Обратная сторона медали

Ариэль скучно. Ариэль сидит на большом коралловом рифе, каждым миллиметром кожи ощущая холодный морской бриз, грозящий перерасти в ураган, и скуку. Оказалось, что человеком быть невероятно тоскливо. Ты не можешь плавать столько, сколько тебе хочется, ты не можешь играться с опасными животными, ты не можешь даже играться с людьми. Ариэль знает, она пробовала. Она поиграла с человеком, с миловидной гувернанткой, которую принц зачем-то к ней приставил, но игры слишком быстро закончились, потому что девушка не продержалась и пяти минут. Помнится, Ариэль тогда оставила бездыханное тело гувернантки там же, где они игрались - в ванной принцессы. Все решили, что служанка поскользнулась и захлебнулась в тёплой воде с розовым маслом. Смешная, скучная смерть, не требующая внимания. Один. Бывшая русалка вздохнула. Быть человеком - не весело. Ты не можешь не то, что играть, просто подойти к другому без причины. Подойти, погладить по волосам, вплести в них какую-нибудь безделушку - нельзя. Играть с людьми в ванной - нельзя. А убивать людей? Ариэль заинтересованно проследила за стайкой рыбок, плавающих возле коралла чуть ниже кромки воды. Рыбки маленькие, мальки. Резвятся и поют песенки, Ариэль слышала это, как и голос океана, до сих пор зовущего её. Она продала свою жизнь под водой за медный ломаный грош. Два. - Ариэль! - Голос у принца звонкий, громкий, уже такой надоедающий, что бывшая русалка не хочет больше сдерживаться. - Ариэль, идём домой! Девушка набрала в лёгкие, такие ненормально-человеческие, побольше воздуха, но тут же сдулась, как рыба-шар. Ариэль хотелось петь, чтобы хоть как-то развеселить себя, Ариэль хотелось поиграть со своим мужем, но ведь она не могла сделать этого. Она обещала Тритону, что будет считать до десяти каждый раз, как захочет вернуться или просто разорвать кого-нибудь острыми когтями. Три. Она ласково улыбнулась, представляя, как осторожно касается своими красными, словно напомаженными губами шеи принца. Как немного прикусывает кожу, и брюнет игриво кладёт свои руки ей на её отвратительные человеческие бёдра. А затем в своих мыслях Ариэль находит бьющуюся жилку на шее супруга - и вгрызается в неё оголодавшей акулой. Вероятно, принц попытался бы оттолкнуть её от себя, но у него бы не вышло. Сирена остаётся сиреной, даже обретя ноги. Ариэль спрыгнула с коралла в воду, ощущая, как весь мир возвращается в прежнее русло. Рыбки, водоросли, соль на губах. Однако резь в глазах и нехватка воздуха становятся невыносимы, и русалка медленно всплывает на поверхность. Она всё делает нарочито неторопливо, спокойно идёт по дну, по миллиметру появляясь из воды, и её принц, её добыча, смотрит на это с неким благоволением. Вероятно, он даже считает это сексуальным. Людей всегда притягивала опасность. Ариэль остановилась в пяти метрах от кромки воды. Полы её красного платья были похожи на кровь, пролитую в полнолуние, когда у неё особенный, тёмно-красный оттенок. Четыре. - Ариэль? Русалка улыбнулась, хотя ей нестерпимо хотелось заплакать или зло рассмеяться. Вспомнилась Урсула, что так нежно любила человеческого принца и пыталась его сберечь. Этот человек, этот ничтожный человек, убил создание Океана. Пять. Ариэль вышла из воды, чувствуя, как платье облепляет её тело, словно вторая кожа или чешуя. Русалке не хватало вечных ран на руках из-за остроты чешуек на её хвосте. Это шесть. Песок неприятно липнул к её ногам. Семь. - Ариэль, идём в замок. Русалка кивнула, послушно переставляя неуклюжие ноги. Ей не хватало океана, не хватало скорости и прохлады воды, обволакивающей всё тело, не оставляющей не обласканным ни одного потаённого местечка на теле сирены. - Как ты себя чувствуешь? Знаешь, наша дочурка действительно похожа на тебя. Принцу не было страшно, что у их дочери рыбий хвост. Он пригласил "великого мага", чтобы навсегда избавиться от рыбьей судьбы своего потомства. Ариэль ненавидит его за это, и это восемь. Ужин был помпезным, ведь в замке встречали этого мага. Мерлин. Говорят, он действительно прославился сотни лет назад, но Ариэль это совершенно не интересовало, и весь ужин она тоскливо смотрела на океан сквозь разноцветные витражи. - А теперь - главное блюдо! - радостно объявил повар. Его тоже пригласили из какого-то знаменитого своими рецептами королевства по поводу этого торжества. В нос ударил приторно-сладкий запах, слишком знакомый, чтобы с чем-то его спутать. Этот соус уже использовали, когда русалка впервые ужинала в этом зале. Тогда весь мир казался в тысячи крат прекраснее, а она ещё не знала, что соус этот подают с рыбой. Теперь знает. Девять. - Прошу! Эту рыбу только что выловили около коралловых рифов, куда так любит ходить принцесса! - Блюдо поставили на стол, сняли серебряную крышку. Ариэль шумно вздохнула, но тотчас начала кашлять из-за ужасного смрада приготовленной рыбы и подступающей рвоты. На глазах у неё стояли слёзы, и Ариэль ничего не могла поделать. Флаундер. - Дорогая, ты в порядке? Давай, я тебя отведу наверх. Прошу нас простить. - "Ах, принц сама забота, он столь нежен со своей женушкой", - в ярости думала русалка. Колдун смотрел на них задумчиво и грустно. Видимо, он лучше других понимал, что произошло и что произойдёт. Видимо, он не собирался мешать. Королевская чета оказалась в своей спальне слишком быстро, чтобы у Ариэль появился хоть какой-нибудь план, поэтому она решила действовать по наитию. Она действовала так, как подсказывает ей природа. - С тобой всё в порядке? - Это лишь спектакль. - Ариэль прижалась своими красными губами к его загорелой коже, вдохнув резкий аромат человечины. Он положил свои ладони на её отвратительные бёдра. Она обвила его шею руками. - Это прекрасно. - Десять, мой принц. Он не успел даже понять, что произошло. Только отшатнулся от русалки, безумно крича. Ариэль сплюнула кусок мяса на мягкие ковры, упиваясь блаженством. В колыбели орала его дочь. Ей не нравился дождь из крови. Ей нравился живой отец, убивший друга сирены. "Может, мне и её убить?" - Чего ты хочешь? - шёпот Мерлина обволакивал Ариэль, точно вода, и русалка блаженно прикрыла глаза. По лестницам бежали слуги, уже вооружившиеся вилами и факелами. По лестницам бежала охрана с тяжёлыми мечами. Они не были ослеплены любовью к морской твари, они видели всё, что происходило за спиной принца. Они были готовы услышать его предсмертные крики в любой миг. Мерлин шагнул к ней, Ариэль отступила к окну. Русалка улыбнулась, волшебник же был необычайно хмур. Но он понимал тоску, что точила сердце дитя Океана. - Чего ты хочешь? - повторил волшебник. Ариэль весело, и ей почти уже не хочется уходить. Но её звали сёстры, что пели своими чарующими голосами прекрасные песни. - Верни мне Океан, - шепнула в ответ русалка. - Он всегда с тобой. - Верни мне его! - в неистовстве воскликнула Ариэль, вцепившись в мантию волшебника. Мерлин толкнул её как раз тогда, когда дверь слетела с петель, а истошные вопли принца, наконец, затихли. Ребёнок тоже замолчал - "дьявольское отродье" закололи слуги. Тишину рушили лишь плеск океана и звонкий смех Ариэль, вновь вернувшей свою чешую. И в этой ситуации волшебнику была ближе русалка, тоскующая по дому, нежели люди, убивающие младенцев.