Ведь мы - части одного мира

      — Он точно не сказал ничего такого? И ни единого намека даже не дал на то, что ему было нужно? — в который раз Ник пытался разузнать хоть что-то о том, зачем к его друзьям заглянул на огонек Александр.       — Говорю тебе, Ник. Ничего, — Монро видел состояние друга и отчаянно хотел узнать, что же не так. Перед ним словно стоял живой зомби. Неспавший несколько дней, угнетаемый тяжелой ношей, которая не дает ему покоя, испуганный. Монро явно не мог себе представить картину: Джульетта стоит перед Ником и преподносит ему свою ведьминскую сущность в качестве невероятного сюрприза.       Ни Розали, ни Монро не могли даже подумать, что кто-либо способен так убивать себя морально, тем более Ник. Он всегда принимал происходящее спокойно, что бы не случалось, а теперь… Ходит, как в воду опущенный, и пытается работать, помогать, словом, жить так, как жил прежде. Но у него явно не все получается.       — Последние две недели я только и делаю, что пытаюсь поддержать хоть какой-то баланс и гармонию, но вы же должны осознавать, что я не могу делать это в одиночку. И именно в тот момент, когда мне больше всего нужна ваша помощь, вы просто… Даже не могу подобрать нужное слово. Я же вам хочу помочь, так будьте добры — ПОЗВОЛЬТЕ сделать это, — Нику было тяжело от собственных слов. Все таки это его друзья. Кроме них, Хэнка и Беды у него больше и нет никого.       Но он был зол. На всех, на весь мир. Почему именно он? Почему небеса не могли избрать любого другого человека среди миллиардов таких же, как он, на роль гримма? Он не хотел такой судьбы. Зачем он только вернул себе силы? Вот к чему это привело.       Нужно было с самого начала послушать тетю Мари и уйти от Джульетты. Она бы жила спокойной жизнью без гриммов, везенов, королевских отпрысков, а Ник ловил бы себе спокойно существ, он бы не опасался каждую секунду за ту, кого мечтал назвать своей невестой. И ему не было бы сейчас так паршиво, он не чувствовал бы себя виноватым в произошедшем. Вот почему гриммы всегда должны быть одни.       Стоя сейчас в лавке пряностей и глядя в глаза Монро и Розали, тех, кто в любое время дня и ночи готов был прийти на помощь, Ник, опять же, ощущал свою вину. За то, что подвергает их опасности снова и снова, за то, что не может быть рядом, когда им это нужно больше всего.       Ник на секунду останавливается, прекращает поток нескончаемых обвинений в адрес друзей, затем разворачивается и быстрым шагом покидает лавку пряностей. Он чуть ли не вылетает на улицу, хлопая дверью, садится в машину, не забыв ударить и эту дверь, вставляет ключ в зажигание и уезжает в единственное место, где ему по-настоящему спокойно в течении последних месяцев. В полицейский участок.       Почему мир так несправедлив? Почему? Почему? В голове у Ника не было больше ничего кроме этой мысли. С какой стороны не посмотри, его жизнь казалась паршивой. Он гнал свой автомобиль в полицейский участок. Ведь там Хэнк, если ему все рассказать, он всегда поймет и поддержит. И это сейчас являлось единственным утешением.       Ник быстро выходит из машины, снова не забыв громко хлопнуть дверцей. В дверях он сталкивается с сержантом Ву:       — Привет, Ник. Ты чего такой угрюмый? Могу обрадовать, у вас с Хэнком есть работёнка. Он уже выехал на место. Идём, я подброшу тебя, — Ву схватил его за рукав и потащил к патрульной машине.       — Погоди, Ву. Мне нужно кое-что сделать, я… Скинь мне адрес, я позже подъеду, — Ник, даже не попрощавшись, направился на своё рабочее место.       — Как знаешь, — бросил ему в догонку Ву.       И только подойдя к столу, где они с Хэнком проводят добрую часть своего рабочего времени, Ник осознал. Он ведь ехал к Хэнку. Поговорить. Но его нет, он уже на службе, где сейчас место и самому Нику. Но почему он так поступил? Почему опомнился только сейчас?       Детектив был очень удивлен, услышав голос у себя за спиной:       — Тоже не знаешь как поступить? Я последнее время в этом преуспеваю, — обернувшись, Ник увидел капитана Шона Ренарда.       — В чём именно? — сначала не понял детектив.       — В незнании. Идём, хочу тебе кое-что показать, — с этими словами капитан направился к выходу, сел в машину, приглашая Ника на соседнее сидение. Детектив, разумеется, был удивлён, но все же осмелился сесть рядом со своим командиром.       Сейчас у него в голове всего одна мысль: Что нужно капитану? Ведь, откровенно говоря, Ник его побаивался. Ну еще бы, он же колдун, член королевской семьи, да и начальник к тому же. Любопытство боролось со здравым смыслом еще пару минут молчаливого автомобильного путешествия неизвестно куда, но потом, гримм вдруг резко опомнился:       — Капитан, мне нужно к Хэнку. У нас дело и я обязан по долгу службы быть на месте преступления и…       — Да успокойся. Хэнк минут десять назад мне отзвонился. Все у них нормально, задержали одного психа по горячим следам, думаю сейчас, заполняют протокол, а то уже и в участок везут. Твоя помощь там уже не понадобится.       — Насколько я понял, моя помощь требуется где-то в другом месте, — с улыбкой заметил Ник.       — Ну да. У меня дома, — капитан свернул на каменистую аллею перед огромным особняком.       Теперь в голове у гримма точно всё перевернулось. Какая помощь? Он сам ведь пошутил, но судя по уверенным действиям капитана, юмором здесь и не пахнет. Необычный, однако, у Ника начальник. Загадочный.       Как ни странно было это признавать, но детектива всегда привлекала эта загадочность. Ему было безумно интересно, что же такого особенного скрывается за ней, кем на самом деле является Шон Ренард, кем на самом деле является, так иногда манящий, начальник.       Капитан подошёл к двери своего дома и начал, в некой спешке, искать свои ключи, искоса наблюдая за реакцией гримма. Если бы капитан мог читать мысли Ника, он был бы рад. Ведь сейчас его детектив, кроме замешательства, ничего не чувствовал, а колдун этого и добивался.       Всё ещё усмехаясь своим мыслям, Ренард открыл дверь и галантно пригласил гостя войти первым, затем сам прошёл в дом и закрыл за собой дверь.       — Проходи, Ник. Располагайся, чувствуй себя как дома, ну вообщем, всё то, что в таких случаях говорят. Извини, просто я не силён в гостеприимстве, — голос Шона под конец фразы раздавался уже откуда-то с кухни.       — Я не совсем понимаю, капитан, зачем Вы… — почему-то именно сейчас недоумение Ника перешло черту минимального и начало приближаться к отметке «лучше брось всё и беги оттуда». Видимо инстинкты гриммов работают на подсознательном уровне, как интуиция — это обработка данных, настолько быстрая, что порою, мозг её даже не понимает.       — Пожалуй, я слишком неверно начал. Может вина? — Шон протянул Нику, на половину заполненный напитком, бокал. Когда он успел налить? Одному чёрту известно.       — Нет, спасибо. Я всё ещё на работе, — отозвался детектив.       — Да ладно тебе. Хотя, как знаешь. — рука капитана резко была отведена назад, бокал с вином полетел на пол и, с громким звоном, разбился, разлив содержимое по светлому паркетному полу.       — Капитан… — Ник взглянул на Ренарда с ещё большим недоумением.       — Послушай, только не подумай, что я издеваюсь или смеюсь, я сейчас буду говорить искренне и честно. Только выслушай пожалуйста, — заметив попытку возразить, Шон немного приподнял правую руку в повелительном жесте, по которому сразу было ясно: сейчас перебьёшь речь капитана, и ты труп.       — Ник, ты мне нравишься. Я имею в виду, не как работник, а иначе. Слушай, я люблю тебя, — Шон отвёл взгляд от лица детектива, чтобы не видеть его реакции.       Разумеется, глубоко в душе Ник был польщён признанием капитана, но умение здраво оценивать ситуацию громко кричало и взывало к благоразумию. Но кто, чёрт возьми, слушает благоразумие в подобных случаях? Ник открыл было рот, чтобы ответить начальнику, что вовсе не разделяет этот интерес, но всё же передумал.       — Капитан, я понимаю, к чему Вы клоните.       — Ой, ну не тяни, прошу тебя! — буквально выкрикнул капитан. Детектив озадаченно вздохнул.       — Вы мне тоже нравитесь, капитан. И я понятия не имел, как Вам в этом признаться, — Ник опустил голову, так как считал, что в подобных признаниях есть что-то постыдное.       — Ни слова больше… — произнёс капитан, медленно подходя ближе к Нику.       Детектив заглянул в глаза Ренарда, глаза, полные любви и печали, некого обожания. Теперь они смотрели очень уверенно. Поэтому Ник не стал дожидаться, а сам шагнул навстречу к Шону, поднялся на носочки и аккуратно прикоснулся к губам капитана своими. Ренард немного вздрогнул, не ожидая такого желания от своего подчинённого, но поцелуя не разорвал, а наоборот, обхватил Ника руками за талию и притянул к себе, тем самым углубив поцелуй.       Ник запустил свои руки в волосы капитана, взъерошив их. Капитан взял его за руки, уводя их за спину и на секунду разорвал поцелуй, чтобы немного отдышаться.       — Ты не представляешь, как долго я ждал этого, — Шон выпустил руки Ника и легонько толкнул его спиной на кровать.       — Чего? Необычного секса? — искренне не понял детектив.       — Нет же, глупенький. Совсем не этого, хотя тоже неплохо. Я ждал того, когда смогу увидеть тебя в таком состоянии, узнать, что ты меня понимаешь, а о том, что ты разделяешь мой интерес, я и подумать не мог, — Ренард навис над Ником сверху, продолжив его целовать, при этом снова сдерживая его собственные движения.       — Знаешь, я вообще не мог себе представить ничего из перечисленного тобой. Тем более того, что сказал сам, — Ник усмехнулся своему замечанию.       Шон освободил левую руку Ника, позволив ему делать всё, что угодно, проведя своей рукой по его шее и потянувшись к пуговицам на рубашке детектива. Своего детектива. Он же, в свою очередь, уже во всю пользовался свободой одной из своих рук и медленно стягивал пиджак с плеч капитана. Своего капитана.       — Знаешь, Ник. Спать с гриммами — общая слабость всех членов королевских семей.       — Теперь буду знать, откуда ноги растут, — Ник освободил капитана от рубашки, не без помощи самого капитана, разумеется, и сейчас очень нежно гладил его по спине. Капитан делал то же самое, только с грудью Ника.       Они больше не могли себя сдерживать. Быстро разделавшись со всеми оставшимися элементами одежды, они начали страстно целовать друг друга.       Капитан отвлекал Ника, как мог, но он всё же глубоко и болезненно вздохнул, когда Шон вошёл в него. Ведь у гримма не было подобного опыта ещё ни разу, и ему было довольно тяжело принять, внушительных размеров капитана внутри себя.       — Тише, — Шон нежно прошептал на ухо детективу, — Я буду очень осторожен.       Почему-то Нику было легко ему довериться. Он знал, что капитан любит его, и точно также, любил капитана. Этого сильного, но в душе очень ранимого и спокойного, колдуна.       Ренард начал медленно двигаться, вынуждая Ника протяжно и иногда болезненно постанывать.       — Ну же, Ник. Мы же принадлежим к одному миру. К миру мифов и легенд, — отдаленно заговорил капитан.       — Ну, это еще не повод спать, — с насмешкой произнес детектив.       — Звучит так, как будто ты против.       — Совсем нет. Но разве могут хоть какие-то чувства, кроме неприязни, присутствовать между гриммом и колдуном? — очень заинтересованно произнёс Ник.       — Ну, а разве мы не доказали, что да? Говорю же, мы — части одного мира.