — есть тонкая грань между тем, чтобы быть авантюристом или эксгибиционистом, Котенок.       Адриан смутно ухмылялся, и Маринетт решила прервать его. Конечно, он может быть немного идеалистичным, но там определенно есть потенциал для некоторых очень интересных сценариев.       Она прикусила губу и взглянула на него. — Ты хочешь услышать немного из моего списка? — она спросила мягко, словно приглашая.       Адриан ухмыльнулся, приподнявшись. — Я всегда готов слушать о фантазиях моей Леди. Пока в них есть я, конечно. — Хорошо, как насчет… — начала она, положив руку под подушку, — …на этом диване. — Прекрасно, — похвалил он, — да. Давай прямо сейчас. — Серьезно? — фыркнула она, отбиваясь от поцелуев. — Я даже еще не дошла до самого интересного! — Есть что-то лучше, чем секс на диване?! — спросил Адриан, улыбаясь. — Ох, расскажи мне. — На одном из твоих игровых автоматов. — Черт возьми, да. — На балконе. Под покрывалом, конечно же. — Тоже да. — В гардеробной на одной из твоих фотосессий.       Адриан присвистнул. — Ого, открытие взаимной фантазии. Мы определенно сделаем это. — Не смей никому это рассказывать! — возразила Маринетт, ткнув в него пальцем. — Разве ты не слишком придирчив обычно? — Нет! — прорычал Адриан, широко улыбнувшись. — В любом случае ты могла бы меня взять куда угодно, и я был бы 100% на борту.       Ой. Кажется, он пожалеет об этом.       Лицо Маринетт скривилось, будто она ему объявила приговор. — Я одетая в костюм Хищной Моли, и ты все время должен называть меня Папочка Моль.       Адриан вздрогнул и яростно посмотрел на нее, а в её глазах не было и намека на пощаду. — Я имею в виду… давай не… — Ты полностью покрытый мёдом и тысячью божьих коровок. — Полностью? — Полностью. Все. Тело, — ласково ответила она. Намеренно злобно. — Мммммммммм. — Обычный секс, но я одетая в гиперреалистичную маску Нино. — Не над… — Мы занимаемся сексом на Эйфелевой башне, но прыгая с неё. Нужно кончить до того, как мы разобьемся, и трансформироваться. — Маринетт! — Теперь эта игра называется пять дилдо. Ты берешь пять дилдо…       Адриан уже визжал. — О! Я придумала! Мы с тобой в постели, но Плагг все время смотрит тебе в глаза. — ЛАДНО! ДОСТАТОЧНО ФАНТАЗИЙ!       Маринетт рассмеялась и наблюдала, как Адриан почесал свой затылок. Он был словно загнанный зверь, а его глаза расширялись от тех страшных образов, что он себе представил, и, возможно, ей было бы плохо от этого, если бы не было так смешно. — Что случилось, мой принц? — она задыхалась от смеха. — Я так и думала, список закончился?       В лицо Маринетт полетела подушка. ------------------------------------------------       «Доброе утро, Париж, и добро пожаловать в восьмичасовые новости. Сегодняшняя новость:       Впервые за все шесть лет в Лувре произошел взлом: неизвестный прошел через всемирно известную безопасность музея. Единственное, что отсутствует на выставке, — съемки с камеры наблюдения, в результате чего сотрудники правоохранительных органов были сбиты с толку. Кто мог совершить такое странное преступление…»