«Любовь – это самая красивая мечта и самый страшный кошмар» Уильям Шекспир
***
Длинные-длинные дни лечения прошли. Колфилд возненавидела свое времяпровождение в больнице, и как счастлива она была, когда её наконец-то выписали. Мистер Эддисон говорил, что через пару недель её колено и сломанная берцовая кость срастутся. Однако, Эддисон также отметил, что с коленом, в худшем случае, могут быть осложнения. На ногу был наложен гипс, поэтому Макс было не совсем удобно ходить. Девушке предоставили костыли, которые она пыталась освоить последние три дня в больнице. Колфилд ходила из одного конца коридора в другой под внимательным присмотром врача. Убивала время как могла. Родители приезжали к ней каждые два дня, рассказывали новости и как можно больше старались провести время с дочерью, понимая насколько в больнице ей тоскливо. Но её забрали. Девушка была на седьмом небе от счастья, когда она покинула здание больнице, где царствовали морфей, белые стены, запах лекарств и вечный звук шагов врачей, которые будто отскакивали от стен туда-сюда из-за хорошей акустики. До боли знакомый пейзаж, дороги, дома, соленый запах и приятный океанский бриз. Колфилд вдыхала и выдыхала этот город вновь и вновь, вспоминала моменты, свое детство, проведенное в этом чертовски мелком городе. И это отдавалось ей болью в висках, дрожью на кончиках пальцев и мурашками по спине. Тени играли с миром. Она наблюдала за мелькающими силуэтами людей, которых она уже точно не помнила. Незнакомые лица, машины, некоторые новые дома. Но гораздо больше старого. В большом Сиэтле каждый день было что-то новое. Дома, совершенно новые люди, открытия и таланты. И это мотивировало Макс продолжать идти вперёд. Однако, как бы она не любила Сиэтл, но она устала от него. Вечный шум автомобилей, ночная жизнь, частые дожди, присущие штату Вашингтон, серые небоскребы, серое небо, серые люди... И Колфилд хотела наконец-то выбраться куда-то за город, по фотографировать, смотреть за бесконечно-живой дикой природой и дышать чистым, свежим воздухом, который ещё не испортили выхлопы автомобилей и отравы заводов. Отец Макс притормозил у дома. Макс через окно выглянула, чтобы взглянуть что такое, а потом замерла. Тот самый — ничего не изменилось. Ухоженный, красивый домик, такой родной, такой любимый. Пред домом были клумбы с красивыми цветами, коротко стриженый газон, чистый асфальт. Отец вышел из машины, открыл дверь, чтобы помочь Макс выбраться из автомобиля. Он дал ей костыли и проводил до входа в дом. — Тут мы жили последний год. Ты уже не помнишь. — тихо произнесла мать, вставила ключ в дверной замок и отворила дверь. — Ты обязательно вспомнишь это. Ванесса по-доброму посмотрела на Макс, и той сразу же стало так спокойно и тепло. Поддержка матери и отца сейчас ей однозначно была важна. Зайдя в дом, девушка оглядывалась. Сейчас для неё всё здесь было ново. Девушка аккуратно поднималась по лестнице к своей комнате. Комната была почти пустая. В углу у стены стояло бесформенное кресло белого цвета, стена напротив была завешена всякими фотографиями, на ней была сама Макс, её, по всей видимости, друзья, а во главе всех этих фотографий была одна. На ней была Максин и ещё две девушки, у одной была синяя шапка и голубые волосы, симпатичное худое лицо, а одета она была в белую футболку с черным вороном, за которым была красная луна. Колфилд сразу её узнала, — видела в больнице, после того, как она перепутала её с врачом, затем незнакомка просто ушла из палаты. С другой стороны была длинноволосая девушка со световыми волосами. По-видимому, это были близкие подруги Колфилд. Возле окна был стол с ящиками, а не далеко был комод. – Макс, спускайся, к тебе пришли. — крикнула мама с первого этажа. Небольшое любопытство, смешанное с удивлением быстро овладело Макс, поэтому она, скорее переставляя костыли и гипсованую ногу, поспешила спуститься вниз. У двери стояла мать и два человека. Ванесса что-то напоследок тихо сказала им, улыбнулась Макс и удалилась на кухню. Теперь Колфилд сполна обратила внимание на двух молодых людей на пороге. Это были парень и девушка, которые мягко улыбались Макс. Парень был довольно симпатичным: темные волнистые волосы, добрый взгляд, высокий рост, среднее телосложение, а девушка была совсем невзрачной: русые длинные волосы, собранные в объемный пучок, светлая ситцевое платье, украшенное цветочным узором. Колфилд явно видела их на фотографиях в её комнате. — Привет... — тихо произнес молодой человек, доставая из-за спины небольшой, но красивый букет полевых цветов, которые наверняка сорвал сам. — Здравствуйте, — смущённо ответила шатенка, принимая цветы. Она замешкалась, не зная куда их девать. Колфилд начала метаться из стороны в сторону в надежде найти кувшин, дабы поставить цветы туда, но парень перехватил её, ушел на кухню и принес кувшинчик, куда поместил цветы. Он улыбнулся и поставил цветы на небольшой комод. — Вот так, пусть тут стоят. — весело проговорил он, потирая затылок. — Спасибо, они очень красивые, — Максин улыбнулась ребятам. Парень был немного смущён, поэтому сделал шаг назад, чтобы спрятать в тени румянец. — Простите, но... Я вас не помню. Мне так жаль. — Я Кейт, а это Уоррен. Мы твои друзья. Дружим уже давно. — представилась девушка. — Как хорошо, что ты не погибла при аварии – Да, Макс, когда мы узнали об аварии в которую вы с Хлоей угодили, мы очень беспокоились. Но потом сообщили, что вы в порядке, за исключением переломов, ушибов и... Повреждения мозга, — Уоррен поднял взглад полный сочувствия на Макс. — Все хорошо. Я верю, память вернётся. Если мы близкие друзья, то поможете мне вспомнить что-то? — Макс оглядела друзей, которых совсем не помнила. «Друзья, которые не друзья...» — подумала шатенка. Однако, все это до сих пор казалось ей кошмарным сном. Потеря памяти, разве такое случается не только в фильмах? Но случилось именно с ней. Жизнь. Три года. Огромный срок, за который могло произойти очень многое. — Конечно, мы поможем тебе вспомнить. На то мы и друзья. — произнесла Кейт. Она робко взяла Макс за руку, которой та не держала костыль. — Идём на улицу? — Идём. Темноволосый открыл дверь перед Макс, и та вышла на улицу, вдыхая дневной воздух. Колфилд на пару метров отошла от друзей, оглядываясь по сторонам и улыбаясь. — Помни что сказала Миссис Колфилд: «Ни слова о Блэквелле и о том, что она там училась!». — шепнул Уоррен. Он внимательно и серьезно посмотрел на Марш, сосредотачивая взгляд на её глазах. — Хоть это и больно, но мы не должны менять их планы. — Я помню. — Кратко ответила Кейт. Макс обернулась на них, вопросительно поднимая брови. — Вы что-то говорили? — Ах, нет, ничего особенного. Просто сказал Кейт кое-что, — Уоррен быстро догнал Колфилд, держась рядом с ней, чтобы она вдруг не упала. Марш и Грэхем повели гулять по Аркадии Бэй. По дороге они рассказывали чем она занималась, как проводила время. Рассказывали всякие вещи, которые происходили с ними троими за последний год.Кейт рассказала, что она работала в "Трех Китах" официанткой, пыталась стать самостоятельной и быть более независимой от родителей. Они говорили что это были за люди, жившие в городе, посетители кафе и прочие пустячки, но эти пустячки потихоньку становились крошечными кусочками мозаики её огромной картины памяти, к сожалению утерянной. Но главный вопрос, что интересовал Колфилд, это то, что она делает в этом городе. Что заставило перебраться семью Колфилд из огромного Сиэтла в мелкую Аркадию Бэй? Неужели случилось что-то такое, что смогло так координально изменить место проживания семьи. Видно, было. – Что это за постройка вдалеке? – спросила Максин. Она обратила свое внимание на большое здание, больше похожее на какое-то учебное заведение, Мэрию или какое-либо другое место, где сидят важные люди. – Это... – Уоррен замешкался и слегка замедлил темп. – Это колледж. Делать там нечего. – Чистая ложь. Темноволосый кривил душой, не любил он врать. Однако, наказ матери Колфилд заставлял его совершать этот проступок. Макс что-то невнятно промычала, смотря на "колледж", который казался ей невероятно знакомым, чувство дежавю на кончике языка. – Ты наверное устала ходить целый день на этих ходунках, – проговорила Кейт. – Хочешь домой? А завтра мы покажем тебе все остальное. – Хочу. – Ну, что же, идем обратно. Расскажем тебе по дороге что-нибудь еще интересное, – Уоррен присоединился к разговору, поднял голову к небу, заглядываясь не бесконечную синеву, а затем положил руку на плечо Колфил, по-дружески обнимая. Девушка добро улыбнулась ему и немного засмущалась. Парень явно был ей симпатичен.***
Макс устало ввалилась в комнату. Бедная нога, которая была не сломана нещадно болела, руки устали таскать костыли, и Колфилд еле-еле добралась до постели, чтобы наконец-то сесть. Она положила костыли поодаль от себя и блаженно выдохнула. Кровать была мягкой, сидеть было приятно. Она расслабилась и окончательно легла на постель, свешивая с неё ноги. По телу пробегала дрожь от расслабления и сразу Макс стало так спокойно, что она хотела лежать так целую вечность. Ни о чем не думая, закрывшись от всего мира, под приятный золотистый свет вечернего солнца, и теплый ветер. Колфилд приоткрыла один глаз, оглядывала комнату, задерживала взгляд на четких тенях, очерчивая их красивые контуры, местами тени были более сглаженными. Макс плавно перевела взгляд на окно, а потом чуть-чуть приподнялась, пытаясь понять что за коробка стояла на подоконнике. «Это было тут?» Макс удивлённо приподняла брови, подобрала костыли и, хромая, добралась до подоконника, где стояла коробочка. На верху лежала записка, прикрепленная к картону скотчем. Колфилд отлепила скотч и принялась читать содержимое. «Привет Макс, Надеюсь, ты в полном порядке. Я, точнее, мы принесли тебе эту коробочку. Тут содержится много всего. Твои воспоминания, твоя старая жизнь. Старой Макс было бы очень приятно увидеть все это... Тебя не было дома, поэтому я оставила это тут. На подоконнике. Не задавайся вопросом как я забралась на второй этаж. Мне помогли. Все имена засекречены. Нет, оно одно и явно ты знаешь этого безумца давно, даже очень. Но говорить о нём (или может ней, хехе) запрещено, прости. Хочет, чтобы вспомнила сама, потому что боится испортить что-то. Ожидаю, что эти материалы в коробке помогут хоть чем-то.С любовью и лучшими пожеланиями,
Твоя подруга Рейчел.
» Макс задумалась. Какая девушка? Зачем хотеть, чтобы она все вспомнила? А оно ей надо? Колфилд из-за всех сил старалась вспомнить об этой девушке из записки. Хотя, пыталась вспомнить обеих. Но как это сделать, если она не знает ни имени второй, ни описания их внешности. Девушка отложила все ненужные мысли, аккуратно открыла коробочку и начала разглядывать содержимое. Там были бережно сложенные три футболки темных цветов, две пронумерованные флэшки, три диска с названиями: «1. поход», «2. День рождение Макс», «3. Бабочка», и фотоальбом, который был закрыт кодовым замком, старенький Polaroid. На самом дне лежала записка, почерк был красивым, но явно писался наспех, а содержание текста странным: «Я хочу, что бы ты сама всё вспомнила. Уверена, ты сама этого хотела бы. Хлоя». Взрыв. Всплеск. Хлоя? Хлоя. Имя той девочки, с вечным огнём в глазах, с вечным энтузиазмом и жаждой приключений... Огонь погас после одного рокового дня, который вбился, въелся в память Колфилд на века. Хлоя? Хлоя. Девушка со странной внешностью из больницы, имя которой мелькало в диалоге Макс, Уоррена и Кейт. Разве не с ней она попала в аварию? Макс ничего не знала толком об этом. И должна узнать. Слишком уж много совпадений. Колфилд было как-то не по себе. Она, не переставая, думала: «Как я могу вспомнить человека, которого виделa только пару минут? И что ещё за «вспомни сама»? Бред полнейший...».