Да зажжется новое пламя!

— Последний Пламенный Рыцарь! — Соломон сказал это с таким ядом в голосе… Меря тяжёлыми сапогами пол у каменного камина, дракон вертел белокурой головой в раздражении как загнанный в тупик зверь. Он морщится, фырчит и все из-за очередной прихоти Избранного — любимчика народа: — если я последний из ордена Пламенных Рыцарей, то это не значит, что на меня можно взваливать всякую мелочь. Шашан, убери это письмо с глаз долой!       Дракон махнул рукой на аккуратный конверт нежно-белого цвета с алой восковой печатью посередине. — Он Вам доверяет, Ваша Светлость. При всём уважении, нельзя игнорировать его просьбы так просто, — Сдержанно начала говорить Шашан: — тем более это не похоже на простые бредни рудокопа. Стоит посмотреть.       Ее стройная фигура двинулась вперёд к выросшей впереди спины рептилии. Эта весть об подозрительной красной руде беспокоит не только Избранного, да рудокопов, что имели удовольствие встретиться с ней, но и самого Зандалора. Всякие слухи ходят. Вплоть до того, что красная руда сводит людей с ума путём воздействия на психику и разум. Все понимают, что после победы над бичом по имени Демьян, Ривелону ещё предстоит долгое восстановление. Заняты все и дракон тоже редко находит свободный час.       Худые руки советчицы вжались в спину мужчины. Та перекрыта лишь тонкой шелковой тканью дорогой расшитой рубахи, а потому она отчетливо ощущает исходящий от тела жар… У драконов температура тела куда выше человеческой. — Это не займёт много времени, Ваша Светлость.       Саломон всегда ворчит, но дело доводит до конца, так что, когда плечи дракона расслабились, а с его губ сорвался вздох, Шашан отступила, холодно кивая на письмо: — я подготовлю броню и наточу меч. Не забудьте про письмо и Вас желают видеть в тронном зале. Посмешите.       Глухой цокот каблуков возвестил об уходе советчицы. Дракон лишь хмурится, глядя на пляшущие языки огня в камине. Что ж, все к лучшему верно? Он хотя бы разомнет крылья, когда полетит на место. Знал он где находится шахта с этой красной рудой. На днях приходил как раз таки рудокоп. Рассказывал об постоянных исчезновениях людей в деревне и об бреде тех немногих кто возвращался живым. Только рептилия не придал этому большого значения.

***

Лететь пришлось ближе к закату. Шашан давно подготовила доспехи и меч с щитом к очередной вылазке в свет, однако на то чтобы разобраться со всеми гостями, а также бумагами, потребовалось куда больше времени.       Дракон решительно настроен закончить со всем быстро. Стоя перед входом в шахту, он все сжимает пальцами рукоять меча в ножнах. Затем, тихо фыркнув, шагнул внутрь. Красная руда, которую нашли шахтеры… Она опутывает стены шахты, подобно ветвистым лианам. Вгрызается в камень и пульсирует все сильнее, стоит только протянуть ладонь к одной из переливающихся ветвей. Он знал что, что-то не так. Ещё спускаясь на глубину, но чтобы настолько плохо.       От неизвестной породы тянет чем-то злым. Свирепым, как стая разъяренных пчёл… Пульсация отдаёт в уши, проникает в мозг и порой дракону приходится останавливаться, вслушиваясь в далекий хор высоких сладких голосов, доносящееся, как оказалось, не самой шахте, а в голове. Хор стихает и в следующий миг набирает обороты, кажется стараясь свести с ума даже устойчивого к подобному рептилию и чем глубже он пробирается, тем сильнее трезвонил в ушах треклятый хор. Голова постепенно принялась ныть в висках, отдавать в затылок пульсирующими волнами, разливаясь по всему черепу. Сначала незаметно. Потом, с каждым шагом, дракон подметил как сильно сжал челюсти. Чертовщина какая-то…       Стены сжимаются, давят, расплываются, словно чертовы галлюцинации. Деревянные подпорки внезапно растянулись, скрутились, создавая незамысловатую спираль вниз с пробивающимися жилами алой породы. Время течёт иначе. Рыцарь вышел в зал. Взор не коснулся оставленных кирок, ни фонарей, зажженные повсюду. Он словно зачарованный прошествовал по разработанной жиле, не слыша раздающихся эхом собственных шагов. Впереди, в раме холодного камня… Не зеркало ли это? Чистое, такое прозрачное. Оно явно вышло из рук мастера и шедевр манил прикоснуться. Голос упрямо зовёт к себе. Шаг вперёд и рука поднялась вверх. — Так это от тебя все беды? Что ты поешь? — В ответ в голове и по всей комнате раздалось пение, эхом отражаясь от стен.       Пальцы коснулись поверхности зеркала и оно отозвалось тысячью крохотных искр… В гладком отражении проскочили видения. Города, люди, иные существа и все в каких-то мелких осколках. Не разглядишь. Вот бы рассмотреть чуть ближе: — что ты такое? Пальцы нырнули внутрь и по всему телу раскатилась волна леденящего холода. Только секундой позже рыцарь заметил, как зеркало начало тянуть его внутрь. Дракон шикнул. Он отступил назад, грубо дергая руку на себя как алая руда в стенах вспыхнула и последнее, что видел дракон так это чьи-то чёрные, полные ненависти и злобы, глаза.

***

      Шум моря наполнил уши. Запах рыбы, соленой воды наполнил легкие и ящер вдохнул глубоко, приоткрыв серебристые глаза. В голове туман. Дракон приподнял крупную голову. С переливающейся тёмной чешуи посыпались песчинки десятками ручейков и Соломон заметил, что он находится на берегу незнакомого моря в своём истинном облике. Истинный облик… Когда это он перестал считать себя человеком? Он мотнул головой. Неважно. Нужно понять, где находится. Подняться в воздух, а там полететь к Избранному и сообщить об опасности красной руды. Он то смог выстоять перед одурманивающим пением более-менее, а обычных людей уж точно с ума сведёт, а если эта дрянь имеет свойство разрастаться, то проблема сложнее, чем предполагалась изначально. Только стоило приподняться на передних лапах, как вдруг весь морской берег перед глазами предательски поплыло и зверь замер, шумно гоняя промозглый воздух по объемным лёгким. — Я видел… Вон там, милорд! Огромный, как дом, дракон! — Да успокойся ты… — Он в доспехах! Вы когда-нибудь видели дракона в доспехах?       Соломон грузно повернул голову в сторону голосов. Со стороны склона шли пятеро. Четверо, кажется, вооружены до зубов, судя по резкому металлическому запаху, окружающий их, а пятый, видимо фермер. Болтает без умолку про грохнувшегося из ниоткуда огнедышащего хищника. — Вот он! Я говорил! Скорее убейте эту тварь, пока она не сожгла всех нас до тла! — Не похожа она на драконицу и эти доспехи. — Не подходите ближе, Инквизитор. Дракон опасен. Лучше заколоть, пока не очухался, — до ушей дошёл грубый женский голос и лязг стальных доспехов.       Рыцарь с трудом мог сфокусировать взгляд на них. Море шумит в ушах. Деревья плавятся вместе с камнями и всем миром, а пять фигур вовсе рассеялись невнятными пятнами. Словно трепещущие чернильные кляксы, кои дракон любил ставить на скучных, почти написанных письмах. — Слишком скучно, — Хмыкнула вторая самая крупная клякса: -… Оу, Босс.       Дракон скалится. Он шлепнул выступающим когтем кожистого крыла по камням и… рухнул. С гортанным рыком, вымученным и с болью жмуря глаза, а ведь он только хотел хлопнуть крыльями. Отогнать прочь этих надоедливых букашек! Дракон шумно вздохнул. Он чувствует как его сущность сжимается в маленькое уязвимое тело смертного и на этом призрачном ощущении сознание резко прерывается, выбрасывая последнего Пламенного рыцаря на просторы Тени.