***
Сокджин сжимает руль, пейзаж размывается за окном. Он смотрит на спидометр — 30 километров в час. Брелок, раскачивающийся перед зеркалом, цепляет его внимание. Сокджин смотрит на полароид, на котором изображены его шестеро братьев. Это единственный снимок, сделанный им прошлым летом на пляже, — шестеро парней жмутся друг к другу в старом фургончике, который они арендовали около моря. Когда они ещё были молоды и не запятнаны пережитками любви. Каждый раз происходит одно и то же. Загорается красный сигнал светофора. Сокджин поворачивает голову, и глаза Чонгука встречаются с его собственными. — Нет, — шепчет Сокджин, и время, кажется, замедляется. Чонгук смотрит на него, не мигая. — Нет. Этого не случится, как в прошлый раз. Так не должно быть. Сокджин жмёт на тормоза, но ничего не происходит. Чонгук замирает, как статуя, машина неуловимо приближается. Сокджин кричит. Машина сбивает Чонгука и глухим звуком и — — Сокджин открывает глаза. Шесть часов утра. Но он не знает, сколько сейчас времени на самом деле. Сокджин скатывается с кровати и распахивает шторы. На улице ярко. Слишком ярко. Фотография Чонгука на стене покосилась. Сокджин аккуратно её поправляет, но фотография снова заваливается на бок. Каждый раз. Сокджин смотрит на вазу около кровати. Один из цветков завял, а на его лепестках чувствуется запах бензина. — Нет, — слабо шепчет Сокджин. Он нежно берёт увядший цветок и доползает до кровати. — Не волнуйся, Чонгук, — бормочет Сокджин. — Хён всё исправит. Хён найдёт тебя, просто подожди немного. Часы мигают, показывая шесть утра. Сокджин ложится спать. Каждую ночь он пытается всё исправить.***
Сокджин открывает глаза. Сейчас темно, но звёзд на небе нет. На нём галстук, синий костюм. Он стоит у водительского окна большого грузовика. Ему передают букет цветов. Сокджин берёт его, но не может разглядеть лица водителя. Грузовик уезжает, растворяясь в ночи, оставляет Сокджина одного с букетом цветов в руках. Сокджин поднимает голову и видит девушку. Он уже видел её на железнодорожных путях, которые она каждый раз пересекает. Она давала ему блокноты, которые он сваливал в ящике. Она машет ему и улыбается, берет сумку, сходит с тротуара. Сокджин чувствует, что это произойдёт ещё до того, как это происходит в действительности. Яркий свет фар, громкий гудок. Сокджин ожидает удара и закрывает глаза. «Прямо как Чонгук», — думает он. Нет, не как Чонгук, не в этот раз. Удара не происходит. Только резкий, оглушающий звук. Сокджин открывает глаза и видит, что находится — — на автобусной остановке. Намджун всегда был немного сентиментальным. — Я приехал в Сеул на автобусе. Это единственное, что я мог себе позволить. — Ну, я приехал на поезде, — говорит Тэхён, счастливо жуя медовые чипсы, которые он стащил у Чимина, под тихое «Я тоже» Чонгука. — Мы пойдём к морю? — спрашивает Чимин, с видом победителя размахивая пачкой чипсов, пока Тэхён изображает обиду вселенских масштабов. — Я всегда хожу к морю. Это Пусан, хён, море здесь практически везде, — Тэхён делает вид, будто хочет схватить что-то (чипсы), и Чимин смеётся, запихивая чипсы в рот Киму. — Мы можем сходить после того, как ты выучишь наш танец, — отвечает Хосок, падая рядом с Чимином. — И после того, как ты выучишь слова, которые я тебе отдал, — добавляет Юнги, сидящий в передней части автобуса, размахивая ногами в проходе. — Хён, танец слишком сложный, — жалуется Чимин, и Хосок взъерошивает его волосы. — Почему ты не мог сделать его проще? И мы на каникулах! Мы идём на пляж! Я могу выучить слова позже. — Ага, вот только если ты не будешь тренироваться, ты отстанешь от остальных, — парирует Хосок одновременно со словами Юнги «Ты реально хочешь быть тем, из-за кого отложится наш камбэк?» Все смеются над стоном Чимина. Тэхён пользуется шансом и хватает пакет чипсов обратно. — Эй, это нечестно. Да вы все издеваетесь надо мной! — Чимин такой милый, когда чем-то недоволен, — самодовольно говорит Чонгук и смеётся над протестами Чимина между «Я не милый» и «Я твой хён, ты, мелочь». Они продолжают пререкаться, Сокджин улыбается и оглядывает автобус: один, два, три, четыре, пять, шесть. Все здесь; светятся от счастья. Автобус начинает движение под одобрительные возгласы парней (Хосок и Тэхён самые громкие). Намджун улыбается, кладёт голову на плечо Сокджина, сосёт чупа-чупс и смотрит на мелькающий за окном пейзаж. Автобус набирает скорость, и Сокджин — — стоит перед железнодорожными путями. Поезд проносится мимо, потоками ветра раздувая его свитер. В этот раз зелёный. Поезд уезжает, и Сокджин видит девушку. У нее в руках блокнот. — Что мне делать? — кричит Сокджин, но девушка, кажется, не слышит. — Что мне делать, чтобы вернуть их? Она отвечает, бросив блокнот, пробегая мимо. Ким поднимает его и пролистывает. Он такой же, как и остальные. Как всегда. Сокджин зло смотрит на удаляющуюся фигуру девушки. — Я не знаю, что делать, — шепчет Джин. Девушка исчезает за холмом, и Сокджин остаётся один. Он думает о Чонгуке, Юнги, Намджуне, Тэхёне, Чимине, Хосоке. — В этот раз я всё сделаю правильно, — Сокджин клянётся, но вокруг тишина, нарушаемая лишь поездом, грохочущим в далеке, который, кажется, не покажется никогда.***
Часы показывают шесть утра. Сегодня на Сокджине чёрная кепка.***
Сокджин тяжело дышит, его мышцы болят — он бежал через две ступеньки. Когда он, наконец, добегает до квартиры Юнги, его сердце падает. Дверь приоткрыта, внутри квартиры бардак — бумаги разбросаны везде, обёртки от фастфуда валяются на полу. Гитару Юнги нигде не видно. Единственная вещь, оказавшаяся нетронутой ураганом эмоций, — любимое пианино. Сокджин проходит мимо поблекшего инструмента, ногой случайно пинает пустую чашку, которая закатывается под диван. Частицы музыки здесь везде, ноты и слова размазаны по листам пятнами кофе. Проходя мимо пианино, Сокджин различает название на клочке бумаги, нацарапанное почерком Юнги: Для Чонгука. Мне жаль.***
— Хён, ты видел Юнги? — спрашивает Хосок, падая рядом с Джином на его кровать. — Я пытался позвонить ему, но он не отвечает. И Чимин тоже, кажется, ушёл. Они говорили тебе, где они? Сокджин качает головой. — Ты спрашивал Намджуна? Юнги, возможно, застрял в студии, а Чимин танцует. Ты же знаешь, как он работает, когда разучивает новое. — Да, но Чимин не появлялся уже давно. Я беспокоюсь о нём — мне кажется, он перерабатывает, — удручённо говорит Хосок. — Не волнуйся, Хоби. Они вернутся, они всегда возвращаются, — Сокджин улыбается, и Хосок улыбается в ответ. Его губы растягиваются в форме сердечка. После того, как Хосок уходит, Ким берёт телефон. — Алло? 119? Будет пожар.***
Сгоревшая квартира Юнги в новостях на следующий день. Сокджин держит плачущего Хосока. Он чувствует невероятную злость. Это не сработало. Опять. Пожарные никогда не приезжают вовремя.***
— Я же говорил тебе, чтобы ты бросал курить. — Я пытаюсь, хён, пытаюсь. — Ты ходил к Чонгуку? — Нет. И, возможно, не пойду. — Я видел его вчера. Ему понравилась песня, которую ты написал. Он скучает по тебе. — Я не думаю, что он хочет меня видеть. — Ты не знаешь наверняка, Юнги. — Да, но, хён, ты не знаешь, что я сделал. Ему лучше без меня.***
За окном гремит. Сокджин съёжился под одеялом. Он не знает, как всё исправить. Это всегда происходит, независимо от того, что он пытается сделать. Чимин всегда уходит во время дождя. Ночь раскрашивает мир в тёмные цвета. Сокджин видит фигуру, бегущую по дороге, он знает, что это Чимин. Он знает это, но понятия не имеет, как остановить то, что случится дальше. Как предотвратить это. Шаги растворяются, и Сокджин тихо плачет. Гремит, капли дождя падают — — напротив двери. Обувь Кима промокла. Дверь ванной не поддаётся. — Чимин! — Сокджин кричит. Чонгук стоит, напуганный, с широко распахнутыми глазами, в углу, в то время, как Сокджин бьёт в дверь. — Чимин, открой дверь, — Сокджин отчаянно кричит. Он отходит на несколько шагов и выбивает дверь плечом. Она распахивается с громким стуком, Ким бежит к безжизненному телу Чимина в ванне; вода льётся через край. — Нет, нет, нет, нет, — Сокджин вытаскивает Чимина из ванны. — Пожалуйста, будь живым. Пожалуйста. — Чимин-хён? — Чонгук застывает в дверном проёме. — Прости меня, — шепчет Ким; Чимин возвращает безжизненный взгляд. — Прости меня, прости. Я не знаю, как помочь тебе. Я пытаюсь, правда, но я не знаю.***
— Эй, Хосок. Убедись, что Чимин не тренируется много в одиночку. — Он остаётся после всех один? — Просто приглядывай за ним, хорошо? — Ладно, хён.***
Сокджин не может сказать, когда пропадает искра из взгляда Хосока. Он помнит, что Хосок всегда поднимал настроение всей группе, когда они были подавлены. Он помнит улыбку в форме сердца, которая могла посоперничать с солнцем, но где-то по пути его улыбка стала пустой. Сокджин помнит времена, когда Хосок улыбался так широко, что его глаза напоминали полумесяцы. Сейчас улыбка никогда не касается его глаз. Сокджин пытается держать Хосока подальше от таблеток, но каждый раз заканчивается тем, что он находит бутылёк пустым.***
Сокджин не знает, как помочь и Тэхёну тоже. Он возвращается. И всё происходит как по сценарию. Тэхёна всегда арестовывают. Иногда они находят его, иногда он сдаётся сам. Сокджин не знает, как остановить его. Раздаётся вой сирен, и Сокджин видит из окна, как выходит Тэхён с поднятыми руками. Коп хватает того за руки, надевает на него наручники и — — телефон Сокджина звонит. — Алло? — Помоги мне, — шёпот Тэхёна раздается в трубке. — Помоги, хён. Я сделал что-то плохое. — Тэ? — Сокджин берёт куртку, готовясь к выходу. — Тэ, что случилось? — Я пытался позвонить Намджун-хёну. Он не ответил. Я не знаю, что мне делать, — Тэхён судорожно вздыхает. — Помоги мне, пожалуйста. — Хорошо, я помогу. Скажи, где ты? — Сокджин спрашивает, но глубоко внутри он уже всё знает.***
Сокджин и Намджун жмутся друг к другу около бензоколонки, разглядывая полароид, сделанный Сокджином на его розовую камеру. — Не слишком ли темно? — спрашивает Намджун, перекатывая чупа-чупс во рту. — Заткнись, я всё ещё учусь им пользоваться, — бормочет в ответ Джин. — Ты слышал что-нибудь от Хосока? — Нет. Ему нужно побыть одному после того, что случилось, — вздыхает младший. — Я не виню его. — Я беспокоюсь за него, Джун. Я волнуюсь за всех них. — Хосок позвонит, когда будет готов,- заверяет Намджун. — Да, но прошёл почти месяц. Почему так долго? — спрашивает Сокджин, складка пролегает между его бровей. — Не можешь доверять — не доверяй, — говорит Намджун, улыбаясь, и на его щеках появляются ямочки. Но Сокджин чувствует бурю, скрываемую глубоко внутри. — Джуни, ты в порядке? — Всё отлично.***
— В следующий раз, когда Тэ позвонит, ответь, хорошо? — Почему, хён? Он уже давно не звонил. — Просто возьми трубку. Пообещай мне. — Хорошо, хён. — Возьми трубку.***
Это никогда не срабатывает. Не важно, сколько бы раз Сокджин не пытался.***
Поздняя ночь. Но после неё всегда наступает утро. Никогда не прерывающийся круг. Мир не перестает вращаться, время никого не ждёт. Жизнь даёт только один шанс, даже если она отнимает, отнимает, отнимает. Нельзя изменить то, что случилось в прошлом. Часы показывают шесть утра. Сокджин смотрит на своё отражение, серый свитер маячит в углу, словно издевается. Его кожа треснула. Сокджин трогает трещину под глазом, но ничего не чувствует. Он берет серый свитер — ещё одна попытка. — Я в порядке, — говорит он с улыбкой. — Я в порядке. — Спасите меня, — умоляет сердце. Сокджин слышит шестеро парней, которых он видит только во снах. Спасите меня.