За гранью

Хибари медленно разлепил веки – взгляд уперся в костлявые ветви дерева, за которым виднелось темно-синее небо. Лежать было неудобно, локти упирались во что-то жесткое, и Хибари, все еще ничего не понимая, повернул голову. Доска. Обычная доска, длинная, но не слишком толстая. Неподалеку раздавался странный звук, похожий на шуршание с легким скрипом. – Что за черт? – Хибари резко сел и осмотрелся по сторонам, чтобы определить, где он оказался. И, главное – как? – Ка-ко-го чер-та? – повторил он уже тише, пытаясь совладать с удивлением на грани шока. Сомнений не было – он лежал в гробу. А звук исходил от Мукуро – тот орудовал лопатой поблизости. – Это все твои штучки? – другого варианта просто не могло быть. Хибари всматривался в темноту, и та будто бы расступалась, являя ему ряды криво сколоченных крестов. Больше на этом странном кладбище ничего не было, кроме того дерева, под которым сидел Хибари. – Где мы? – А? – рассеянно отозвался Мукуро, останавливаясь, уперевшись ногой в черенок лопаты. – На кладбище, где же еще? – И что ты делаешь? – спросил Хибари как можно спокойнее, хотя и так догадывался, что. Всё довольно очевидно. Хотя Мукуро и очевидность несовместимые вещи. – Могилу копаю, – буднично ответил Мукуро и продолжил свое занятие. – А я почему в гробу? – раненым Хибари себя не чувствовал, больным тоже. Если только на голову, потому что от всей ситуации веяло нереальным бредом. Или проклятым Туманом. Да, пусть это оказался бы Туман, тогда стало бы понятно, что Мукуро в очередной раз решил нарваться на хорошую взбучку. Но, как бы ни хотелось себе этого признавать, пламени Тумана Хибари не ощущал. Как и своего, что было совсем уж странно. Он попытался зажечь его, но – ничего. Что за ерунда? – Мукуро? – позвал он. – Почему я в гробу? – Потому что умер. – У тебя совсем крыша съехала?! – возмутился Хибари. – Как мы тут вообще оказались? Мукуро замер и внезапно скривился так, словно вспомнил что-то очень и очень неприятное, но потом черты лица разгладились, и оно стало почти безмятежным. – А почему я вообще с трупами разговариваю? – задумчиво и как-то досадливо спросил Мукуро, поднимая лопату. Хибари успел выскочить из гроба, упав на холодную, пахнущую плесенью, землю, прежде чем лопата опустилась ровно туда, где только что была его голова. Конечно, Мукуро всегда был с прибабахом, но эта его выходка, да и поведение в целом, не лезли ни в какие ворота. Понимая, что продолжать валяться небезопасно, Хибари быстро поднялся на ноги и едва успел увернуться от очередного удара. – Стой! – отскочив в сторону и взявшись за тонфы, которые, к счастью, были при нем, Хибари честно попытался вспомнить, как лучше разговаривать с психами. Дипломат из него, стоило признать, был никудышный, но и драться с Мукуро, который явно не осознавал, что делает, не хотелось. – Почему я умер? – спросил он, пытаясь одновременно и отвлечь, и пролить свет хотя бы на этот вопрос. – Как это случилось? – В тебя стреляли, – вот теперь Мукуро говорил с ним как с умалишенным, – было очень много крови… – А потом? – Потом ты оказался здесь. – А ты? – Я всегда тут был. И что это значит? Хибари нахмурился. Очень медленно, но память возвращалась. Савада дал им задание проверить один странный дом, в котором, по слухам, водились то ли призраки, то ли еще какая-то муть. Они открыли дверь и… все. Пустота. – Я не умер! – твердо сказал Хибари, уверенный, что "за гранью" ничего нет. Тем более такого маразма. – Но я помню, – обиженно возразил Мукуро, но опустил лопату и воткнул ее в землю. – Давай ты успокоишься и примешь это как факт. Мне очень жаль, правда, но так бывает. Со всеми нами – рано или поздно. Если тебе будет легче, то знай – мне больно от этого, но ничего поделать уже нельзя. Дай мне закончить, это важно. – Закончить что? Хоронить меня? – на всякий случай Хибари отошел еще дальше, окидывая взглядом дерево. – Под этим? – Это мой подарок, – Мукуро улыбнулся, – сакура, которая никогда не зацветет. – Что-то у других могил я памятников не вижу, – заметил Хибари. – Но ты скажи червям, когда без сожаленья Они тебя пожрут лобзанием своим, Что лик своей любви, распавшейся из тленья, Воздвигну я навек нетленным и святым! – Это что еще за хрень? – Ну, не всем же любить японскую поэзию. – Что-то я в тебе любви к поэзии не замечал, – Хибари ощущал, как к нему подкрадывается липкая паника. – Ты многого не замечал, – грустно заметил Мукуро, – хотя это и не нужно было, наверное. Но вот что странно… Мукуро замолчал. Хибари терпеливо ждал, продолжая вспоминать то, что было до приказа Савады. Жизнь – череда чёрно-белых картинок – словно отматывалась назад. Их бесконечные стычки, совместные миссии, на которых они все время ругались, смятые постели и сорванное дыхание после. Почему Мукуро ничего не помнил? А это вообще – Мукуро? Хибари фыркнул. Что еще за бред? Конечно, он. Не иллюзия – точно. – Мертвые не ведут себя так, как ты, – наконец-то вынес вердикт Мукуро, пристальнее разглядывая Хибари. Не став уточнять, как должны вести себя мертвые, Хибари спросил. – Что ты помнишь, кроме того, что в меня стреляли, и было много крови? Где мы могли оказаться, войдя в дверь? – Какую дверь? Хибари хлопнул бы себя по лбу, если бы не тонфы, все еще зажатые в руках. – Помнишь нашу первую встречу? Как я тебя ненавидел и хотел убить? А потом – помнишь? – Это называется любовью, Хибари Кея, – Мукуро слабо усмехнулся, – кажется, я никогда об этом не говорил, да? – Не говорил. Хибари сделалось неуютно. Они ведь, и вправду, никогда не говорили о чувствах. Просто секс. Так считал Хибари, даже тогда, когда ненависть угасла. Они стали взрослыми и слишком разумными для какой-то глупой детской мести. – Я тебя любил, Хибари Кея, – Мукуро посмотрел на светлеющее небо, – это было так странно – кого-то любить. Никогда не верил, что это возможно, но ты что-то изменил во мне. Не знаю, рад ли я этому. – Почему ты говоришь в прошедшем времени? – Время уходит. Ты не чувствуешь? – с интересом спросил Мукуро. Небо над ними окрашивалось в грязно-розовый цвет, но солнце не спешило всходить. Хибари даже не мог сказать, откуда оно должно здесь появиться. И должно ли, вообще. Куда же их занесло? Может, это какое-то другое измерение, в котором Мукуро сошел с ума? Пока это было самым разумным объяснением, но оно не давало ответа на вопрос, как Хибари в него попал. И почему так точно угодил в гроб, оказавшись рядом с другим Мукуро? Тот был настоящий, но из иного измерения. Это понятно. Но где тогда его напарник? Тоже в каком-нибудь бредовом фарсе? Нет, все-таки что-то было не так. Хибари это чувствовал. Это «не так» ворочалось внутри тяжелым комком, будто тошнота. Еще раз вспомнилась дверь. Как он небрежно толкнул ее внутрь, и они вошли в темный холл. А дальше выстрелы. Значит, все-таки Мукуро прав, и в них стреляли. Липкий холод пополз вдоль позвоночника, когда возникла неожиданная догадка. А что, если это его, Хибари, личный бред? А он сейчас умирает где-то там, на пыльном полу, и происходящее не что иное, как иллюзия в его собственной голове? – Я умираю? – удивленно спросил он, скорее, у самого себя, чем у Мукуро. Тот молчал. Его мутнеющий взгляд был прикован к Хибари, и от него становилось жутко. – Время, – произнес Мукуро, – пора заканчивать. За его спиной – вдалеке – начинал подниматься туман. Серая мгла медленно ползла вперед, пожирая собой кресты. Что-то подсказывало Хибари – с этим туманом лучше не сталкиваться. Это совсем не тот, которым владел Мукуро, а нечто иное. Намного опаснее и страшнее. Это подсказывали скорее инстинкты, нежели разум. Хибари всегда считал, что не боится смерти, но сейчас понял, что это не так. Умирать не хотелось, хотелось жить. Дышать грязным воздухом городских улиц Италии, когда-нибудь вернуться в Намимори и взять Мукуро с собой. Сказать о том, о чем молчал, не подозревая, что способен на какие-то там возвышенные чувства. Про все эти дурацкие глупости, которые он всегда считал уделом слабых женщин. Теперь они почему-то казались важными. Но уже недостижимыми. Так глупо умереть и не сделать ничего из этого. А ведь раньше казалось, что ему и не нужно ничего. Мукуро обернулся, посмотрел на туман и снова взял лопату. – Ты же понимаешь, что нужно успеть? – спросил, делая шаг вперед. Взгляд его был полон уверенности и невысказанной печали. – По-моему, спешить уже некуда, – Хибари постарался сохранить хладнокровие. – Как раз спешить-то и нужно, – Мукуро странным образом, Хибари даже не смог заметить – как, – оказался рядом, – почитай на досуге Бодлера. Тебе не понравится, знаю. Но он нравился мне. А теперь прощай. И лопата врезалась Хибари прямо в висок. Темнота. Голова гудела словно после хорошей попойки и очень хотелось пить. Хибари открыл глаза и непонимающе уставился прямо перед собой, пытаясь осознать, что только что произошло. Все-таки наведенная иллюзия? Но чья? Он попробовал встать, но не смог. Руки оказались прикованы к батарее. Кольца Облака не было. Плохо. Сквозь грязное окно у самого потолка внутрь проникал слабый свет, и Хибари разглядел кирпичные стены и лестницу, ведущую наверх. Похоже на подвал. Из-за спины раздались громкие хлопки в ладоши, и Хибари кое-как развернулся на звук. – Где я? – хрипло спросил он первое, что приходило на ум. – Браво, молодой человек, браво! – незнакомый мужской голос доносился из дальнего угла. Там угадывался человеческий силуэт. – Как вы себя чувствуете? – Где мой напарник? – Этот? – неизвестный небрежно пнул неподвижно лежащее перед ним… тело? Мукуро? Злость и ярость почти моментально затопили сознание, и хотя казалось, сил почти нет, Хибари дернулся со всей силы, сдирая кожу на руках в кровь. Громко звякнули наручники. – Что ты с ним сделал?! – Вообще-то ничего, – отозвался мужчина, – этот идиот сам виноват. Я стрелял не в него, но ему вздумалось прикрыть тебя. Впрочем, мне без особой разницы, кто из вас умрет первым. – Он мертв? – ярость из ослепительного огня превращалась в лед. Это хорошо. В таком состоянии разум становился кристально чистым, и впереди оставалась только цель. Которую нужно было убить. – Ну раз ты пришел в себя, значит – да. Я ждал именно этого момента. И очень рад, что ты не такой, как предыдущие. Все они походили на овощи и мало на что были способны. Теперь Хибари вспомнил ясно, зачем Савада послал их в этот давно заброшенный дом. Проверить слухи о том, что здесь пропадали люди. В основном подростки, которые, видимо, решили испытать себя на храбрость. Неприятно было осознавать – они с Мукуро оказались ничем не лучше, так же беспечны. Подростки ведь часто просто сбегают из дома, это далеко не новость, и их пропажа тоже не была чем-то из ряда вон выходящим. А в проклятые дома с привидениями никто из них двоих не верил. – Что тебе нужно? – холодно спросил Хибари. – Ответы, молодой человек, ответы, – мужчина подошел ближе, и Хибари увидел в его руке пистолет, – меня всегда интересовало, что же там – за гранью. Понимаешь, я когда-то был врачом, реаниматологом, если быть точнее. И часто слышал от пациентов, переживших клиническую смерть, о разных видениях, белом свете, коридорах и полетах. Но никто из них не мог сказать, что же лежит дальше, за точкой невозврата. Я всегда верил, что там должно что-то быть, а иначе какой смысл жизни, если всех нас ждет только пустота? А еще у меня была маленькая способность, – он повертел в руках кольцо, – что-то типа пламени. Не удивляйся, я слышал о таком. У меня самого никогда его не было, но кое-что я мог. Перемещение сознания одного человека в сознание другого. Или даже лучше сказать, в подсознание, ведь при смерти наше сознание уже не работает. Ясное дело, что я не могу заниматься этим в больнице, поэтому и выбрал другой путь… – Убивать людей, – подытожил Хибари, прикидывая, сумасшедший этот человек или и правда владеет неким даром, выходящим за грань человеческих. В принципе такое было возможно, если вспомнить хотя бы того же Бьякурана. – Ответы на мой вопрос гораздо важнее, чем жизнь нескольких людей, не находишь? А теперь расскажи мне, что там? Что ждет нас всех?! – последнюю фразу мужчина торжественно прокричал. – Ты просто очередной сумасшедший, – произнес Хибари. Нужно было как-то потянуть время, чтобы суметь освободиться. – Я так понимаю, что и меня ты тоже убьешь? – Разумеется. Но вначале ты мне все расскажешь, правда? – А что с теми, кто был до меня? – Они все потеряли разум и ничего, кроме невнятного мычания, сказать, увы, так и не смогли. Хорошо. Значит, Мукуро в том дурацком мире, нет, в подсознании понял, что Хибари жив. И удар лопатой был лишь для того, чтобы выкинуть его оттуда. Или нет? Другого варианта Хибари не придумал. Но тогда и Мукуро был еще жив. А сейчас? Хибари снова посмотрел на неподвижное тело. Может, у него еще осталось время? Хибари не видел, что скрывалось за тем туманом. Да и не хотел, если честно. Вряд ли кто в здравом уме захотел бы этого. Да, вот, надо же, нашелся один на их голову. Но если сказать правду, то его просто и быстро убьют. Значит, надо как-то отвлечь чужое внимание. – А я тогда почему не свихнулся? Батарея, к которой он оказался прикован, была большой и старой. Такую не отдерешь от стены. Нужно было кольцо, но если этот психопат знал о пламени, то, возможно, и о кольцах тоже. Не зря же снял, пока Хибари валялся в отключке. Если только это был не трофей, какие любят собирать серийные убийцы. Нет, план по возвращению кольца не прокатывал. Не отдаст в любом случае. Как жаль, что Хибари не умел вешать лапшу на уши так же, как это делал Мукуро. Сейчас бы такой талант пригодился. – Ты убил моего напарника, – наконец произнес Хибари, – и убьешь меня. Какой мне смысл тебе что-то рассказывать? Об этом ты не подумал? – Я врач и знаю, куда стрелять, чтобы не задеть жизненно важные органы. Или чтобы ты не умер от потери крови. Во всяком случае, сразу. Будет больно. Хибари усмехнулся. Нашел, чем напугать! – Ну, стреляй. Или ты думаешь, что я все выложу тебе от вида собственной крови? Он чувствовал, что мужчина начинал злиться. Хорошо. Злость туманит разум и заставляет совершать безрассудства. Хибари хотел, чтобы этот ненормальный подошел ближе. Тогда у него появился бы шанс достать его. Драться Хибари умел и со связанными руками. Правда, сидя при этом на полу, еще не пробовал, но ноги-то оставались свободными. «Только подойди ближе, тварь», – мысленно Хибари уже продумывал ход своих действий и, вместе с этим, пытался вынуть одну руку из наручника. Если вывихнуть себе большой палец, то могло бы сработать, главное, чтобы это осталось незамеченным. Хибари раньше не приходилось этого делать, но он знал, что такое возможно. Только получалось пока плохо, одной-то рукой. Но если он воспользовался бы второй, это бы сразу привлекло внимание. Значит, сначала заставить подойти ближе, потом подсечка ногой, чтобы ублюдок упал. И если Хибари повезет, то встреча затылка с бетонным полом лишит того подвижности хотя бы на несколько секунд. Но и этого было бы достаточно. – Да будешь ты говорить или нет?! – заорал мужчина, направляя на него пистолет. Хибари приготовился к выстрелу, но вдруг что-то изменилось. В помещении словно враз потемнело, как темнеет перед грозой, и нечто давящее обрушилось на плечи, заставляя сдавленно охнуть от неожиданности. Мужчина замер, потому что его ноги плотно обвили лианы. Одна из них метнулась вверх, опутывая руку с пистолетом. Хибари смотрел в темный угол, на уже хрипящего, потому что еще несколько лиан, пробив себе путь из-под толстого слоя бетона, сдавливали горло психопата. За его спиной медленно, какими-то ломаными движениями, поднималась фигура, окутанная удушающей аурой – она грозила разнести тут все. С таким Мукуро лучше было не связываться. Никому. Хибари знал это не только по себе, но и по другим несчастным, которые умудрились довести Мукуро до такого состояния. – Я тебе скажу, что там, прежде чем ты умрешь, – прошипел Мукуро, подходя ближе, и Хибари явственно увидел светящийся красным глаз. Пятерка. Очень, очень злой Мукуро. Хибари улыбнулся и с нескрываемым злорадством закончил: – Там. Ничего. Нет. А в следующую секунду мужчина упал, словно его придавило тяжелой плитой. Лианы были не при чем. Воздух стал таким плотным, что невозможно было даже вдохнуть. И он давил, давил, давил… Хибари и сам чувствовал желание распластаться на полу. – Как ты хочешь умереть? – Мукуро теперь тоже улыбался, безумно и весело. – Хотя нет, смерть для тебя это слишком просто… Мужчина с трудом повернул голову и посмотрел на него. В глазах застыл ужас, а рот открылся в немом крике. – Я покажу тебе, – ласково прошептал Мукуро. – Покажу тебе все. Мечты ведь должны исполняться? И мужчина наконец заорал. И орал до тех пор, пока не перешел на жалобный скулеж. А Мукуро смеялся, запрокинув голову. – Мукуро! – Хибари прекрасно видел, что тот вот-вот свалится сам, несмотря на бурлящую в нем силу. – Достаточно! Освободи меня. Одна из лиан подползла к нему, обвила цепь наручников и сжала, ломая казавшийся таким прочным металл. Встряхнув затекшими руками, Хибари встал, все еще ощущая гнетущую ауру вокруг, хотя уже намного слабее. Переступил через скорчившееся на полу тело и положил руки на плечи Мукуро. – Все закончилось. Прекращай. Мукуро закрыл глаза, и тьма медленно отступила, превращаясь в языки тумана. Они на мгновение окружили его тело, словно впитываясь в кожу. Тяжело дыша, Мукуро навалился на Хибари, утыкаясь лбом в плечо. – Я хочу его добить, – пробормотал Мукуро. – Не стоит. Это уже и так человеком назвать нельзя. Овощ. Это страшнее. Ты сам сказал. – Он хотел тебя убить. – Хотел, – согласился Хибари, кладя руку на затылок Мукуро, зарываясь в спутанные волосы, – но чуть не убил тебя. Зачем ты вообще полез? – Мы облажались. И больше бы я просто ничего не успел сделать, а ты не успел бы увернуться. Я просто среагировал быстрее, чем успел подумать. Глупо? – Глупо, – Хибари кивнул, – я думал, что ты мертв. – Я пришел в себя и успел кое-как подлатать. Но я не буду против, если ты отвезешь меня в больницу. Сил поддерживать себя в форме у меня сейчас не очень много. Извини. С каждым словом голос Мукуро становился все тише и неразборчивее. – Эй, – Хибари слегка встряхнул его, – так что там – за гранью? – А я откуда знаю? Я же жив. Хибари смотрел поверх книги на спящего Мукуро. В палате было солнечно и свежо. После недавнего дождя из приоткрытого окна дул свежий ветер. Словно они опять попали в другой мир. Приходилось признать: подсознание у Мукуро было странным. Кладбище и все эти кресты. Мукуро хоронил своих мертвых, кем бы они ни были. То ли отдавая какой-то последний долг перед чужими жизнями, то ли из чувства вины перед ними. Кто знает? Вероятно, даже сам Мукуро не смог бы ответить. Хибари вернулся к книге и перелистнул страницу. – Что читаешь? – сиплый голос отвлек его. Хибари чуть улыбнулся и произнес: – Под каждым климатом, у каждой грани мира, Над человеческой ничтожною толпой Всегда глумится Смерть, как благовонья мира, В безумие людей вливая хохот свой. – Не знал, что тебе нравится Бодлер. – Он нравится тебе, – ответил Хибари. – С чего ты взял? – удивился Мукуро, а вид сделался подозрительный-подозрительный. – Не помнишь ничего? – Помню маньяка, рассуждающего про тот свет, подвал и то, что мы облажались по полной. – Ну, некоторые плюсы все-таки были, – задумчиво произнес Хибари, закрывая книгу и глядя на усмехающегося… друга. – О да, конечно! Очнуться в луже собственной крови – это, несомненно, плюс. Хотя то, что я все-таки не умер, не может меня не радовать. – Да, – согласился Хибари. В синем глазе Мукуро теперь таилось что-то нездешнее, темное и страшное. Как тот серый туман. Но Хибари решил, что не станет об этом говорить. Когда-нибудь он и сам узнает, что находится за гранью непроглядной мглы. Но, определенно, не сейчас. И он надеялся, что не скоро. У него ведь еще были планы. У них.