— Как я могу улыбнуться? — Всё нормально. Не переживай. Я запомню.
Многие говорят, что люди не умирают. Они живы пока жива о них память. Но как узнать, жива ли та, воспоминания о которой стёрты: не осталось ни облика, ни лица, ни взгляда прекрасных — Доктор уверен, что они прекрасны — глаз, ни улыбки, ни голоса, лишь слова, пропечатанные чёрными чернилами на белых листах, как текст какого-то сценария… Остались лишь приключения. Имя. Оно вертится на кончике языка, но Доктор никак не может вспомнить. Он снова возвращается в Соединённые Штаты Америки, снова едет по дороге, лежащей через, как он сказал, бесконечную пустыню. Ту самую пустыню, где он очнулся после последнего своего путешествия, где он впервые услышал её имя, которое вновь сбежало из его памяти, словно сон, который снился этой ночью, но на утро его никак не вспомнить. Небольшое кафе посреди пустыни. Машина останавливается. Доктор, взяв гитару и мешок с самым, как он считал, важным, вышел, оглядываясь по сторонам. Когда дверь открылась, над головой прозвенел колокольчик. Что-то записывая в блокнот, девушка в голубой униформе стояла спиной к Доктору. Это кафе… Такое знакомое… Словно Доктор уже был здесь, но, кажется, не в этой, а в какой-то другой жизни. Только воспоминания придётся отложить: девушка, некогда стоящая спиной, обернулась. На её лице появилась улыбка. До боли знакомая улыбка, взгляд, округлое лицо, но никак не вспомнить, где он мог её встретить, в каком времени и пространстве увидеть этот образ. — Привет, — её голос наполнен жизнью, радостью, из-за чего Доктор немного растерялся. — Что будешь? — У меня нет денег, — Доктор неуверенно подошёл к стойке. — Но могу сыграть. — Ладно. Глупый и бессмысленный, на взгляд Доктора, разговор о том, как они тут оказались. По волшебству… Зачем англичанке, такой милой и по-настоящему доброй, вовсе не скрывающейся под маской, как большинство людей, быть здесь, посреди пустыни в маленьком кафе? Но Доктор не спрашивает, нет. Ему больше не хочется лезть в чужую жизнь, историю, вырывать из обычной обстановки, путешествовать сквозь пространство и время… Впрочем, путешествия пока не возможны, ведь Доктор никак не может найти свою ТАРДИС. Ни ТАРДИС, ни невозможной девчонки. Двенадцатый Доктор обречён на вечные скитания по Земле. Повелитель Времени, взяв поудобнее гитару, проводит по струнам, начиная играть. Эта мелодия… Он часто её наигрывает, но не знает, как она называется и где он её слышал или когда сочинил. За последнее время скопилось так много вопросов, что их не сосчитать, а ответов — вовсе нет. — Это печальная песня, — говорит девушка. — Ничто не печально, пока не закончится, а тогда — всё печально. — А как она называется? — Думаю, она называется… — Доктор задумался, ведь сам не знал названия. В голове, среди огромного количества воспоминаний и мыслей появилось слово, которое просто взяло и сорвалось с губ: — Клара. — Расскажи мне о ней. Клара. Его невозможная девчонка, которую он пытается найти. Он вовсе не забывал её имени, потому что оно всегда было в этой песни, как и последнее приключение, которое стёрло ему воспоминания о ней. Так глупо забыть самого дорого человека во вселенной… Доктор почему-то решил, что этой девушке из американского кафе можно доверять. Да, он видел её впервые— Как я могу улыбнуться? — Всё нормально. Не переживай. Я запомню.
— Когда чего-то не хватает пытаешься воссоздать это по оставленной пустоте. Я знаю, что её звали Клара, что мы путешествовали вместе… что были ледяной воин на подлодке и мумия в восточном экспрессе, знаю, что мы сидели в монастыре, и она… и она сказала мне что-то очень важное, но я понятия не имею, что именно… или как она выглядела, как говорила и смеялась… Ничего не помню. Просто ничего. — Ты её ищешь? — Пытаюсь, — в голосе звучит грусть. Та самая грусть, которой наполнена его игра, наполнен последнее воспоминание о Кларе. — Она может быть где угодно, да? Ты же не знаешь, какого ищешь. Почём знаешь, может… меня? — на лице девушки улыбка, словно она шутит, пытаясь поднять настроение страннику. — Я знаю только одно и точно в этом уверен. Если я встречу её снова, то сразу узнаю, — в голосе столько уверенности и веры в себя, что вряд ли кто смог бы опровергнуть его слова. Доктор вновь возвращается к кафе, которое до сих пор не даёт покоя. Он внимательно рассматривает стены, столы, и, кажется, словно он уже был здесь. Словно… — Кажется… Знаешь, однажды мы были здесь с Кларой. Уверен, что вспомню, — Доктор подходит к одному из столиков, надеясь, что он так быстрее вспомнит. — Вот здесь… — он задумывается, обращаясь к своей памяти, переворачивая её вверх дном. Перед ним появляется картинка: девочка, которая ждала, и последний центурион. — Глупый Доктор. Эми и Рори! Это были Эми и Рори! — А как насчёт твоей ТАРДИС? — кажется, Доктору слышатся нотки грусти в её голосе, но он не хочет обращать на них внимания, погружаясь в свои воспоминания. — Ты её ещё не нашёл? — Нет. Кто-то убрал её из Лондона, до сих пор ищу. Но эта закусочная… Она, ведь, не всегда здесь стоит? Раньше она была по ту сторону холма… — Может кто-то найдёт ТАРДИС для тебя? — перебивает его девушка, но Доктор не отвечает. Руки снова тянутся к гитаре, снова играет эта песня, которая не может выйти из головы, не может покинуть мысли и сознание Доктора, потому что он сам цепляется за неё, словно она последняя ниточка, что связывает его с невозможной девчонкой. — То, что Клара сказала тебе в монастыре… — Я не помню ни единого слова, — больше смахивает на отчаяние, чем грусть. — Ты сказал, что воспоминания, когда их забывают, становятся историями. Может некоторые становятся песнями? — Это было бы неплохо. Доктор больше не слышал слов девушки. Он вслушивался в песню, пытаясь вспомнить хотя бы голос Клары, хотя бы её взгляд… Звук мотора ТАРДИС. Кафе растворяется в воздухе, и Доктор остаётся один посреди пустыни. Взгляд падает на ТАРДИС. Его ТАРДИС, разрисованную цветами — розовыми и алыми розами, а на дверце — портрет. Портрет той самой девушки из американского кафе… Клара… Он был так близко и не видел её. Как он — Доктор, последний Повелитель Времени — не смог узнать свою Клару? Свою невозможную девчонку? Это так глупо и бессмысленно, но Доктор не может взять себя в руки, преодолеть свою растерянность. Он неуверенно заходит в ТАРДИС. Постепенно загорается свет. Доктор идёт к доске, на которой писала Клара, когда он пытался выбраться из своего исповедального диска.Беги, умник, И будь Доктором.
В память врезаются некоторые моменты. Они старые, едва стёртые регенерацией, но Доктор помнит. Да, он не видит её, не слышит её голоса и смеха, но он точно помнит её слова. Те самые слова, которые она говорила перед лицом смерти.Беги, умник, и помни меня.
Доктор должен догнать, найти свою Клару. Он будет бежать и жить до тех пор, пока вновь не встретит свою невозможную девчонку… Но, стоило покинуть это место, цветы и портрет Клары — единственное её изображение — осыпались, от той англичанки из американского кафе не осталось ничего, кроме слов, пропечатанных чёрными чернилами на белой бумаге. Доктор снова забыл о своей невозможной девчонке. Ничего не осталось, кроме песни под названием «Клара» и приключений.— Как я могу улыбнуться? — Всё нормально. Не переживай. Я запомню.
***
Коал-Хилл — не самая обычная школа в Лондоне. Это место, где износилось само время. Доктор знал это, потому что эта школа тесно связана с некоторыми его спутниками, именно из-за него Коал-Хилл стала маяком для всего, что люди назвали бы инопланетным, именно поэтому Повелитель Времени перенёс сюда двоих, спасённых и являющихся последними представителями своего рода, скрытыми в людской оболочке. Этой школе требовалась надёжная защита тех, кто посвящён в проблемы разрывов во времени, ведь Доктор не может один уследить за всеми проблемами, что возникают на Земле и на других планетах. — Я думала, вы увезёте нас отсюда! — возражает мисс Квилл. — В другом месте вам не будет безопаснее. Время взглянуло на ваши лица, а время… — Доктор обратил внимание на огромную доску с фамилиями, которой до этого не уделял особого внимания, хотя и припарковал рядом ТАРДИС. — А время… ничего не забывает. Пинк Р. Д. Освальд К. Пинк. Дэнни Пинк — тот математик, которого Доктор вечно называл физруком. Некоторые пробелы в памяти заполняются вновь приобретёнными воспоминаниями. Кажется, это был бойфренд Клары, который так глупо погиб, попав под машину. Сразу вспоминается, как невозможная девчонка была готова пойти на всё, только чтобы Доктор вернул ей её физрука. Ну, то есть математика. Доктор также был готов пойти на всё, чтобы вернуть свою Клару. Свою Клару Освальд… Квинн что-то злобно шепчет, из-за чего Доктор вынужден вернуться в реальность. Нет-нет, он не может больше тут задерживаться, ему нужно бежать. Бежать, чтобы найти свою невозможную девчонку, ведь она ждёт его, летая сквозь пространство и время, ждёт их встречи… Доктору совсем не важно, сколько времени пройдёт, прежде чем он сможет заключить в свои крепкие объятия Клару, ведь ради её спасения он ждал около четырёх с половиной миллиарда лет. Он готов ещё потерпеть, прожить все подаренные Галлифреем регенерации, но быть уверенным, что в конце пути, пусть и ненадолго, но он сможет побыть со своей невозможной девчонкой.— Как я могу улыбнуться? — Всё нормально. Не переживай. Я запомню.
***
Доктор никогда не забывал слова Эсхильды, её теории о том, кто может быть гибридом, ведь именно это не позволяет ему вновь встретиться с Кларой, вновь увидеть её. Ему вовсе не хочется подвергать опасности само время, поэтому он терпеливо ждёт подходящего момента. Момента, когда ТАРДИС понесёт его к невозможной девчонке, когда они вместе отправятся в очередное путешествие, словно этих лет разлуки вовсе не было. Мисси, улыбаясь, попивает чай в своей темнице, поглядывая сверкающими глазами на Доктора, сидевшего в кресле. Он был так сильно погружён в свои мысли, что не сразу обратил внимание на слова друга. Или врага? Это сейчас не играет роли. — Хэй, Доктор! — чашка с звоном падает на пол, разбиваясь на миллиарды крохотных осколков. — Помолчать можешь и снаружи. Мне безумно скучно! — Я не просил тебя становится плохой, — даже не обращая свой взгляд на женщину, проговорил Доктор. — Ты не навещал меня месяца три, не меньше! Ко мне приходил только тот лысик, забыла его имя… Кажется, на «м»..? — Нардол. Его имя — Нардол, — Доктор, если он не сбился с подсчётов, повторил это уже в сотый раз. — Прости, я не запоминаю всех твоих пассий, — женщина нервно вздёрнула плечами, присаживаясь за пианино. — Кроме одной… Длинные пальцы пробежались по клавишам. Музыка эхом расходилась по помещению, отражаясь от стен, встречаясь с новыми волнами… Мисси так изящно нажимала на клавиши, наигрывая одну очень знакомую мелодию, которую когда-то, кажется, что очень давно, наигрывал Доктор на своей гитаре, находясь в маленьком американском кафе… — Клара… — прошептал Доктор, наконец взглянув на женщину. — Да, милый, я помню о ней, — Мисси резко ударила по клавишам, развернувшись к Доктору. — Могу рассказать сказку, но — как жалко! — ты её забудешь, как только выйдешь отсюда. — Почему ты так решила?! — Доктор вскочил с кресла, подходя ближе к темнице. — Я помню о ней, помню все наши приключения! — Но ты не помнишь, как она выглядела, — с хитрой улыбкой проговорила Мисси. — А я — помню, — улыбка стала самодовольной. — Расскажи мне. — Низенькая, округлое лицо, миленькая, короткие волосы и тёмные глаза, — протараторила женщина с недовольным выражением лица. — Это напрасно. Забудешь. — Ты просто считаешь меня глупым До… — Глупой сосиской, — перебила Мисси. — …ктором, который не может обойти само время. Только вспомни, что Клара — жива. — На-апра-асно-о, — протянула женщина, снова оборачиваясь к пианино и продолжая игру. — Это всё? Ответа не последовало. — Знаешь, всегда хотел спросить… Зачем ты дала ей номер ТАРДИС? — Затем, — музыка прекратилась, — что ты, глупая сосиска, и Клара — идеальная комбинация для парадоксов. Только одна ваша встреча… и пока-пока время. Доктор хмыкнул, пробурчав что-то себе под нос, после чего поспешил выйти. Ему хотелось доказать Мисси, что он не забудет про свою последнюю спутницу, что перечень слов, относящийся к внешности Клары, останется не только на маленьком листочке, спрятанном в кармане, но и в памяти. Двери захлопнулись. Составленный за несколько минут образ вылетел из головы, но Доктор точно знал, что есть листок, но не спешил его доставать. Не сейчас, ведь ему нужно на очередную лекцию, где он вновь забьёт на преподаваемый предмет, уйдя в историю о времени и пространстве. Но Доктор не забудет о Кларе. Он продолжит бежать к их встрече.— Как я могу улыбнуться? — Всё нормально. Не переживай. Я запомню.
***
Время вновь пришло в норму. Две воюющие стороны сложили оружие и поют. Это было единственное Рождество во всей истории, из-за которого враги остановили войну. Единственное Рождество, когда произошло чудо — рождественское перемирие. Первый Доктор, тот самый, с кого всё началось, пришёл к выводу, что он готов регенерировать, пройти этот долгий и сложный путь, который ждёт его впереди, прожить все эти жизни и узнать, что же ждёт его в конце, к чему он бежал всю жизнь, уйдёт ли он на покой. Двенадцатому остаётся время в одиночестве на раздумья, ведь его никто не видит. Он остался один на поле своего боя, где нет перемирия, нет шанса отдышаться, восстановить свои силы. Для чего я бегу? Пора выйти из игры. — Ты в порядке? Совсем рядом стоит Билл. Точнее, как считал Доктор, её жалкое подобие, прикрывающее стекляшку с воспоминаниями. Но, даже несмотря на своё мнение, эта копия Билл — единственное, что сейчас есть у Доктора, за что он может ухватиться, что поможет сделать самый сложный выбор в его жизни. — Прогуляемся в последний раз, мисс Поттс? Путь от поля битвы до ТАРДИС казался Повелителю Времени невероятно долгим. Скорее всего, это было связано с желанием отказаться от регенерации и с желанием смерти поскорее утащить эту вечно ускользающую от неё жизнь. Жизнь, которая с каждой минутой гаснет. — Знаешь, что было самым тяжёлым в нашем общении? — говорит Билл, когда они уже подошли к синей полицейской будке, когда Доктор уже мысленно готов отправиться в своё последнее путешествие — на Трензалор. — Мой превосходящий интеллект? Поразительная харизма? А… Изысканный вкус? — Отпускать тебя, — кажется или эти слова и впрямь задевают сердца Повелителя Времени, его душу? — Отпускать Доктора очень… очень сложно. Верно? В памяти сразу всплывает тот момент, когда, будучи Десятым, Доктор настолько не хотел уходить, что регенерировал в самого себя. Конечно, его жизнь после этого не была долгой, но и в конце своего пути он не хотел уходить, он хотел остаться в этом теле, быть именно таким Повелителем Времени, каким был в этом глупом официальном костюме и в кедах. Доктор не хочет отпускать Двенадцатого, не хочет больше регенерировать. — Видишь, Билл Подс такого бы не сказала, — говорит Доктор, вырываясь из своих мыслей. — Я и есть Билл! — кричит девушка, явно рассерженная недоверием Доктора. — Жизнь — это память. У меня её память, значит я — это она! — Как скажешь… — ему чертовски сильно не хочется ссориться с Билл перед своей смертью, даже если это просто глупая стекляшка с её воспоминаниями. — Хорошо, я докажу важность памяти. У меня есть прощальный подарок. — О, как мило. Я должен притвориться, что мне понравится? Потому что тот коврик… — Ой, иди сюда! Поцелуй в щёку. Мгновение — и кажется, что кто-то выключил и сразу же включил свет, который побежал по памяти, освещая некоторые воспоминания, которых так не хватало, без которых Доктор не хотел бежать дальше. — С Рождеством, Доктор, — такой знакомый голос, и он совсем рядом. Доктор неуверенно поднимает свой взгляд. — Клара..? — Привет, глупый старичок, — невозможная девчонка улыбнулась. Клара была так близко и настолько реальна, что Доктор просто растерялся. Её взгляд прекрасных глаз был устремлён на него, милое округлое лицо буквально светилось от переполняющих её эмоций, а эта нежная улыбка, которую он так хотел увидеть перед тем, как полностью забыл о своей невозможной девчонке…— Как я могу улыбнуться? — Всё нормально. Не переживай. Я запомню.
— Ты вернулась! — в голосе Доктора — радость. Он даже не пытается её скрыть. Он столько бежал с момента её смерти, столько раз желал вернуть то время, когда они были вместе, столько раз представлял её и их встречу после стольких лет разлуки, что он может не скрывать свои чувства под маской, не скрывать лицо в объятиях, хотя, если честно, ему безумно сильно хотелось обнять Клару и уже никуда не отпускать, но он боялся, что стоит ему по шевелиться, как все его воспоминания о их приключениях, весь её образ мгновенно исчезнет… — Ты — в моей голове. Все воспоминания… вернулись. — И не смей меня больше забывать, потому что, честно говоря, это было обидно. Клара пропадает, а на её месте появляется Билл, но образ, черты лица, голос, улыбка — всё это крепко засело в памяти Доктора, и уж теперь он не отпустит, не посмеет забыть свою невозможную девчонку. Теперь он знает, кого ему искать, куда ему стоит бежать. Нет, Доктор не умрёт сегодня, у него другие планы на ближайшую жизнь. Тринадцатый Доктор обязан найти Клару Освальд.***
Сильный толчок. Шум моторов стих. Откуда-то идёт дым и едва пахнет горелым. Поправив небрежным движением светлые волосы, которые были взъерошены и лезли в глаза, Доктор направил свою звуковую отвёртку на панель управления. Мерцающие цифры застыли, а под ними была строка на галлифрейском, прочитав которую, блондинка радостно улыбнулась. Быстро надев свой плащ, Доктор поспешил покинуть ТАРДИС, ведь здесь, на Земле, в тёмные века посреди одного из бескрайних, как казалось людям в то время, лесов его ожидала встреча, ради которой он так долго и так отчаянно бежал. Встреча, ради которой он был готов пожертвовать жизнью. Огромные деревья стремились в высь, где-то, совсем рядом, журчал ручей, едва слышно щебетали птицы, а под ногами с хрустом ломались высохшие ветки, но Доктор не обращал на это внимания, пытаясь подобрать слова, которые он мог бы сказать при встречи, которые смогли бы более точно описать его эмоции, его радость и счастье… Только вот в голову ничего не шло, потому что волнение и предвкушение переполняли Повелителя Времени, не давали ему сосредоточиться. Доктор заметил девушку, только когда оказался почти рядом с ней. Кажется, их разделили шагов десять, не больше. В её внешности ничего не изменилось: то же округлое лицо, те же сверкающие прекрасные глаза, те же распущенные короткие тёмные волосы, тот же небольшой рост… Доктор даже не верит, что перед ним стоит его невозможная девчонка, что она совсем рядом, что она реальна, что само время дало им шанс снова встретиться. — Кто ты? — спросила Освальд. — Разве ты меня не узнала? — с таинственной улыбкой проговорила блондинка. Тогда, именно в это мгновение, Клара узнала этот взгляд, узнала эту улыбку, узнала в этой блондинке того самого человека, которого так долго искала. — Доктор? — сорвалось с её губ. — Клара Освин Освальд. Невозможная девчонка, еле сдерживая все вопросы, которые возникли в голове, подбежала к Доктору, сжала его