Глава 32. Искажение
I've been keeping secrets from you dear There's things in me I'm scared that you might fear It crackles in the ground Я храню от тебя секреты, Есть вещи во мне, которых, я боюсь, ты испугаешься. Они образуют пропасть Forgive me friend Smith and Thee
Они потихоньку обживали новую базу: приучались не путаться в коридорах и вовремя поливать цветы, гоняли по солнечным, но зелёным дорогам северной Калифорнии, ловили рыбу в едва тёплых волнах Тихого океана. Просто по-настоящему жили, иначе говоря. Возможно, впервые с момента начала войны на Кибертроне. Не было сколок с десептиконами, не было даже бешеной охоты за костями предаконов: за последние несколько недель на радаре не появилось ни одной. Энергона, внезапно, тоже было в достатке: спасённые Би и Спарки аниформеры, как оказалось, прибились к группе вехиконов, когда-то находившихся в подчинении голубой фемлинг и ей же отправленные в отдалённую, всеми забытую энергонную шахту. Сейчас эта шахта исправно поставляла энергон автоботам в необходимых количествах. На новой базе даже было выделено под него специальное место, но и в старом ангаре решили оставить небольшие запасы. На экстренный случай, так сказать. И это было так странно. Потому что впервые не надо было никуда бежать, не надо было вырывать необходимое для актива топливо из лап десептиконов с риском для жизни. Никто, наверное, точно не знал, за что те вехиконы так уважали Спарки, что остались верны ей, даже увидев знак автоботов. Возможно, были благодарны за сохранённый актив, возможно, что-то другое. Это было не особо важно сейчас, когда вехиконы просто были на их стороне. И можно было бы сказать, что все размякли, но… База дала огромные возможности для тренировок. Тут был большой тренировочный зал и, по-видимому, станок по производству и починке роботизированных тренировочных манекенов, придуманных ещё на Кибертроне для занятий элитных подразделений. Тут был открытый плац, находившийся прямо на врезанной в скалу утолщённой крыше базы, вернее говоря, её части. Тут было несколько полос препятствий по пути из одного крыла в другое, которые можно было активировать. И, конечно, тут был огромный простор для всевозможных пакостей, чем и пользовались без зазрения совести молодые трансформеры. Поймать их с поличным пока не удавалось, поэтому и наказать тоже. Иными словами, автоботы не скучали. Тренировочный зал использовался на всю катушку всеми без исключения, и единственной, чьи тренировки команда Прайм не видела ни разу, была Зетца. Эта фем была тёмной лошадкой даже среди Теней. Она казалась обычной, могла улыбаться и смеяться, но вместе с тем… Вместе с тем её фейсплей всегда был подёрнут какой-то трагичной прагматично-апатичной дымкой. Она была на базе и где-то далеко от неё одновременно. Ходила туда-сюда, забавлялась с детьми, читала детапады, трепала по шлему Спарки и никак не могла, казалось, найти себе места. Зетца, в противовес всем, поселилась в комнате почти под самым маяком, на одном из верхних этажей базы. Мико как-то фыркнула, что жилище этой мрачной фем похоже на башню, в которой заточили принцессу. Зетца тогда только усмехнулась: это было и вправду подходящее сравнение, но усмехнулась как-то, казалось, чуть скованно. Это было сложно заметить детям, но не наметавшим окуляр автоботам. Как и то, что комната темно-синей фем была лучшим на базе наблюдательным пунктом. Она располагалась мало того, что с самого краю, так ещё и выступала вперёд намного дальше, чем комнаты всех остальных. Пусть скала, в которой они обосновались, и имела неровную форму, что придавало соответствующую неровность всем стенам базы, уступ с маяком вместе с противоположным краем их нового убежища огораживал небольшую бухточку, хоть это и было почти незаметно из окон. И пусть с выбором комнат никто особо не заморачивался: молодёжь в лице строителей базы прекрасно знала предпочтения своих товарищей, а чего не знала, того сделала по два экземпляра, но в большинстве комнат мебель все равно была не расставлена. В отличие от обители Зетцы. У авторов базы как будто даже и мысли не возникло, что в комнате под маяком может поселиться кто-то другой, несмотря на то, что на базе имелось несколько схожих по расположению и строению. И всё же так комната была будто создана для интровертной автоботки: в ней, казалось, открытого пространства не было вовсе. Вся комната делилась на маленькие закутки, из которых непременно было видно окно: закуток с платформой, закуток с креслом и столиком, закуток-место-где-можно-спрятаться-ото-всех-и-видеть-все, закуток с рабочим столом — все они расположились по стенам закруглённой комнаты, в центре которой располагался пушистый ковёр. И везде были висячие растения, так или иначе закрывающие непривыкшим обзор. И во всё это до крайности органично вписывалась Зетца. Вот уж кто поистине был тенью. И как-то само собой обнаружилось, что под и за многими растениями на базе были полки и на этих полках, конечно, Зетца. Иногда Спарки, но в большей степени первая. Выяснилось, что под потолками не то, чтобы есть потайные ходы, но при желании там вполне можно перемещаться; что при должном владении навыком тихой трансформации даже не нужно спускаться на пол, чтобы обойти всю базу кругом и не остаться замеченным; что из комнаты Зетцы можно взобраться на маяк… Последнее случилось недавно. Просто как-то раз Мико уговорила всех, кого могла, посмотреть вместе рассвет. И в свете занимающегося солнечного круга на крыше маяка они увидели темный силуэт неподвижно стоящей фем. Тени, казалось, не удивились вовсе. Команде Прайм потом пояснили: это Зетца. Она просто слишком любит высоту, чтобы от неё отказаться. Что-то было не так, но объяснение было логичным, и ему поверили. Все же фем и вправду достаточно часто обитала под потолком, это не было новостью. Задумчив был только Уилджек. Он не знал эту фем, но это было единственным, что рэкер знал точно. Проведя несколько космоциклов в Симфуре и Гармонексе, пусть даже до войны, он вполне неплохо знал местные порядки. Два сопряжённых друг с другом города были, пожалуй, единственными на всём Кибертроне, сохранившими часть старых традиций и устоев, которые неустанно оберегали Сентинел Прайм, Зета Прайм и его искра* — Детца. И главным отличием этих двух городов от всех остальных являлся, без сомнения, Орден Рыцарей Кибертрона.*искра в данном контексте используется для обозначения жены/подруги сердца. Автору показалось, что это было бы символично
На стенах Симфура и Гармонекса всегда можно было заметить ботов, которые в нём состояли: они несли дежурства вместе со всеми остальными военными, на голову превосходя их по умениям. Рыцарей можно было опознать по знаку: символ автоботов, вертикально пронзённый мечом, но главной отличительной чертой являлись двуручные мечи — вечные спутники орденцев. Тяжелые, широкие, всегда уникальные со своей гравировкой, эти мечи были известны на весь Кибертрон. Сам Зета Прайм, являясь Рыцарем, всегда носил такой меч при себе: глубоко-чёрного цвета, слегка отдающий фиолетовым в цвет брони хозяина с редкими серебряными вставками. Меч не был обычной формы, изобретательно заканчиваясь прямоугольным треугольником — одна из его сторон резко заламывалась в бок и переходила к другой. Он также не был сплошным и состоял, казалось, из двух разных, накрепко спаянных друг с другом на протяжении большей части длины, но не на конце. Этот меч знали все в Симфуре и Гармонексе, а потом, во время войны, и по всему Кибертрону. Уилджек помнил из своей жизни в древних городах, что рыцари Кибертрона тоже любили вот так же, как Зетца, быть выше всего остального, буквально, чтобы иметь возможность видеть всю подзащитную территорию. За Симфуром могло быть сложно наблюдать свысока, уж как-то так повелось, что его строение этому не способствовало, но вот Гармонекс… Город уходил высоко в небо, казалось, пронзая его своими высокими шпилями, на которых любили примоститься, словно земные ястребы, Рыцари Кибертрона, денно и нощно следя за покоем двух своих домов. Зетца, коль скоро она имела такой высокий уровень доступа к архивам, могла не раз и не два пересекаться с представителями ордена и, вполне возможно, переняла часть их привычек. Тем страннее было нежелание фем тренироваться так, чтобы это видели. Конечно, все на базе, кто вставал раньше пяти тридцати утра, по нескольку раз замечали, как Зетца и Спарквил выходят из тренировочного зала, но, но… Это не мешало фем грамотно избегать тренировок со всеми остальными, хотя никто не мог поручиться за то, что Тени не проводили ночных. Потому что они могли. И её даже не получалось упрекнуть: фем за все время пребывания на базе просто ни разу не нарвалась на приглашение. В общем, Зетца была странной и даже на базе никогда не расставалась с пристроенным за плечами мечом. Но Проул относился ко всему этому по-буддистски спокойно, поэтому и Оптимусу, и Рэтчету ничего не оставалось, кроме как смириться. К тому же, у Рэтчета были другие проблемы, внезапно даже не связанные с Син. Ему нужно было… извиниться перед Спин Аутом. Совесть грызла Рэтчета два дня, Рэтчет грыз её в ответ, и было естественно, что первыми аргументы кончились у него. Потому что, будучи медиком, он привык свою совесть слушать. Сейчас можно было, конечно, сделать исключение, но совесть услужливо начала говорить насмешливым голосом Син, и бой был проигран. Рэтчет зашёл в кабинет Сейзана достаточно громко и не забыв перед этим постучать. Медик Теней понял его без слов и, окинув недобрым, предостерегающим взглядом, вышел. Спин Аут сидел на койке, скучающе облокотив правый манипулятор на согнутое правое же колено, и пристально наблюдал за вошедшим. Его корпус все ещё был покрыт теми страшными шрамами, и Рэтчет понял, почему учёный ещё ни разу за прошедшие три дня не показался на базе. Почему он не убрал их при помощи шифтинга, было другим вопросом, на который автобот надеялся получить ответ сейчас. — И вот ты здесь, — проговорил Змей. И это звучало так уверенно, что медик чуть не передумал извиняться. Складывалось ощущение, что Спин Аут заранее знал, чем всё в итоге обернётся. И это раздражало. — Я пришёл… извиниться, — переборол себя Рэтчет. — За что? — удивленно спросил учёный. — Ты издеваешься? — поинтересовался рыже-белый мех, в упор смотря на старого знакомого. — Я бы хотел, — согласился Спин Аут. — Но, — продолжил он, — я правда не вижу для тебя причин извиняться. Ты был зол, ты был разочарован, и я не готов сказать, как бы поступил я сам, находясь в такой ситуации. — Тебе не пришлось, — буркнул медик, садясь на стул рядом с платформой. — Но мне стоило быть сдержаннее. — Ты был зол, — снова сказал Змей. — А мне стоило рассказать все с самого начала, — добавил он, потому что это было нужно. В большей степени Рэтчету, конечно, но это не означало, что Спин Аут не признаёт свою ошибку. — И всё же, — замялся медик. Слова давались ему тяжело, как и любому другому на его месте. — Прости. Я был неправ. — Хорошо, — кивнул Спин Аут. — Я приношу свои извинения за то, что не рассказал тебе с самого начала, — Рэтчет огромным усилием воли заставил себя не прикладывать ладонь к фейсплею. Конечно, он был рад слышать извинения Змея, но могло показаться, что тот просто отдаёт данность его извинениям и извиняется в ответ, потому что считает это обоюдным обменом бесполезными фразами и… Такие мысли надо было гнать из процессора, потому что они, даже если и были правдивы, не несли никакой смысловой нагрузки: верить или не верить извинениям, дело Спин Аута, никак не его. — Сейзан недавно подходил и просил меня провести тебе осмотр, когда мы помиримся, — перевёл тему Рэтчет. Сейзан… ещё один мозголом на его процессор. Вот уж раньше-то ему ботов, которые умеют предугадывать поведение остальных, не хватало! С Арси, Би, Клиффом и Спарки в команде! И, если первые трое были злом обыкновенным, привычным, то вот малышку заподозрить в таком было очень и очень трудно. — Итак, — продолжил медик, — что с тобой все же случилось? — он кивнул на затянувшиеся шрамы. — Взрыв, — просто ответил Спин Аут. Вот уж кто понимал необходимость медицинского обследования, всё же учёный — почти медик. — Повреждены некоторые отделы Т-шестерни, отвечающие за шифтинг. В принципе, ничего серьёзного, но лучше не переусердствовать. — Ну вот уж серьезно там или нет, решать мне, — хрустнул шейными пластинами Рэтчет, сканируя разлегшегося на платформе ученого.***
— Зи-и-и! — разлетелся по базе пронзительный голос Мико. Это было настолько неожиданно, насколько же и привычно, поэтому Зетце ничего не оставалось, кроме как картинно брякнуться откуда-то из-под потолка. И все присутствующие на базе боты понимали, что это было больше данью традиции, чем реальным испугом, поскольку Мико была громкой и говорила настолько часто, что на это уже даже не обращали внимания, если вопрос не был адресован тебе конкретно. Как японка сошлась с нелюдимой Зетцей, оставалось загадкойй. Потому что они могли, в принципе, не сходиться: девочке было свойственно обращаться фамильярно ко всем, кроме Рэтчета. В остальном этого избежали лишь те, чьё имя нельзя было сократить. — Ты медик? — непонятно было, что творится в голове Мико и чем вызван этот вопрос, но он заставил жизнь в общей комнате ненадолго остановиться. — Я похожа на медика? — отстранённо спросила Зетца. Она устроилась около шкафа, с которого и упала, прислонившись к нему спиной, и теперь гипнотизировала сама себя, гоняя между пальцев знакомый всем голубой шарик. — Ну-у, — протянула японка. — Нет. Но ты не умеешь драться, — крякнувший где-то за шкафом Скайдайв был ей ответом. — С чего ты взяла, что я не сражаюсь? — поинтересовалась автоботка, переведя взгляд на Мико. — Ты не ходишь на тренировки, — безапелляционно заявила девочка. — То есть ты умеешь сражаться? — немного подумав, спросила она. — Самым эффективным способом защиты бет мой Опи* всегда считал обучение бет* сражаться чуть выше уровня самых элитных воинов Кибертрона.*Опи — папа Бета — ребёнок
— Но, — протянула Мико задумчиво. — Почему тогда ты не ходишь на тренировки со всеми? — девочка в лучших традициях подростков на каникулах любила вставать в промежутке от двенадцати утра до трёх дня и поэтому физически не могла застать Зетцу, выходящую из тренировочного зала, зато замечала тренировки всех остальных, так что её вопрос был обоснован. — Что изменится от того, что вы будете видеть, как я сражаюсь? — поинтересовалась фем, чуть прикрыв веки. — Мы сможем приспособиться к твоему стилю ведения боя, — прокомментировал из кресла у окна Оптимус, на секунду оторвавшись от детапада. — А смысл? — проговорила Зетца, повернув голову к Прайму. — Вам это ничего не даст, мне тоже. Я в любом случае не собираюсь ходить на задания с кем-либо из вашей команды, кроме Спарки и Би. Столь резкое высказывание заставило поперхнуться почти всех ботов и людей, находившихся в комнате в тот момент. — Это нерационально, — проговорил Оптимус, пытаясь понять причину данного поведения подчинённой Проула. — Это не имеет смысла. Мне не нужна поддержка или обуза, без разницы что. — Зетца, — одернул ее тактик, оторвавшись от созерцания детапада. В последнее время он занимался разбором собранных Спарквил данных, поэтому полностью погряз в работе, начав напоминать единственного на базе Прайма. — Я констатирую факт, — не отвлекаясь от возобновившего движения шарика, проговорила фем, заставив Проула устало провентилировать. В этом была вся Зетца: она просто говорила то, что думала, не заботясь о том, как звучат слова. — Ты нам не доверяешь? — поинтересовался Оптимус. — А зачем? Зета доверял Сентинелу, и что из этого вышло? — слова фем заставили напрячься всех членов команды Прайм, но реагировать никто не стал. За почти три недели, проведённые бок о бок с Тенями на одной базе, фигура речи «какое-либо особо неприятное высказывание + Сентинел Прайм» стала настолько же привычна, как и громогласная Мико. Для Зетцы, казалось, не было никого хуже, чем Сентинел Прайм. — Ты либо жуткая пацифистка, либо я не знаю что, — пробормотала Мико. — Почему? — неожиданно оживилась и заинтересовалась высказыванием девочки темно-синяя автоботка. — Ты так не любишь Сентинела Прайма. — Разве это так странно — ненавидеть кого-то? — проговорила Зетца, смотря на свою белковую собеседницу. Сидевшая прямо над цветком у человеческой части комнаты Спарквил посмотрела на сестру. «Я-знаю-что-ты-знаешь-что-я-знаю-что-ты-врешь», сказала она взглядом и возвела глаза к потолку. — Не делай так, — провентилировала Зи. — Я, конечно, могу сделать вид, что поверила тебе, но мы с тобой обе знаем, что ты не ненавидишь Сентинела, — фемлинг оттолкнулась ногой от полки и, легко приземлившись чуть поодаль от стеллажа с детападами, ушла в небольшой перекат, закончившийся удачным соприкосновением ее спины с металлической поверхностью прямо рядом с плечевым артикулятором сестры. За всем эти акробатическим трюком с нескрываемым интересом проследили Мико, Проул и в принципе большая часть автоботов, но, стоило только ему закончиться, все вернулись к своим делам. Но слушать не перестали, слишком уж интересной вдруг оказалась обсуждаемая тема. — Я не испытываю к Сентинелу Прайму ни грамма уважения, — довольно резко отозвалась Зетца, тем не менее позволяя Спарки остаться подле себя. — Отсутствие уважения и ненависть — это разные вещи, и это даже не мои слова, — проговорила фемлинг, улыбнувшись уголками губ. — Это подло, — прокомментировала высказывание Спарки фем. — Но это правда, — пожала плечами юная автоботка. — Ты ненавидишь Сентинела так же, как большая часть медиков и ученых Кибертрона ненавидит Змея и, я уверена, ты не хочешь вонзить ему кинжал в шейные магистрали и смотреть на то, как он истекает энергоном, а я знаю, что ты знаешь, что я мечтаю сделать это с Эйрахнидой, поэтому просто представь, смогла бы ты это сделать с ним, не находись вы на поле боя. Фух, — Спарки закончила говорить и резко выдохнула — такая длинная безостановочная речь забирала немало сил. — Нет, — немного подумав, ответила на последний почти вопрос Зетца. — Ну вот, о чем я и говорила. Ты не ненавидишь Сентинела, — фемлинг несильно хлопнула сестру по плечу. — Ненавижу, когда ты права в таких ситуациях. — Потому что я младше? — Ага, — улыбнулась краешком губ фем, и это была, пожалуй, первая такая её улыбка, показанная всем. — Ты же не любишь Сентинела, потому что он убивал? — зашла с другой стороны до этого следившая за диалогом фемок Мико. — Все мы убивали, я тут тоже не божий одуванчик, — достаточно отстранённо ответила Зетца. — Но да, ты права. — Он убил кого-то дорогого для тебя? — поинтересовалась японка, несмотря на понимание того, что тема не особо приятна для фем. — Он убил моего Опи, — ровно ответила Зи, лишь чуть сильнее сжав замерший голубой шарик. — И всё же. Почему ты решила, что я нен… не люблю его именно за это? За чью-то смерть. — Ну, — проговорила Мико. — Всё, что я знаю о Сентинеле, это то, что он убил Зету Прайма, и я подумала… — она запнулась, — подумала, что он мог убить кого-то дорогого тебе, кого можно было не убивать, как с Зетой Праймом, — Это высказывание заставило замереть всех автоботов команды Прайм на долгие несколько секунд, во время которых не слышно было почти ничего. На базу опустилась какая-то еле заметная, напряжённая атмосфера. — Ты говоришь, что Сентинел убил Зету, — проговорила Зетца. — Ты сама это сказала, — пожала плечами девочка, и Зи попыталась вспомнить, когда. Мысли сразу же пришли к тому рассказу про Симфурскую бойню. Тогда она действительно говорила так. — Ты сказала, что Сентинел Прайм убил Зету Прайма, а меч Зеты убил Сентинела, но ты не сказала, что именно Зета Прайм убил его. И на фотографиях у Дарси видно, что Зета не мог убить Сентинела, он сам был мёртв мгновенно. И если Зета Прайм был предателем, то лучше было бы притащить его на допрос назад в Гармонекс и узнать, что он выдал. К тому же он был ранен, хотя Сентинел тоже, — закончила японка. — Что? — сжалась она под взглядами всех находившихся в комнате. — Мико, — пробормотал Балкхэд. — Ты откуда столько всего касательно убийств и трупов знаешь? — У меня родители — врачи, — буркнула японка. — Я этой криминалистики… — она неопределённо махнула рукой. Подпирающая стеллаж Спарки, развеселившись, тихо фыркнула. — Твои родители же не патологоанатомы, — брякнул с дивана Джек. — А разница-то? — наигранно грустно пожала плечами Накадаи. — Если патологоанатом не знает, как был прибит труп, то он идёт к травматологу-хирургу, который знает. А там уже хирург становится следователем, — она снова махнула рукой, вызвав у Спарки приступ неконтролируемых пофыркиваний. — Ты говорила про фотографии, — аккуратно задел интересующую его тему Оптимус. — Они у Рафа, — сдала друга девочка. А Раф был в лаборатории около земного моста, прикипев вместе с Рэтчетом к очередному интересному исследованию. То есть на этаж ниже. Оптимус поднялся со своего места, размеренным шагом направляясь в сторону выхода из комнаты. По пути он кивнул Проулу, призывая тактика остаться на месте, но вот отделаться от увязывающихся следом Уилджека и Клиффджампера не смог. Балкхэд был втянут в диалог оживившейся Мико, Арси, очевидно, переваривала новую информацию о Спарки, не совсем осознавая, как на неё реагировать. Когда она решила наконец подойти к фемлинг, то была перехвачена Зетцей, тихо шепнувшей ей на аудиосенсор простое «Не сейчас» и начавшей простой женский разговор ни о чем. Спарки из ангара бесследно исчезла вслед за Оптимусом.***
Двери в лабораторию открылись бесшумно. Там не было никого, кроме Рафа и Рэтчета: Спин Аут был оставлен медиком отдыхать, поскольку на последнем патруле перенапряг почти зажившую, стараниями рыже-белого бота, Т-шестерню, а обычно ошивающийся поблизости Бамблби уехал гонять со Смоукскрином и близнецами, прихватив с собой Скайдайва в качестве наблюдателя и судьи. Где был Джаз, в принципе, мало кто знал, но он точно был где-то на базе, поэтому за лейтенанта особо не переживали. — Раф, — проговорил Оптимус, дождавшись, когда мальчик и доктор закончат очередной эксперимент. — Привет, Оптимус. Джеки, Клифф, Спарки, — радостно махнул рукой белковый под тяжелый вздох рэкера. Потому что, конечно, Спарки увязалась за ними. Не то, чтобы он ей не доверял, но просто… Если раньше присутствие фемлинг раздражало его из-за гнева, то теперь она походила на голубой хвостик, имеющий свойство менять хозяев. Она была везде! — Что-то нужно? — поинтересовался Рафаэль, снимая защитные перчатки. В углу комнаты посапывала Дарси. — Мико сказала, у тебя есть кадры последствий Симфурской бойни, — проговорил Прайм. — Можно взглянуть? — Эм, да, конечно, — немного растерялся мальчик и зачем-то полез в карман. — Вот, — проговорил он, на лабораторном компьютере открывая с выуженной флешки нужную папку. — Не то, чтобы это была какая-то особо секретная информация. — Рэтчет, ты можешь рассказать, как они погибли? — спросил Оптимус, открывая на экране изображение. Там были изображены два корпуса, которые нельзя было спутать ни с чем, если довелось застать актив этих ботов. — Говорят, Зета убил Сентинела, понимая, что умрет сам, — пробормотал медик. — Но? — спросил Клиффджампер, которому высокие фигуры товарищей закрывали обзор. — Но Зета был мёртв прежде, чем успел бы нанести удар Сентинелу. Да и ему бы просто не хватило на это сил, даже будь он актив. Как и сказала Мико, — договорил за товарища Уилджек. Мехи расступились, открывая разведчику обзор на голографию. Меч Сентинела Прайма насквозь пронзал камеру искры Зеты, не оставляя тому и шанса на выживание или ответный удар. Он лежал на боку, пустыми окулярами смотря туда, где распластался на спине ало-серый корпус Сентинела. Правый манипулятор Зеты был поврежден, и это было видно даже несмотря на то, что упал он как раз на него. Прайму, даже будь он жив, правда просто не хватило бы сил нанести бывшему другу убившую его рану. Не двуручным, тяжелым мечом Рыцарей Кибертрона. — Но в таком случае… — пробормотал Клифф. — Да, — достаточно резко отозвался Рэтчет. — Там был кто-то третий, кому удалось уйти. Инстинктивно, сами того не замечая, все мехи вспомнили повествование Зетцы. Это было странно, но это был самый логичный и имевший под собой основания вариант. — Она осталась в Симфуре, — проговорила из-за спины Клиффа Спарки, заставляя всех вздрогнуть, пусть по Оптимусу этого и не было видно. — Зетца, — добавила фемлинг, — она оставалась в Симфуре. — И ты знаешь это, потому что… — слегка оттаял Рэтчет. — Потому что она моя старшая сестра, — ответила фемлинг, немало шокировав всех, кроме Рафа. — В любом случае, у нас есть чуть более настоящая проблема, — она ткнула пальцем себе за спину, туда, где за открытыми дверьми лаборатории на экране компьютера разгорался сигнал десептиконов. — Нам следует это проверить, Оптимус? — поинтересовался Рэтчет, подойдя к компьютеру и, не дожидаясь сигнала, ввёл в генератор земного моста координаты. — Да, старый друг, — кивнул медику Прайм, а затем оглядел присутствующих. — Думаю, нас вполне хватит для разведки. Рэтчет не сказал ничего. Команда из Оптимуса, Уилджека, Клиффджампера и Спарквил и вправду казалась достаточно убедительной силой, тем более, появления так ни разу и не попавшейся им на глаза после выстрела Мегатрона фемлинг десептиконы вряд ли ждали. Вопреки устоявшимся правилам, Рэтчету пришлось высадить команду всего в ста метрах от цели: нигде больше не хватало пространства для моста. Они оказались в пещере, освещаемой лишь кристаллами необработанного энергона. Двигаться следовало тихо, это понимали все. Когда восприятие мира изменилось, чуть потеряв цвета, внимания мехи не обратили. Они аккуратно продвигались к месту наибольшего скопления кристаллов, поскольку оттуда же слышались голоса вехиконов и Старскрима. В центре зала располагалась капсула, подобная тем, в которых в космос отправляли артефакты Иакона. — Надо забрать её, — пробормотала Спарквил. — Если она попадёт к Мегатрону… Уилджек согласно кивнул. Он был рэкером, и тихие разведывательные операции были честно из ряда вон для этого меха. Ничего удивительного в том, что он ринулся в атаку, не посоветовавшись ни с кем, не было. В том, что его не заметили — было. Когда первый из них разлетелся на две половины, разрубленный неизвестным врагом, вехиконы всполошились. Беспорядочный огонь дал автоботам возможность проскочить к капсуле без повреждений, но дальше все пошло не так гладко, как хотелось бы. Отрикошетив от стены, выстрел попал прямо в правое плечо Спарки, сбивая ей всю концентрацию, и маскировка слетела с автоботов в мгновение ока. Замеченным, им ничего не оставалось, кроме как повиноваться молниеносному приказу Оптимуса рвануть в сторону тёмного, каменистого тоннеля — единственного возможного укрытия. Нетерпеливость Уилджека сыграла с ним злую шутку. Будучи последним трансформировавшимся в альтмод, он оказался ближе всех ко взорвавшейся гранате Старскрима, целившегося в верткую и шуструю Спарквил. Взрыв был достаточно сильным для того, чтобы меха подбросило в воздух и кубарем швырнуло, волоча прямо по скалам вперёд всех его товарищей. Рэкер сумел трансформироваться в процессе полёта, либо же альтмод сам слетел с него, но это не сильно помогло меху. Единственным возможным вариантом было спрятаться за скопление сталагмитов либо же просто камней, но сейчас это было неважно, и начать отстреливаться, пока Клиффджампер затаскивает туда же раненого товарища. — Рэтчет, нам нужен мост, — абсолютно спокойно, будто и не было вокруг этой жуткой перестрелки и раненого Уилджека за спиной, проговорила Спарквил. — «Сейчас будет» — отозвался медик, и за секунду в десяти метрах от автоботов появилась ожидаемая воронка. Появилась не с той стороны. — Чёрт! — выругалась Спарквил, вскакивая из-за укрытия и бросаясь наперерез вехиконам. Справа от неё то же самое проделал Оптимус. — Клифф, хватай Джеки и валите отсюда! — рявкнула фемлинг, оттесняя десептиконов от воронки моста. Возможно, сказать это должен был Оптимус, но фемлинг, как никто, пожалуй, понимала, что он бы велел уходить и ей, а натиск был слишком силён. И его бы Клиффджампер не послушал. Потому что не бросит он вот так своего командира — одного против сотни врагов. А когда у командира есть подмога — есть шанс продержаться до прибытия поддержки. Поэтому красный мех лишь послушно кивнул и помог подняться ругающемуся почем свет стоит Уилджеку. Рэкер хромал, но был способен поддерживать скорость, которой хватало для быстрого передвижения, и вскоре оба меха вместе с капсулой скрылись в воронке. Но вот у Оптимуса и Спарквил такой возможности уже не было. Потому что слишком много вехиконов, слишком много необработанного энергона и слишком мало места. Слишком мало расстояние до моста, который, пусть и находится между переплетениями камней, все равно слишком доступен врагам. Капитан последним покидает корабль — простая земная поговорка, несущая в себе так много смысла. Так делал Оптимус, всегда уходя последним, так делал Зета, прикрывая отход подчинённых, и даже Сентинел Прайм никогда не покидал поле боя первым. Они медленно, но верно отступали прямо к мосту. — Рэтчет, — проговорил по внутренней связи Оптимус. — Закрывай мост через десять секунд, — автоботы были уже настолько близко к воронке, что этого времени с лихвой бы хватило одному из них, чтобы скрыться в ней. — Вы оба в нем? — поинтересовался медик, стараясь не выдать своего напряжения. Что-то там, на другом конце линии, было не так, но он упорно не мог понять, что. — Да, — бодро ответила Спарквил. — Эй, Оптимус, — тут же продолжила она, прервав контакт с базой. — Это была я, — окуляры Прайма расширились. Он понял, о чем говорила фемлинг. — Там, под Праксусом. Это я вонзила меч Зеты прямо Сентинелу в искру, — не было понятно, зачем она договаривает эти слова, ведь это было не нужно. Не Оптимусу, которому хватило и первых трёх. Но для Спарквил это было время. Мгновения, на которые можно было отвлечь Прайма. Потому что, говоря это, она успела, отбросив прочь очередного врага, оттолкнуться от стены и впечатать оба сервопривода прямо в грудные пластины лидера, отправляя его в полёт в сторону уже начавшей схлопываться воронки земного моста. Спарквил была фемлинг, рост которой не превышал и половины роста Прайма, но этот толчок, эта энергия и знания, когда-то полученные в Симфуре под руководством двух Праймов, а позже дополненные всеми Тенями и даже Мегатроном и Саундвейвом, позволили ей преодолеть разницу в весе и размере. Град выстрелов обрушился теперь уже только на неё, и как бы Спаркивл ни старалась, нельзя было увернуться от всех или отбить их. Жизненно важные точки были спасены, но очередной взрывной волной фемлинг отбросило в стену с такой силой, что перед окулярами всё поплыло. Что-то лепетал на периферии Старскрим своим писклявым голоском. — … не так важно, Старскрим… — отвечал ему грудной голос Мегатрона. — У нас есть более ценный трофей, — проговорил совсем рядом лорд десептиконов, и точный удар по шейным магистралям на корню пресек все попытки к сопротивлению.