***
Начальная школа. Юные волейболисты тренируются пасовать друг другу и принимать. Часть поля занимают мальчики, а часть — девочки. — Анзу, принимай! — маленькая подающая направила мяч в сторону Анзу. Последняя приготовилась принимать. Но мяч слетел с рук и укатился в сторону, где занимались мальчики. — Анзу, — сказала тренер, — ты приняла неправильную стойку. Давай ещё раз, и не забудь согнуть колени. — Хорошо! Анзу вприпрыжку поскакала за мячом. Вот он: рядом с группой мальчишек. Девочка не решилась их отвлекать. Взяв мяч, Анзу услышала разговор: — Чертям не место в нашей команде, Тендо! — высказался один из мальчиков, выходя с мячом на площадку. — Ты не будешь с нами играть. Оставшиеся мальчики вышли вслед за ним, обделив одиночеством только одного. — А он действительно на чёртика похож. Он был высоким для своего возраста. Красные волосы по-смешному подстрижены под «горшок». Глаза большие, глубокопосаженные, зрачки красные. Мальчик просто стоял и смотрел на остальных. Его лицо ровным счётом не выражало ничего. — А я не думаю, что ты похож на чертёнка. Мальчик посмотрел на Анзу. Та даже не вздрогнула. Это было похоже на игру «гляделки»: кто первый моргнёт, тот и проиграл. Но в данный момент игра шла не на моргание, скорее на психологическую выносливость. — Тендо! Ты чего там стоишь? Иди скорее на поле! Мальчик моргнул, отвернулся и направился на поле. Возвращаясь на свою половину, Анзу провожала взглядом мальчика Тендо. «Я не думаю, что ты похож на чёртика».***
Первый год старшей школы. Шираторизава. Место, куда мечтают попасть тысячи. — Эй, посмотри, это он… — Страшный… И чертовски высокий. — Ужас, посмотри на его лицо. Прям чёрт какой-то. — Скорее монстр. Сплетни и перешёптывания — вот чем наградила старшая школа Тендо Сатори. Насмешка судьбы. Вот только ему совершенно плевать на это. Чёрт. Урод. Он разбил сердце каждому, кто его так называл. А теперь монстр. «Разбиваем что»? Тендо зашёл в свой класс и сел за парту. Зашептались. Едва слышно. Но Тендо всё равно. Ему плевать. Плевать… Плевать… Чёрт. Урод. Плевать… Ты не человек, Тендо! Плевать! Внутри всё сжалось. Он не должен обращать на них внимание. Тугой узел не позволял Тендо вздохнуть. Дыхание стало хриплым, ладони вспотели. Он прикусил губу. Больно. Привкус крови. — А я не думаю, что ты похож на монстра. До боли знакомая фраза. Но голос немного другой, не резкий. Касание. От затылка до лопаток. Тендо этого совершенно не ожидал; весь покрылся мурашками. Рука говорящей горячая, казалось сейчас прожжёт пиджак. А может это и не рука горячая. Жарко. «Что же мы разбиваем, Тендо»? Он повернулся на сорок пять градусов и слегка приподнял голову. Да, это та самая девчушка с волейбола. Сколько он её не видел? Года четыре, не меньше. Рослая. Та же наивность. В глазах огонёк. Она играет с ним. Чтобы потом посмеяться. Со всеми. Тендо встал. Она доходила ему практически до носа, даже чуть выше. Он наклонился над ней; та сделала шаг назад, но небольшой. Снова начали перешёптываться. Ну и пусть. Тендо посмотрел ей прямо в глаза. Голубые. Нет, зелёные. Нет, всё вместе. Скорее, бирюзовые. Да, так правильнее. — Да неужели? Не похож на монстра? Многие, невзирая на то, что стоят далеко, отпряли. Но девчушка даже бровью не повела; не отвела взгляд. — Скорее, на гоацин*. Тугой узел словно вырвали из груди. Чувства, которые он сейчас испытывал были схожи с тем, как если бы от угадал атаку противника и заблокировал её. Гоацин. Может он ослышался? Это же птица такая? Она сравнила его с гоацином? В тоже время Тендо хотел рассмеяться, но и закричать. «Тебе нравится, не так ли? Признай». Он выпрямился, не отрывая взгляда от её глаз. Наивная. Тендо на секунду испугался, что практически признал это. — Гоацин, — повторил он, слегка улыбаясь. — Птичка. «Их сердечки». Третий год. Почти выпускники. Для Тендо, как для третьегодки, это последний год не только в академии, но и в волейбольном клубе. Однако, даже на этом году обучения клички преследовали его по пятам. Он не раз слышал во время матчей фразу «Догадливый монстр». Разумеется, она была адресована ему. — Хей, гелихри**! Вперёд! Откуда она вообще берёт такие названия? Никто не смеялся над этим. Возможно, они боялись… Тендо так привык к этому, что каждый день на протяжении почти трёх лет подходил к Анзу и, сделав пару «выстрелов пальцами», спрашивал на кого он сегодня похож. Каждый день он получал разные ответы. Каждый день она придумывала что-то новое. Ему это чертовски нравилось: будь то гусеница или медведь. Это был их обычай. Их привычка. — А-а-аи-и-изу-у-у, — он «подплыл» к ней. В коридоре на редкость было пусто. — На кого я похож? Он состроил наимелейшее лицо, слегка поджав губы. Она оторвалась от коробки с соком. Немного нахмурилась. — На шарлотку. Тендо остановился на полувдохе. Шарлотка? Что это такое? — На шарлодку? Что это? Я таких лодок не знаю. — Шарлотка. — Анзу подняла указательный палец вверх и покачала им. — Европейский десерт. Из Германии. Может быть яблочным, клубничным или малиновым. Даже смешанным. Очень вкусный. И тут его осенило. — Так значит я сладенький? — Тендо придвинулся к Анзу настолько близко, что смог учуять запах малины (не шарлодка ли это?). Анзу так и замерла с трубочкой во рту. Покраснев, прям, как волосы Тендо, она слегка наклонилась в сторону. Он понял, что смутил её, и против этого ничего не имел: смущённой она выглядела мило. Такой её увидеть — большая редкость. Тендо ожидал, что Анзу начнёт что-то невнятно бормотать, краснея ещё гуще, как это обычно делают девушки в такой ситуации, но… Она всегда делала то, чего от неё не ожидали. Отложив коробку с соком, Анзу провела указательным пальцем левой руки по шее Тендо и остановилась на подбородке, слегка притянув его к себе. — Возможно, но я же тебя не пробовала. Тендо нервно дёрнулся, а Анзу рассмеялась заливным смехом. Казалось, что её собственные слова не смутили её, а наоборот — рассмешили. Тендо и думать не мог, что однажды испытает такое: в животе появилось странное ощущение, и это отнюдь не страх или радость.***
Шираторизава проиграла старшей Карасуно. Тендо не был расстроен. Скорее обескуражен: никто и думать не мог о проигрыше. Ну не могли они. Это же очевидно. По прибытии в академию, вся команда собралась в зале. Тренер Вашиджо Танджи не кричал. Он спокойно зашёл в зал в сопровождении Сайтоу Акиры, провёл небольшое собрание: указал на некоторые ошибки, недочёты, но и похвалил. Просто молодцы. Никакого крика. Он ушёл. Ну и речь третьегодок. Последний год, последний матч. Вся ноша команды перешла к Кенджиро Ширабу. Вся сила и воля аса — к Тсутому Гошики. Да… и без слёз не обошлось. Но это не всё. Теперь отрабатывай сто подач. «Благо не в прыжке» — подумал Тендо, подкидывая мяч. К удивлению многих — подачи пролетели быстро. Спустя полтора часа Тендо уже был свободен. Уже начало темнеть. Он собрал вещи и поплёлся к выходу, прокручивая в голове прошедший матч. «Тут ты ошибся. О, и тут налажал. Знаешь, этот съём можно было остановить. Ого, этот очкарик заблокировал Вакатоши-куна! Сброс? Да ты мог до него..!» — Тендо? Он резко притормозил. У выхода, на бордюре, сидела Анзу. Явно уставшая. Даже болельщики устают. — Я думал, ты уже ушла. — Тендо начал постепенно ощущать тоже, что и три месяца назад в холле. Да с чего бы… — Нет, я… Хотела узнать, как ты. — Анзу смотрела в точу, расположенную где-то на груди Тендо. — Жив ли после собрания… Тендо позволил себе усмехнуться. Подул ветер. Тёплый. Вот и закончилась его волейбольная «карьера». Он посмотрел на Анзу, которая устремила взгляд на кусты. Молчит. Видимо, нечего сказать. А может просто не хочет. Он стоял и ждал. Возможно, минут десять. За это время он успел осмотреть окрестности. А вон и холм, на который они всей командой бежали. Тендо вспомнил, как первогодкой его заставили взбираться туда тридцать раз, только за то, что пропустил пару атак и сбросов. Они победили, но не без ошибок. Ошибки — наказание. На следующий год там уже бегали Таичи с Тсутому. Весёлое было зрелище. Тендо уже было хотел пойти домой, но не смог. А всё этот болтливый язык. — Анзу, на кого я похож? Та не шевельнулась. Она смотрела на куст. Лицо не выражало ничего. Может, сейчас не время? Да и она, кажется, уже давала ему «кличку» сегодня. Лев. Ему понравилось. — Если не хо… — На орла. Слегка улыбнулась. Точно, улыбка — сигнал, что она готова разговаривать. Не теряя ни секунды, Тендо подсел к ней. — А на кого ещё? Она повернулась к нему с лицом как бы между прочим. — Тендо, у тебя лимит превышен. — Ну пожалуйста! — Тендо в молитве сложил руки. — Анзу-чан! Она вздохнула и встала. — Бабочка, — произнесла Анзу, делая шаг в сторону холма. — Паридес аркас. Тендо представил чёрную бабочку, на крыльях которой есть прожилки голубого и красного. Откуда он это знал? Спасибо ботаническому саду. Она отдалялась. Тендо поднялся с места и поспешил за ней. — А на кого ещё? Панда, глоксиния***, черепашка (всё потому, что Тендо остановился завязать шнурок, а Анзу уже успела почти забраться на холм), даже солнышко (на памяти Тендо не было названий, связанных с небесными телами). Она привела достаточно много названий. Ему это нравилось. Нет. Чертовски нравилось. Он не чёртик. Он не урод. Он не монстр. Он солнышко. Или пандочка. Да выбирай кого хочешь! Его душа буквально пела. Они добрались до вершины холма, откуда был виден практически весь город. Анзу скинула сумку и уселась у дерева. Тендо позволил и себе небольшую наглость. Отложив вещи, он сел слева и положил голову на колени Анзу. Она не против; сразу начала перебирать и гладить его волосы. Он продолжал её спрашивать. Иногда они сидели в тишине. Уже темнело. Изредка Анзу переходила на шею; первый раз Тендо вздрогнул, чем напугал саму девушку. Тогда он взял одну прядь её волос и начал наматывать на палец. В свете Луны они отливали платиной. Прям, как звёзды на ночном небе. И снова. Один и тот же вопрос. Божья коровка. И снова… — На Сатори. Ты похож на Сатори. Вот и оно. За три года обучения она называла его по имени два раза (он считал). Вот и третий. Что ж, три — счастливое число. Но… Не значит ли, что это конец? Возможно, его имя — это конец игры. Как и конец обучения в этой академии. — Это конец игры? — спросил он после непродолжительного молчания. Ответа не последовало. Может, она задремала? Он хотел было перевести взгляд, но волна волос, отливающих платиной в свете Луны, закрыла глаза. Его губы накрыли её. Тендо не был готов к этому ни коим образом. Он почти, что вскочил, но рука Анзу легла на его грудь, слегка надавив. Тендо не знал, что делать. Сердце стучало где-то… Он даже не мог определить где. Губы Анзу горячие. Очень. Тендо уже бросило в жар, живот свело. «Прекрати со мной это вытворять»… Он испугался той мысли, что ему это начинает нравится. Его снова одолевал страх, что «она смеётся над ним, как и все». Анзу провела рукой по щеке к шее. «Хватит… Прекрати!» Едва у Тендо начало темнеть в глазах, она отстранилась. Перед ним открылся взор на небо. Лицо и губы горели. Наверняка нельзя было отличить цветом от волос. Ну и куда он теперь подскочит? Так и продолжать лежать, в состоянии полнейшего смятения? — Извини… — теперь он видел её: лицо розоватое, губы поджаты, глаза смотрят прямо на него. — Не надо было так резко… Не стоило вообще… «Ты чего, как ребёнок? Тебе же нравится это. И признавать не надо. Ты уже это сделал». — А я не думаю, что это было зря. Тендо дотянулся до Анзу и слегка притянул к себе. Он позволил их губам соприкоснуться второй раз. Возможно, будет и третий, и четвёртый… Да и пусть сотый. Нужно жить настоящим. Здесь и сейчас. «Ты больше не монстр, Тендо». Анзу снова провела рукой по щеке к шее; Тендо взял её руку и легонько сжал. Он знал, что больше над ним никто не посмеётся, не назовёт монстром или чертёнком. «Здесь и сейчас».