Strings of my soul

      Он обещал, что всё расскажет ей при встрече. Обещал не только раскрыться, но и пояснить за то, что было сказано в её комнате, пока её рука была сжата его пальцами. А сейчас, когда Кот Нуар стоял на мосту у Сены — глубокое чувство тревоги дало о себе знать в его грудной клетке.       Не то что бы он боялся. Просто… что она скажет ему на всё это? Признавшись Адриану и получив отказ, она избавилась от всего, что ей напоминало о нём. И он, отказав, позволил себе от имени героя Парижа быть рядом до тех пор, пока сам не влюбится в неё. Почему зачастую случается так, что влюбляешься в человека только тогда, когда начинаешь узнавать его ближе?       Адриан понятия не имел о том, какая она, когда не заикается и не ведёт себя настолько глупо, что становится стыдно за это. Самую сокровенную сторону Маринетт получил Кот, когда узнал о её жизни, о её взглядах, о её отношении к другим. О том, как мягка с ним и добродушна она бывает. И взгляд этот нежный, устремлённый на него васильковыми глазами.       Смотрящими не так, как на Адриана.       Когда он успел влюбиться? Этот момент пролетел перед глазами, и он не успел за него ухватиться. Чтобы остановить себя и избавить от этого. Сердце беспощадно рвёт ему рёбра изнутри.       За что такая трудность ему выпадает? Кто вообще сказал, что признаться — это легко?       «Вот бы всё прошло хорошо», — подумал Нуар, зажигая последнюю свечу. Вечер на его счастье выдался безветренным, поэтому его задумка, сопровождающаяся романтической атмосферой, оказалась весьма удачной. Хотя вряд ли её это задобрит, если она разозлится.       Свечами он украсил весь мост. И людей как раз не было в округе.       Казалось, что всё идёт к тому, чтобы раскрытие произошло. Это будет честно по отношению к Дюпен-Чен. Она заслуживает знать то, что смотрит в глаза Адриану, который поступил с ней, мягко говоря, не очень.       Он приблизился к поручням каменного моста, взяв предварительно оставленную им розу в руки. С грустью рассмотрел её, продолжая думать о том, как эта ситуация повлияет на будущее. И когда он решает вдохнуть сладостный аромат цветка, то резко вздрагивает, когда Маринетт трогает его плечо.       Кот резко оборачивается и встречается с девушкой взглядами, на миг растерявшись.       Он слишком много думал для того, чтобы расслышать шаги за спиной.       Выглядела она, как и всегда, замечательно, подобрав одежду в светлых тонах. Начиная от белых кед и заканчивая лёгкой джинсовкой, покрывающей её плечи. Волосы, что непривычно для него, распущены. От одного внешнего вида Маринетт он потерялся, обращая внимание на всё что можно.       Лишь бы можно было избежать признания.  — Привет. — Приветствует она, и в тоне голоса от него не укрывается её собственное волнение. Ох, ну конечно же она волнуется. Она знает, что они знакомы в реальной жизни, но не знает, с кем именно она имела дело. Что, если это кто-то из одноклассников? Это же может быть кто угодно.       В её глазах заискрилось воодушевление, когда она осмотрела мост, заметив, как Нуар успел подготовиться. Такая обстановка была вовсе необязательна, но так или иначе это приятно.  — Здравствуй, Маринетт. — Улыбается он, хоть и уголки губ сразу же падают, не удерживая улыбку и нескольких секунд. Он протягивает ей розу, когда она замечает его тревогу, и вдыхает сладкий аромат, чтобы успокоить себя. Очевидно, это не даётся так, как палец о палец ударить.  — Спасибо. — Благодарит она, и весь начавшийся разговор идёт в неловкости. Они знали ради чего пришли, но никто не осмеливался начать. До тех пор, пока он не собрался.  — Я знаю, это будет не самая приятная тема. — Начал он. — Но о многом я и сам тебе уже рассказал. О всех своих желаниях, обещая даже при раскрытии быть с тобой. Но также я сказал и о том, что причинил тебе много боли в прошлом. Не знаю, насколько сильно я потревожил тебя тогда, но… считаю, глупо — не тревожить тебя в будущем.       Он набрался смелости посмотреть ей в глаза.       Между ними был всего шаг расстояния и нельзя его сокращать даже при сильном желании.  — Я хочу, чтобы прошлое оставалось в прошлом. И чтобы ты помогла мне в этом, несмотря на всё то, что происходило между нами. Порой я большой придурок, реагируя на всё резко, но моя душа лежит к тебе, и все глупости, что я совершил — были из любви к тебе, Маринетт.       Он вдруг усмехнулся, слегка покачав головой и прикрыв глаза. Затем выпрямился, сжав пальцы в ладони.  — Смешно, правда? Волнуюсь, как маленький. — Он с грустью уставился на неё. Она же в ответ то открывала рот, то закрывала. Хотела что-то сказать, но останавливала себя, чтобы позволить ему высказаться. — Я в самом деле боюсь того, что случится сейчас. Но убегать дальше уже просто невозможно. Я здесь и сейчас перед тобой, и я почти готов назвать тебе своё имя.       Кот чуть склонился, взяв свободную руку Маринетт в свою, и сжал её.       Она же затаила дыхание, думая о том, насколько неожиданно будет узнать его.  — Меня зовут Адриан Агрест. — Произнёс Кот, а затем выпрямился и посмотрел на лицо Дюпен-Чен, изобразившее наичистейший шок от этих четырёх слов. Она тут же выдернула руку с его пальцев и сделала шаг назад, продолжая смотреть на героя в неверии. Нуар сделал глубокий вдох и выдох. — Да, это так. — Словно видя вопрос в её глазах, добавил он. — Я знаю, в это трудно поверить, но это я.  — Подожди. Подожди… — Замахала она рукой перед собой, как бы создавая черту, которую ему нельзя переступать. — Я не понимаю. Если то, что ты говоришь — правда, то к чему тогда всё это?  — Всё это? — С недоумением повторил Кот.  — Да, всё это. То есть, ты отверг мои чувства, а затем, пытаясь загладить свою вину, стал Котом Нуаром и подружился со мной? Выходит, я встретила тебя там, на лавочке, в дождь… совсем не случайно, так?  — Маринетт, ты не так поняла.  — А как это тогда объяснить, Ад-ри-ан? — Она издевательски произносила его имя, и от каждого слога становилось неприятно. Говоря это на улице ему, не в гражданском виде, она подвергает его раскрытию личности, как если бы, — не дай Бог, — тут прошёл хотя бы один парижанин. — За что ты так со мной?       Она кинула розу к его ногам.       А когда это произошло — Адриан впервые ощутил, как его сердце ухнуло в самые пятки от боли, которую Маринетт приносила ему своими словами.  — Я полюбила тебя дважды. Оттого-то чувствовала, что есть что-то знакомое между тобой и Адрианом. — Она усмехнулась. — Чёрт возьми, почему я не поняла раньше? Мне больно.       «Мне тоже», — подумал он.  — Да, ты оказался прав, когда сказал о боли в прошлом. Искренне верю, что ты всё пытался исправить, пока был Адрианом. — Произнесла она, но её глаза блестели от подступающих слёз. — Я помню твои слова в колледже, я помню, как твоя поддержка помогла мне тогда. Но то, что я поняла сейчас, равносильно предательству. Ты использовал меня, чтобы забыть ЛедиБаг и поигрался, возомнив, что забавно то, чтобы влюбиться в тебя ещё раз. И я поддалась своей глупости.  — Ты не права. — Оправдался Нуар, когда Маринетт отвела от него взгляд к Сене. — Да, возможно, что поначалу я нашёл в тебе своё утешение, но я не знал тогда о том, что ты — это ЛедиБаг. Зная о том, что ты — она, думаешь, воспользовался бы я этим? За кого ты тогда меня держишь? За садиста, вообразившего себя, что боль — это прикольно?       Он перевёл дыхание, попробовав сделать шаг вперёд, но Дюпен-Чен вновь отступила назад.  — Я не лгу. Ты важна мне. — Смелость прибавлялась со сказанным им словом, но чем больше он говорил, тем больше он терял надежды на то, что всё закончится хорошо. Маринетт, казалось, непреклонна к прощению и убедить её стало непосильной задачей. — Я правда считал, что после лёгкого утешения станет лучше, а когда мы стали искать любовь в интернете — вообще обрёл надежду. Я считаю, ты спасла меня, и я поверил в то, что забыть ЛедиБаг будет не столь тяжело.       Кот пытался поймать её взгляд, но она всё ещё не поворачивала голову в его сторону. Однако хорошо слышала каждое его слово, как бы то ни было. Не убегала, и на том спасибо.  — Но потом мы стали проводить много времени вместе, и смотреть на тебя я стал тоже по-другому. Адриан не видел этого, а Кот Нуар влюбился в ту Маринетт, которую узнал. — Продолжил он. — Я не играю в игры и давно перестал искать утешение за тем, что… оно уже не требовалось. Да, я идиот, но что бы я сказал? «Хэй, я Адриан, ты не обидишься на меня?». — Его плечи опустились. — Признаваться в чём-то всегда нелегко. Мне проще сказать о том, как сильно я люблю тебя и не хочу видеть твои слёзы сейчас. Чем объяснить всё то, в чём я провинился.       Она посмотрела на него с некоторой опаской во взгляде. Задумалась над тем, что он только что сказал, и глаза её… были почти верящие.  — Плагг. — Позвал Кот.       Но едва хотел сказать о детрансформации, как квами сам вылетел из кольца, ослепляя девушку внезапной зелёной вспышкой, на несколько секунд окатившей стоящего напротив парня.       Живое доказательство появилось прямо перед её глазами, и она рвано вдохнула ртом воздух. Агрест же, чуть неловко сделав шаг вперёд, распростёр руки для объятия. В этот раз Маринетт не отступила назад.  — Как насчёт того, чтобы дать мне ещё один шанс? — Спросил он, улыбнувшись по-настоящему. — Готов обещать, что никаких перемен в настроении не будет, что головой я тоже биться как вчера не стану, — он указал на повязку, — и что буду любить тебя честно, без всяких трансформаций. — Он встретил ответный взгляд, более спокойный, нежели пятью минутами ранее. — Простишь меня?       Маринетт пошла ему навстречу, обречённо попав в его объятия.       Поверить сразу было очень трудно, но он говорил весьма искренне и так старался, несмотря на ответ.       Пускай понадобится время, чтобы привыкнуть, но она знала, что стоит попробовать.       Попробовать вновь пустить Адриана в свою жизнь и принять его таким, какой он есть.       В этом и было заключение, потому что игра на струнах её души была окончена.