Север помнит

      Ледяная Стена — древняя и неприступная — монументально возвышалась во всю линию серого горизонта, утопая прозрачной вершиной в снежных облаках и являя собой великое творение людей, бежавших от холода и тех, кто идёт за ним, как огромный, безжизненный осколок давно утраченного волшебства. Навеки скованная морщинистым панцирем льда; хранящая внутри себя память тысяч жизней отданных служению ей, лишь с одной целью — остановить смерть. До сих пор Тайвин Ланнистер не видел Стену настолько близко, хотя к этому и не стремился. Он приезжал на Север неоднократно, но, как оказалось, углублялся в северные земли недостаточно далеко. Тогда, по случаю состоялись сложнейшие тайные переговоры его протрезвевшего отца — Титоса Ланнистера, с молодым лордом Медвежьего острова, Джиором Мормонтом. Уезжая раздосадованным, лорд Титос со старшим сыном завернул в Близнецы, в связи с чем судьба его дочери, сестры Тайвина — Дженны, была окончательно решена. Даже применив всё своё влияние в Королевской гавани, Тайвину не удалось переубедить отца, продолжившего пьянствовать в Кастерли Рок, отменить свадьбу, но он смог отправиться на Медвежий остров снова. Вскоре, после возвращения состоялось восстание Рейнов из Кастамере и его знаменитое на весь Вестерос подавление. И тогда Семь королевств содрогнулись под неофициальным лозунгом дома не знающего пощады золотого льва: Ланнистеры всегда платят свои долги. То памятное долгое-долгое лето и раскачивающиеся на жаре, повешенные над воротами замка Кастамере трупы всей семьи лорда Рейна, или более лирическое окончание восстания, воспетое в песне бродячих бардов. …И только дождь в пустынный зал по лорду слёзы льёт…» И теперь, спустя много лет, некогда блистательный в своей славе и великих победах Тайвин Ланнистер вновь возвращается на Север. И начальные слова знаменитой песни «просто кот шерстью желтый» — не выходили у него из головы. Внушительный Джиор Мормонт, покачиваясь, ехал впереди армии Чёрного замка, продвигающейся вдоль Стены к Сумеречной Башне. Вороной конь под ним с хрустом тяжело давил смёрзшийся снег под копытами. Лорду Мормонту не нужны были сверкающие доспехи, чтобы сделать мужественным становящееся к старости немощное тело; одет он был по северному обыкновению, однако производил неизгладимое впечатление силы, стойкости и легендарной свирепости своего дома. Тайвин ехал чуть позади офицерского отряда, время от времени поглядывая на широкоплечего человека в чёрной меховой накидке. Разбитая скула саднила; он отпустил повод лошади, освобождая руку, снял перчатку и потряс ладонью в сторону. Охлаждённые пальцы Тайвин приложил к скуле и вздохнул сквозь зубы от резкой боли и последовавшего прохладного облегчения. Силовые упражнения лорду Джиору всегда хорошо удавались, но вот так, — вместо приветствия спустя многие годы, первым что он сделал — врезал. Разве так приветствуют старого друга и спасителя его драгоценных ворон? Впрочем, другого выражения привязанности, от сурового лорда-командующего Ночным Дозором не следовало ожидать. Будто почувствовав на своей спине цепкий взгляд Льва, Медведь чуть придержал коня, дождался, когда лорд Тайвин поравняется с ним, и продолжил неспешное движение. Часть пути проехали в молчании под хруст ледяной крошки под подковами. Нехотя, Мормонт повернулся к Ланнистеру и, смерил его тяжёлым взором из-под кустистых седых бровей. — Формально я должен назначить тебе наказание, достойное преступлению,  — сказал Джиор, зорко смотря в северную даль. Последние лучи солнца заискрились, играя на почти белой щетине его крепкого подбородка. Смотря на него, Тайвин вспомнил, что не брился почти месяц и сейчас, скорее всего, выглядит как бирюк. — На то есть воля богов, — хладнокровно ответил Тайвин и добавил: — Старых и Новых. Джиор сурово хмыкнул и глянул на Тайвина. — Зачем ты это сделал? — На мне лежит ответственность за судьбы всех людей Вестероса, и поэтому я женился на Джоне Сноу, последнем сыне Нэда Старка, чтобы он не достался восставшему дому Болтон, вновь называющих себя Красными королями. Или это недостаточное основание для столь хрупкого мира, выкраденного между нескончаемыми, кровавыми восстаниями Севера и Юга? — Русе Болтон ни слова не обмолвился о том, что ему нужен бастард из Винтерфелла. — Пока скот сыт и люди не начали пропадать без вести или мёрзнуть насмерть в своих хижинах. Ты серьёзно думаешь, что Русе Болтон знает, как пережить зиму не сократив при этом популяцию северян до критического поголовья? — Нарываешься, — предупредил Медведь. — Тогда почему Старки были Хранителями Севера, а не Болтоны, м? К зиме он поднимет против себя все дома и тогда все-то вспомнили бы про сына Нэда Старка в твоём замке, и Русе Болтон приказал бы его тебе выдать. Откажешься, и войско из Дредфорта придёт к тебе на порог, размахивая на зимнем ветру знамёнами с ободранным человеком. Твоих бравых парней перебьют, как скот. Проход за Стену замуруют и былая слава ордена Ночного Дозора останется лишь на пыльных страницах книг Цитадели. — Твои действия не были похожи на акт спасения Чёрного замка. Скорее это унижение Севера. Разговор начинал накаляться, и Тайвин сбавил тон. — Вестерос нуждается в Хранителе Севера, верном короне. — И лучшего способа, кроме как поиздеваться над бедным мальчиком, ты не нашёл? — Допустим, я бы написал тебе письмо с просьбой выслать его мне в воспитанники, ты бы согласился? — Нет. Он брат Ночного Дозора. — Именно поэтому, я приказал вывезти его. И да, формально Джон больше не брат Ночного Дозора, он не Сноу, а лорд Ланнистер. — Джон Сноу примет присягу повторно. И ты тоже. — Я — нет. — Хорошо, я прикажу подготовить дыбу и пару крепких ребят, не гнушающихся избиением стариков. — Тебе не кажется, что я сделал что-то хорошее в этой жизни и не заслуживаю подобных угроз? — Например? — Например, спас твою отбившуюся стаю ворон, — Тайвин самодовольно поднял подбородок. — Мои парни попали в передрягу из-за тебя! — Королевские войска преследовали нас до Рубинового брода, а дальше гнал озверевший отряд Рамси Сноу. Спроси у своего заместителя — почему? — Я спрошу! Будь спокоен. По левую руку показался замок Сумеречная Башня. Немногочисленные его обитатели приветственно махали руками проходящей мимо армии, стоя на лесах у ворот. Даже отсюда было видно, что замок находится в полуразрушенном состоянии. Никто из южных лордов уже давно не выделяет на обустройство замков Стены какие-нибудь значимые ресурсы и постепенно весь орден Ночного Дозора приходит в упадок. Никто давно не верил страшным сказкам про Белых ходоков и снежных пауков, размером с собаку. Единственная проблема приходящая из-за Стены была в шайках отчаянных одичалых, грабящих и насилующих фермеров в приграничных землях, но до их бед никому не было дела, кроме северных лордов, на неприятности которых было глубоко плевать лордам южным. Являясь верховным западным лордом, Тайвин по мере возможности стратегически старался интересоваться делами севера, тем более это нужно было показать сейчас, когда выбор стоял между холодным карцером и комфортным проживанием в Чёрном замке. Допустим, даже в отдельной комнате, с камином и стюартом для мелких, домашних нужд. Тайвин оглянулся из-за плеча и высмотрел Джона, едущего между двух молодых всадников и о чём-то весело говорящего с ними. — А ты загорел на юге, Джон! — Ага. Завидую. Остался бы ещё на пару месяцев и у нас на Стене появился бы свой дорниец! Мальчишка что-то бойко отвечал — его насупленность и усталость последних дней как рукой сняло. Джон держался относительно легко, не то что Тайвин, благо что седло попалось удобнее, чем на прежнем коне; поясница зверски болела. Когда вопреки всему они доедут до Чёрного замка, он прикажет Джону сделать себе долгий массаж с растиранием всех больных мест. А после — неплохо бы помыться в горячей воде, с непременным присутствием… — Даже не думай, — прервал его чаяния лорд-командующий. — Я сделаю всё возможное, чтобы ты больше к нему не приблизился. — И как же ты воплотишь своё немыслимое коварство в Чёрном замке? — Тайвин прикрыл светлые глаза. Приятный спор с ворчливым Джиором был похож на мимолётное возвращение в прошлое. — Я найду, чем тебя занять, — проговорил Джиор Мормонт многообещающим тоном. Он снял задубевшую в сыром воздухе перчатку с руки и кашлянул в кулак, выдыхая облачко пара, замерзающего на ветру. Этого времени было достаточно, чтобы до Тайвина Ланнистера дошёл смысл сказанного. — Или кем, — добавил Мормонт, выдержав скользнувший по нему взгляд сира Ланнистера, и пристукнув по бокам своего коня, вырвался вперёд, возвращаясь к своим офицерам. Чёрный замок встречал армию глубокой ночью и зажжёнными факелами над воротами. Когда раненых братьев увели к мейстеру, лорд-командующий отдал приказ никому не расходиться и собраться на плацу. Поднявшись так чтобы его было хорошо видно всем, он стряхнул рукой снег с перил и, дождавшись когда все замолкнут, обратился: — Братья, я обращаюсь к вам с просьбой, ибо в этом случае я не могу приказывать. Все вы знаете, что мы попадаем на Стену по разным причинам. Однако, шагнув за ворота Чёрного замка и произнеся слова клятвы перед богами, мы оставляем прошлое позади, мы начинаем жизнь с нового дня, как братья Ночного Дозора. Это важно помнить и понимать, — он сделал паузу и собрался с мыслями. — Среди нас находится человек знатного происхождения, фамильное имя которого знает каждый. Это лорд Тайвин Ланнистер. Первый своего имени, король Андалов и Первых людей. Защитник Семи королевств. Среди толпы волной пронеслись удивлённые, настороженные, а порой и злые возгласы. Ланнистеров боялись и ненавидели всегда и везде одинаково. Мормонт поднял руку, призывая людей к спокойствию. — Он приехал по своей воле и останется здесь, как знатный гость. До тех пор, пока не примет решение дать клятву Ночному Дозору или вернуться к правлению Вестеросом. И я вас прошу отнестись к этому с пониманием и предельно свести все формы общения к минимуму. Братья ещё немного погундели и умолкли сами. Выждав время, лорд-командующий стукнул обеими ладонями по перилам и распустил собрание, сказав напоследок, что утреннее построение и смена караула состоится в обычное время. И настоятельно рекомендовал не откладывать со сном. Развернувшись к конюшне, где облокотившись о балясину скромно стоял лорд Тайвин, он жестом позвал его подойти. Отклеившись, Ланнистер прошагал мимо вылупившихся на него братьев Дозора, энергично поднялся по ступеням и встал возле Мормонта, смотря прямо ему в глаза. — Я думаю, на сегодня хватит, — начал Джиор, всё так же сурово глядя на осунувшееся лицо мужчины, — Твоё наказание я перенесу на другое время, когда ты будешь к нему более расположен. — Они не знают. — Тайвин чуть сощурился и склонил голову набок, о чём-то догадавшись.  — Почту читаю только я или мой заместитель. Они не знают о том, что ты натворил с их братом. — Слухи рано или поздно сюда проникнут и без воронов. — Слухи — не прямое доказательство того, что тебя нужно разорвать на месте. Пусть ты и заслуживаешь подобающего наказания. Но ты прав, вскоре все узнают, и будет лучше, если ты примешь моё предложение. Для твоей же безопасности. Тайвин промолчал, всем своим надменным видом демонстрируя, что охотнее откусил бы свой собственный язык, чем присоединился к презираемому им братству прощелыг и негодяев, коих он лёгким росчерком собственного пера отправлял сюда из многочисленных тюрем. — Надеюсь, ты передумаешь, — верно истолковав это молчание, произнёс Мормонт. — А пока… Что ж, есть весьма заманчивая идея отправить тебя жить в казарму, но я ограничусь тем, что отошлю тебя в отдельные покои, где ты сможешь предаться полезному тебе сну. Твоим размышлениям поспособствует тот факт, что отныне ты под домашним арестом. Еду и дрова для камина тебе будут приносить. В отхожее место будешь ходить без сопровождения, — у меня нет лишних людей, — но только туда и обратно, нигде не задерживаясь. Ты меня хорошо понял, лорд Тайвин? Я говорю только один раз. — Не смею сопротивляться вашим приказам, лорд-командующий, — Тайвин устал спорить. Он смертельно устал и хотел только одного — спать. — Замечательно. Идём, я тебя провожу. Когда дрова в камине весело затрещали, отдавая в комнату потоки жара, а тяжёлая дверь плотно закрылась за Мормонтом, Тайвин скинул сапоги, походную куртку и повалился на кровать.       Колкие искры ледяного ветра щипали лицо, мягким дыханием закрадывались под воротник, сжимая когтями холода живое тело. Джон рефлекторно пошевелил пальцами на руке, разгоняя кровь, прежде чем медленно обхватить холодную рукоятку меча. Вокруг — ни души, он один среди зимы. Лишь огромные тёмные стволы вековых деревьев, костлявыми макушками уходящие в серое небо и над всем этим тихо вьётся, падая, снег. Белым пуховым одеялом, таящим смерть, покрывая эти дикие места. Лёгкий скрип почти невесомых шагов раздался чуть позади и Джон, обернувшись на звук, со звоном стали, обнажил меч — готовясь встретить любого врага. Напротив, легко огибая стволы, сквозь метель и стужу, шёл он. Джон настороженно прищурился, отходя чуть в сторону и пропуская зверя. Тот шёл мимо, будто вовсе и не видел человека, ступая худыми лапами по снегу. Налетевший порыв ветра растрепал гриву, впутывая в шерсть искры ледяного огня. Он повернул голову и посмотрел на застывшего, без движения Джона. Прозрачные, зелёные глаза встретились с карими. Зверь отвернулся, и взмахом хвоста разгоняя снежинки в воздухе, лёг, как гордая статуя. Лев белый. Джон опустил в нерешительности меч и протянул свободную руку к зверю, чтобы убедиться, что он настоящий. Всё в этом лесу казалось вполне настоящим, кроме дивного льва. Зверь на прикосновение повёл ухом и обнажил, блеснувшие влагой клыки в беззвучном оскале. Джон убрал руку и выдохнул облачком тёплого пара. Лев, неестественно дёрнувшись, резко повернул к нему громадную голову со страшными, небесно-синими глазами и бросился…       Скинув с себя одеяло, Джон с задавленным криком вскочил с твёрдого лежака, тут же оказавшись в отрезвляющих объятьях остывшего под утро воздуха. Ступни обожгли ледяные доски пола, окончательно прогоняя видения сна. Вокруг, во тьме казармы, похрапывали, переворачиваясь на другой бок, братья. Ни леса, ни снега, ни льва. Самое безопасное место на Севере — Чёрный замок. Джон потёр кулаками глаза и потряс головой, прогоняя муть и окончательно приходя в себя. Нужно было срочно прогуляться до ветру. Рукой он отыскал под лежаком пару своих сапог и с облегчением сунул туда озябшие ноги; накинув на плечи плащ, Джон вышел на улицу. В лицо ударил колючий заряд пурги. Рефлекторно прикрыв глаза ладонью, он захлопнул за собой дверь и пошёл, скрипя снегом, вниз по ступеням, мимо пустого плаца и далее в отхожее место. Из трёх отделений, одно было закрыто — явно не только Джону приспичило посреди ночи. Он пристроился в крайнем и с удовольствием зажурчал, слушая завывания ветра над головой и скрип петель единственной открытой двери. Сделав свои дела, Джон застегнул штаны и вышел. Первое отделение всё-ещё было закрыто — похоже у кого-то дело серьёзное. — Эй, не примёрзни там! — решил он подбодрить брата, но никто не откликнулся. Тогда Джон стукнул кулаком по двери. — Эй? Снова никаких признаков жизни. Это начинало настораживать — может кому-то стало плохо? Джон постучал ещё пару раз и прислушался. За дверью, еле слышно доносился сочный храп. — Замёрзнет ведь, — сказал сам себе Джон. — Ну, или пошлёт подальше. Двери в отхожем месте делали не особо прочные, лишь бы прикрывали срам, и стоило Джону навалиться хорошенько плечом, как доски надтреснули и, дверь открылась вовнутрь. От увиденного, парень немного растерялся. В грузном, чёрном силуэте с повисшей кудрявой, светлой головой, местами начавшей плешиветь — он без труда узнал сира Аллисера Торне. — Вот чтоб тебя… Перспектива тащить на собственном горбу тяжеленную тушу Торне, не светила ничем хорошим. Он-то рассчитывал по-быстрому вернуться в относительно тёплую казарму и завалиться спать до самого рассвета, пока не поднимут на построение. Однако оставить вот так сира, не мог. Этот мерзейший в обычной жизни человек не раз спасал ему жизнь. А сейчас вырубился от усталости сидя на сортире. Главное — дошёл. Джон, с надеждой, попытался его расшевелить и даже пнул по ноге пару раз. Сир всхрапнул и начал опасно заваливаться вперёд, оголяя розовый зад. Лицезреть старые задницы Джону хватило на жизнь вперёд и он, приняв на себя вес тушки Торне, дотянулся до концов его ремня, натягивая штаны. — С этим справились. Придерживая мужчину за руку, Джон развернулся и как смог втащил пол-Аллисера на себя. Напрягая все силы и стараясь не сверзиться, он пошёл из отхожего места через плац к офицерским покоям. Про себя парень молился, чтобы по пути ему хоть кто-то встретился и помог, но Чёрный Замок был пуст и снежен. Дорогу ему преградили лишь ступени ведущие на высокую галерею, откуда еле видны были двери с тёмными окнами. Джон аж заскулил втаскивая Аллисера наверх и чуть не упал, когда сапог сира зацепился за выступ и он, вдруг, начал сползать. Кляня вслух всех старых богов, метель, холод и решившего отосрать посреди ночи сира, Джон приволок его к двери и посадил у стены относительно ровно. Пошарив в кармане штанов, он нашёл ключ от его двери и отпер им её. Протащив Торне по короткому, тёмному коридору, он оказался в небольшой комнате с жарко натопленным камином. На тепло тело отозвалось довольным урчанием и Джон не стал больше его удерживать. Вытянувшись возле камина, сир рукой сгрёб к голове коврик, и затих. Джон выдохнул. Дошёл. Спину ломило от приложенных усилий по доставке тела Торне, а глаза слипались, разморенные теплом комнаты. Высмотрев возле маленького, мутного окошка добротную кровать, устеленную меховым одеялом, Джон, недолго думая, свалился на неё и заснул. Решив, что хоть такая компенсация ему положена. До утра его никто не будил.