***
«Привет. Это письмо от Кёнсу. Всего неделя остается до Нового года и хотелось бы узнать, как твое предпраздничное настроение? Наверное, это письмо будет идти долго, вероятно, ты прочтешь это уже после праздника, но это не страшно...» — Что это еще такое?***
— С чего вообще эти вопросы о чудесах? В Санта-Клауса заделался и теперь репетируешь на мне? — забираясь с ногами на стул, чтобы было теплее, Кёнсу упрямо вглядывается в лицо друга, надеясь, что угадал. Набив рот несколькими конфетами сразу, Чондэ выдает нечто похожее на «Хо-Хо-Хо», пародируя Санту-Клауса. — Нет же, — Чондэ тянет слова как жвачку, после чего проглотив сладости, вместе со стулом пододвинувшись ближе к другу, протягивает телефон. — Смотри, по интернету блуждает такой челлендж, люди присылают незнакомым им людям письма, просто выбирают любой город, улицу и пишут. Взгляд Кёнсу всегда пронзителен и ясен, но сейчас особенно. — Объясни мне, как эта детская забава соотносится с чудесами? Хочешь, чтобы я тебе письмо накалякал? Чондэ, давно привыкший к непробиваемому на эмоции Кёнсу, расплывается в улыбке.— Да, хочу чтобы ты накалякал, но не мне. Нет, закатывание глаз на Чондэ уже давно не действует и если он придумал какую-то новую авантюру, в которой всю работу выполнит Кёнсу, то это непременно случится. Кёнсу обычно пыхтит, бесится, но все же, в конце концов, решается и танец станцевать, пока едет на эскалаторе и водой со льдом облиться на камеру. —Ты только представь, как обрадуется человек письму от незнакомца. —Чондэ, это статьей попахивает. —В тебе ноль позитивности, Кёнсу. Представь, а вдруг этот человек грустит и хочет, чтобы ему кто-нибудь помог, развеселил и тут раз,— Чондэ хлопает один раз в ладоши. — Письмо с новогодним поздравлением и человеку сразу становится тепло. Кёнсу смотрит на задорно, улыбающегося Чондэ и думает, что было бы здорово получить такое письмо, чтобы ему кто-нибудь помог и чтобы снова стало тепло.***
Чонин в четвертый раз перечитывает первые строчки письма, упрямо пытаясь понять, кто же этот Кёнсу, который спрашивает о его новогоднем настроении. Чонин уверен, что не знает никаких Кёнсу. Но одно знает точно, это письмо пришло раньше, чем должно было, еще есть два дня до Нового Года. «Эта зима выдалась холодной, ты так не считаешь? Почему-то с каждым новым годом, ощущение праздника постепенно пропадает, у меня одного так? В моей квартире даже нет гирлянд, в этом году я решил не украшать свою квартиру...» — Здесь вообще есть что-то важное? — Чонин бегло пробегается глазами по строчкам. — Я должен все это прочесть? Тишина навряд ли ответит и все же Чонин продолжает читать, когда замечает, что соглашается с каждым вопросительным предложением.***
«У меня есть одно увлечение, я очень люблю готовить...» Кёнсу аккуратно выводит слова, стараясь писать разборчиво. — О, серьезно? Ты решил написать кому-то? — Кёнсу, испугавшись, неожиданно вошедшего в аудиторию Чондэ, почти сминает письмо, проклиная всех и вся, но в итоге просто прикрывает его тетрадями аккуратно, кладя на парту. — Ничего я не собрался, — Кёнсу не умеет врать, поэтому уже ждет наказания в виде ехидной улыбки Чондэ и подколов в свою сторону. Чондэ, заглядывает Кёнсу в глаза, чтобы тот не заметил, как его рука крадется к заветному листочку под тетрадками, но тут же получает по этой же беспокойной руке. — Ты не будешь это читать, — сердитый взгляд только больше раззадоривает Чондэ, за что тот определенно получит, когда они прекратят толкаться и в шутку драться, словно, все еще школьники.***
«Интересно, к кому попадет мое письмо. Может ты милая девушка, которая сейчас усердно готовит новогодние подарки своим близким...» Все еще сидя, на полу, посмотрев в большое зеркало напротив и усмехнувшись, Чонин произносит в слух.— Вроде бы милый. «А, возможно, взрослый мужчина, которого жена отправила за покупками, а ты забыл список продуктов, или Вы старушка, которая ждет своих внуков на обед...» — Вот же фантазия у этого парня, — Чонин тянется к пакету с продуктами, что также одиноко лежит на полу, доставая коробку сока. «Если об этом задуматься, это и правда интересно, веселишься ты или грустишь, станешь ли ты читать письмо полностью или же выкинешь после прочтения первых строк. А может быть, я выбрал адрес и квартиру, в которой никто не живет и мое письмо так и окажется не прочтенным. Эта неизвестность - это интересно. А ты веришь в чудеса? А что такое чудо? Сколько бы я не думал, не могу понять...» — Что за ребенок это писал? Бред какой-то, — Чонин складывает обратно пополам письмо и отправляет его полежать на тумбочку. Наливая крепкий чай, Чонин задумывается, а все же, что такое чудо? Наверное, что-то сверхъестественное или же, когда твои проблемы решаются сами собой, а так вообще бывает? А, когда просто происходит что-то хорошее в жизни, в момент, когда у тебя все летит к чертям? Как это письмо от незнакомого Кёнсу. Это можно назвать чудом? Чай Чонина давно остыл, а он только что, оторвавшись от разглядывания темной воды в кружке, вновь берется за письмо, которое чуть было, не выкинул. «Наверное, когда происходит чудо, мы этого даже не осознаем, поэтому мы не знаем, что это такое. Мы всегда ждем, когда оно наступит, это чудо, а как оно выглядит никто так и не знает...Твои подарки для твоих родных и друзей уже готовы?» Чонин переводит разочарованный взгляд на пару коробок, обтянутых подарочной упаковкой. Два подарка, которые можно не дарить, он уже смело вычеркнул из списка. А его теперь бывший друг и уже бывшая девушка как-нибудь это переживут. Родители сказали не дарить дорогих подарков, хотя сами, снова, подарят дорогие часы, либо что-то вроде этого. Поэтому Чонин уже заранее подарил им путевку в санаторий на будущий праздник, кажется, они очень обрадовались подарку и расстроились, что не встретят праздник всей семьей. Обидно, скинуться с коллегами на подарок директору и уволится прямо за день до корпоратива, поганое руководство довело. Вернувшись за пакетом, Чонин достает бутылку коньяка, понимая, что письмо еще не дочитал, а накатить уже хочется. «В этом году мне не пришлось бегать по всему городу за подарками, за исключением подарка для моего друга, который выпросил мой фирменный торт. Это шоколадный торт. Думаю пора открывать свою кондитерскую. Навряд ли в этом году родители примут мои подарки, или в любом другом, один сюрприз я им уже сделал и видимо, напрасно. Такой подарок они не хотят, и принимать меня таким не хотят. Но я приготовил все же для них один небольшой подарок, это фигурка семейного древа, с фотографиями, думаю ты знаешь про такие. Даже если они поставят в него фотографии, моей, скорее всего среди них не будет.» — Планировал пить в одиночку, но тебя стоит поддержать, твое здоровье, Кёнсу, — Чонин, сидя на полу, просто передумав забираться на диван, чокается бутылкой коньяка с уже измятым листочком письма, на котором почерк все еще выглядит красивым и аккуратным, правда, немного уже расплывается. «Очень надеялся, что пока буду писать письмо, ко мне придет хоть немного новогоднего настроения, но, видимо, я так и не украшу квартиру к Новому Году. Странно, почему у нас мало кто украшает к празднику квартиры. Мне нравятся эти украшения на европейский лад, гирлянды, рождественские венки, ведь все это и рождает чувство грядущего чуда. Ты думаешь иначе? Я бы еще хотел елку, чтобы она красиво светилась разными огнями, теплые свитера в подарочных коробках,а в воздухе витал бы запах вкусностей и свежего, ароматного какао. Хотелось бы тебе какао?» Чонин ненавидел какао. Но представил, как было бы здорово встречать с кем-то праздник за столом, пока разноцветными гирляндами мигает праздничная елка, от которой пахнет свежестью и праздником. «Мой друг говорит, что я очень хорошо пою, а мои родители на подобные праздники всегда просили исполнить что-нибудь. Было бы здорово, если бы в письме можно было отправить аудио как я пою...Ты умеешь петь? » Посмотрев на бутылку, оказывается что уже одна треть выпита. Чонин прокашливается и встает с пола. — Мне кажется, теперь я умею все. Градусы дают о себе знать и только разговор с письмом заставляет не убиваться от горя из-за каких-то ничтожных жизненных передряг, а дает повод засмеяться в голос, от того, как по дурацки звучит голос, если на не трезвую голову Чонин горланит песни Джастина Бибера, успевая пританцовывать по всему дому с бутылкой в одной руке и письмом в другой. «Написать письмо какому-либо человеку, было идеей моего друга, по его словам, человек, который получит такое письмо, если он счастлив будет счастлив вдвойне, но если у него горе и ему нужна поддержка, оно будет как раз кстати...» Чонин расплывается в улыбке. — Кёнсу, так и есть. «Но что делать, когда человеку, который и пишет письмо, тоже нуждается в поддержке? Что если ты не можешь признаться, что тебе тяжело и каждый день ждешь, что это никому не известное чудо придет и к тебе. Что делать, когда ты тоже хочешь получить тепло, а вокруг только холод? Делая подарок другому, ты согреваешься сам, но если это не работает, что сделать тогда еще? В любом случае, я буду очень счастлив, если окажется, что мое письмо прочитано и что оно помогло стать кому-то счастливее, если Вы хоть на мгновение улыбнулись и подумали, что чудеса существуют, тогда, я думаю, мое новогоднее настроение обязательно придет, спасибо, что прочли до конца» Улыбка давно исчезла с губ Чонина, не желая расставаться с письмом, он отчаянно, в который раз открывает конверт, в котором обнаруживает маленький рисунок. «Так даже в детском саду не рисуют», — думает Чонин, разглядывая, непонятное существо, раскрашенное желтым карандашом, с оранжевыми торчащими волосами, вокруг, которого кружат звезды. С другой стороны рисунка, красуется надпись «его зовут Чудо».***
— Кёнсу, как там твое письмо, ответ не получил? — Чондэ всегда знает толк в подколах Кёнсу. Ставя в духовку запекаться шоколадные коржи для подарочного торта, Кёнсу держится, чтобы не ляпнуть что-нибудь особенно едкое. — Да, брось, ты же не хочешь сказать, что даже обратного адреса не написал? — Чондэ удивляется, с того, как еще сильнее удивляется Кёнсу, у которого вопрос читается в глазах. — А надо было? — На этот удивленно-виноватый взгляд Чондэ только разводит руками, показывая всем телом, что, черт возьми, да, тогда можно было бы надеяться на ответ. —Да я, собственно, и не жду ответ, — Кёнсу оправдывает сам себя, хотя был бы далеко не против получить ответ и не важно от кого, пусть хоть старушка напишет, но, что сделано, то сделано. И пока Чондэ с аппетитом уплетает печенье, заботливо приготовленное другом, а из динамика льется праздничная музыка, Кёнсу с надеждой смотрит в окно, где пролетают редкие снежинки, где кондитерская напротив светится праздничными огнями, а люди всё спешат по домам, потому что через 6 часов наступит Новый Год, который они будут отмечать в кругу семьи и друзей.***
Холодный душ, вода в стакане, приводят в чувство и Чонин постепенно вспоминает, то как близко был к тому, чтобы не рвануть в ближайшее почтовое отделение и не отправить ответ этому Кёнсу. Но что ему помешает это сделать сейчас? Если желание помочь человеку пересиливает головную боль от похмелья, если страх, что этот Кёнсу так и останется без тепла на праздник беспокоит, сильнее, чем предательство близких друзей, которые теперь кажутся такими чужими, беспокоит так сильно, что все мысли спутываются и выстраиваются лишь в одно желание помочь ему. Что вообще может ему помешать, это сделать? Куртка, ключи, ботинки. Захлопнуть дверь, перепрыгнуть через пару ступенек и нестись через два квартала прямо за угол. «Что мне может помешать?» — Молодой человек, куда будете отправлять? — вопрос, который мгновенно сбивает с толку, сшибает с ног, заставляет раскрыть рот, выдавая только, что «это от Кёнсу». — Молодой человек, у Вас есть обратный адрес? — молодой человек лишь беспокойно теребит конверт и разочарованно выдыхает, холодное «нет». Вот и все, желание помочь доводит до того, что печаль возвращается и накатывает злость, что этот дурак Кёнсу просит помощи, не давая адреса. — Молодой человек, ничего страшного, мы можем узнать номер отделения по штемпелю почтовой службы на вашем конверте. Слова девушки за стеклом, как спасательный круг, словно все снова озаряется светом и кажется, что вот они чудеса. — Но мы, к сожалению, адрес человека не сможем узнать. Минуты тянутся бесконечно. За это время Чонин словно побывал на американских горках скатился, вновь поднялся, и теперь рухнул вниз на совсем. — Ваше письмо отправлено из города Тэджон, почтовое отделение 703-881. Это комплекс Дэджон. Сухой ответ. — Спасибо, — и Чонин уже разочарованно разваливается на скамейке, пока к нему не приходит безумная и гениальная идея. «Я поеду к нему»***
— Кёнсу, ты пойдешь справлять праздник с родителями? — Чондэ напялив куртку, стоит в дверях. — Конечно, не беспокойся, останусь у них, мама опять будет травить байки о том, как отец не сумел выбрать подарки, а дядя снова будет припоминать, как я в детстве воровал фрукты в соседнем саду, — кому он врет, конечно, никаких веселых историй в этом году его не ждет, только то, что он не переступит порог дома, и попытается оставить у двери свой подарок, который заботливо выбирал. Кёнсу сует в руки Чондэ недавно приготовленный шоколадный торт, поздравляя друг друга с наступающим праздником, а потом дверь закрывается и улыбка сползает с лица, а пустота квартиры встречает с распростертыми объятьями.***
«Как быстрее добраться из Сеула в Тэджон», наспех вбивая в поисковике смартфона, попутно наблюдая, как впереди, медленно движется очередь, Чонин нервозно похлопывает рукой корзинку набитую, гирляндами, елочными игрушками и кучей праздничных украшений для дома. Чуть больше часа на метро, потом пересесть на автобус и через полтора часа остановка "Дэджон", все просто. «Это от Чонина. Так как я не смог написать тебе письмо, я записываю для тебя видео, пока еду к тебе. Где-то сейчас одиноко в большом Тэджоне, сидит в маленькой неукрашенной к празднику квартире Кёнсу. Он сидит и грустит и даже не знает, что к нему еду сейчас я. Получится, что я как будто с тобой путешествую по твоему городу, я совершенно не знаю, как буду искать твой дом и улицу, но я определенно тебя найду.» Выйдя на нужной остановке Чонин, любуется суетой, что создает масса людей, просто прогуливающихся по улицам. Огни заведений сверкают ярче обычного, а вот за углом даже продают искусственные ели. «Я бы еще хотел елку, чтобы она красиво светилась разными огнями....» И вот уже Чонин расплачивается за небольшую пушистую ёлку, оглядываясь на табло, которое показывает, что до нового года осталось пол часа. — Ну, Кёнсу, это задача оказалась сложнее. Все еще стоя недалеко от почтового отделения из которого, предположительно, Кёнсу отправил письмо, Чонин вглядывается в темноту улиц, думая, что только чудо поможет ему найти нужную улицу.***
Как и ожидалось, Кёнсу ушел от родителей, оставив подарок у дверей. Конечно, он еще не знает, что чудеса существуют и его родители, сами захотят нагрянуть на следующий день, чтобы подарить такое же древо, вместе с фотографией Кёнсу. А пока, ему остается укутаться в теплый плед, налить горячего какао и думать, что это всего лишь обычный день, обычная ночь. Только медленная, тихая музыка, что льется из динамика, напоминает о том, что вокруг царит праздник, а еще рождественский венок, что подарил Чондэ со словами «Было бы здорово, если бы ты украсил им свою дверь, а то совсем без новогоднего настроения у тебя квартирка». — Интересно, мое письмо уже получили?***
«Моё окно выходит прямо на кондитерскую, с красным козырьком. Я бы тоже хотел свою кондитерскую, но название «Антик», как у той, что напротив мне не нравится» — Простите, Вы не подскажите здесь есть по близости кондитерская?— люди здесь вежливые и добрые. Сказали, что вдоль по улице и направо как раз имеется такое место, ее невозможно не узнать, у нее красный козырек. Стоя перед кондитерской с названием «Антик», Чонин поднимает голову вверх, наблюдая за звездами, пока изо рта идет пар и мороз щиплет лицо и ладони.***
— Какой странный парень, Новый Год почти наступил, а он пялится в небо с елкой в руках, посреди улицы, наверное, ему тоже не с кем встретить праздник или он кого-то ждет.***
— Какой-то странный парень таращится из окна на первом этаже, но плевать, у меня задача поважнее. Где теперь найти Кёнсу? Чонин бродит из стороны в сторону пару минут, спрашивая у каждого прохожего, не знает ли он Кёнсу.***
— Может этот парень с елкой и правда кого-то ждет? На Луну он там, что ли воет? Или правда кого-то зовет... Кёнсу даже не слышит как Чонин надрывая гланды, горланит его имя, пока белоснежные снежинки падают на его лицо, а холодный воздух режет гортань. Но чудеса ведь существуют. Они повсюду. В каждой снежинке. В каждом добром взгляде и нежной улыбке. За каждой пророненной слезинкой, кроется большое счастье, которое называется чудо. Кёнсу открывает окно, впуская холодный ветер в квартиру, а вместе с ним голос того парня, что уже охрипшим голосом кричит "это от Кёнсу", размахивая конвертом, как белым флагом. Домофон, пару ступенек, щелчок замка и счастливые улыбки. Смех, который перекрывает звуки салюта за окном. Кёнсу ухмыляется, услышав, как гремит куча гирлянд, когда Чонин снимает рюкзак с плеч. Чонин улыбается, почувствовав запах какао, точно такой, как и представлял, читая письмо. Оба смеются, как ёлка оставляет за собой след из множества зеленых иголок, тянущийся с лестничной клетки в квартиру. И здесь уже не важно желтого цвета чудо или какого-то другого, не важно, что ёлка украшена лишь на половину, потому что елочных игрушек мало, не важно, что у Кёнсу мало места для гостей, все становится таким не важным, когда вместе с человеком приходит ощущение праздника и тепла. Это и есть чудо. —Ты еще веришь в чудеса? —Всегда.