Зависть

Не сказать, что Сонми часто здесь бывает. По большей части, нет причин, да и позволить себе этого он не может. Есть предел тому, на что Мумён готов смотреть сквозь пальцы. Но сегодня проходит — не слух, так, слушок — что Киль Тэми словил стрелу, и как бы не от самого Ли Сонге. В сплетне чувствуется осторожное злорадство: Тэми, могущественного помощника двух министров, выскочку, одинаково не любят что простолюдины, что янбаны. И Сонми не в силах удержаться. Он давно и хорошо знает планировку поместья и внутренних помещений дома: было дело, раздобыл по случаю информацию у нечистого на руку слуги. Себе сказал, что на будущее — вдруг придётся однажды брать этот дом штурмом, если силами не самой организации, так кому-то из её марионеток. Слугу спустя неделю нашли в канаве со сломанной шеей: нечего раздавать хозяйские секреты направо и налево... Двери, выходящие на веранду, открыты нараспашку, впуская свет и солнечное тепло, а Тэми, растрёпанный, не накрашенный и злобный, сидит, привалившись к косяку. Баюкает на коленях правую руку: Сонми видны тугие бинты на плече. Не похоже, чтобы что-то серьёзное, но кисть не удержишь... и кисточку для сурьмы тоже. Судя по тому, насколько поместье выглядит безлюдным, а также по племяннику, слоняющемуся чуть не у самых ворот, Тэми с утра не в духе. Нрав господина тут знают хорошо, и при нужде охрана и слуги эвакуируются по одному движению брови молодого хозяина — быстро, бесшумно и организованно. Тэми себя тоже знает, а потому не возражает. Сонми наблюдает некоторое время, без цели и смысла: просто ловит жадным взглядом выражения лица, жест, которым брат поправляет сползающую с плеча ткань, быструю кривую улыбку, характерное движение пальцев — так Тэми ищет рукоять меча и драгоценности в шкатулке, а он сам, Сонми, перебирает чётки. Потом со стороны улицы раздаются голоса и шаги, стукает боковая калитка. На садовую дорожку выходит племянник, Киль Ю, а за ним неспешно шагает человек в одежде высокопоставленного чиновника. Высокий, представительный, с умными глазами и правильным энергичным лицом. Хон Инбан. Тэми поднимает голову, знакомо щурясь, и Киль Ю, поймав его взгляд, почтительно отходит в сторону. Хон Инбан бесстрашно приближается. Улыбаясь, наклоняется над раненым, говорит несколько слов — Сонми с его места не слышно — и вдруг ловким движением фокусника или рыночного вора вытряхивает прямо перед Тэми пару серег. Варварски тяжёлых даже на вид, литого золота, массивных настолько, что ясно — очень старая работа или удачная подделка. Сейчас такого уже не носят и не делают. По стенам, одежде и лицам пляшут золотые блики. Тэми вскидывается, подаваясь вперёд. В его глазах вспыхивают жадные искры, как у кота, перед самым носом которого пляшет солнечный зайчик. Тогда Хон Инбан смеётся, берёт его ладонь и вкладывает в неё подарок, сгибая ему пальцы. Тэми оживлённо вертит серьги так и эдак, то подносит к глазам, то отодвигает, и, кажется, совершенно забывает о ране. Хон Инбан стоит, привалившись к косяку двери. Смотрит на его лицо. Сонми отворачивается, покидает свой наблюдательный пункт и уходит, не оглядываясь.