Твои крылья оторвал я

Попробуй теперь взлететь Надо мной, Попробуй взлететь Надо мной, Крылья Оторвал я, Твои крылья Оторвал я

      Ему казалось, что текущее положение выскальзывало у него из рук, точно жесткий, неприятно желтый песок, сыплясь прямо на пол, опадая на вычищенные до блеска сапоги – еще немного, и кто-то обязательно пройдется быстрой и резкой походкой по его осыпавшимся амбициям и рвениям. И он знал, кому будут принадлежать эти ноги, что, не коробясь, растопчут все, к чему он шел и стремился с раннего детства.       Позволит ли он этому случиться…? Сможет ли он этому противостоять?       Когда блеск холодных звезд вдали всецело завладел сознанием Армитажа Хакса, а идеально зачесанные волосы чуть было не соприкоснулись с угрожающим безвоздушным пространством за бортом, встретив на пути преграду из прочного стекла, он понял, что колени его слегка потрясываются – совсем незаметно, почти неощутимо, но и этого было достаточно, чтобы душевное равновесие генерала еще больше подкосилось.       С чего бы ему, самому Армитажу Хаксу, бояться? Почему он, никогда не зная вкуса тревожного и вяжущего страха, ощутил вдруг холодную и неприятную льдину внутри, что начала неконтролируемый дрейф среди того, что когда-то было человеческими чувствами?       Пораженный точно заразной лихорадкой неизвестного происхождения, мужчина и сам не заметил, как его собственная рука начала прикасаться к шее, начиная слегка сжимать ее. Приятное, едва уловимое чувство от прикосновений вдруг резко вцепилось в мужчину, будто бы подняв над полом, а потом резко бросив в воспоминания, а он, не сопротивляясь, летел туда, полностью ощущая свою беспомощность.       Хакс ощущал его невидимую, но сильную хватку на шее, не подозревая, что в глубине души, он жаждет, чтобы вместо действия Силы, это была рука Рена… Возможно, холодная, неприятная, грубая, та, которую он с омерзением отбросит от себя…но…       С отвращением, Армитаж прочистил горло и открыл глаза, закрывшиеся будто сами собой и отправившие его в глубокий и темный космос, который приоткрыл завесы собственного сознания и потаенных желаний. Выпрямившись и пройдя чуть вперед по уединенному залу переговоров, где в этот час уже никого не было, мужчина слегка сжимал свои кулаки – нет, так не должно быть, это все какой-то бред…       Вся дымка и пелена собственных мыслей и неприятных ощущений тут же опала тяжелым туманом на идеально чистый пол, когда позади послышались быстрые и легкие шаги – Армитаж знал, что это шаги Рена так же ясно, как и то, что идет он сюда для того, чтобы расставить все точки над «и», ведь теперь, после смерти Верховного Лидера Сноука… многое изменилось. И еще изменится. - Верховный Лидер Кайло Рен, - быстро поворачиваясь к темноволосому, приветствовал генерал, сцепив руки в кулак за спиной.       Один лишь холодный взгляд в ответ – и тот был способен разрезать на части. Сейчас Кайло был тих, почти спокоен, и только темные глаза выдавали смятение Верховного Лидера, но, впрочем, Армитаж все равно этого не заметил, стараясь не поднимать головы так, будто чего-то стыдился... или боялся? Двери с быстрым шумом затворились за спиной Рена, будто сразу превратив небольшой зал с панорамными окнами в темницу, бежать из которой некуда.       Сердце Хакса екнуло: вдруг придется бежать, как последнему трусу? Зачем Верховному Лидеру держать возле себя бывшего соперника, который, к тому же потерял базу Старкиллер и выпустил из рук последних мятежников? Мысли в голове закружились лихорадочной каруселью: Побег? Прощение? Мольба? Позор? Что этому Кайло, в конце концов, нужно!? - Простите, что заставил ждать, генерал Хакс.       С едва уловимым облегчением, Армитаж выдохнул накопившееся напряжение – эта выскочка все еще называет его генералом, значит, не все потеряно, но вместе с тем некая недосказанность и интонация, с которой была сказана эта фраза, вновь заставила рыжеволосого напрячься. - Полагаю, вас можно поздравить? – сбросив оковы неуверенности и вновь надев непробиваемую маску, а затем высокомерно приподняв подбородок, Хакс направил свой взор куда-то за панорамные окна, сквозь которые было видно далекие системы и горящие звезды. - С чем же? - заинтересованно Кайло чуть покосился на статного генерала, что стоял чуть вдали. - Ваша миссия, наконец, исполнена, - тщательно проговаривая каждый слог, говорил тот, - Люк Скайуокер, последний джедай, уничтожен, а вместе с ним и весь запал и надежда горстки оставшихся сопротивленцев. Грядет расцвет Первого Ордена, - его ставший уверенным взгляд вдруг слегка коснулся Рена, что смотрел перед собой, а уста с усилием, но все же добавили, - Верховный Лидер. - Меня всегда поражала ваша способность так слаженно и красиво говорить, - чуть опустив голову и сжав кулаки, заговорил Рен, а Хакс тут же почувствовал, как по залу пробегают волны ледяного холода, которые тут же остудили его только разгоревшийся запал, - но удержит ли она вас сейчас в Первом Ордене? - Что вы имеете в виду? – не колеблясь, выдал Армитаж, хотя нутро его облилось очередной вспышкой страха – он знал, что теперь его положение в подвешенном состоянии. - Знаете, как называл вас Сноук? – распрямив плечи и подняв голову, Кайло вдруг начал казаться опаснее, - «Бешеным псом», чей нрав при нужном контроле принесет положительные плоды. Не думаю, что у меня будет столько же времени, сколько и у прежнего Лидера, чтобы контролировать всего лишь вас. - Но… «Всего лишь» меня?! - уже было хотел возразить он, но оппонент не давал шанса вставить слово. - И вы всегда были обо мне не самого лучшего мнения, - настаивая, продолжал Рен, приближаясь к нахмурившемуся Хаксу, который хоть и хотел сделать пару шагов назад, но не мог из-за окна позади, - может, сами назовете мне причину, по которой я должен оставить вас в Первом Ордене, да еще и на таком высоком посту? - Да вы хоть представляете, сколько лет я шел к этому?! С каким упорством и рвением?! Сколько сил я вложил в это? – цедил сквозь зубы рыжеволосый, чей взгляд вдруг разгорелся, точно угли в зимнем костре, - а вы..?! - Меня не интересуют заслуги прошлого, даже на ваши многочисленные ошибки и промахи я готов закрыть глаза, - Кайло Рен был непоколебим, став контрастным и бледным отражением его же самого всего несколькими часами ранее при встрече со Скайуокером, - что вы можете дать Первому Ордену и Верховному Лидеру?       Загнанный в тупик, Хакс чувствовал, как пересохло его горло – бежать некуда, отпираться нечем, а новых слов не придумать. В одночасье вдруг Рен стал тем, что страшило генерала больше всего в Галактике, но вместе с тем… он не хотел себе в этом признаваться, но его присутствие, его близость… заставляли его нутро постоянно находиться в напряжении, будто бы он целиком становился пространством меж двух полюсов магнита.       Раздраженный, непримиримый, не сдающийся, Армитаж Хакс выглядел скорее зверем, готовым напасть, нежели пойманным в ловушку зверем, но Кайло знал, что внутри у него все обстоит кардинально наоборот. Может, он хочет, чтобы его сломали..? - Что вы можете дать… мне? – с напором повторил Кайло, приближаясь ближе, - какой от вас толк, Хакс? За базу Старкиллер вас следовало бы отправить за решетку как военного преступника, вам следует тщательно все обдумать, пока я не решил действовать именно так. - Но… но… но, - растерявшись, Хакс опустил взгляд, быстро метая взгляд по полу, - … вам же нужен будет союзник? - забросил он первую попавшуюся идею, точно приманку в логово монстра. - Союзник? В вашем лице? Не смешите меня, Хакс, вы были готовы меня убить после стычки с той девчонкой, - Кайло чуть приподнял подбородок, - думаете, это ушло от моего внимания?       Мертвенно побледнев, Хакс точно размяк, пока перед глазами у него пробегала вся жизнь. Он загнан в угол. Он в тупике. У Верховного Лидера Кайло Рена есть все основания покончить с ним навсегда. - Я… я… готов… - мямлил Армитаж, не представляя, к чему он готов, пока Кайло понимал, что добивается своей цели – некогда грозный генерал и бешенный пес превращался в человека, в котором не оставалось больше надежды на свое будущее.       Рен видел его насквозь. Рен знал все его слабости. Знал все его желания. Знал и то, что теперь Хакс у него на крючке. - Я буду рассматривать в качестве союзников только тех, кто верен Первому Ордену и Верховному лидеру. Кто верен мне. - Я верен вам. Буду верен вам, - уже ничего не осознавая, проговаривал Хакс, подняв вдруг глаза прямо на Кайло. Он не мог поверить в то, что его рот произносит эти слова, не мог поверить в то, что на лице Рена виднелась слабая улыбка того, кто понимает свое превосходство.       Армитаж будто видел себя со стороны и знал, как жалко и мерзко выглядит он сам. Он не хотел в тюрьму и не хотел быть мертвым так же сильно, как не хотел признаваться самому себе в том, как сильно ему хочется, чтобы Кайло Рен разбил его на кусочки. Все, что было до этого – соперничество, ненависть, открытая неприязнь и презрение – всего лишь защитная ширма. Он понял это. Понял. Уже ничто не принадлежало генералу Армитажу Хаксу – амбиции и уверенность, стремление, бешенный запал и огонь в сердце, превратившись в песок, проскользнули сквозь длинные пальцы, и рыжеволосому оставалось лишь догадываться, почему это произошло настолько быстро.       Как только на пол упала последняя песчинка от оставшихся крупиц былого Армитажа, а сердце его выстукивало сигнал тревоги, дрожащие его колени вдруг подкосились, устремившись к полу. - Я верен вам, - стоя на коленях, произнес Хакс, в то время как мысли его пожаром сжигали нутро – кажется, он всегда хотел сказать именно эти слова.       Когда рыжеволосый поднял взгляд светлых глаз, Рен тайно ликовал внутри – он чувствовал, что Хакс разбит, чувствовал, что говорит он это искренне. С детской легкостью оторвав крылья, на которых генерал Хакс так уверенно летел вверх, Кайло понял, что теперь от него не исходит никакой опасности.       Уверенный, Верховный Лидер слегка облизнул засохшие губы, а затем, торжествуя, положил свою ладонь на холодную щеку Хакса, чей взгляд в ту же секунду взорвался всей гаммой эмоций, главной из которых было сухое непонимание, перетекающее затем в сладостное ожидание дальнейшего. Рука Рена была холодной, но не неприятной и не отвратительной, как он думал прежде. - Вот я и сломал вас, генерал, - слегка приближаясь, шепотом проговаривал Кайло, неотрывно глядя сверху вниз на Хакса, - я вижу вас насквозь… я знаю все, - мимолетная улыбка поразила лицо со шрамом, тут же исчезнув, дав дорогу пронзительному взгляду, - я оторвал ваши крылья…. Попробуйте теперь взлететь надо мной, попробуйте. У вас не получится. - Теперь… мне…и не нужно, - с тяжестью проговорил Армитаж, понимая, что покрывается холодными мурашками и красными пятнами стыда – рука Рена плавно двигалась по его лицу, сначала аккуратно ощупав его острые скулы, а затем медленно спускаясь к шее.       Кайло видел, как тяжело вздымается грудь генерала, стоило ему положить руку на горячее горло. Возможно, Рен не хотел заходить дальше, но рука его сама несильно сжалась на шее генерала, отчего у того по телу пробежался некий импульс, позволивший чувствовать некую свободу действий – рыжеволосый, открыв глаза и вцепившись взглядом в человека напротив, вдруг прикоснулся к сжимающей его шею руке, пытаясь скорее не высвободиться из нее, а наоборот, прижаться ближе.       Тот же самый импульс вновь подстегнул Хакса и, выбив совершенно все из головы и оставив лишь базовые потребности, вдруг заставил его подскочить на ноги и ринуться прямо к этому чертову Рену – своими пальцами обвести его шрам на лице, своими губами почувствовать вкус его губ, не отказывая себе ни в чем запустить руку ему во вьющиеся волосы, прижать его, задыхаться, сходить с ума, а потом, возможно, умереть, но…       Кайло будто все предвидел, поэтому остановил порыв генерала, когда тот еще даже не успел начаться – сильно удерживая одной рукой его за шею, другой за плечо, Верховный Лидер продолжал оставаться холодным, а вот взгляд его всецело поглощал окончательно потерпевшего поражение генерала. - Я же сказал, вам надо мной больше не возвыситься, - смотря на него вниз, говорил он, но приближал свое лицо ближе.       Не смея шевелиться, генерал больше не предпринимал никаких попыток – только следил за тем, что делает его Лидер, затаив дыхание – они смотрели друг другу в глаза слишком долго и когда казалось, что Рен уже намерен отдалиться и уйти, Хакс вдруг почувствовал, как в его идеальную укладку вонзаются пальцы, а по-настоящему горячие губы жестко, рьяно и отчаянно впиваются в его.       Закружившись в водовороте неизвестных прежде ощущений, Армитаж ощущал, как терзает его Рен, больно сжимая пальцами и руки, и шею, однако это лишь доставляло удовольствие, усиливая желание. Жадно целуя, Кайло все больше напирал на генерала, но не позволял при этом прикасаться к нему самому, пока, наконец, Хаксу не стало слишком тяжело дышать и удерживать равновесие. Опустившись с колен на свои ноги, Армитаж всем своим существом тянулся к Рену, чья рука вдруг больно схватила того за лицо, а сам он отдалился, но на самое мгновение с новой силой впившись в рыжеволосого.       Буйной воронкой, страсть закручивая обоих, но опьяняла лишь одного из них, а когда Армитаж почувствовал, что рука Рена спускается вниз по шее к разгоряченной груди, он был готов всецело отдаться тому, кого презирал все прошлые годы - или думал, что презирал. Покусывая губы Хакса и изредка оставляя горячие следы на его шее, Кайло вдруг с удивлением обнаружил, что ему не хотелось бы прерывать этот момент, а пальцы одной руки самостоятельно проникали все глубже под одежды, пока другая продолжала сжимать горло.       Вскоре хватка перестала быть сильной и причиняющей боль – точно получив удар по голове, Рен остановился и отдалился, продолжая тяжело дышать и смотреть в светлые глаза напротив. Теперь Верховный Лидер скорее ощупывал лицо мужчины, чьи рыжие волосы были растрепаны, а на шее виднелись небольшие красные пятна. Если бы Армитаж присматривался ко взгляду, то понял бы, что Кайло и сам не ожидал такого исхода – более того, он ему понравился.       Проведя пальцами от подбородка к рыжим волосам, слегка пройдясь по ним, Рен распрямился, видя перед собой уже не желчного и агрессивного генерала, не жалкого и сломанного зверя, а верного и преданного пса, который по команде может атаковать.       Мгновение тишины, установившейся между ними, расставило все на свои места. И в зале вновь послышались легкие и быстрые шаги – никто ничего больше не говорил. Все и так было ясно. Все напряжение исчезло, как только двери за плечами Рена закрылись, оставив генерала Армитажа абсолютно одного в зале для переговоров, продолжающего сидеть на полу.       Ему уже больше никогда не взлететь над Кайло, да и хотел ли он этого? Он сдался так быстро, потому что хотел сдаться.