my little killer

— Ты уверен? — обеспокоенно спросил мужчина своим глубоким басом. Нет, он не собирается давить на парня, и если он действительно серьёзен на счёт своего решения, то пусть так и будет. — Да, пап, — раздался не менее низкий и бархатный голос на том конце трубки, — Я уже нашел подходящую квартиру и поговорил с её хозяином. Не волнуйтесь, я сам позабочусь о себе. — Если вдруг что-то пойдет не так, мы с твоей мамой всегда поможем, — выдыхает мужчина. Да, он волнуется за сына, который решил жить самостоятельно, независимо от денег отца и матери. Но он верит в него, зная, каким настойчивым и упрямым может быть юноша, если захочет. — Я знаю, пап… но я смогу, — без доли сомнения говорит парень и отключается, настойчиво тыкая в экран своим тонким пальцем. Вечерний Сеул поприветствовал одинокого юношу безразличными прохожими, влажным воздухом и мелочным дождем. Капля за каплей колкие фразы «старых знакомых» одна за другой всплывают в русоволосой голове. Кто-то говорил, что Тэхен — всего лишь пустышка, которая только и умеет, что прятаться за спиной отца. Кто-то утверждал, мол, детская искренность парня — напускная, лживая. Кто-то смеялся над ним, называя неудачником. Пришло время отпустить неприятное прошлое и начать новую жизнь. Не того парня, которого за спиной звали «тупой странник», а того, кто живет и дышит музыкой. И пусть эти голоса, звучащие в голове и утверждающие, мол, твоё пение не достойно даже архиубогого гейского клуба, катятся к черту. Он уже привык, что его не воспринимают, привык слушать насмешки окружающих. Однако Тэхен выше всего этого, и он не будет забивать себе голову их упреками. Напротив, он без помощи отца устроится на работу и докажет всем, что не настолько жалок. Он выйдет в люди самостоятельно, будет петь, совершенствоваться, саморазвиваться. И пусть сосут хуи эти его хейтеры. «Общество всегда гнобит самых лучших, называя лузерами. Ты не такой, как все, Тэ, но этого не нужно стесняться, напротив — этим нужно гордиться, » — говорил когда-то Чимин, единственный тэхенов друг. И, кажется, он прав на все сто процентов. С такими вот более-менее позитивными мыслями юноша поднялся со влажной скамьи. Нервно выпалив короткое «пора!»  Тэхен развернулся на каблуках и ушел в направлении заветной многоэтажки. Прокручивая ключ в три оборота, юноша пытался успокоить свое бешеное сердцебиение. Не стоит упоминать, что Тэхен волнуется, потому что Тэхен пиздец как волнуется. Автор говорил, что персонаж волнуется? Однако Тэхен очень сильно нервничает, ведь за этой дверью — его новая жизнь, а ещё какой-то сосед, который, по словам хозяина квартиры, не очень дружелюбный. Нервно пройдясь языком по губам раз так десять, юноша медленно открывает дверь, ступая внутрь квартирки. И она превзошла все ожидания русоволосого: вместо прогнивших стен — обложенный пепельным камнем коридор; вместо огромных гор мусора — картины ночного города, создающие атмосферу странного уюта; вместо холодного, влажного воздуха — теплый и терпкий, с ароматом древесины, табака, немного кофе и вишни; вместо злющего соседа — милая собачка хер-знает-какой-породы, Тэ никогда в этом не разбирался. И, черт, как же ему все-таки повезло с этой квартирой, которую он снял на месяц наперед, да ещё и относительно за копейки. Настолько повезло, что в носу предательски щиплет, а в уголках глаз собираются капельки предательских слез. В эту секунду Тэхен даёт себе слово, что какими бы ни были препятствия, он их всё равно преодолеет и будет жить счастливо, ведь он достоин этого, раз судьба преподнесла ему такой подарок. Он не неудачник. И пусть сосут хуи эти его хейтеры. [2] «Звёзды такие классные, » — думает Тэхен, когда они танцуют ламбаду перед его ореховыми глазами. Какая-то звёздочка, видимо, самая смелая, успела даже показать язык парню, определенно издеваясь. Нет, ну серьезно, ёбнуться о кофейный столик мизинцем — прекраснейшее чувство, и, видимо, парень очень поспешил, называя себя «везунчиком». Более того — слово «везение» нахрен выветрилось из его русой головушки, когда он, проходя мимо ванной комнаты (которая была приоткрыта, конечно же) увидел невысокого худого паренька с бледной кожей, мокрыми черными волосами и с одним-единственным полотенцем на бедрах, мать твою. Мысленно подмечая, что уровень нецензурных слов за сегодня превысил все границы (обычно Тэхен не матерился, разве что только в крайнем случае), Тэ все же решает подойти к, как ни странно, охуеть какому сексуальному соседу. Ему уже не терпелось узнать парня поближе, познакомиться, подружиться… Однако идея Тэхена летит куда-то на луну к милым кроликам, потомучтоблять сосед сейчас смотрит прямо на него и… держит в руках… пистолет? — Лапы поднял, ублюдок, — прокуренным голосом говорит он, — Что ты за хуй, и что ты забыл в моей квартире? — брюнет смотрит ядовито, прожигая огромную дыру в маленьком сердечке русоволосого. Мало ли кто, блять, может пожаловать в квартиру Мина Юнги в восемь часов вечера, знаете… — Меня зовут Ким Тэхен… и это как бы и моя квартира тоже. «А вот это уже интересно, сука» — всплывает в голове Юнги жирной красной строкой. — В каком нахрен смысле? — осторожно спрашивает брюнет, а Тэхен все еще тупо смотрит на парня, который крепко держит в руках оружие. Но хуй там плавал — вместо ожидаемых Мином «о-боже-помилуйте-я-уже-ухожу» Тэхен только заулыбался квадратной улыбкой. — Ты всех так пугаешь? Я почти повёлся, знаешь… я даже подумал, что это действительно настоящий пистолет и ты в самом деле хочешь меня пристрелить. Кем ты работаешь? Полицейским? Ты просто так сексуально смотришься с оружием в руках, прям глаз не оторвать… — совершенно искренно говорит Тэ. Впрочем, не в его это стиле свой поток мыслей фильтровать, — от девушек отбоя нет, небось? — куча ненужных вопросов, а у Юнги терпение не железное, между прочим. Этот хуй уже раздражает. — Я спросил тебя: какого черта ты продолжаешь стоять в моей квартире и при этом ебёшь мне мозги? — Мистер Хан тебя не предупредил? Я твой новый сосед! Здорово, не так ли? — по-детски восхищенно восклицает русый, а Юнги на это только морщит нос. — Прям круче некуда… * Мин Юнги — человек хороший. Добрый, спокойный… пока его не заебут нахер. Мало того, что этот Ким-как-там-его-Тэхен завалился без спроса в его комнату, дык еще завалил Мина охиреть каким большим своим словесным поносом. И ему насрать, видимо, на то, что Мин старше него, как оказалось, почти на три года. «А почему здесь столько бумаг?» Почему? Да, наверно, Юнги генеральную уборку затеял, решил выкинуть нахер доклады старые. (Эх, похоже сегодня кто-то оторвётся надорвется от незапланированной уборки.) «Вау, у тебя есть еще один пистолет?»  — Он не заряжен. То есть игрушечный, Тэхен, как и первый, — остаётся только повилять оружием в доказательство. «Почему у тебя в комнате такой бардак?»  — А не свалить бы тебе в туман? Твоя комната немного не здесь. «А где?»  — В гробу, где же еще. И либо умалого присутствует чувство сарказма, либо он пиздец какой бесстрашный… либо дурак, но сейчас он смотрит на Юнги и улыбается пиздец какой квадратной улыбкой. Будто Мин сейчас комплиментами его одарил. Ну что же, удачи, Ги, терпения тебе, как говорится… — Вуаля, — выдохнул брюнет, открывая закрытую на замок комнату, — Это и есть твои хоромы. И, пожалуйста, чтобы в моей комнате и духу твоего не было, если не хочешь ходить с разорванной задницей. И, кажется, намек более чем понят, потому что надоедливый сосед наконец-то заткнулся. МОЛЧА войдя в свою комнату, Тэхен только выдохнул отчаянно — работы здесь на часа три без передышки. Ха, 1:1 — теперь не только Юнги убираться будет. В общем, заткнулся Тэхен ненадолго… Этот чудак говорил без умолку каждый раз, когда парни пересекались в коридоре. О чем? О птичках, о цветах радуги и единорогах. Ему точно двадцать два года? Подозрение о том, что Шугу раскрыли, а этот парень послан, чтобы его убить, с каждым словом и улыбкой русоволосого выветривалось нахуй из тусклых мыслей Юнги. * «Есть много путей, на которых Бог способен сделать нас одинокими и привести к самим себе. Этим путем он пошел тогда со мной.» Быть может существуют два мира: черный и белый. Белый мир — объятия матери, её улыбка, её изящные пальцы, умело перебирающие клавиши фортепиано. Белый мир — это года в Тэгу, начальная школа, средняя школа… Но на этом белый мир кончается — его забирает с собой в землю погибшая мать и лицемерный отец, переехавший с Тэгу в Сеул. С этого момента начинается черный, грязный мир. Пианино, которое затаилось где-то в душе Юнги, почти не имеет белых клавиш: их затмили черные. Знакомый музыкальный инструмент. Руки сами опускаются на черно-белые клавиши, играют до боли знакомый аккорд. Звук инструмента будто заполняет собой пустую, черную душу. С одной стороны приносит наслаждение и какое-то странное дежавю, а с другой — непонятную боль. Не успевает парень полностью впитать в себя эту мелодию, как слышит тихий свист. Мерещится? Возможно. Парень бежит из пустого магазинчика на улицу, вслушиваясь в ту самую знакомую мелодию, которую сейчас насвистывает что-то неизведанное, возвращая парню былую тьму. Он бежит к источнику звука, как мотылек летит к свету: отчаянно, бесповоротно. Сигнал машины, противный скрип колес… Лужа крови. Горящее пианино. Begin Один и тот же кошмар сотни ночей подряд. Один и тот же кошмар день за днем возвращает Юнги в прошлое, в те кровавые два года в Тэгу и на берега моря недалеко от Пусана, где он прожил еще два года своей жизни, более светлые, , но с менее счастливым концом. И сейчас Юнги полежал бы в кровати, поебал бы себе мозги, прокручивая в голове ночной кошмар, вот только одно воспоминание о Ким Тэхене возрождает желание поскорее смыться из этой квартиры, чтобы не видеть надоедливую моську. Впрочем, есть одно местечко, куда бы Юнги мог отправиться, чтобы… остаться живым, потому что директриса школы искусств его точно убьет, если Мин опоздает. (Ну почему во многих школах искусств каникулы заканчиваются быстрее, чем в обычных школах?.) * — Юнгии~хееен, — знакомый визг учителя танцев заставляет Мина повернуть голову к источнику звука. Боже, снова он… назойливый, надоедливый, шумный… Чон Хосок. — О Боже, Хоби, только не начинай… — обреченно стонет брюнет, когда на его шею прыгает парень с яркими красными волосами. Если не один (Тэхен), то к нему обязательно доебётся другой (Хосок). И где ему только дадут посидеть спокойно?.. Однако такие вот тисканья длились недолго: всю дорогу с улицы до инструментального класса Юнги. За это время Хосок успел рассказать, как весело провел выходные, поделился радостью приезда младшего двоюродного брата, ну и успел поспрашивать, как провел выходные Мин. На что брюнет только закатил глаза, ведь рассказывать особо-то и нечего: убил, получил деньги, получил новый заказ, причем на двоих человек, да и ещё в бонус наказание получил нового соседа. Но этого он говорить никому не собирается, тем более главной сплетнице школы искусств Чон Хосоку. Что ж, слава богу, их классы далеко друг от друга. Школа искусств — второй дом Юнги. Здесь все так по-домашнему уютно. Классы украшены цветами, серыми портретами разных композиторов и рисунками учеников класса рисования, со всех сторон звучат приятные мелодии, исполняемые разными инструментами: флейтой, скрипкой, саксофоном и множеством других. Но пианино всегда будет номером один для брюнета. — Алло, — немного раздраженно отвечает Юнги на звонок от неизвестного номера. Он чертовски не любит, когда ему звонят посреди урока, — Продолжай, Су, — как можно нежнее обратился он к десятилетней девочке, которая прекратила играть, когда учитель поднял трубку. Снова раздался несложный, но красивый вальс какого-то малоизвестного композитора, а вместе с ним и сладкий голос в телефоне. — Привет, хен! О, что это за мелодия у тебя там? — Тэхен? Откуда у тебя мой номер? — на парня постепенно начали накатывать злость и раздражение, но Юнги, как настоящий профессионал, скрыл все свои негативные эмоции, дабы не испугать ученицу. — Нууу, я разблокировал твой телефон, и он оказался без пароля. Что будешь на ужин? — Жареного бездомного кота. — Что? — Да ничего я не буду, еблан… то есть… — Мин бросил растерянный взгляд на девочку, но она, благо, ничего не слышала, — так, Тэхен, дома поговорим, я сейчас занят. Парень резко сбросил вызов, ведь если ученица услышит, как её учитель кого-то грузит трехэтажным матом, то будет, мягко говоря, неудобно. * Новый год вроде как наступил уже давно, но всё ещё оставалось украшено гирляндами, ёлками и прочей хренью. Особенно это было заметно поздно вечером, когда уже темно, как ночью. Но всё новогоднее настроение портит мелкий дождь. И идущий рядом Хосок, который только то и делает, что рассказывает о своем кузене, о детях, которые его ну совсем не слушаются, о новой песне какой-то к-поп группы и о том, какая охиренная хоряга у BTS. Вот такая вот реальность, друзья. Три раза в неделю Мин топает на работу, где его всегда встречает это гиперактивное чудо. Три раза в неделю он идет с работы домой, но суровая реальность такова — им с Хосоком по пути. Очередной такой вот интересный рассказ учителя танцев прервала вибрация на айфоне Юнги. Спасибо тебе, Ким Сокджин, звони чаще. — Слушаю, — выдыхает брюнет, предвкушая типичный разговор с недодругом. — Я по делу, — кто бы сомневался, — пришла информация о первом из тех двух. — Слушаю, — по-слогам произносит Юнги, направляя все свое внимание к приятному голосу на том конце проводов. Так же Мин не забыл взглянуть на Хосока, который создавал вид, что рассматривает пиздец какие интересные здания, которые и так видит ежедневно. Что ж, надо бы на всякий случай убавить звук. — Ким Джи Хён, 44 года, так же как и тот, которого ты убил пару дней назад, является владельцем компании VGF. Видимо, заказчик задумал полностью уничтожить эту фирму. — Ясно. Когда мне приступать? — Тебе дали не больше месяца. — Миленько. * После тяжелого рабочего дня Мину очень хотелось отдохнуть, прилечь на кровать, почесать мягкую шерсть своего собачки и возможно еще посидеть в интернете. Но not today. — Хен, а что это была за мелодия? Где это ты был? — встретило его прямиком на пороге. — А тебе-то какое дело? Ты вообще зачем мне в телефон лез? — отвечает вопросом на вопрос Мин. В его телефоне абсолютно нет ничего секретного, он же не идиот на себя компромат хранить, но все равно Юнги бесит, когда трогают его вещи. — Мне нужно было узнать твой номер. — Зачем? — Чтобы позвонить. — Зачем? — А вдруг у нас продукты или туалетная бумага закончатся? А вдруг нас затопит или наступит зомби-апокалипсис? А что, если мне станет плохо, или на нашу квартиру упадет метеорит? — А самому в магазин за продуктами или туалетной бумагой слабо сходить? Если нас затопит, то убирать здесь будешь все равно ты, так что звонить мне нет смысла. Если наступит зомби-апокалипсис, я буду одним из первых, кто стал зомби, так что не советую тебе мне звонить, если не хочешь, чтобы твои мозги зажарили на сковородке. Если тебе станет плохо — звони в скорую, ибо я не доктор и безжалостно оставлю тебя подыхать. А если на нашу квартиру упадет метеорит, то я очень сомневаюсь, что ты вообще сможешь позвонить. — Бла-бла-бла, — русоволосый закатывает глаза, — какой же ты бука. — Так, стоп. Почему в квартире воняет дымом? — А, это я… в общем. Но брюнет уже не слушал, он спешил на кухню. И вот что он там увидел: открытая духовка с которой дымит, как из фабрики, и стоящий на столе… пирог? Нет, Юнги конечно не расист, но это слишком. — Я пытался… в честь нашей дружбы… — виновато бубнит парень, утыкаясь взглядом в пол. — Я так понимаю, это — годовой запас активированного угля? — Это… яблочный пирог. — Я заметил, — с сарказмом говорит Юн. Ну, по валяющейся на столе кожуре с яблок, по рассыпанной по кухне муке и по текущим на кафельных стенах желтке догадаться было не так уж и трудно. — Прости, хен… — А мне-то что? Сам же убираться здесь будешь. — Пф, кто бы сомневался… — недовольно шипит Тэхен, — я вообще-то для тебя старался. — Ну ладно, могу помочь выкинуть это чудо, — Мин указывает в сторону «пирога», — или все же оставим это на случай расстройства желудка? Не надо будет угольные покупать… — Да ну тебя… Сам справлюсь, — напоследок уныло хмыкнул Тэ. Отлично, ну хоть что-то хорошее сделал этот неуклюжий сосед, пока Юнги не было дома: накормил Холли. Питомец с набитым пузом спал на мягком коврике. Отлично. А что это там возле него? — Твою мать, Ким Тэхен! Ты зачем ему дал эту рыбу? Ты хоть знаешь, сколько она, блять, стоит?! * — Хен, ну прости-и, — тянет Тэ, словно маленький ребенок, — Ты меня простил? — Блять, Тэхен, два часа ночи! Я сплю вообще-то! — А сейчас спишь? — спустя минуту спрашивает русый. — Сплю! — Ты умеешь кричать во сне? — Я не кричу! И вообще… С тобой и не такому научишься! Только чуть больше сутки с тобой живу, а уже пиздец как бесишь. — Ну хееен, — продолжает ныть Тэхен, нависая сверху над полностью укутавшимся в одеяло брюнетом, — меня грызет совесть и я не могу уснуть, потому что ты злишься на меня. Я убрал на кухне, и рыбку я тебе такую же куплю… — Да Бог с тобой, дай поспать! — Значит, ты простил меня, хен? — Простил… а теперь пиздуй отсюда… Ким с довольной моськой убегает с чужой территории. Отлично, прощение вымолил, теперь можно и спать. — Убрал он на кухне, конечно… — продолжал бубнить Юнги после того, как за юношей захлопнулась дверь, — и… блять, Тэхен, я же говорил тебе вчера, чтобы ты и ногой не ступал в мою комнату! * Темная безлюдная улица, на которой нет ни единого дерева, ни людей, ни машин. До жути холодно. Юнги бежит, бежит, задыхаясь, а ноги передвигаются словно в замедленной съёмке. Толпа людей с пистолетами уже близко, и Юнги, чтобы спастись, завернул в какой-то богом забытый переулок. В конце этого переулка Юнги видит странный свет, к которому он хочет подбежать, но ноги не двигаются. Этот свет приближается сам, становясь силуэтом человека. Юнги бежит к этому человеку, но его придавливает к дороге какая-то неведомая сила. Силуэт становиться четким, черты лица знакомы — это Тэхен. Парень хватает Мина за руку и тащит куда-то. — Спасибо, что спас меня от них, — несвойственно жалким голосом выговаривает Юнги, а Тэ неожиданно хватает парня и прижимает к стене, а к горлу прислоняет холодный нож. — Ты убил… ненавижу тебя… — шепчет парень, искажая выражение лица, выражая только отвращение и ненависть. Но нож из его рук резко падает, а Тэхен припадает к губам Юнги, целуя его до искр перед глазами… — Господи, вот это сон… — шепчет Мин, просыпаясь весь в поту и со сбитым дыханием, — Ахринеть… — Какой сон, хен? — заинтересованно раздается под боком, а у Юнги душа ушла в пяточки. — Ты что здесь забыл?! Разве я не говорил тебе, что будешь с разорванной задницей ходить, если увижу тебя в своей комнате? Да еще и на кровати! Ты бесстрашный, что ли? И с хуя ты меня обнимаешь сейчас? — Мне снилось, что лунные кролики хотели принести меня в жертву, сжечь на костре. Прости, мне было страшно… — Какие еще кролики? Ты дебил? — Лунные… они очень-очень страшные, хен… Но там есть и хорошие… — Ты дебил, — утвердительно цокнул брюнет. — Но я даже не разбудил тебя… Ты же не… трахнешь меня из-за этого, да? — Ты… явно дебил, — выдыхает Мин и слегка обнимает соседа, — сейчас только три часа ночи, спи давай. Тэхен, довольный, словно кот, обвил Мина и руками и ногами. Для полной картины не хватало бы лишь только замурлыкать, как кошечка. Что ж, эта ночь точно запомниться Шуге надолго. Юнги обнимает Тэхена чуть крепче, утыкаясь носом в макушку парня. Приятный аромат цветочного шампуня разлился по всему телу. Тэ слегка посапывал, засыпая, и это почему-то казалось чертовски милым. Юнги никогда ни с кем не спал «так». Никогда не ощущал тепло рядом с собой, не ощущал горячее дыхание. Никогда не смотрел, как у кого-то подрагивают ресницы и дергаются губы, никого не разглядывал так близко. Этот Тэхен сейчас чертовски напоминает Холли, так и хочется взъерошить его мягкие волосы и просто касаться к нему, тискать за щечки. Тэхен появился в жизни Юнги только чуть больше суток назад, а уже успел пересечь все границы и напрочь сломать стереотипы. Ведь кроме этого парня никто не был в этой комнате, тем более на кровати. Пиздец.