Помешательство

Я ненавижу тебя так сильно. Но если ты исчезнешь, останусь ли я прежним?..

      Алекс ненавидит каждый атом Князева: его взъерошенные волосы, цепкий взгляд, его по-плебейски загорелую кожу, его длинные ноги и ловкие руки. Алекс ненавидит всё, что делает Князев: его сальто, вечные прыжки по крышам во время ночи - время, которое по природе принадлежало Алексу, а ещё его низкий голос, кричащий в ответ на колкость глупую несуразицу. Алекс ненавидит его так сильно, что порой ему становится тошно.       Алекс не может избавиться от своих мыслей, что надоедливым роем пчёл постоянно жужжат где-то под корой мозга. Так раздражающе шумно, так спутанно, и единственное, что во всём этом имеет чёткость и контур - всё вновь и вновь сводится к Князеву. Наверное, так и должно быть у врагов. Алекс просто наблюдает, пусть и давится своей ненавистью, но наблюдает за Князевым, чтобы быть готовым. К чему? Да ко всему, ради Луны, это же Князев.       Видишь, Александр. Твой личный враг интересует не только тебя.       Слова отца врезаются в кости, срастаются с ними, начинают течь по венам прямиком обратно в сердце, и Алекс давится этой непонятной злостью и обидой. Да, Князев - его враг, так какого черта кто-то собирается вмешиваться в их холодную войну? Впрочем, если это усложнит жизнь Князеву, если это поставит его на колени, если это сломает его, как какую-то хрупкую веточку, у Алекса нет ничего против.       Зависть. Селест так легко произносит что-то, что давно зрело и росло в душе Алекса, что на мгновение тот теряет самообладание. Завидует? Он? Князеву?! А потом что-то щелкает внутри, желчь и горечь поднимаются до самого горла, и Алекс только хмыкает. Вот оно как. Получается, Тимофей Князев - воплощение того, чего Алексу никогда не получить; этот мальчишка от рождения был разведчиком - он с самого начала забрал мечту Алекса, поэтому-то и родилась эта дикая ярость и ненависть.       Правда, Алекс скорее позволит астрам обрести мощь в двуликом мире, чем признает нечто настолько отвратительное. Ведь зависть - это оборотная сторона восхищения, это чёртово помешательство на чьей-то жизни. И тут как обухом по голове: личный враг. Тимофей - это не более, чем простая игрушка, которой Алекс играет, пока не надоест. Но он его собственность, он - то, что воплощает в себе желания Алекса. Князева Алекс не собирается отпускать.       Ненависть. Злость. Чёртова зависть. Всё это острыми наконечниками впивается в Тима, в его кожу, в его душу и сердце, распускается там шипами и подчиняет. Алекс видит, что Тимофей ненавидит в ответ так же рьяно и искренне, но ему чего-то не достает, чего-то не хватает, чтобы полностью быть искаженным отражением Александра Волкова. Тимофей не помешан. Он живет своей собственной жизнью, наслаждается ею и принимает решения сам, вечно идя напролом. Для него Алекс, конечно, враг. Но он не наблюдает за ним, не думает почти каждую минуту своего времени - ему просто не до этого. Он свободен, в отличие от Алекса.       Это ранит, но не так, чтобы выстоять было невозможно. Алекс только безумно улыбается этой боли, и выплескивает ещё больше на Князева, чтобы тот тонул в этом, не имея возможности вырваться вон. Думай, думай обо мне, чёрт возьми! Я твой враг, я всегда перед тобой. Не отводи взгляд.       Тимофей не тонет - выплывает раз за разом. Алекс хмурится, злится, но не сдается. Он никогда не сдастся. Князев - его личный враг, его игрушка, его собственность. И однажды Алекс обязательно сломает его собственными руками.       Я, только я, и никто другой. Мы враги. Мы отражение друг друга. Помни об этом, Князев. Каждый миг своей жизни помни.