Белый день

Скажи мне, что ты меня не любишь, и я уйду. Скажи мне, что я тебе не нужна, и я уйду. Скажи только одно слово, и я, не на секунду, не засомневаюсь. Настолько я верю тебе, что не буду спорить ни с одним твоим словом, я не стану устраивать сцен, я, кажется, просто схожу с ума. Настолько сильно я люблю тебя. Мы недолго планировали этот день, мы не планировали свою жизнь, не планировали ничего кроме счастья, но это казалось неплохим планом. Счастливые люди ни о чем не жалеют, они не дорожат прошлым, им некогда думать о том, что было. Они живут будущим, которое рисуется им прекрасными голубыми красками, сверкающими, как жемчуг, сияющим, как вечность. Им страшно подпустить кого-то к этому чудесному, таинственному чувству счастья и они делят его наедине. Они не боятся снега или дождя, они улыбаются сами себе, они искренне плачут и искренне смеются, потому что не могут допустить не капли фальши. Я тогда много плакала от необъяснимых причин, мне казалось трудно выплеснуть чувства по-другому, так много их было. Я не буду опошлять мой рассказ описанием, внешнего и грубого, я просто хочу, чтобы этот день остался в вечности, остался тонким и звенящим чувством, бесконечным и прекрасным, как наша любовь. День нашей свадьбы. Когда мы встретились, мы были очень разными, такими же разными, как остаемся и сейчас, так дико казалось это влечение, которое зарождалось у нас друг к другу. Так долго мы отталкивали друг друга, чтобы потом никогда больше не расстаться. Говорят: «любовь не терпит расстояний», но это не так, настоящая любовь терпит все, она крепче, чем просто нить, связывающая двух людей. Она сильнее, чем люди и их пошлые поступки, сильнее обстоятельств, сильнее времени и его безостановочного бега. День, в котором слишком много суеты, — это любой день человека, который распыляется и не может собрать свою жизнь в нечто более совершенное. Тот день не был таким, время тянулось так медленно, как было нужно, и бежало так быстро, как того требовалось. У меня было платье, цвета ночи, чтобы сливалось с синим фоном бесконечного неба. Говорят: «белый — цвет чистоты и целомудрия», как по мне самый чистый цвет — черный, на нем не видно пятен, и даже, если он не много замаран — это не страшно, ведь в итоге черный остается черным, не меняется, не становится хуже. Просто, не пытаясь строить что-то ни то из себя изначально, он не обманывает и в конце. Такой вот чистый и прекрасный цвет ночи. Мы разослали всем приглашения еще за неделю, но не надеялись, что кто-то придет, мы пригласили священника, который не сумел найти смелость отказаться напрямую. Но это ни то чтобы печально или обидно — это не важно, не важно, ни для кого, кто может любить вечно. Мы стояли на холме, взявшись за руки, и ждали, пока ночь обручит нас, ветер развевал платье, а трава щекотала голые ступни. Как же серо и глупо было все, что было до этого, что будет после. Только вечность этого момента, только миг маленького счастья. Энтони Би Коллин 1998 год