Хороший репликант

— Покажи, — потребовала она. Кей стоял прямо, ни одна мышца на его лице не дернулась, он не морщился, но лейтенант Джоши знала, что это лишь обычный «спектакль» репликантов. Даже им тяжело стоять после трех выстрелов в живот. — Все нормаль… — начал отвечать Кей, но она оборвала его: — Я не требовала оценки твоего состояния, я приказала. Изволь исполнять. Кей отвел в сторону левую полу пальто. По синей рубашке расплывалось темное пятно. Джоши видела, что из верхнего пулевого отверстия кровь выходит толчками. И все-таки Кей стоял неподвижно и не пытался зажать рану рукой. Чертова кукла. Джоши щедро налила себе виски и сделала большой глоток. — Зачем подставился? — зло бросила она. — Лучше бы попали в вас? — спросил он. — Лучше бы ни в кого не попали, — огрызнулась Джоши. — Думаю, ты мог бы вырубить его до того, как он начал стрелять. Откуда у него вообще пистолет? Что-то я не помню, чтобы ко мне разрешалось приводить вооруженных посетителей, — заметив, что Кей собирается ответить, она заговорила громче: — Это не к тебе вопрос. Чинить тебя после таких ранений дорого. Меня не погладят по головке за порчу государственного имущества. Четверти бутылки виски, которая имелась у Джоши в кабинете, было мало, чтобы вытащить ее из гадкого настроения, в котором она пребывала. Такое количество лишь оставит горечь во рту и вгонит в еще большую мрачность. — Сам справлюсь, — ответил Кей. — Обойдусь без техников. — А если свалишься где-нибудь в подворотне, пока будешь добираться до дома? — фыркнула Джоши. — Думаешь, наши добрые сограждане разрешат тебе дожить до утра? Да и погодка, знаешь ли, не располагает ко сну на улице. Кей молчал. Впрочем, Джоши было плевать, какие еще ответы он мог придумать. Для себя она уже все решила. Да и виски заканчивался. Продолжение надо было искать не здесь. — Значит так, — категоричным тоном заявила она. — Поедешь со мной. Так я смогу удостовериться, что ты не загнулся на улице, начал восстановление и хотя бы поел. Кей еле заметно улыбнулся. — Спросить о еде — это привычка, — Джоши тоже улыбнулась. — Моя мать до сих пор, когда звонит мне, первым делом интересуется, поела ли я. Для родителей еда ассоциируется со здоровьем. — Я не ваш сын, Мадам, — все еще улыбаясь, сказал Кей. — Я знаю, — кивнула Джоши. — Но от хорошей еды станет лучше даже репликанту. Поехали, — приказала она, залпом допивая виски и подхватывая с вешалки пальто. * Кей обошел машину, встал у закрытой водительской двери и бросил на Джоши вопросительный взгляд. Джоши усмехнулась. Он не спросил, кто поведет. Привычка, программа или как там еще это назвать. Он даже не рассматривал другие варианты. Репликант всегда выберет действие, которое посчитает требующим больших усилий или опасным. — Ты всерьез думаешь, что с такой потерей крови я пущу за тебя руль? — поинтересовалась она. — Вы выпили, Мадам. — Можно подумать, первый раз. Садись на пассажирское место. В таком случае, если отключишься, то мы все равно долетим. Джоши прямо-таки видела, как он анализирует ее слова и сравнивает с законами для репликантов. Собственно говоря, Джоши и сама знала, что и в каких пунктах нарушает. Считалось, что раненые репликанты опасны для людей. Ему нельзя было не только вести машину, его нельзя и перевозить в ней. Разве что в кандалах. Или без сознания. С другой стороны, это был приказ начальства. Приказ человека. — Хорошо, — согласился Кей, видимо, придя к такому же выводу. Он обошел машину, Джоши открыла пассажирскую дверь, а сама села за руль. Она видела, как Кей все-таки прижал руку к левому боку, когда садился, но быстро отдернул ее. Боль — человеческий фактор, испытывать ее репликантам не положено. Кей пристегнулся. Джоши щелкнула переключателями и потянула руль на себя. Машина взлетела. * Когда они поднимались в квартиру Джоши, Кея уже заметно покачивало, но лейтенант была уверена, что он все равно дойдет. — Пальто повесь там, — Джоши махнула рукой на вешалку у входной двери и прошла на кухню, — и ложись на диван. — Мадам, я могу сам… — вновь начал Кей, но Джоши опять оборвала его: — Пули тоже сам достанешь? — Это несложно. — Значит, я упрощу это еще сильнее, — отрезала Джоши. — Ложись на диван. — Я его испачкаю. Джоши закатила глаза. Иногда с репликантами было проще, чем с людьми: они исполняли приказы, не возмущались, что перерабатывают, не требовали премий. Но иногда они просто бесили — своей исполнительностью, аккуратностью, вежливостью. И, главное, спокойствием. В те моменты, когда люди должны были орать, бить кулаком в стены, громко хлопать дверями, репликанты лишь говорили: «Да, мэм», — и подчинялись. Когда-то у Джоши, еще простого офицера, был напарник-человек. Окажись он сейчас здесь, завалился бы с ботинками на диван и даже не подумал, что кровь со светлой обивки потом не отмыть. С другой стороны, для репликантов предупредительность была вопросом выживания. — На, — Джоши сунула Кею несколько черных пакетов для мусора. Она слышала, как он шуршит ими, пока прокаливала на огне длинный пинцет. Можно, конечно, было не стараться: чтобы вызвать у репликанта заражение крови, надо было всыпать в рану лопату земли или дерьма, и то не факт, что получится, бактерии к ним почти не приставали. Но Джоши надо было самой настроиться. Медленно двигающаяся по всей длине туда-сюда зажигалка как нельзя сильнее восстанавливала спокойствие. Когда Джоши вернулась в гостиную, Кей уже лежал на застеленном пакетами диване. Было видно, что ему неуютно. Да уж, усмехнулась Джоши, явно не та ситуация, в которой часто оказываются репликанты. Вряд ли дома за ним кто-то стал бы ухаживать. Джоши нагнулась над Кеем и рывком выдернула рубашку из брюк. Кое-где кровь уже застыла, и ткань приклеилась к коже, но Кей даже не вздрогнул, только чуть громче вдохнул, и мышцы живота слегка напряглись. Из верхнего пулевого отверстия по-прежнему шла кровь, она стекала по боку и собралась в лужицу на пакете. То, что кровь до сих пор не остановилась, несколько настораживало. Джоши даже задумалась, не стоит ли ей все-таки обратиться к техникам, но она быстро отбросила эту мысль. Она не раз и не два видела, как репликантов расстреливают, а они продолжают идти. Выживет, раз до сих пор шевелится. — Ладно, — сказала она. — Давай-ка поковыряемся в тебе. Она принялась вытаскивать пинцетом пули из ран. Периферическим зрением она замечала, как Кей стискивает зубы и закрывает глаза, но тут же открывает их. За все время операции он не издал ни звука, лишь иногда у него сбивалось дыхание. Правильная кукла не должна реагировать на боль. Правильная кукла должна ее игнорировать. Для репликанта боли не существует. Боль — только для людей. Она вызывает сочувствие и другие ненужные чувства. Извлекая третью пулю, Джоши почувствовала, как на нее накатывает злость. Она знала, почему Кей не реагирует или старается скрыть реакции, но не могла избавиться от ощущения, что это безучастие Кея делает ее действия бессмысленными. Будто она лечит бревно. Ей захотелось нажать сильнее, повернуть резче пинцет, чтобы Кей дернулся, застонал, перестал вести себя как кукла. Это была глупая мысль. Она делала Джоши ничуть не лучше тех, кто зовет репликантов «кожаными куклами» или «лысыми». — Все, я закончила, — сообщила она, вытащив последнюю пулю, и прижала к боку Кея свернутый бинт. Она почувствовала, как мышцы его живота напрягаются, и усмехнулась: ладно, не бревно. Как только она разрешила, Кей сразу сел и, садясь, угодил рукой в лужу собственной крови, которая собралась на пакете. — Ванная там, — бросила ему Джоши. — Приведи себя в порядок. Кей кивнул и ушел. Убирая пакеты и стараясь не испачкать обивку, она слышала, как зашумела вода. * Когда она зашла, он смывал кровь с рубашки. — Глупое занятие, — хмыкнула она и бросила ему толстовку, которую Кей поймал почти не глядя. — Надень. — Она скользнула по нему глазами: — На полке за зеркалом есть пластырь, закрепишь бинт, а то испачкаешь и эту одежду. Брюк, извини, нет. Кей поднял толстовку за плечи и оценивающе осмотрел. — Мужская, не беспокойся, — усмехнулась Джоши. — Я еще вполне в том возрасте, когда мужчины могут забывать у меня одежду. — Да я ничего и не говорил, — пожал плечами Кей. «Вот она — неуловимая разница между репликантами и людьми, — подумала Джоши. — Мужчина бы отвесил комплимент, на который я прямо-таки напрашивалась». — Вот и не говори. Переоденься. * Крышка консервы никак не поддавалась. Так бывает: делаешь что-то тысячу раз, а на тысяча первый не выходит. И дело тут совсем не в виски. Джоши качнула нож, пытаясь вытянуть застрявшее лезвие, но оно не выходило. Она дернула сильнее, и внезапно лезвие выскочило и чиркнуло ее по пальцу. На тонком порезе тут же собралась капля крови. Джоши сунула палец в рот и сердито оттолкнула банку. — Давайте я открою. Джоши вздрогнула от неожиданности и обернулась. Она не слышала, как подошел Кей. — А пальцем открыть твоей силы хватит? — Джоши попыталась за грубостью скрыть собственный испуг. — Мне попробовать? — спросил Кей. — Любишь пошутить? — хмыкнула Джоши. — А если я скажу да? — Я расценю это как приказ и попытаюсь. Джоши некоторое время молча рассматривала Кея. Было в нем что-то такое, из-за чего любой разговор превращался в поток двусмысленностей. С другими репликантами было проще. Да, он обязан был подчиниться, и да, он знал, что она не прикажет ему открыть консервную банку голыми руками, потому что это глупо и жестоко. И потому что иногда она почти забывала, что он репликант. — Открой ножом, — уточнила она. Кею консервы поддались сразу. Джоши за это время успела заклеить палец пластырем, налить себе еще виски и с бокалом удобно развалиться в кресле. — Салат в холодильнике, — сказала она. — И посмотри, что там еще есть. Он достал из холодильника продукты и принялся резать. И все в полном молчании. Джоши оценивающим взглядом смотрела ему в спину. Будь он человеком, наверняка бы обернулся. Люди не могут стоять спокойно, когда их спину прожигают таким взглядом. Хотя, может быть, Кей тоже его чувствовал, но все равно не двигался. Почему? Может быть, именно потому, что человек бы обернулся. — Каково быть ненастоящим? — спросила Джоши. Она не знала, зачем спрашивает. Может быть, для того, чтобы заставить Кея сбиться с ритма нарезки овощей, а может быть, по какой-то другой причине. Но он не отреагировал. — Мне не с чем сравнивать, — ответил он. — В полицейском департаменте мало репликантов, — Джоши пожала плечами. — Вокруг тебя постоянно есть люди. Сравни с ними. — Это запрещено делать, — ответил Кей после почти незаметной паузы. — А ты никогда не задумывался, почему? — Это тоже запрещено. Джоши запрокинула голову и коротко хохотнула. — Вам так много запрещено, что иногда мне кажется, будто только это и отличает вас от людей, — сказала она. — Ниандр Уоллес, похоже, сам понял, что облажался, поэтому изобрел для вас прорву запретов. Прикрылся ими, чтобы никто не догадался, что если разница и есть, то ее и под микроскопом не рассмотреть. — Микроскоп не нужен, — ответил Кей, не оборачиваясь. — Ультрафиолетовая лампа, и посмотреть вверх и вправо. — Ты о серийном номере? — Джоши сделала глоток из бокала. — Это не отличие, Кей. Это просто печать. Все равно что татуировка. Знаешь, проколотые соски или шрам в пол-лица не делают людей в большей или меньше степени людьми. — Это софистика. — Хороший репликант должен быть уверен в собственной ущербности по сравнению с людьми? — губы Джоши скривились в злой ухмылке. — Не испытываешь боль, мало разговариваешь, не занимаешься сексом. Что ты вообще делаешь дома? — Читаю. — Бессмысленное занятие. Еще? — Разговариваю с Джой. — Девушка? — Джоши вопросительно вздернула левую бровь. — Вы же знаете, что репликантам запрещено жить с людьми, если они не являются их собственностью, и с другими репликантами. Джой — искусственный интеллект по обслуживанию квартиры. Джоши фыркнула. — Видишь? Репликанты занимаются теми же бессмысленными делами, что и люди. Только для этого мы загнали вас в рамки запретов и ограничений. По логике мы должны были запихивать вас в коробку после использования и убирать в шкаф. — Вам не стоит больше пить, Мадам, — сказал Кей, продолжая заниматься ужином. — Что я слышу? — рассмеялась Джоши. — Неужели ты обиделся? Если так, то я почти горжусь собой. — Вы говорите вещи, которые, как считается, нельзя говорить репликантам. — Беспокоишься за меня? Брось. Я знаю, что ты не побежишь докладывать о моих словах начальству, а больше нас слышать некому, — она встала и подошла к Кею. — Ты не первый репликант, работающий в полицейском департаменте. Насмотрелась я на вас. Вы более человекоподобны, чем все предпочитают думать. Я слышала, как вы кричите от боли, — она коснулась его раненого бока и почувствовала, как мышцы напрягаются. — Вы стараетесь быть как можно незаметнее, но я-то знаю, какие эмоции могут бурлить и тут, — Джоши слегка ткнула его пальцем в висок, — и тут, — она скользнула рукой по джинсам от ремня вниз. — Даже несмотря на то, что ты не являешься «моделью для удовольствий». Получилось не очень-то сексуально. Впрочем, Джоши не была уверена, что вкладывает в свое действие что-то подобное. — Что, нашел в моих словах и действиях нарушение закона? — поинтересовалась Джоши, возвращаясь в свое кресло и подхватывая оставленный на столе бокал. — Тогда добавь к нему еще. Это случилось лет пять назад. Патрик Джонс купил себе девушку-репликанта и сразу начал писать в корпорацию Уоллеса гневные письма, что она слишком сильно отличается от человека, а ему обещали полное сходство. Техники компании проверили ее по всем параметрам и ответили, что кукла именно такая, какую он заказывал. Но Джонс не сдавался. Он писал и на телевидение, и нам. Жаловался везде, где только мог. Шумное было дело. Общественное мнение, конечно, оказалось на стороне Джонса, так что Ниандр Уоллес в конце концов предложил забрать репликанта и возместить клиенту ущерб, но Джонс вдруг пошел на попятную и заявил, что сам все исправит. Все вроде бы затихло, — Джоши отпила из бокала и подержала виски во рту, чувствуя обжигающую горечь. Когда терпеть стало невозможно, она проглотила и сделала глубокий вдох, стараясь унять огонь и отдышаться. — Прошло около недели, когда нам позвонили из того же дома, где жил Джонс, — продолжила она. — Это была его соседка. Она утверждала, что в его квартире кто-то воет. Мы поржали, но приехали, — Джоши помолчала. — Соседка оказалась права. Вой. Другого слова не подобрать. Жуткий, пронзающий насквозь вой. Джонс не открывал, так что мы выломали дверь… В общем, всю эту неделю он пытался уничтожить различия между людьми и репликантами. Как? — Джоши горько улыбнулась. — Тебе ведь интересно, как именно он собирался этого добиться, Кей? — спросила она, но не стала ждать ответа. — Через боль. Его кукла была такой же, как вы все. Ее учили не выражать боль при людях, чтобы у тех, не дай Бог, не проснулось бы сострадание. Всю эту неделю Джонс пытал ее. А она, идиотка, терпела, потому что не знала, что можно вести себя иначе. Думаешь, Джонс делал это из злости? Нет. Он говорил, что учит ее, когда дробил ее пальцы молотком и поджигал ее волосы. Когда мы ворвались в его квартиру, Джонс сжимал то, что осталось от его куклы, в объятьях, целовал ее окровавленные губы и шептал, что теперь чувствует ее любовь. А она… — Джоши прикрыла глаза. — Она была куском мяса. Ни единого живого места. Сплошные порезы, ожоги… Месиво вместо кожи. Это она завывала. Я даже рыданиями не могу назвать звук, который она издавала. Я часто слышу его в кошмарах. Мы готовы были заткнуть ее выстрелом в голову, но, к всеобщему облегчению, она протянула еще минут десять и сдохла. Джоши замолчала. Тишину нарушал только мерный стук ножа по разделочной доске. — Будь ты человеком, — продолжила Джоши, — ты бы спросил, что было с Джонсом после этого. Как его наказали. — Вряд ли, — неожиданно для Джоши произнес Кей. — В этом нет смысла. — Нет смысла спрашивать или наказывать? — хмыкнула Джоши. — Ты полон сюрпризов. — И то, и другое. Я бы спросил, если бы человеком была девушка. — Да, ты прав, — кивнула Джоши. — Джонсу ничего не предъявили. Он испортил свое собственное имущество. И всем оказалось плевать, как именно он это сделал. Она ждала, что Кей выскажется, но он молчал. Так же молча, он начал расставлять на столе тарелки и приборы. — И что? — спросила Джоши. — Не возмутишься? Не заявишь, что таких, как Джонс, надо убивать? — Нет, — тихо ответил Кей. — Больше ничего не скажешь? — А что я могу сказать? — впервые за весь разговор он взглянул на Джоши. — Вырази свое мнение. Я знаю, что оно у тебя есть. — Это запрещено. — Да прекрати! — поморщилась Джоши. Кей чуть улыбнулся. — Я коп, который ловит репликантов, нарушивших законы для репликантов. Я точно знаю, что запрещено. — А еще ты сам репликант. — Тем более. Запрокинув голову, Джоши одним глотком допила виски. — Тогда ты должен знать, что все ограничения для репликантов разбиваются об банальный человеческий приказ. Если человек приказал, все запреты снимаются. — Это только видимость. Джоши прищурилась. — Репликант должен знать свое место? Кей промолчал. Джоши усмехнулась. — Знаешь, как тебя называют в нашем департаменте? Цепной пес Мадам. Самый стабильный и самый послушный репликант. Ходят слухи, что тебя сделали специально под меня. Или даже по моему заказу. Будто бы я выбирала, каким ты будешь. На деле же это не так. Тебя сделали, чтобы у нашего департамента была возможность справиться со старыми моделями, если таковые обнаружатся. Люди для этого не подходят. Репликанты, выпущенные корпорацией Тайрел, слишком сильно хотят выжить, копов-людей они просто размазывают. Так что у нас есть ты. Но знаешь, в чем проблема? Ты действительно таков, какого исполнителя я бы заказала, если бы мне предоставили выбор. То самое поведение, та самая молчаливость с людьми, необходимый уровень старательности и даже банально внешность. И меня это пугает. Мне начинает казаться, будто кто-то изучил мой характер и собрал идеальную кандидатуру. Чувствую себя частью какого-то эксперимента. Или даже больше: вы все — глобальный эксперимент над человечеством. С Ниандером Уоллесом в роли Бога. Кей вновь ничего не сказал. Его молчание напрягало, Джоши ждала хоть какой-то реакции. Она говорила вещи, даже за прослушивание которых репликантам грозило уничтожение как потенциально нестабильным. А ведь Джоши требовала, чтобы Кей сделал выводы. Ей вдруг подумалось, что она ничуть не лучше Патрика Джонса. Она тоже пытается «раскачать» репликанта — вызвать у него человеческую реакцию. Хотя на самом деле она не знает, хочет ли этого, потому что потом офицера Кея можно будет только сдать в утиль. И не факт, что новый репликант будет так же соответствовать ее требованиям, как и он. Или будет, и от этого становилось жутко. — Ладно, — сказала Джоши самым веселым тоном, на который была способна. — Будем считать, что мне действительно не стоит пить. Ешь и выметайся. Завтра с утра пройдешь тест и только попробуй не сдать. Он не произнес даже стандартного «Да, Мадам», просто сел за стол, дождался, пока сядет Джоши, и начал есть. Будь он человеком, наверное, сказал бы, что никуда не доложит о словах Джоши, но так как он был репликантом — и что говорить, ее репликантом, — ему не нужно было этого делать. Он был именно таким, каким она хотела его видеть. Наверное, она могла бы сейчас взять пистолет и выстрелить ему в голову, чтобы доказать самой себе, что никому не позволено управлять ее жизнью. Но она знала, что бессмысленно. Глупо думать, будто ты властен над собой. — Спасибо, Мадам, — его голос вырвал ее из размышлений. — Я могу идти? — Да, — кивнула она. — Иди. «Я не расскажу о тебе, ты не расскажешь обо мне» — не состоявшийся и не нужный разговор. Ее кукла. Хороший репликант. Уж лучше пусть рядом будет Кей, чем кто-то еще. С ним она может напомнить себе, что он не человек. Хотя бы время от времени.