***
— Доброй ночи, мальчики, — Полина выключает свет и выходит из комнаты, прикрывая за собой дверь. То же самое проделывают все родители, немного беся этим Ваню. Он, конечно, рад Дане в своей комнате, но вот это чрезмерное внимание… Данил закрывает глаза и отворачивается к стене, чтобы свет от мобильника Вани не мешал ему, светя прямо в глаза, так как Ваня решил лечь на другую сторону кровати, головой к Дане. Около получаса он думает о Эле. Её рыжие волосы, пухлые губы, большие глаза… Иванов резко открывает глаза. Эля это, конечно, хорошо, но это не для Дани. Просто не для него. Потому что он… Парень не успел придумать объяснения, как услышал звук того, как упало одеяло с кровати названного брата. Парень сжался, притягивая худые ноги ближе к груди. Естественно, он замерз. На улице хоть и август, но уже +8°С и окна открыты нараспашку. Данил замерз даже под теплым одеялом. Иванов, укутавшись в одеяло, встает с кровати и подходит к кровати брата, поднимая с пола его одеяло, роняя своё. Его трясет. Не от ненависти, которая, вообще-то, переполняет его в этот час, а от холода. И от вида тела брата. — Вот на какие жертвы я иду ради тебя, придурок, — шепчет он, укрывая Ваню. Он идёт обратно к дивану, ложась и пытаясь уснуть. Всё же, зря Данила встал с кровати — стопы замерзли, торс и руки тоже. Он весь замерз, что уж тут греха таить. Он сжался, пытаясь согреться и уснуть. Потихоньку это стало помогать и парень стал проваливаться в сон. Но его разбудил удар ноги об пол. Повернувшись, он увидел, что левая нога Ивана стояла на полу. Матюкнувшись, он встал с кровати и, подняв и укрыв брата, он лёг обратно на кровать, дав себе обещание, что ещё раз — и он ляжет на кровать Вани. Но, как только его голова коснулась подушки, он передумал. Данил лежал на спине и сверлил потолок глазами около часа. Темнота давила, тишина заставляла думать о том, о чем думать не положено. Он повернулся лицом к кровати Вани и увидел торчащую по колено ногу из-под одеяла. Парня передёрнуло. Прикрыв глаза и тихо простонав, Даня встаёт с дивана, берёт с собой подушку, и медленно плетётся к кровати Вани, по дороге укрывая его ногу одеялом. Он ложится на край кровати, ближе к шкафу и, укрывшись и обняв брата, он проваливается в сон, завидев на часах, что стоят на прикроватной тумбе 3:45 утра.***
— Я, конечно, знала, что они подружатся, — слышит сквозь сон голос мамы-Полины Даня. — но не настолько… Парень открывает глаза и осматривается. Одеяло свалилось на пол и парни, замерзнув, прижались друг к другу. Он сел на диван, но Ваня, схватив его за руку, притянул обратно. — Лежи тут и грей меня, рыжик.