Увядай, желай, люби

Ночь. Темно и холодно. Все нормальные люди спят после тяжелого дня. Но не служители Черного братства. Линали долго ворочалась в кровати, но после встала и пошла в мужской корпус, постучалась в комнату парней. Дверь открыл удивленный Лави и с улыбкой принял девушку к себе. Канды не было, поэтому они могли уделить время себе и побыть вдвоем. А мечник пропадал в лесу, тренируясь и злясь. Ревность снова била ключом, заставляя сносить все деревья на своем пути, ведь Мояши проведет сегодняшнюю ночь с другим мужчиной! И пускай они будут только разговаривать, но кто давал гарантию? А вдруг не только разговором ограничится их встреча? Японец жалел, что сейчас под рукой нет ни манекенов, ни надоедливых искателей, ни взбесившихся Комуринов. Зато есть Муген и отрицательные эмоции. Ривер спал как убитый, потому что вымотался за день получше, чем за бумагами в ордене. Однако в соседней комнате кровать была пуста. Инспектор, приехавший вместе с начальником научного отдела, был в оранжерее и вдыхал запах душистых трав. За день он собрал немало информации, и теперь мысли не дают покоя, поэтому бессонную ночь в одиночестве проведет не только самурай. Аллен помогла дойти смотрителю до его комнаты и заботливо усадила его в кресло. — Мартин, тебе надо в душ. Сможешь сам? — покраснев, спросила она. — Пока я буду в душе, ты сможешь уйти. Я боюсь, что ты снова… — Ладно, я поняла, — Уолкер взяла ключ, заперла дверь изнутри, а после отдала его брюнету. — Теперь не смогу. — А окно? Через него ты тоже сможешь выйти. — Мартин… окно у тебя старое, поэтому если я его открою, то ты обязательно услышишь. А через открытую форточку я пролезть не смогу. Давай мыслить здраво, хорошо? Ученый кивнул. Аллен пошла в ванную, включила воду, помыла руки, приготовила полотенца и чистую одежду для старого друга. Потом помогла ему дойти до ванны и оставила приводить себя в порядок, закрыв дверь душевой. Сама же она вздохнула, осмотрела себя, заметила грязь на одежде и снова обреченно вздохнула. Умылась, стерла весь свой макияж с лица, вытерлась махровым полотенцем, нанесла на лицо увлажняющий крем, который носила с собой. Сняла грязную одежду и переоделась в рубашку и штаны, принадлежавшие Мартину. Ей не впервой носить мужскую одежду, поэтому она только улыбнулась, посмотрев на себя в зеркало. Вскоре вышел смотритель и, немного покраснев, отвел взгляд. — Ты прекрасна… как всегда, — смущенно сказал он. — Правда? А я думала, что сильно изменилась за два-то года. — Верно. Ты стала еще прекрасней, — он подошел и притянул девушку к себе, крепко обнимая. — Хаха. Ты преувеличиваешь. Мартин… ты ничего не хочешь мне сказать? — немного отстранившись, поинтересовалась экс-седовласая. — Эм… например? — О своих чувствах. — Если я скажу о них, это что-то изменит? Ты останешься со мной? — Не думаю. Харрис усмехнулся. Прямо сейчас в его объятиях находится девушка его мечты, но она такая недосягаемая, хоть волком вой. Чтобы он не делал, он всегда просто друг: как бы не старался, Аллен будто специально игнорировала его. Почему? Что он делал не так? Отстранившись, парень прикрыл глаза рукой и заплакал, больше не в силах держать в себе. Брюнет ни с кем не мог поделиться своими чувствами или обсудить то, что действительно его волновало. А Бейкер… то есть уже Уолкер, понимала все без слов, посадила ученого за стол и заварила успокаивающий чай. Она не давила, никуда не спешила, успокаивала своим присутствием, просто была рядом и заботилась. А проявление заботы с ее стороны всегда было роскошью — бывшая ученая не любила открытого проявления чувств. Не любила игры, напыщенности, лжи, лицемерия… однако все перечисленное всегда было и будет в ее жизни, как бы она не старалась этого избегать. — Я люблю тебя, Аллен. После смерти Лукаса я понял, что я не воспринимаю тебя больше как начальника. Я видел в тебе очаровательную девушку. Когда ты начала встречаться с Микком, то я промолчал, хоть мне и было больно. Думал, ты будешь счастлива. Но когда он при мне поднял на тебя руку, то я не мог продолжать смотреть на это. Но после разрыва с ним ты… стала грустить. Я не рискнул признаться, так как не хотел задеть тебя: я понимал, что тебе надо сделать перерыв в отношениях с кем-либо, так как это новый опыт для тебя, и углубиться в работу. Полгода пролетело незаметно. Вот тебе 17. Твой первый отпуск. Я хотел признаться тебе, когда ты бы вернулась с Ливерпуля. Но… ты так до него и не доехала. Ну… я так думал. Я так жалел, что не находил себе место полтора года! Но потом… вроде отпустило. Однако стоило увидеть тебя, то все… сердце снова пустилось вскачь, а в глазах рябит от твоей красоты, твоего света. Кажется… я на тебе помешан. Аллен отпила чаю и посмотрела в окно. Миллионы звезд смотрели на нее в ответ. Она грустно улыбалась. — Прости. Я совсем не замечала твоих чувств. Для меня ты всегда был другом, на которого я могла положится в любой момент. Прости, что я такая эгоистка. Мне так жаль, что ты прошел такое из-за меня. Но я не могу ответить на твои чувства или вернуться с тобой в «Процветание». У меня другие планы. — Расскажешь? — Ты вряд ли поверишь. Но расскажу. Уолкер рассказала все. Начала она с того самого дня в отпуске, когда встретила Лави и Лину. Рассказала о том, как один Акума напал на нее и отравил своим ядом. Благо девушка смогла выплыть на сушу. В гроте нашла Чистую Силу, и она спасла ее, убив яд. А потом ее нашел генерал Кросс. Дальше ей доходчиво объяснили и показали, что она потеряла с приобретением ЧС: Адам смотрителя предал, и она стала оружием для уничтожения его игрушек. Доверие подорвано, место потеряно, обида засела в сердце, вот девушка и решила уйти из науки таким способом. Затем экс-ученая рассказала о жизни с генералом, о вступлении в орден и о некоторых заданиях. И Академия тоже попала в этот список. — Ты до сих пор покрываешь графа? — У нас заключен договор. Я не могу поступить иначе. — Как странно. Но ты рассказала мне все. Как работает этот ваш «договор»? — Дело в том, что ты и так много знаешь о графе. Семья Ноя же тебе открылась с вступлением тебя в должность смотрителя. Ты стал его пешкой и теперь работаешь на него. Поэтому тебе я легко открылась… но ты тоже теперь должен держать рот на замке, понял? — Да, конечно, — Мартин успел расслабиться и выпить весь чай. Налил себе еще и с улыбкой посмотрел на девушку. — Нелегко тебе пришлось. Теперь я многое понимаю. Та магия, которой ты спасла меня, это и есть Чистая Сила? — Эм… да, так и есть, — немного соврала она и спрятала глаза челкой. Про Круг Двенадцати Уолкер ни разу не упомянула и не собиралась. — Сильно удивился? — Да… я был шокирован, если честно. Думал, на пьяную голову и не такое привидится. Но я рад, что ты смогла поделиться со мной этим. — Я тоже рада, что наконец-то смогла с тобой все обговорить. Мне действительно не хватало общения с тобой. Мне на душе так легко стало. Еще раз прости, что не смогла стать той единственной для тебя. Друзья? — Да. Друзья, — он пожал протянутую руку и обреченно вздохнул. — Мне придется сдаться. Хоть наши пути и разошлись, для меня ты все равно идеал, до которого мне расти и расти. — Ха-ха. Ты специально меня смущаешь? — Аллен покраснела и счастливо улыбнулась. Посмотрела на время. — Ого, уже утро. А мы так и не ложились с тобой. — Верно. Но я отлично провел эту ночь, ведь я был с тобой, — Мартин с интересом рассматривал румянец на щеках девушки. — К слову. Тот парень, с которым ты якобы встречаешься… он же тот, кого ты искала много лет. Так? — А, ты об этом. Верно, он… мой враг, — тихо и неуверенно сказала экс-седовласая. — Раз так, значит, твоя месть все еще в силе? Помню, как ты постоянно грустила об отце. Но теперь ты сможешь вернуть все убийце, отплатив ему той же монетой. Ты так этого жаждала. Я так рад, что хотя бы твое желание скоро сбудится. — Ты прав. Он заплатит за Ману. За… папу, — твердым голосом будто для себя повторила девушка и решительно посмотрела на Харриса. — Я убью его. — Хорошо. Теперь я за тебя не волнуюсь: ты всегда могла о себе позаботиться, когда не создаешь что-нибудь новое. Слушай, давай будем переписываться? Я не хочу терять с тобой связь, ты мне дорога. И если что-то вдруг случится, мы всегда сможем попросить помощи. — Это можно. Я буду только рада. Они бы еще долго разговаривали, но вскоре стали зевать и клевать носом. День был тяжелый, оба вымотались и нуждались в отдыхе. Так как Аллен смыла тональник, то она попросила у брюнета белый платок и прикрыла нижнюю часть лица, завязав сзади узелок, и снова надела очки — так шрам был незаметен. Обнявшись на прощание, она вышла из комнаты, пожелав спокойного сна другу и прикрыв дверь, и только хотела пойти к себе, но ее перехватили сильные руки и прижали к стенке в коридоре. Водопад иссиня-черных волос первым бросился Уолкер в глаза. Канда навис над ней и прижал своим телом. — Почему так долго? Что вы там делали? — посыпались вопросы, но мечник упрямо держал себя в руках, сжав ладонь над головой девушки. А она вдруг так холодно на него посмотрела, как при первой встречи. Ненавидяще. — Тебя это не касается. Пусти меня, — грубо оттолкнула экс-ученая парня и пошла своей дорогой. Японец растеряно смотрел ей в след, не понимая, почему любимая ведет себя также, будто они все еще враги. Будто и не было той теплоты когда-то во взгляде, нежности и доверия. Брюнет замер статуей, но после разочарованно усмехнулся и направился в лес. Зачастил он туда… «Как же хочется поскорее вернуться в орден,» — билась мысль в головах у обоих не спящих экзорцистов, окончательно запутавшись в своих и друг друга чувствах.