***
Шесть утра для нормальных людей — непробудная рань и дичайшее зло, но не для этих двоих. Каждое утро на кухне именно в это время — самые веселые тусовки. Их тайно ненавидят все соседи и даже птицы, ведь, ну, какой адекватный человек будет включать такую громкую музыку в такую рань? А тут их аж двое! И обе еще и подпевают! — Хавана унана! Ля-ля-ля-ля-ля-ля хавана унана! Ты уверена, что нам хватит муки для блинчиков? Может, в магазин быстро сбегать? — Ты дура? Какой магазин в 6 утра? Нормально, хватит, если что — крахмала добавим. — Маш, а крахмал… — Закончился? — не успела Алиса договорить, как ее перебили. — Ты что, опять слайм делала? С виноватым (ни капельки) видом та забралась на кухонную стойку и оттуда вещала: — Все развлекаются, как получается! Ты вот алхимию изучаешь, я слайм пытаюсь сделать. Тоже своего рода химия, между прочим. Не успела она договорить, как Маша с кирпичным лицом повернулась к ней и хлопнула ладонью по столу, прямо рядом с бедром Алисы: — Сколько тебе раз говорить, что химия и алхимия — не одно и то же?! Алхимия — это древняя наука, а химия — современная! Огромная разница, не понимаю, как ты не можешь запомнить! С легкой усмешкой Алиса сползает (иначе это назвать нельзя) с кухонной стойки и треплет Машу по голове. — Расслабься. Я же просто шучу. Знаю я все эти отличия химии от алхимии; как не знать, если ты этим увлекаешься? Это утро, на удивление, вышло спокойнее, чем какое-либо другое. Почти все время они провели обнимая друг друга или собаку, за поеданием блинчиков с малиновым вареньем и пересматривая любимый сериал, с которого все начиналось — «SKAM».***
Стоит глубокая ночь. В такое время все спят, но она опять лунатит — в квартире слышно шлепанье босых ног по полу. Это Маша плетется на кухню, чтобы попить воды, ведь вода — ее любимый напиток, еда и десерт! Такое случается довольно часто, потому что наша Маша водохлёб. Тем временем в спальне на огромной кровати, устеленной черной простыней и таким же одеялом со множеством подушек, спит Алиса в обнимку с их собакой по кличке Энви. Поспать она любит, это факт, например однажды она проспала 15 часов без перерыва! Про Машины похождения за водой она и не догадывается, а вот зато та пользуется этим — вернувшись с кухни она валится в постель и тыкает Алису в щеку. Той хоть бы что, она продолжает спать крепким сном. А раз так, то можно и прикольнуться! Маша вскакивает и бежит в гостиную за маркером. Прибежав обратно, она снимает колпачок и пририсовывает своей «любови» хорошечные такие усы, прям как у Гитлера. Потом берет одну ее руку и складывает в жест, которым люди приветствовали давно умершего диктатора и сооружает из ее волос подобие прически. Быстро фоткает свою шалость на телефон и посмеявшись от души, наконец засыпает. На следующее утро ее ждут крики и удары по плечам и спине, но к этому она готова и знает, как эти попытки пресекать — просто напросто толкнуть немного посильнее, чем обычно, а потом обнять и ткнуть в бок. Такие вот несложные махинации сводят все недовольства на нет и оставляют Алису обезоруженной, с нахмуренными бровями и надутыми губами, хотя она уже вовсе и не обижается. А Маша просто с довольной лыбой скачет на кухню готовить завтрак и кормить собаку.***
Помимо того, что они любят поспать и выпивать по графину воды на перегонки, они любят еще и танцевать. Танцы для них вообще отдельная тема, обе раньше ими занимались, а теперь просто любительски разучивают движения разных к-поп групп. Но для Маши это не так то и просто... - Я не понимаю, что он тут за движение делает. Выглядит так просто, но я уже раз пять упала и отбила себе коленки. Что это вообще? Волна? Движание бедрами? Брачный танец самца? Я не понимаю. - Да легко ведь! Смотри... Слышится громкий грохот и Маша заходится громким смехом. - Ну ты даешь! Это же была ваза твоей мамы, нет? Она тебя убьет, если увидит. А потом и меня заодно, потому что не усмотрела. Ха-ха-ха! Алиса с растерянным видом смотрит на осколки несчастной вазы, потом переводит взгляд на смеющуюся Машу и выдает той подзатыльника. - Ну вот и что ты смеешься? Помогла бы лучше убрать. Нам же еще так много выучить надо, так что быстрее за работу, время не ждет. Быстро собрав все осколки, они продолжили разучивать танец. Не успели они начать, как Алиса уселась на пол, а Маша начала отвлекаться на собакена. - И чего ты уселась? Мне теперь собаку танцу учить вместо тебя? - Я не могу. Я устала. Я хочу пить и еще того фисташкогого мороженого. И танцевать под Эда Ширана. Удивленно посмотрев на нее, Маша отпустила собаку и села рядом: - Но ты же вроде забраковала то мороженое? И Эд Ширан тебе надоел. - Ты не понимаешь! Мы уже давно не проводили вместе спокойные вечера у камина. Все танцуем или отрываемся, а я хочу уюта. - Хорошо! Я тебя поняла. Будет тебе уют. Я бегу на кухню за чаем и печеньем, а ты ищи одеяло и подушки. И загугли какой-нибудь фильм. Получив согласный кивок, Маша отправилась на кухню заваривать им их любимый чай с черникой и доставать с верхних полок печенье, которое она туда спрятала от Алисы. Тем временем та пошла в спальню за подушками и на поиски пледа, который каждый раз оказывался в совершенно разных местах. Как это вообще происходило? Она так и не нашла ответ на этот вопрос, потому что уже привыкла. И если с подушками проблем не было, то поиски пледа заняли много времени. - Чего ты там возишься? – послышалось из гостиной. – Я уже давно все приготовила и даже нашла фильм вместо тебя, а ты принесла только подушки. Я жду плед! Алиса решила этот вопрос проигнорировать и продолжила искать плед. Нашла она его на самой верхней полке, куда она не могла дотянуться, поэтому пришлось достать стремянку и встать на нее. Плед был втиснут в достаточно маленькое пространство, так что пришлось приложить усилия, что бы оттуда его вытянуть, и она почти это сделала, как... -Бу! -А! Стремянка кренится и кто-то чуть не оказывается на полу, но в последний момент ее толкают обратно. - Ты совсем с ума сошла, так пугать?! Я могла упасть! Маша! Дикая вообще! - Давай помогу, - получает в ответ и быстро спрыгивает со стремянки. Разобравшись с пледом, досмотрев фильм и доев всю пачку печенья, они растопили камин и приглушили свет. На фоне играли песни Эда Ширана, мягко горел огонь и светили гирлянды. Они любили такие моменты за их спокойствие и размеренность, хотя такое и не случалось слишком часто. Но ведь в этом и была вся прелесть. Им не нужны были громкие слова, хватало лишь раз в месяц покружить по комнате под спокойную музыку, погреться у камина и выпить теплого чаю. В такие моменты отчетливее всего они чувствовали некую связь, которую так сложно передать устной речью. Они и не пытались. Чуть ли не в каждом их действии, даже в самом нелепом, чувствовалась любовь. Вам было бы достаточно одного взгляда, что бы понять, что это нечто прекрасное и чистое. Им даже смотреть не надо было. Они и так знали. С самого начала.