***
Чан устало откидывается на стуле и потирает виски. Все, вроде бы, неплохо, но чего-то не хватает. Звучат они хорошо, но нет гармонии. Нужно связывающее звено. - Я не один думаю, что что-то не то? - Хан присаживается на стул рядом со старшим. - Не один. Только я понять не могу, что именно. - Может нам вокалиста надо? Ну или рэпера с низким голосом? Или мне попробовать тональность поменять? - Я не знаю. Я правда ничего не знаю. Видимо это была плохая затея, мы еще не готовы. Но я возомнил себя богом. - голос у Чана уставший. Он со стуком опускает голову на стол и пытается не заплакать от собственной никчемности. Он трейни уже седьмой год, а все еще зеленый. Ни на что не годный. Хочется заорать в голос, но в присутствии младшего показывать слабость нельзя. Он, в первую очередь, хён. С него берут пример. Он должен быть сильным. - Не говори так. Ты готов, хён. Я уверен, что скоро решение само свалится на твою голову. Мы подождем.***
Джисон оказался прав. Решение само пришло в агенство и Чана, как самого старшего, поставили ему в надзиратели. - Здравствуйте, я Со Чанбин. Пожалуйста позаботьтесь обо мне. - парень поклонился чуть ли не в пол. - Привет, Чанбин. Я Бан Чан. Приятно познакомиться. Затем была тишина. Никто не знал, что сказать. Чан не хотел, чтобы младший чувствовал себя неудобно, поэтому взял инициативу в свои руки. - Ты будешь жить в общежитии? - Нет. Я живу недалеко, поэтому смогу ездить прямо из дома. - Хорошо. Но если вдруг будет тяжело или закончишь поздно, всегда сможешь остаться у нас. - Спасибо вам большое. - Со снова поклонился. Чан не знал, как себя вести с этим парнем. Джисон никогда к нему так уважительно не относился, поэтому такое поведение вгоняло его в ступор. - А ты какого года рождения, Чанбин? - 1999. Я знаю, что ты мне хён. - Оу, так ты старше Джисона. - Чан действительно удивился, что Чанбин тоже будет хёном Джисону. Но не уверен, что младший будет рад такому повороту. - За что ты отвечаешь? - За рэп. Я даже пытался писать тексты. Думаю, у меня неплохо получается. Не хочешь послушать, хён? - столько надежды в глазах младшего, что Чан, в который раз, теряется. - Да, конечно. Я буду только рад. - улыбка на лице Чанбина, заставила старшего улыбнуться в ответ. Хоть в ней и не было той солнечности, что присуща Джисону, но что-то было в этом Со Чанбине, что-то, что притягивало.***
После прослушивания младшего, первой мыслью было то, что они нашли недостающее звено в команду. Второй же, что Хан Джисон будет злиться. Никто до этого не мог даже рядом с ним стоять, не то что составить конкуренцию. Но Чанбин был хорош. Настолько хорош, что Чан боялся реакции Джисона. Чанбин же истолковал молчание Бана по-своему, и опустил голову. Дабы избежать самобичевание младшего, Чан решил пояснить свое молчание. - Вау. Это действительно сильно. Я и не думал, что твой голос будет таким чистым и низким. И тексты хорошие, цепляют. Ты очень хорош, Чанбин. Особенно для своего возраста. Я даже завидую. - старший тепло улыбнулся и обнял Со за плечи. - Спасибо, хён. Я рад, что тебе понравилось. - У меня есть к тебе предложение. Мы с еще одним трейни хотели попробовать записать микстейп. Но нам чего то не хватало. Не хочешь попробовать тоже? Может, ты как раз именно то, что нам нужно. - Я с удовольствием. Я буду стараться еще сильнее, хён. Я не подведу. Бан был уверен, что не подведет. Был уверен, что младший справится. Но Джисон. Слишком завистливый, слишком любит себя. У них точно будут проблемы. Чанбин слишком добрый, чтобы вынести гнёт Хана, но отпустить Со Чан не может, они слишком сильно в нем нуждаются. Поэтому старается молиться и надеяться на благоразумие Джисона.***
Чан ошибался, Чанбин умеет за себя постоять. Поэтому как только Джисон начал показывать свой сучий характер, Со изменился во взгляде. Не было той детской наивности и доброты. Был жестокий парень, готовый глотки грызть ради справедливости и своей мечты. - Он не будет с нами, хён. Мы хотели создать группу для привлечения внимания, а у него рожа, как будто лопатой переебали. - Хан Джисон, ты как выражаешься? Следи за своим языком. Мы оба старше тебя! - К тебе это не относится, Чан. А его я уважать, да еще и хёном называть, не собираюсь. - младший сложил руки на груди и сверкнул убийственным взглядом на Со. Тот даже бровью не повел. - Если тебе так сильно неприятно мое общество, то тебя здесь никто не держит. Моих навыков хватит, чтобы и твое отсутствие прикрыть. Так что, скатертью дорога. Джисон от возмущения подавился воздухом. - Еще чего. Я место, таким как ты, уступать не собираюсь. - Тогда завали ебало и работай молча. Общаться со мной я тебя не заставляю. Оба, и Джисон и Чан открыли рты. Чанбин матюкается очень злостно и горячо, его хочется слушать. Видно не только Бан так считает, потому что после этих слов, Хан насупившись встал и зашел в кабинку записываться. Дальше работали в тишине. После того, как каждый записал свою партию, Чан сказал, что до завтрашнего вечера отредактирует и даст им послушать готовый вариант, а пока они могут быть свободны. Джисон первый вылетел из студии звукозаписи, Чанбин же виновато улыбнулся Бану и скрылся за младшим. Чан устало потер виски. Это будет непросто. А пока он будет надеяться, что эти двое не поубивают друг друга.***
- Вау, вышло круче, чем я думал. Ты молодец, хён. Отличная работа. - глаза Чанбина действительно светились, поэтому во лжи его обвинить было нельзя. Но вот Джисон... - Голос писклявого мне не нравится. Предлагаю тебе поискать кого-нибудь другого, хён. - Джисон, ты... - но Чана перебивают. - Как ты меня заебал. Второй день тебя вижу, а уже тошнит на всю оставшуюся жизнь. Ты можешь завалить ебало и признать, что я идеально звучу вместе с вами. Если ты так сильно хочешь быть лучше, то нечего выёбываться, а просто работай усерднее. Если тебе нужна помощь, я помогу. Но терпеть оскорбления, необоснованные, в свою сторону, я не собираюсь. У тебя есть два варианта, Хан Джисон: либо ты засовываешь свою гордость куда подальше и просишь меня тебе помочь, либо пиздуй на все четыре стороны. - по глазам младшего было сложно понять, что творится у него в голове. Однако через минуту в них сверкнула такая ярость, что Чан невольно попятился назад. - Ну и пошёл нахуй, хён. - последнее слово Джисон выплюнул с такой ненавистью, что у Чанбина сжались кулаки. - Когда тебе надоест этот мистер идеальность, у тебя есть мой номер Чан хён. - уже спокойнее. Хан развернулся на пятках, вышел и хлопнул дверью со всей силы. Чанбин только сейчас понял, что натворил, и его начала сжирать совесть. - Чан хён, прости, я не подумал. Я здесь всего ничего, а уже решил, что могу ставить условия. Мне очень стыдно, хён. Я правда не думал, что так получится. - Со опустил голову. - Все в порядке, Чанбин. Ему давно пора было открыть глаза и поставить на место. Он хороший парень, надеюсь ты узнаешь об этом, увидишь. Но его слишком захвалили. И я понимаю его. Когда ты самый лучший, и все тебе чуть ли не в ножки кланяются, тяжело оставаться приземленным. Тем более Джисон любит внимание. Он действительно хорош, но застрял на месте. Ему давно пора было понять это. Если не будет прогресса, не будет и успеха. Так что ты все правильно сделал, Чанбин. Будем надеяться, что он это все-таки поймет. По взгляду Чана было видно, что он устал. От всего. Его надежда дебютировать тает на глазах. Со знает, что старший здесь дольше всех в трейни сидит. Поэтому очень больно за хёна. - Тогда давай, пока мы ждем нашу принцессу, потренируемся? Я хочу отработать произношение в некоторых местах. Поможешь? - младший улыбнулся самой теплой улыбкой, на которую способен, лишь бы хёну стало легче. И видимо сработало, потому что Чан улыбнулся в ответ и коротко кивнул. - Долго я ждал, чтобы у меня просили совета. - и тихо рассмеялся. - Давай послушаем, что там у тебя.***
Чанбин сидел в столовой. Чан отошел к своему австралийскому другу - Феликсу, поэтому младший обедал в одиночестве. Резко к его столику подошла фигура. Со поднял взгляд и чуть не подавился. Хан Джисон стоял рядом с ним, возвышаясь. Ничего не говоря, он кинул бумажку Чанбину на стол, что та попала в тарелку с рисом и немного испачкалась, и также быстро удалился. Не долго думая, он взял бумажку и развернул. Корявыми иероглифами было выведено "в 9 вечера, в комнате для практики на втором этаже. опоздаешь - убью." Чанбин усмехнулся. Все-таки эта принцесса не такая уж и глупая.***
- 9:15. Ты опоздал! - Джисон сидит на стуле, сложив руки на груди. - Извините, ваше высочество, но у меня есть дела и помимо ублажения ваших желаний. Хан резко подскочил к Со, прижимая того к двери. - Я тебе твой длинный язык засуну знаешь куда? Чанбина данная ситуация смешила. Доводить младшего может стать его хобби. Уж больно тот восприимчивый. - Оу, малыш, не так сразу же. Мы знакомы всего пару дней. - Сука, я блять как знал, что плохая идея. Все, можешь валить по своим делам, я передумал. - Хан, не долго думая, хватает свою сумку и уже собирается уходить, как настойчивая рука старшего его останавливает. - Нет уж, раз уж я уже здесь, будем заниматься! Спустя пару часов, Джисон уже начал чувствовать разницу. Старший действительно отличный учитель, но говорить ему об этом он, конечно, не будет. - Ты действительно молодец, Джисон. Все схватываешь налету. Думаю, мы скоро будем на равных. Даже уже не знаю, стоит ли нам продолжать занятия. - после этих слов, Джисон насупился как воробей, а Чанбин рассмеялся. - Смотри как бы не вылететь из компании из-за меня. - больше похоже на обиду, чем на настоящую угрозу. Чанбин устало выдохнул. Как же его все заебало уже, но ругаться с этим невоспитанным ребенком не хочется. - Я буду стараться изо всех сил, Джисон-щи. - Ты можешь, блять, перестать издеваться надо мной? Не страшно? Ты на мое смазливое личико не смотри, я и уебать могу. - Я очень рад, что ты понимаешь, что твоя морда смазливая. Иначе как объяснить то, что тебе здесь все жопу лизали? Чанбин по глазам видит, что задел за живое, и уже начинает жалеть, что поддался на провокации. - А что, завидно? Тоже хочешь полизать? Ну так, сука, давай. Я блять подставлюсь. Чанбин пытается успокоиться и дышит глубоко, крепко зажмурив глаза. - Я так и думал, что ты у нас только языком молоть и можешь. Весь такой крутой, всезнающий, а у самого нихуя нет. Со последний раз выдохнул, соскочил со стула со скоростью света, и прижал младшего к стене, что тот даже моргнуть не успел. - Как ты меня, сука, уже заебал. Я твой поганый язык вырву, слышишь меня? Не выводи. Просто блять собирай свои манатки и проваливай. В следующий раз, если придешь просить заниматься, ни слова мне не говори, если ничего путного сказать не можешь. - Что, за живое задел? Слушай, а может ты еще и гей? Знаешь, обычно такие все из себя мачо, обычно хуи любят. Может с тобой потрахаться? Глядишь добрее станешь. - Хан улыбается гаденькой улыбочкой, но через секунду зажмуривается от страха. Чанбин замахивается со всей силы и . . . впечатывает кулак в стену, в миллиметре от лица младшего. Джисона трясет от страха, а Чанбина просто трясет. - Пошёл нахуй отсюда. - старший садится на диван и запускает руки в волосы, сильно впиваясь в них рукой. Джисону страшно, но он пытается подойти. Он понимает, что перешел границы. Но Чанбин понимает все иначе, поэтому резко подрывается и швыряет в младшего стопку бумаг. - Я СКАЗАЛ ПОШЁЛ НАХУЙ ОТСЮДА. ЕСЛИ УВИЖУ, ЧЕРЕП ПРОЛОМЛЮ. ТЫ ЗАЕБАЛ МЕНЯ. УХОДИ. УХОДИ БЛЯТЬ. - Чанбину крышу сорвало. Он швыряет все, что попадается под руку. Джисону прилетает учебником, кажется, английского, распарывая бровь. Хан вылетает из студии, а затем и из самого агенства. Бежит долго, не зная куда. Кровь застилает глаза, видимо сильно распорол, но сейчас не до этого. Успокаивается он только тогда, когда видит перед собой здание их общежития, а легкие горят как ненормальные. Поднимаясь на нужный этаж, Хан замечает, что забыл сумку в студии, но сейчас за ней возвращаться не хочется, поэтому он просто стучит. Дверь открывает Феликс, и через секунду пугается, а яблоко, что он жевал, выпадает изо рта. - Что с тобой случилось? - Феликс ребенок, хоть и разница у них всего один день, и срываться на нем не хочется совершенно, поэтому Джисон старается успокоить ярость в груди. - Врезался в косяк, с кем не бывает. - и пытается улыбнуться. Обойдя младшего, Джисон направляется в свою комнату, но сталкивается с только что вышедшим из душа Чаном. Бан пугается на секунду, а потом понимающе хмыкает. - Все-таки пособачились. Иди к себе в комнату, я сейчас подойду. Старший приходит через пару минут, держа в руках влажное полотенце и аптечку. - Садись и рассказывай, пока я тебя в человеческий вид приводить буду. Чан аккуратно стирает засохшую уже кровь, обрабатывая бровь перекисью. - По-хорошему надо бы зашить, но ты баран упертый, вряд ли поедешь в больницу, поэтому старайся хотя бы не тревожить первое время. Отодвинув принадлежности в сторону, Чан складывает руки на груди и ждет. Джисон не знает с чего начать. - Я проебался, хён. - Это я уже понял. А конкретнее? - Вывел его из себя и назвал педиком. - Но ему, конечно же, не говорил, что сам такой? - Нет конечно, он же меня загнобит. - Чанбин не такой. Он хороший парень, Джисон. Как и ты. И я не понимаю, почему ты как с цепи сорвался. Он ничего плохого тебе не сделал. Даже согласился помочь, после говна, что ты на него вылил. Младший опускает лицо в ладони и начинает дрожать. - Я знаю, хён. - не поднимая головы, шепчет младший. - Тогда разберись в себе. Что по настоящему ты испытываешь к нему. Ненависть, зависть или симпатию. Джисон от услышанного поднимает глаза и испуганно смотрит на старшего. - С-симпатию? - Именно, Джисон. Симпатию. Ложись и подумай об этом, а завтра сходи извинись. А если ничего не надумаешь, лучше не суйся к нему пока. Чан гладит младшего по голове, как ребенка, выключает свет и плотно прикрывает дверь, желая спокойной ночи. Джисон срывается и начинает рыдать в голос. Что с ним происходит не понимает и он сам. Пол ночи ворочается, Чанбин не выходит из головы. Оставшееся время сна, ему снится другая концовка их спора в студии, из-за чего Хан просыпается весь в поту и со стоящим членом. Однако, как бы стыдно не было, этот сон помогает понять некоторые вещи. Он открыл глаза на то, чего на самом деле хотело бы подсознание Джисона. И это пугает. Поэтому последующую неделю, Хан бегает от старшего как прокаженный. Даже записываться ходит тогда, когда Со уже уходит, посылая смс Чану, подождать его немного. Под конец второй недели пряток, Бану это надоедает и он решается начать с Со разговор, ибо с Ханом бесполезно. - Поговори с ним, так больше продолжаться не может. - Он мне глаза выцарапает. Ты не знаешь, что я ему тогда наговорил. - Он наговорил не меньше. Вы мучаетесь оба, а заодно и меня. Мне и без вас проблем хватает. - Я знаю, хён, но что мы можем решить? Я не знаю, что ему говорить. - Когда увидишь его, слова сами найдутся. Ты ему действительно нравишься, Чанбин, иначе он себя бы так не вел. Обычно он всех игнорирует, тебя же пытается достать с первой секунды. Такова его натура. Он не умеет чувства иначе проявлять. Колючка еще та. - Ты говоришь мне, что мы должны встречаться? Ты думаешь, я гей? - Я ничего не думаю. Я просто вижу, как ты убиваешься, и как убивается он, мне не составляет труда сложить два и два. - Сегодня в общаге никого не будет, мы все идем в кино, он отказался, поэтому не проеби момент. Чан встает и молча уходит, оставляя свою сумку. Чанбин даже не удивляется.***
Джисона будит громкий стук в дверь. Видимо ребята что-то забыли. - Где ваши ключи!? - не смотря в глазок раскрывает дверь и отшатывается. Перед ним стоит звезда его снов и мыслей за последние две недели, с сумкой Чана в руках. - Привет. Чан забыл свои вещи в студии. - Спасибо, я передам. - Джисон тянется забрать сумку из рук Чанбина, но тот отводит в сторону. - Если честно, это только предлог, чтобы поговорить с тобой. Можно я войду? Джисону неловко. Он в шоке. Но послушно отходит, пропуская гостя внутрь. - Разувайся, и пошли на кухню. Чай будешь? - им неловко, но Чанбину так радостно почему-то, поэтому он смелеет. - Тебя буду, если можно. - и тепло улыбается, как будто только что не он намекал на интимный момент. Джисон судорожно выдыхает. Руки дрожат, и он идет ставить чайник. Чанбин подходит сзади и обвивает его талию руками, кладя подбородок на плечо. Хан весь мурашками покрывается и старается выровнять дыхание. - Ты, вроде, хотел поговорить. Чанбин усмехается. Джисон действительно другой на самом деле, когда не выпускает свои шипы. Весь такой теплый и домашний, в этой пижаме с зайчиками. - Если честно, я не знаю, что сказать. Чан говорил, что слова придут сами, как тебя увижу, а все чего я хочу, видя тебя таким, так это обнять и долго долго целовать. Младшего трясет, поэтому он тут же падает на стул, ибо ноги не держат. Не таких откровений он ожидал. Но хочет этого тоже. Чанбин, видя, что младший не в состоянии сейчас что-либо говорить, подходит и берет ситуацию в свои руки. Падает перед ним на колени, обвивая чужие руками. - Хан Джисон, давай попробуем? - так тихо, только для них двоих. Младший молчит и не знает, что ответить. Хочется орать в голос, что да, господи, конечно да! Но язык словно засох. Ни слова вымолвить не может. Поэтому просто кивает, беря ледяные руки Чанбина в свои теплые, переплетая пальцы. Старший подается вперед и касается губами чужих. Дыхание спирает у обоих, полноценно поцеловаться не получается, уж больно сильно бьется сердце и легкие отказываются выполнять свою функцию. Чанбин последний раз глубоко целует и отстраняется. Джисон сползает на пол к старшему и крепко обнимает. - Давай попробуем.