Неизбежность

В детстве мама рассказывала маленькому Тони сказки про особых людей, которых объединяла сильная Связь. Про их дружбу или любовь. Такая дружба могла быть настолько крепкой, что позволяла чувствовать эмоции друг друга, а любовь — настолько сильной, что делила их боль на двоих. Звучит захватывающе, особенно когда ты пиздюк метр с кепкой. Тони о таком даже мечтал немножко, о дружбе точно, а вот эту фишку с болезненной любовью перестал воспринимать всерьез лет с четырнадцати. Кто-то ударился мизинцем о тумбочку, а ты терпи. Так себе перспектива. В его окружении такие вещи почти не упоминались, если только не приходилось обсуждать очередную, номинированную на «Оскар» драму. Тони не очень хорошо запомнил свою бурную юность, но он определенно достаточно накуролесил, чтобы в девяносто первом чуть не загнуться от сожаления и стыда. Тони сам себя считал раздолбаем, но всегда старался, чтобы единственной болью в его жизни, была боль, которую он причиняет сам себе. Логично, вот так сильно я люблю себя, больше никого нет, кто любил бы меня сильнее, горько думал Тони, в те редкие моменты, когда одиночество ощущалось так остро и казалось настолько всепоглощающим, что хотелось выть. Тогда он пил до отключки, или шел в мастерскую, где работал до полного изнеможения. Он вертелся в круговороте из успеха и вечеринок, денег, блеска и наслаждения своим гением, пока ему не стало все равно, и он не выкинул из головы все навязчивые мысли и сказки из детства. Ну, или попытался выкинуть. Бывали хорошие дни и бывали плохие, когда Тони мучила странная почти невыносимая тоска, но с этим он справлялся тем же проверенным способом: работой и дорогим алкоголем. Затем он попал в плен, чуть не умер множество раз и, со всеми этими предательствами, ЩИТом и мстительным русским, научился уже ничему не удивлятся. Но, как ни странно, хороших дней стало больше, потому что он осознал, что Роуди и Пеппер значат для него больше, чем все остальные люди, что они разделяют страхи и радости друг друга. И что в целом, ему теперь спокойно. Перед первым сбором Мстителей, без каких-либо видимых причин, Тони чувствует себя плохо. Разбираться в этом просто некогда, потому что Локи никак не угомонится, а команда героев продолжает ссориться, как кучка придурков. Приходится иметь дело с живыми богами — а еще чертовым Капитаном, да здравствует Америка, правильным и идеальным до зубовного скрежета. Это знамя свободы и справедливости сияет так ослепительно, что невольно хочется прикрыть глаза — Кэп оказался ровно настолько раздражающим, каким Тони его и представлял. Ладно, решает он через какое-то время, команда не такая уж и плохая. Даже Кэп. Тони падает с неба и первое, что видит, открыв глаза — его обеспокоенное лицо, которое проясняется, стоит ему понять, что Тони еще не помер. Теперь он смотрит с одобрением, почти с гордостью. Ах, ну да, Кэп же слегка повернут на самоубийственной жертвенности. После этого в их отношениях что-то меняется. Не то чтобы они теперь стали лучшими друзьями, но все же. Это с этой мысли все началось? Это ошибка или все-таки неизбежность? Открытие башни Мстителей знаменуется вечеринкой, которая плавно перетекает в ленивые посиделки для близкого круга. Бартон, к всеобщему удивлению, вдруг заводит разговор про «Disney», у которых вышел какой-то новый мультик, жалуясь, что они всегда чересчур спекулируют на тему Связи. Как детям строить отношения, если они будут ждать от каждого нового знакомства чего-то особенного? (Он вообще неожиданно много говорит о детях — отмечает про себя Тони). Затем оказывается, что Тор слушает с неподдельным интересом, судя по всему, в Асгарде вообще не существует понятия Связи. — И вы прямо-таки каждое чувство разделяете? — изумляется Тор, и все хором начинают ему объяснять, как работает Связь, причем пьяный Тони вообще не улавливает, где в этом потоке информации заканчиваются сюжеты ромкомов и начинается личный опыт. — Клинт, не забудь рассказать, что творится в жанре «young adult»! — дразнит Наташа, и после этого Бартон, поразительно подкованный в вопросе, вообще не затыкается. Тони косится на Кэпа — тот выглядит так, будто больше всего на свете хочет оказаться где-нибудь не здесь, но он слишком вежливый мальчик, чтобы просто встать и уйти. Тони вдруг чувствует себя очень неуютно и почему-то начинает злиться. Прежде чем он успевает подумать, что конфронтации можно избежать, она уже случается. — Роджерс! А что насчет тебя? Мужчины? Женщины? Кэп словно каменеет. Все замолкают. Пеппер тычет Тони локтем в бок, но он не останавливается. Очень многие вещи в его жизни происходят, потому что он просто не останавливается. — В смысле, у тебя же такой, — он взмахивает руками. — Жизненный опыт. Наверняка же кто-то подобный у тебя есть или был. Он не знает, что хочет услышать. — Тони, это плохая идея, — бормочет Беннер. — Да ладно, мы тут все свои, — смеется Тони, его несет. — Давай, Кэп, колись. — Все в порядке, Брюс, правда. Раз уж Тони так интересно… — говорит Кэп, и сердце Тони ухает вниз. Кэп смотрит прямо на него и глаза его очень холодные. — Маргарет Картер еще жива и держится за жизнь, спасибо. Ей… непросто. И мне непросто. В помещении царит всеобщая неловкость. И Тони думает, что Кэп какой-то человек, очень сложный для его понимания, ведь именно рядом с ним Тони постоянно чувствует себя так, будто проебался. Он крутит стакан в руке — он должен что-то сказать, но горло сжимает. — Стив, я… — Тони давится словами, потому что Кэп забирает у него стакан и спасает его от необходимости отвечать за свои слова. — Я знаю. Все нормально. Но тебе достаточно, — мягко говорит он, салютует Мстителям стаканом, и залпом допивает остатки. Ну, нормально все, да, интересно. — Ребят, — неуверенно начинает Клинт, пытаясь разрядить обстановку. — А давайте, посмотрим оригинальную трилогию Звездных войн? У нас два человека, которые вообще ничего о них не слышали! Беннер закатывает глаза, Пеппер заявляет, что немедленно уходит спать, а Тор не понимает, что происходит, пока Бартон не обещает ему «хорошее» раскрытие персонажей со Связью. — Понимаешь, они влюбились до того, как поняли! — тараторит Бартон. — У вас в Асгарде что, вообще нет кино? Нат, только без спойлеров! Стив, ты с нами? Тот достает маленькую записную книжечку, серьезно листает ее, и говорит — да, это есть в моем списке. И все тут же начинают куда-то собираться. Такой резкой смены жанров — из комедии в трагедию и обратно, Тони уже не вывозит. Перед уходом Роджерс хлопает его по плечу, наверное, это должно убедить Тони, что все и правда нормально, ну правда. Кэп улыбается — в комнате словно светлеет. Тони совсем не нравится это сравнение, поэтому он отмахивается и идет за новым стаканом. Последнее что он слышит, прежде чем остается один, кэпово «а что такое спойлер?». Он напивается снова, а когда трезвеет, проектирует для Кэпа новый костюм. Абсолютно нормальная ситуация. После атаки читаури все более менее утихло, но эта победа им досталась дорогой ценой и миллионы долларов здесь вообще не в счет. Есть силы, с которыми Железный Человек не может тягаться и Тони превращается в параноика. Он почти не спит, его преследуют кошмары. Наверное, уже тогда ему стоило согласиться на терапию. Они с Пеппер долго разгребают тот бардак, в который превратились их отношения, а также вполне материальный бардак: ту охуенно дорогую кучу хлама, в которую превратились его дом и костюмы. Тони избавляется от шрапнели в груди и пытается просто жить, как обычный среднестатистический очень богатый человек, но все равно не спит ночами. Тони строит армию. Он работает, когда его снова накрывает необъяснимой болью, такой сильной, что когда в мастерскую, на зов Джарвиса, приходит Пеппер, он не может подняться с пола. Физически с ним все в порядке, но ему очень, до темноты в глазах, больно. — Я знаю, о чем ты думаешь, — хрипит Тони, сжимая ладонь Пеппер. — Но ты же не… — Ох, Тони, — она гладит его по голове. — Помнишь Экстремис? Если бы дело было во мне, ты бы понял это еще тогда, поверь. Через их Связь Тони чувствует грусть, но Пеппер не удивлена и он, в общем-то, тоже. В Вашингтоне Капитан Америка встречается в открытом бою с Зимним Солдатом. Тони валяется в кровати целую неделю, знакомится с деталями падения ЩИТа, сопоставляет время, складывает два и два, хохочет до слез, потому что, ну что ты, Старк, совсем уже ебанулся на старости лет? Потом напивается. Миссию в Зоковии Тони использует, чтобы кое-что проверить. Ему просто интересно. В гуще боя, он останавливается и наблюдает, как Кэпу, будто в замедленной съемке, прилетает по лицу. В этот момент его собственная щека немеет от боли. Под маской Железного Человека Тони улыбается как безумный. Он не успевает подумать, что ему делать дальше, события развиваются с бешеной скоростью, Клинта ранят, а Тони ловит самый жесткий приход в своей жизни. Он видит максимально драматичный сценарий их ближайшего будущего. Мстителей больше нет. Земля уничтожена. Кэп у его ног, весь в крови и грязи, его тело изранено. Тони падает рядом с ним на колени и, умирая, тот шепчет: это ты виноват. Его лицо, подсвеченное потусторонним светом, такое красивое, застывает. Тони смотрит на свои руки — они тоже в крови. На его теле такие же раны, но он, почему-то живой. Это ты виноват. Тони моргает, и видения больше нет, а уже через три дня они сражаются с Альтроном. Ох, вот это время было. Тони возлагает на свои плечи еще больший груз обязательств и вины. Кэп, конечно, ну конечно, разочарован — в самом деле, Старк, что ж ты такой безответственный ребенок? Смотри, чего наворотил, и похуй какие там у тебя были добрые намерения. Чертов, блядь, невыносимый Роджерс, как это могло случиться?! Сколько уже Тони собрал выражений этого прекрасного ебла и разложил по полочкам в своей голове? Вот тут пятьдесят оттенков осуждения и вежливой заинтересованности. С этим выражением твердолобого, упертого барана он, должно быть, таранил льды Арктики ради великой цели. А тут он улыбается и говорит, что да, я буду скучать по тебе, Тони. Да? Ты так со всеми общаешься — методом кнута и пряника, или только со мной? И что дальше? Понимаешь, Роджерс, был бы ты аккуратнее, прешь ведь напролом, а я потом страдаю… Ой, ладно, он просто надеется, что Кэп сам к нему придет, как к диснеевской принцессе, и сам все скажет, а Тони благосклонно пообещает подумать. Какой пиздец. Но Кэп молчит. И Тони блестяще себе все объясняет, ведь он же из сороковых, этот упрямый, старый осел, господи, да он просто даже не представляет, наверное, что сейчас все возможно, что сейчас они могли бы… А возможно, он еще не понял, что они Связаны, да и как ему понять? У него же сумасшедшая регенерация, он просто не успевает ничего почувствовать. Решение очевидно — теории проверяются путем эксперимента. Тони делает несколько больших глотков из бутылки, и, сжимая трясущимися пальцами кухонный нож, глубоко режет предплечье левой руки. Кровь медленно капает на мраморную столешницу, а Пятница тут же оповещает о повреждениях и рекомендует обратиться за медицинской помощью. Тони берет бутылку и идет в спальню. На следующий день собрание Мстителей. Что-то там о Рамлоу, но Тони не вникает, он внимательно следит: Кэп напряжен, то и дело переглядывается с Уилсоном и Наташей, а когда все начинают расходиться, он… вдруг сжимает левую руку. Дыхание перехватывает. — В чем дело, Стив? — тут же реагирует Наташа. Кэп хмурится, поджимает губы и отвечает: — Опять болит. Тони совсем не замечает кэпово «опять», не замечает, как Наташа ласково хлопает его по плечу, понимающе и грустно улыбаясь. Сердце стучит так сильно, словно у Тони инфаркт и он сейчас умрет прямо здесь, в эту секунду. Это правда происходит. Тони не замечает даже, как остался один в конференц-зале, не слышал, что с ним прощались. Он получил свое «доказательство», и почти уверен, что это оно — чувство абсолютного счастья. А через неделю Кэп отправляется в Нигерию и вот тогда все окончательно идет по пизде. Тони показывает: вот результат наших действий, моих действий, посмотри, вот их имена, все до единого. Мы не должны использовать такую силу, когда нам вздумается. Мы должны взять на себя ответственность. Зоковианский договор — это последствия, которые Мстители обязаны принять. Это правильно, это справедливо. Разве не этого хотел бы от него Капитан? Разве не этого он всегда требовал? А сам теперь отказывается? Тони просто не верит своим ушам, хотя ничего удивительного в этом нет. Роджерс самый упрямый человек во вселенной. На деле, у него свои представления о справедливости, особенно, если дело касается личного. О, не каждый день можно увидеть, как национальный герой, гордость всей Америки противится правительственным указам, а потом и вовсе сходит с ума из-за террориста, одного из самых опасных киллеров в истории человечества. Какой скандал! Можно подумать, что теперь весь мир вокруг Роджерса вертится. Тони летит в Берлин, его тошнит. Пятница монотонно зачитывает информацию по запросам: барнс джеймс бьюкенен баки барнс стивен роджерс капитан америка вторая мировая капитан америка довоенные годы Что ж, наверное, ни разу в жизни он еще не выставлял себя таким дураком, пусть и перед самим собой. Ну блядь, серьезно? Чтобы разрушить свои тупые, романтические иллюзии, ему нужно было просто что? Учить историю? Погуглить? Или просто подумать, Тони, что ни один человек на Земле не ходил с дыркой в груди, что ты один такой, и Кэп ничего не чувствовал. А ведь больно было иногда пиздец как. Тони умоляет — подпиши, Кэп, все будет нормально, мы все исправим, только подпиши. Неужели ты не понимаешь, как это выглядит со стороны? Ты еще не встречался с моими демонами — так он сказал когда-то. И правда, Стив Роджерс страшен. Он может врать и быть жестоким, а его любовь имеет катастрофическую силу. В сорок третьем он спас четыре сотни солдат практически в одиночку, потому что искал одного конкретного человека. Сейчас ради этого самого человека он ввязался в международный конфликт и стал преступником. А дальше он, похоже, пойдет по головам своих друзей. Когда Мстители начинают драться, Тони думает, что за это Кэп заслуживает ненависти. Он бьет его так сильно, как только может, и сложно понять, кого он хочет ранить больше: Кэпа или себя. Сложно представить что-то хуже. Какое, оказывается, у тебя скудное воображение, Тони! Время показывает, что да, бывают вещи и похуже. Например, если одна видеозапись, давай-ка ее посмотрим. Как тебе такое? Кэп же хотел как лучше, у него есть на это право. Отпусти и забудь. Дальше все сливается в одно бесконечное агонизирующее мгновение. Пожалуйста, прекрати сопротивляться, Роджерс, ну пожалуйста, хватит. Барнс отвлекает его всего на секунду, но Кэпу этого достаточно. Маска спадает, и Тони уже ничего не соображает, он видит только его глаза, зеленоватые и неидеальные, полные холодной решимости — я этого не хотел, ты меня заставил. Кэп бросает щит и уходит, утаскивая Барнса на себе. Ни разу не оглядывается. Тони восстанавливается достаточно долго, чтобы его злость угасла и превратилась в холодную золу. Он не знает, как это пережил. Иногда ему кажется, что лучше бы Роджерс убил его, тогда не пришлось бы терпеть столько всего. Должно быть, Пеппер чувствовала и приходила так часто, как только могла. Между ними больше нет никакого напряжения, Тони старается вести себя как обычно, но не может отделаться от мысли, что Пеппер знает. Они не говорят ни об этом, ни о Мстителях — она позволяет ему убегать от реальности как можно дольше. Вот только сам Тони думает об этом слишком много. Подумать только, какой он счастливчик! Ему досталась самая худшая вариация волшебной сказки — одностороннее чувство. Его Связь с Кэпом была разорвана еще до того, как установилась и это целиком и полностью вина Тони. Вот, если бы ему разобраться с этим раньше, до того, как объявился Барнс, если бы он как-то догадался и рассказал Кэпу, то он бы обязательно понял. Тони отобрал у них этот шанс. Он был недостаточно внимателен. Думать о том, что у него могла быть возможность все изменить, невыносимо и больно почти физически. Мстителей действительно больше нет. Тони отправил половину из них в Рафт, а Роджерс разбил их оковы, Роджерс — освободитель, прямо как в 43-ем. И только из-за Тони они теперь беглые преступники, ведь Кэп — это Кэп. Он присылает письмо с извинениями и объяснениями, он всегда поступает правильно. Все нормально, Тони, в конце концов, ты сотворил достаточно дерьма, и всего лишь получил по заслугам. Телефон, который прислал ему Стив, он всегда носит с собой. Может оказаться, что скоро Капитану Америка понадобится новый щит, и кто об этом позаботится, если не Тони?