*****
В подвале старой школы редко выключался свет. Халявное электричество привлекало всяких качков и любителей дискотек. Но то было полвека назад. С тех пор шумные компании могли сойти за организованную группу и попасть за решетку. Поэтому уже давно никто не собирался больше, чем группами по пять человек. Если дело не касалось обучения, конечно же. Но трое молодых людей, сидевших в подвале, давно закончили школу. Они сидели в тесном круге. Один, светлокожий, прятал лицо за большими картами. Справа от него сидел чернокожий паренек и задумчиво жевал край одной карты. Последним был парень слегка смуглый, коих раньше называли коптами, а то и египтянами. Хрен теперь разберешь, все ж одна нация. А народности стали условностями. Да здравствует Международное Правительство! Только копт не боялся курить. Вовсе не потому, что это наказывалось. Просто они могли поджечь дом. Панельные домики сгорали в два счета, по большей части из-за древней проводки. — Вы будете ходить или нет? Колдун сам дракона в подземелье не загонит, — произнес он, а затем крепко затянулся. Светлокожий парень сделал ход. И он все-таки попал на линию огня. Вот хрень! Впрочем, передвинув фигурку, парень не смог дождаться атаки дракона. Никто не бросил за тварюшку кубики, ибо послышался скрип ступенек. Кто-то быстро спускался к ним, с силой нажимая на старые деревянные ступени. Послышался странный шум, будто кто-то кинул мешок с картошкой. Но нет, это всего лишь спрыгнул какой-то парень. Темнота развеялась, и игроки смогли увидеть упитанную фигуру. Пришедший тяжело дышал, словно гнался на стометровке, а затем быстро выбился из сил. — Кто ты такой? — осмелился спросить чернокожий. — Зачем приперся сюда? Нарушитель спокойствия развернулся. Он был одет в плотный плащ до самых пят. На голове у него красовалась вязаная шапка. Персонаж из какого-то дешевого боевика, а не реальности. Такие шапки и плащи вышли из моды давным-давно. Только мелкие воришки их брали на задания, особенно во время налетов в дождливую погоду. Светлокожий это знал, он боялся ограбления до жути. — Вы ведь знаете, где она? — спросил странный толстый парень. — Кто, хрен бы тебя побрал? — продолжал наседать чернокожий. — Хат-хор, — четко произнес толстый, поделив странное имя на два слога. Слово казалось нелепицей. Данью памяти ушедшим временам. Так не называли детей уже очень, очень давно. Кто бы ни назвал свою дочку так, у него было отменное чувство юмора. — Чувак, ты ошибся, — расслабился чернокожий. — Здесь отродясь не было никого с таким именем. И даже ником. Попробуй поискать где-нибудь еще. Например, на вечеринке в честь дня рожде… Договорить чернокожий не успел. Толстый парень проворно распахнул полы плаща и одним хлестким ударом вспорол ему брюхо ножом с лазерной окантовкой. Светлокожий заверещал. Копт же потушил сигарету. Его лицо заметно побледнело. Толстый не отводил взгляда от него. — Где Хат-Хор? — повторил свой вопрос он. — Я и правда не знаю никого с таким именем, — отозвался копт. Толстый парень рванулся к светлокожему. Тот попытался удрать, но налетел на подножку. Упав на пол, он пустил сопли и слюни. Пришедший одним рывком перевернул его на спину и выпустил кишки. Копт попытался удрать, но толстяк в один прыжок нагнал его и прижал щекой к стене. — Да откуда мне знать, что за девчонку ты ищешь? — взвыл он. — Отпусти меня, я обещаю, что никому не скажу. — Верно. Где Хат-Хор? — не унимался толстяк, повернув копта к себе лицом. — Не знаю. Еще раз блеснуло лезвие. Последний игрок осел на пол. Толстяк равнодушно посмотрел на кровь, забрызгавшую его туфли. — Жаль, — вздохнул он. Сделав пару шагов, он преодолевает расстояние до карты с игрой. Бросив кубик, он удовлетворенно усмехается. — Дракон сжег вас. Вы проиграли. Насвистывая какую-то мелодию, толстяк ровным шагом направился к лестнице. Он все также тяжело дышал, а потому, стоя на первой ступеньке, достал баллончик с аэрозолем и сделал пару глубоких вдохов. Он был очень разочарован ответом. Похоже, его опять загнали в тупик. А он так рассчитывал на зацепку…*****
Наша жертва забывается. Люди создали культ Бога-Машины. Но они так и не поняли, какие мотивы нами двигали. Мы хотели, чтобы в обществе воцарился идеальный мир. Чтобы не было войн, преступлений, убийств. И мы сумели это предотвратить. Но шли годы. Умерли люди, заставшие волну любви, волну, сумевшую искоренить ненависть. Новые поколения людей не враждовали только благодаря традициям. Они старались не выделяться, старались действовать по заветам предков. Но они все меньше понимали, какую жертву принесли Дети Исиды, ставшие Богом-Машиной. Подвиг остался в их памяти красивой легендой. Люди позабыли о том, как брат кромсал брата, друг вонзал нож в спину друга. Некому было рассказать о творившихся злодеяниях. Постепенно умерли все те, кто видели войну, смерти и кровь на руках людей. И родились новые поколения. Те, кто не знали даже что такое убийство. Те, кто никогда не видели войну, не видели смерти, не видели наслаждение в глазах помешавшихся убийц. Не видели армии, что бряцали оружием и желали уничтожения всему живому. Ведь с ними не происходило ничего из ряда вон выходящего. Их не убивали. Их не использовали, словно пешек, в борьбе сильных. Три религии объединились в одну. Тринадцать стран стали единым целым, колонизировавшим всю планету. Мир стал монолитным, но внутри его раздирали противоречия. Новые поколения людей, не видевшие насильственных смертей, не могли отличить ее от естественной. Люди потеряли мораль, потеряли представление о добре и зле. Ведь оставалось только добро. Но не все зло мы смогли искоренить. Любовь ведь приносила не только радость, но, порой и страдания. Мы смогли избавить поколения людей от войны и убийств. Но не смогли изменить человеческую природу. Внутри людей спит зверь. Он хочет пробудиться, хочет насытиться кровью. И когда ужасы проходят, когда память оказывается недолговечна, когда запретный плод еще не вкушен, он становится особенно силен. Нет добра и нет зла, границы размыты. От одного просто перейти к другому и обратно. Все познается в первый раз. И кровь проливается вновь… Птах предупреждал нас, взывал к нам. И мы не верили, пока он не пропал. Он нашел упоминания о таинственной группе людей, что вознамерилась изменить мир, выпустив смертоносный вирус. И на этом все — молчок. Лишь Хатхор получила его сообщение. И лишь ее дети способны встать на стражу мира и спокойствия. Их силы должны пробудиться. Ибо если не справятся они, то мир обречен.*****
Кассандра закончила работу и отодвинула ноутбук в сторону. Сняв очки, она поморгала несколько раз, разминая глаза. Бумажная работа однажды достанет ее. Том обещал заехать позже, прихватив бутылочку шампанского. Он настоял на том, чтобы отметить победу Кэсси в суде. Она смогла выиграть крупное дело, и клиентка, недовольная результатами операции, осталась ни с чем. А нечего было идти под нож, имея аллергические реакции. Конечно, она о них не предупредила врача, иначе бы тот не дал ей анестезию, спровоцировавшую кожный зуд. Кэсси не гордилась такими победами. Но она получала неплохие деньги, ради которых была готова потерпеть. Кэсси не могла найти новых аргументов, ибо анализы показывали, что ребенок у нее может родиться недоношенным. А Том не желал рисковать. Порой Кэсси думала о том, что вся ее жизнь — сплошное наказание. Наверное, она в чем-то провинилась, раз судьба так жестоко стукнула ее по голове. И все из-за поганой, в общем-то, работы, не приносящей никакого удовольствия. Потому Кэсси хотела забыться. Но у нее не хватало времени, чтобы банально отдохнуть и привести в порядок мысли. Кэсси работала на износ, зная, что больше радостей в ее жизни не будет. Наверное, потому никогда не отдыхала. Звонок в дверь застал ее врасплох. Кэсси только подумала просмотреть бумаги по новому делу… Вздохнув, она поднялась и медленно подошла к двери. Но, открыв ее, не увидела улыбающееся лицо Тома. За порогом вообще никого не было. Кэсси покрутила головой влево-вправо, но так и не заметила даже удалявшуюся фигуру. Зато на половике лежал запечатанный сургучом конверт. Она уже давно не видела таких забавных штук. Люди давно перешли на электронную почту. Кэсси подняла конверт, думая, что это кто-то так разыграл ее. «Ну, Том, ну проказник», — подумала Кэсси, надрывая угол конверта. Второй рукой она вовремя захлопнула дверь. Иначе бы вывалилась в подъезд. Внутри конверта оказались какие-то бумаги и фотографии. Последние упали на пол, и Кэсси с трудом заставила себя поднять их. На снимках были запечатлены мертвые люди, чья кожа была покрыта язвами. Собрав фотографии в стопку, Кэсси положила их на край столика. Она развернула одну из бумаг, оказавшуюся старинным письмом. От него пахло приятно. Кэсси давно не вдыхала цветочный запах… Письмо было адресовано ей. Писавшая ей Хатхор была убеждена в том, что Кэсси сможет помочь ей. Какая-то загадочная организация «Кембрий» собиралась выпустить на улицы смертоносный вирус. Кэсси бегло пробежалась по письму. В теории заговора она не верила. Зато второй лист оказался интереснее. Это были научные исследования, малопонятные формулы. Но Кэсси где-то видела такое раньше. Она закончила медицинский факультет, чтобы лучше разбираться в специфике своей работы. И хотя крутым врачом не стала, кое-какие вещи все-таки понимала. Она помнила формулы простейших вирусов. Присланный вариант был очень похож на вирус, только очень мудреный и сложный. Но общая структура все-таки прослеживалась, так что в руках ученого-врача можно было понять, что вообще за формула попала к юристу медицинской корпорации. Кэсси вернулась к тексту письма. Создать вирус в лаборатории, используя формулу, можно. Но вот не создаст ли она сама смертельную болезнь? В этом деле нужно было действовать осторожно. Кэсси открыла ноутбук и набрала заветное слово «Кембрий». Но не нашла фирму с таким названием, будто ее и не существовало. Или же… кто-то использовал прикрытие, вывеску «Кембрий», а зарегистрирован был иначе. Кэсси потирала виски. Она знала только одного человека, способного ей помочь, человека, обладающего доступом к нужной базе данных. Только Том будет против. Хлопнув себя по лбу, Кэсси с раздражением вновь уставилась на письмо. Как она могла забыть о своем молодом человеке? А ведь связи у него и впрямь немаленькие. Сразу пропало романтическое настроение. А когда Кэсси посмотрела на одну из фотографий — то и аппетит. Бедные люди, умершие страшной смертью… Кэсси очень надеялась, что это был не розыгрыш. Потому решила сразу отмести сомнения. Взяв мобильный телефон, она набрала знакомому доктору, имевшему не такие скромные познания в вирусологии. Доктор Симмонс попросил отсканировать формулу и отправить ему. Кэсси послушно сделала это и принялась ждать результата. Телефон разразился громкой мелодией. Прошло полчаса, Кэсси начала клевать носом. Желание работать пропало, все ее мысли занимало странное письмо и формула. Только теперь они будоражили не только ее разум. — Это поразительно! — воскликнул доктор Симмонс. — Никогда еще не видел такую страшную штуку. Она косит наповал, судя по формуле. Очень агрессивно ведет себя в любой среде. И довольно неприхотлива. Если это формула существующего вируса, то мы точно обречены. Кэсси поблагодарила его и положила трубку. Ее пальцы тряслись, и она никак не могла унять дрожь. Хатхор говорила правду… В дверь позвонили. Вновь.