После бала

— Космический агент поцеловал свою невесту, и жили они долго и счастливо. Конец. Женщина облегчённо перевела дух, взглянула на дочь, ожидая реакции. Девочка, одетая в белую пижамку со звёздочками, задумчиво смотрела на мать. — Мам, — голубые глазки в обрамлении светлых ресничек прищурились. — А почему все сказки останавливаются на свадьбе? — Ну, наверное, потому что на этом приключения заканчиваются, — сгорбившаяся от усталости женщина пожала плечами. — Они победили всех злодеев и остались вместе. И больше не будет ни погонь, ни драк. — Что, совсем-совсем? — светлые брови девочки поднялись на лоб. — Ни единой перестрелочки? — Нет, ни единой, — женщина прикрыла густо накрашенные глаза и покачала головой. На её обветренных губах появилась какая-то горькая улыбка. — Но, мама, — в глазах девочки всё ещё висел вопрос, пожалуй, слишком серьёзный и осознанный для пятилетнего возраста, — если не будет погонь, драк и перестрелок, — она загнула пальчики и подняла голову, — то что же тогда остаётся? Что происходит после бала? Серые глаза, покрасневшие от усталости и попавшей за день туши, перекатились под покрытыми тёмными тенями веками и уставились в окно. — Семья, дети, работа, кухня, — она заправила за ухо прядь прямых русых волос, как бы невзначай коснувшись пальцами алмазных серёжек. Тех самых, которые когда-то давно, вместе с ехидно-ласковой улыбкой, ей подарили на день рождения. Тех самых, которые великодушно размножил конвертер, и которые почти все ушли на оплату мозговой медузы. Тех самых. — Мам. Голос дочери выудил её из омута воспоминаний. В девочке читалось некое сочувствующее участие, как будто она и правда могла понять. От этого становилось не по себе. — Ты не жалеешь об этом? — тихо и как-то слишком безэмоционально спросил ребёнок. Она смотрела на дочь с нескрываемым ужасом. Затем быстро заморгала, прогоняя появившуюся в глазах резь, и встала. Даже с каким-то облегчением. Плотные джинсы более не пережимали объёмные бёдра. — Нет, конечно, дорогая, — отчаянные попытки изобразить улыбку. — А теперь прости, маме завтра рано вставать. — Спокойной ночи, мамочка, — девочка забралась под одеяло, накрывшись им до носа. Женщина потянула дверь за ручку. Ворвавшийся в дверной проём свет выхватил из темноты несколько плюшевых инопланетных зверей на кровати и разметавшиеся по подушке белые волосы. — Спокойной ночи, Валери, — сказала женщина, исчезая в дверном проёме. *** Ночь давно уже спустилась на город, заглушая звуки, гася лампочки. В большой трёхкомнатной квартире так же не было света. Полная светловолосая женщина пошатываясь шла по коридору. Дойдя почти что до входной двери, она остановилась и бросила взгляд на зеркало. Серебристая гладь отразила выпрямленные русые волосы, отдающие в рыжину. Да, они изрядно потускнели за последние годы и уже не обходились без краски. Но если волосы можно нарастить, а седину закрасить, то с морщинами и вторым подбородком уже ничего не сделаешь. Некогда большие округлые глаза тоже подзаплыли жирком и нуждались в ежедневном подчёркивании косметикой. Пушистый фиолетовый свитер со звёздочками выделял складки на боках и живот, свешивающийся через ремень джинсов. От многочисленных стирок свитер уже давно потерял цвет и форму. Впрочем, как и его владелица. Женщина повернулась одним боком, затем другим, рассматривая своё отражение. Натянула пальцами морщины около глаз — из-за постоянной работы с бумагами и компьютером зрение стало совсем ни к чёрту. Да, после третьих родов от былой стройности ничего не осталось. Груди обвисли так, что их можно было спокойно заправить в штаны. Эта мысль вызвала усмешку. — Ну хоть жопа ещё ничего, — она хлопнула себя по ягодице. Тугие джинсы подтягивали зад, скрывая целлюлит на бёдрах. — А теперь в душ... Но в душ она не пошла. Проскользнув носками по гладкому полу до самой кухни (которая была так же и гостиной), она достала бутылку вина и бокал, села за стол. Старшие дети были у друзей. Маленькая Валери спала в своей комнате. Можно было ничего не опасаться. Пробка с тихим «бум» слетела с горлышка. Тёмная жидкость наполнила бокал, который тут же был залпом осушен. Как она докатилась до такого? В какой момент её жизнь пошла под откос? Она знала ответы на эти вопросы. Очень хорошо знала. Всё перевернулось тогда, в ресторане, когда Том предложил ей полететь с ним на Землю. И она, наивная девчонка, согласилась. Что двигало ей в тот момент? Ощущение крепкого мужского плеча рядом? Ответственность? Взрослость?

«Удивительное возвращение майора Тома!» «Семисотлетний человек!»

Именно такими заголовками пестрили газеты. Его фото было почти на всех журналах. И она была рядом. А потом очередную малолетку изнасиловали на выпускном, и все дружно забыли о космонавте и его спутнице. Серые дни потянулись друг за другом, как волосы из водостока. Устройство на работу, роды, декрет. Ясли, снова беременность и декрет. Болезненность ребёнка, частые отгулы, увольнение. Наконец-то, новая работа! Проблемы со здоровьем, снова декрет, работа на дому. А потом и это остановилось. Дети росли, не особо нуждаясь в матери. Муж — в постоянных командировках. И вот уже несколько лет она стабильно работала бухгалтером, просиживая зад в кресле перед компьютером. Дом, готовка, телевизор. А вечерами, когда дети отправлялись спать, она садилась, выпивала и плакала. Плакала, вспоминая единственного человека, который по-настоящему её любил. И которому она никогда не верила. Что бы он сказал, встреться они сейчас? Наверное, посмеялся бы над ней. Нет! Она нахмурилась, сжимая руку в кулак. Он никогда бы так не поступил! А вот она смогла. Смогла бросить его и улететь на Землю. Ещё один бокал и снова залпом. Не проходило ни дня, чтобы она не думала о своём напарнике. Упрямая настойчивая Валентина, хитрый дамский угодник Твейн и отважная самоотверженная Валери. Почему её дети унаследовали его черты? Наверное потому, что ей этого хотелось. «Не жалеешь?» — голос дочери всё ещё звучал у неё в голове. И этот решительный синеглазый взгляд... Да, конечно, жалела! Каждый день жалела! Сколько раз хотела сорваться, плюнуть на всё и улететь к нему. Но что-то её останавливало. Что? Повороты ключа, звук захлопывающейся двери, шарканье армейских ботинок о коврик. Она всё так же продолжала сидеть, сжимая бокал и глядя в никуда. Включился свет, и она поморщилась. — Ой, Лорелин! — воскликнул муж и тут же добавил: — Прости, не заметил. — Выключи, — попросила она. Без лишних вопросов — щелчок выключателя, и комната снова погрузилась во тьму, но её глаза ещё резало. Том бросил взгляд на вино, оценивая общее состояние супруги, поставил рюкзак на пол и сел рядом, накрывая её руки своими. Но Лорелин выдернула руки, складывая их на стол. — Как прошёл твой день, дорогая? — спросил он, старательно игнорируя поведение жены. Ответа не последовало. Тогда Том попытался зайти с другой стороны. — Дети дома? Спят уже? Но она всё продолжала молча смотреть в пространство, теребя кольцо, подаренное Валерианом. — Как мы докатились до такого, Том? — вдруг спросила она. На лице майора отразилась растерянность. Хотя он прекрасно понимал, что она имела в виду. — Эта жизнь... она же не для нас. Мы космические агенты. Мы должны спасать галактику, а не сидеть в офисе, делая перерывы на чай с пончиками и перекуры. Том молчал, глядя на то, как заводится жена. Тем временем, Лорелин говорила всё больше и больше. Информация текла из неё водопадом. Всё то, что копилось долгих пятнадцать лет, теперь рвалось наружу. А Том сидел и слушал её. — ТЫ должна, — сказал он, делая акцент на первом слове. — Что? — переспросила Лорелин. — ТЫ должна спасать галактики. ТЫ. Не я. Том протяжно выдохнул, достал сигареты. Протянул жене. Огонёк спички (Том прикуривал только от «живого» огня) на мгновение озарил комнату. Супруги медленно и с наслаждением затянулись. — Я всегда стремился к такой жизни, Лорелин, — Том смотрел в потолок. — Мне хотелось служить в авиации. Быть ближе к звёздам. Таким далёким и холодным, на первый взгляд... Но я бы смог это делать только в том случае, если бы знал, что на Земле меня ждут. Жена, дети... Это моя судьба. Но не твоя. Ты другая. Напрасно я думал, что ты сможешь заменить её... — и Том замолчал. Лорелин не было больно от его слов. В глубине души она и сама понимала, что была заменой его давно предавшей жены. И он понимал, что все эти годы Лорелин тоже тянуло к звёздам. И он знал, почему. — И что же теперь делать? — спросила Лорелин. — Думать, — Том пожал плечами. — Очень хорошо думать... *** — Так что же, Лорелин? Девушка вздрогнула. Наваждение прошло. Быстрая оценка обстановки. Она всё ещё сидела в ресторане, а напротив неё — майор Том. В бокале красное вино, какой-то неизвестный ей салат на блюде. — Что? — переспросила Лорелин, вспоминая, о чём шёл разговор. — Я говорю, полетели со мной. На Землю! Я так хочу увидеть её после стольких лет... С тобой, — крепкая горячая ладонь накрыла её руку. Лорелин смотрела на неё, потом медленно подняла глаза. Она могла не отвечать. Том всё понял без слов. Согласно кивнул, с какой-то горечью, и убрал руку. — Простите, но мне пора, — Лорелин медленно встала, поправляя платье. — Да, конечно, — пальцы майора, которые только что держали тонкую, но крепкую ручку Лорелин, сжались в кулак. Короткие ногти впились в кожу. Девушка прошла мимо. Затем остановилась. Обернулась. — Спасибо, — тихо сказала она. — Вы помогли мне разобраться... — Не за что, дорогая, — последовала в ответ снисходительная улыбка. — Надеюсь, ты найдёшь своё счастье. — Прощайте, майор Том. — Прощай, Лори. *** — Лорелин, Ло-орелин! — Валериан стучался в дверь девушки. ...