Детский приют

      Еще один гребаный раз я соглашусь идти куда-то с Кириллом — отрежьте мне голову. Ноги устали настолько, что, кажется, я упаду и больше не встану. Парень хороший, но с ним встреваешь в такое, что лучше бы его не знать, порой думается.       Кое-как вползти в спальню, добраться до своей кровати, лечь звездочкой, закрыть глаза с синяками под ними и уснуть. Больше ничего делать не буду. А нахуя, спрашивается? Мое существование в этом мире бесполезно, так что можно и поспать. Больше ничего для счастья не надо.       Еле забравшись на кровать, я огляделся и увидел, что некоторые уже легли, поэтому незамедлительно переоделся в один мах в какую-то стремную пижамку и нырнул под одеяло, сразу же сворачиваясь клубочком. Но кто-то не очень добрый сверху решил, что спать я сегодня не буду, как и некоторые ребята, которых подняли вместе со мной. Точнее, решили это Олег со Славой, которые притащились со второго этажа. Бляяять, ну я же так сладко лежал. — Вставайте, ленивые жопы, пошлите на Old Hotel, — сказал Машнов, стаскивая одеяло с Флорина. — Ну нет, ребят, дайте поспать, — жалобно протянул Сащеко, потирая глаза. — Вставайте, вставайте, сегодня дежурные опять напились, нашего отсутствия никто не заметит, — парировал Савченко, хватая Рому за руку и заботливо подавая одежду.       Я просто переоделся обратно, разминая шею, почти успевшую затечь. Опять движуха началась, когда все собрались спать. Ну и хрен с ним, зато весело. Повернув голову, я увидел, как Незборецкого безжалостно стянули с кровати, и он упал на сидящего на полу Артема. Так, окей, оглядев еще раз всех пацанов, что находились в комнате, можно понять, что пойдут на заброшенную базу отдыха неподалеку от детского дома следующие люди: Ромка, Слава, Олежа, два Кирилла, Тема и я — семь человек.       Я зевнул, подходя к Кириллу и подавая руку, тот принял помощь и поблагодарил, накидывая на себя кофту. Следом за Кириллом встал и Артем; потрепав меня по голове, он пошел одеваться.       В детском доме я относительно недавно, поэтому знаю только этих ребят и еще некоторых, с коими успел пересечься, но они были менее дружелюбные, чем олдовские. Олдовскими все называют тех, кто тусит в Old Hotel, там обычно собираются подростки из нашего отсека. Тут такой закон: все в детском доме делятся на несколько групп, по отсекам, по гендеру и по корпусам. В каждой группе есть свои шишки, которых все боятся и не грубят им, так, как мне объяснили, происходят в каждом детдоме.       Среди этой элиты тоже происходят какие-то терки; либо ты их, либо они тебя. Среди нашего корпуса главным является Олег или же Кизару. Мне посчастливилось в первый же день напороться на пиздюли от него. Его боятся все. К сожалению, никто не сможет занять его место, пока он не свалит. Среди всех пацанов батора во главе стоит кто-то, кого я не знаю, и с кем еще не встречался; а в нашем отсеке главный — Слава, и я очень этому рад, потому что этот парень справедливый, и никто не против, чтобы он был выше остальных. Во всех смыслах при том, он настолько длинный, что я до него даже в прыжке не достану. — Глеб, ты долго будешь философствовать? Пошли уже, — вывел меня из раздумий Тёма, подталкивая к выходу.       Через некоторое время мы уже строем поднимались по лестнице на базу, я шел прямо за Славой, вторым, и немного нервничал. Несмотря на то, что я очень замкнутый, смог понравиться олдовским, со многими сдружился, в какой-то сфере, ребята разговорили меня, развязали язык.       Внутри темно, грязно и прохладно. Я тут всего третий раз. Олег зажигает, как ни странно, керосиновые лампы (поскольку база была заброшена еще в 70-х, то такие предметы быта тут еще остались, электричество тогда было дорогое, и не все могли его позволить) и расставил их так, чтобы все было относительно светло. — С этой лампой можно почувствовать себя каким-нибудь загадочным человеком, гуляющим ночью по замку, эдак несколько веков назад, — сказал Артем. — Загадочный человек, блин, гитару доставай, куда ты ее дел? — цокнул Незборецкий, усаживаясь рядом с Флориным.       Я посмеялся и слегка дернулся от холода, пробежавшего рысью по моему телу. Это заметил Слава; закатив глаза и улыбнувшись моей неучтивости, снял с себя куртку и накинул на мои плечи.       Тема уже нашел гитару и дал ее Незборецкому, который обхватил ее и расставил колени, укладывая на них инструмент, на пробу взяв пару каких-то аккордов. Пальцы ловко забегали по струнам, создавая приятную мелодию. — Мой прокуренный голос, твои теплые губы,…       Мы просидели так почти всю ночь, периодически разговаривая и отшучиваясь на странные темы. Под утро Олег уже спал на коленях Ромы, а я устало потирал глаза. — Я вам отвечаю, Рома и Олег скоро начнут встречаться, — уверенно говорил Флорин, потирая рукой шею, скрытую за воротом кофты. — Да мы друзья всего лишь, — пытался вразумить Кирилла Рома, чтобы не выдумывал ничего.       Флорин лишь иронично закивал головой, так и говоря всем своим видом: «Да пизди больше». Я потянулся и уложил голову на плечо Славы, сидящего рядом, на что тот лишь приобнял меня за плечо. — А я смотрю, вы с Кириллом не очень-то и паритесь, что вас кто-нибудь запалит, — улыбаясь, заметил Слава. — Да вы с Глебом тоже не паритесь, — усмехнулся Незборецкий, отмахнув светлые волосы назад.       Я спрятался лицом в кофту Славы и покраснел; неловко. Он потрепал меня по отросшим волосам и упал спиной взад себя, но в итоге придавил Тёму, лежащего на том месте, да еще и меня с собой прихватил, что я лежал на груди Машнова. Оба Кирилла засмеялись от вида пытающегося вылезти из-под нас Тёмы, пыхтящего и проклинающего все, на чем свет стоит.       Встав с ребят, я подошел к Флорину, останавливаясь перед ним и смотря в глаза. — Ты чего? Меня аж стремает, — приподнял бровь Кирилл. — Что у тебя с шеей?       Он посмотрел на меня, как будто он муж, чья жена нашла алкоголь в тайнике, и задергал воротник кофты: — Эээ, нуу… — взгляд заметался по помещению. — Ладно, что пиздеть-то, спалился уже…       Он отодвинул воротник, показывая кучу засосов, старых и новых, и укусов. Я посмотрел на него в шоке, мол, какого хуя, на что лишь получил пожимание плечами. Незборецкий на это покашлял и увел взгляд. — Ну ясно все с вами, пиздюки. — Ребят, — перебил нас Рома. — Пора возвращаться, уже почти 6, скоро подъем. — Я не спал! — вскочил Олег.