***
– Леш, я так больше не могу… Они с Соней сидели у него дома на диване. Девушка держала в руках огромную кружку с чаем. На ее мелко дрожащие плечи был наброшен плед. – Сонь… – Ты был прав. Ты был во всем прав. Не нужно было даже пытаться, я слишком неопытна для «Битвы». Никому еще она не позволяла видеть свои слезы. Особенно если это слезы от досадной неудачи. – Сонь, это только начало. Впереди еще достаточно много испытаний, ты успеешь проявить себя. Посмотри, ты одна из лидеров. – Да меня все достало, Леш! – кружка с грохотом опустилась на журнальный столик. – Во-первых, этот дурацкий рюкзак с бомбой. Во-вторых, эти люди, которые постоянно мне пишут, как я похожа на Керро. Блять, какая нахуй Керро? Да ладно бы только сравнивали… Они еще критикуют мой стиль, мой макияж, мои прически, мои слова… Я и хамка, и быдло, и колхозница… Леш, это пиздец. Она подняла на него заплаканные глаза. У Алексея защемило сердце. Соня была трогательной и слабой в этот момент и так отчаянно нуждалась в его поддержке, что он не выдержал, притянул ее к себе и провел ладонью по волосам. Ее сердце билось часто, а тело дрожало. Оказывается, к такой стороне телевизионной жизни она просто не готова. – Сонь, это люди, это телевидение. Ты здесь, на экране, а они – по ту сторону. Сидят в своих халупах, с нелюбимыми мужьями и детьми-двоечниками, а в понедельник пойдут на нелюбимую работу с копеечной зарплатой. Их просто надо пожалеть, у них это единственная отдушина. – И что, Леш? Мне теперь позволять им себя оскорблять? Если у них жизнь не удалась, то уж точно не я в этом виновата. В конце концов, всегда можно свалить от мужа, сдать детей в детдом, уволиться с работы… – Не надо, Сонь. Все хорошо, тише, – он погладил ее по спине и коснулся губами виска. – А ты знаешь, что они еще придумали? Эти конченые решили слепить из меня и Гецати вторых Шепса и Керро. – А вы что? – у Алексея вновь тревожно застучало сердце. – А что мы, а мы всячески сопротивляемся. Ему якобы духи не разрешают, а на самом деле рядом с ним просто уже есть женщина, которую он любит и не хочет показывать. – А ты? Сонины щеки слегка покраснели. – Гецати не из тех мужчин, в которых я бы могла влюбиться. Он слишком далекий и самодовольный. Тем более занят другой. Надо смотреть на тех, кто рядом. Просто проблема в том, что люди не видят очевидного. Ну стали рядом, ну посмотрели друг на друга… Так они придумали себе каких-то Гецаровых – слово-то какое дурацкое! – Гецаровы, – усмехнулся Алексей. На душе стало легко. – И редакторы вечно говорят, мол, надо, чтобы зритель думал, что вы пара, тогда рейтинги будут. Рейтинги, блять… Хорошо хоть сосаться на публику не заставляют. – Это точно. Сонь, а ты бы смогла с ним… ну..? – Ты что, с ума сошел? – фыркнула Егорова. – Меня бы вырвало прямо там. Нет, ну он приятный, конечно, но блин… От его покер-фейса уже тошнит. Она вздохнула. В комнате воцарилось молчание. Похабов уложил Соню на свои колени и вытащил шпильки из прически. Соня не сопротивлялась: слишком устала от слез и переживаний. – У меня просто чувство сейчас, что мне обломали крылья, и я упала на землю, – заговорила она. – Я вот пришла такая, и все было хорошо, а теперь… А теперь ничего этого нет. Филиал Кащенко просто кругом. Не хочу так больше. – Может, уходи тогда? – Нет, Леш, я выдержу, я справлюсь, я ведь сильная. И ты со мной… – ее глаза медленно закрылись, и она уснула. Засыпает, мечтою укрытое, Сердце юное, но разбитое. – Сонь, я научу тебя летать снова, обещаю, – прошептал он, поглаживая ее волосы. – И ты взлетишь так высоко, как никогда.***
Улыбается снегу первому, белому Разбирается, как понравиться где и кому… – Сонь, прости, что я с финала уехал, не дождавшись результатов… Правда, хотел обнять тебя, но… так получилось, что пришлось ехать по делам. – Я не обижаюсь, Леш, правда… «Да, Соня, совсем не умеешь обманывать», – подумал Похабов и подошел к окну. Москву укрывал снег, все кругом дышало предстоящим праздником. После финала прошло уже около двух недель, и все это время они не общались. – Сонь, давай встретимся, а? Я соскучился по тебе. – Я… я не знаю, – голос девушки был растерянным. – Я тоже скучала. – Тогда я заеду за тобой, хорошо? Через минут сорок-час. – Угу. Лицо Алексея озарила улыбка. Соня ждала его возле подъезда. В белом пальто и с усыпанными снегом темными волосами она была похожа на Снегурочку. А за окнами зима разыгралась Обычная тема, вечная дилемма – Привет, – Похабов вышел из машины и распахнул перед ней дверцу. – Садись скорее. – Куда поедем? – спросила девушка. – А куда ты хочешь? Я готов загладить свою вину, выполнив любое желание прекрасной леди. – Леш, ты ни в чем передо мной не виноват! Ты вовсе не обязан был ждать до конца, я уже говорила. – Ну хорошо-хорошо, – мужчина сел за руль. – Тогда выполню новогоднее желание прекрасной леди. Ведь сейчас время чудес. Кстати, отлично выглядишь. – Спасибо, – она смущенно опустила глаза. Алексею стало неловко. Полчаса или даже больше они ехали по вечерней Москве в молчании. – Чем занимаешься сейчас? – спросил он, нарушая тишину в машине. – Так, особо ничем. Приемы начала вести, пока снимаю часть офиса у подруги. Сейчас праздники пройдут, буду подыскивать помещение попросторнее. Мне еще советуют книгу издать и начать всякие браслеты делать, но я пока не хочу этим заниматься. А ты как? – Да я как обычно. После праздников начну онлайн-вебинары, потом стартует мой новый курс – короче, до весны буду загружен. А потом хочу отпуск взять и съездить на недельку к морю. Может, составишь мне компанию? – В смысле? – Соня была в шоке от такой решительности Алексея. – А… как? Мы же не это… ну… как сказать-то… Ой, – она выглянула в окно и увидела, что машина притормаживает возле роскошного двухэтажного коттеджа. – А куда мы приехали? – Это мой загородный дом, Сонь. Пока девушка удивлялась, он вышел из машины и распахнул дверцу пассажирского сиденья. Соня схватилась за протянутую ей ладонь. Во дворе дома сияли гирляндами две небольшие елочки. По покрытой снегом дорожке Алексей и Соня прошли к дому. Похабов распахнул перед девушкой дверь. – Ты никогда не рассказывал, что у тебя есть дом. – Я давно уже купил участок, еще после «Битвы». И решил, что буду жить в этом доме со своей семьей. Здесь только неделю назад закончился ремонт, так что ты первая гостья. В доме было довольно тепло, пахло известкой и штукатуркой. Алексей щелкнул выключателем, и пространство залило ярким светом. – Ва-а-ау! – не в силах сдержать восторга, протянула Соня. – Очень красиво, Леш! И тона прямо такие, как я люблю! – Рад, что нравится, – улыбнулся он, вешая Сонино пальто в новенький шкаф. Девушка разулась и прошла по темному линолеуму в кухню, где каждая вещь ждала свою хозяйку. – Блин, Леш, это просто невероятно! – восхитилась она. – Так современно все! Она потрогала темно-коричневые шкафчики, варочную панель, заглянула в духовой шкаф. Кухня через арку соединялась с гостиной, где стояли огромный диван и несколько кресел-мешков. На стене над мини-баром висел огромный телевизор, на полу лежал пушистый ковер. Все было выдержано в единой цветовой гамме: белый, светло-розовый и темно-коричневый. – Леш, тут просто… У меня просто нет слов, как здесь красиво! Алексей все это время стоял, опершись на дверной косяк, и с улыбкой наблюдал за девушкой. – Пойдем на второй этаж, – сказал он. По винтовой лестнице они с Соней поднялись наверх, где в небольшом коридорчике было несколько дверей. – Это мой рабочий кабинет, – произнес Похабов, открывая первую дверь. – Правда, я еще ничего сюда не перевез. А здесь будет спальня, – он открыл вторую дверь, и Соня увидела оклеенную светло-голубыми обоями комнату с воздушными шторами и огромной кроватью, накрытой белым покрывалом. Здесь же стояли большой шкаф-купе с зеркалом во весь рост, удобные пуфики и комод. – Классно! Кровать, знаешь, так и манит к себе, – Соня усмехнулась. – А что за другими дверями? – Ну, здесь гостевая комната, а здесь, – Алексей распахнул последнюю дверь. – Здесь будет детская. В комнате прямо на стенах был нарисован пейзаж: голубое небо с редкими облаками, солнышко, зеленая трава. В центре композиции располагались угловые полочки, от которых в разные стороны отходили ветви дерева с листочками. На них сидели нарисованные птицы и даже полосатый кот. Полочки были уставлены мягкими игрушками и детскими книгами. Под деревом стояли две кроватки, а в другом углу – маленькая колыбель. – Леш, а почему две кровати? – поинтересовалась Соня, когда к ней вернулся дар речи. – Ну, я хочу минимум двух детей, – улыбнулся мужчина. – Да-а, их хоть прямо сейчас можно заводить, тут уже все готово! Они спустились вниз и устроились рядом на уютных креслах-мешках в гостиной. – Леш, это шикарно, ты молодец! У меня даже слов нет! Знаешь, я бы и сама хотела жить в таком доме… Женщине, которую ты сюда приведешь, очень повезет. Просто очень! – Я уже привел ее, – Алексей взял девушку за руку. – Но… подожди, ты же сказал, что я твоя первая гостья… Сонины глаза расширились от осознания, а сердце застучало так сильно, что его, казалось, слышали далеко за пределами этого дома. – Сонь, – Похабов аккуратно притянул девушку к себе и усадил на колени, – мы с тобой уже давно знакомы и давно выросли из юношеского возраста. Я долго искал ту, которую мне бы захотелось привести сюда. Я ошибался, натыкался на одни и те же грабли много раз, пока не встретил тебя и пока не понял, что ты – та самая, кого я хочу видеть здесь, в этом доме, рядом со мной. Я хочу, чтобы ты готовила на вон той плите, чтобы твои шампуни и гели для душа были на полках в ванной, чтобы твои вещи висели в шкафу в спальне и чтобы наши с тобой дети спали в тех двух кроватках наверху и носились по комнатам. Он говорил и даже не замечал, что по Сониным щекам текут слезы. – Леш, Леша, подожди, – она положила палец ему на губы. – Я… блин, все так неожиданно получилось… – ее лицо вдруг засияло. – Знаешь, сколько я ждала такого мужчину, как ты? Я даже чуть в Гецати не влюбилась! Помнишь, ты говорил, что научишь меня летать? Я согласна… Согласна летать только рядом с тобой. Научи меня летать Снегом белым над тобой Падать и таять прямо в ладонях твоих Научи терпеть и ждать Как не смог никто другой Научи меня рядом летать с тобой