У всего бывают последствия

Микаса проснулась поздно, не застав под боком будущего отца, резко вскочила. Накинув длинную кофту поверх ночной рубашки, выбежала в коридор. Девушка вспомнила, что сегодня должна быть вылазка и ужаснулась. Почему, почему он ее не разбудил? Ему совсем на нее наплевать? Брюнетка бежала, пока не врезалась в кого-то. Подумав, что это Леви, начала бить "предателя" —Почему ты меня не разбудил? Тебе наплевать на меня и наших детей, да? Я волновалась! Я думала, что ты уехал! —Микаса,-нет, это был не его голос, но и его обладателя она тоже хорошо знала.-Прости, мне нельзя вторгаться в твою с капралом комнату. —Жан..Где все? Где Леви? Они уехали? Когда вернутся? Почему ты здесь?-она вцепилась в рубашку парня, от чего тот немного смутился. —Они все на вылазке, а меня оставили приглядеть за тобой, так как я, как говорит капрал, не причиню тебе вреда. Честно, я даже предположить не могу, когда они вернутся. И вообще, Микаса, нельзя босиком ходить, особенно тебе, полы холодные. Не думаю, что детишки хотят, чтобы их мама замерзла,-он аккуратно поднял ее на руки и понес в комнату. —Да я и сама могу дойти... —Ну уж нет, я упустил тебя, отдал другому мужчине, тогда...Позволь мне заботиться о тебе и твоих детях. —Ты...Всё еще любишь?- она посмотрела в его глаза, в которых, казалось, росла зрелая пшеница. Кирштайн остановился. Любит ли он ее сейчас, когда она носит под сердцем детей капрала? Когда она скоро выйдет замуж за сильнейшего воина? Будет ли он ее любить любой? Можно было даже не думать, он прекрасно знал, что будет ее любить любой. Даже если бы на месте капрала оказался ненавистный Йегер, он бы все равно ее любил. —Жан.., ты меня слышишь?-он, видимо, задумался на длительное время, что даже не сразу пришел в себя. —Да, я все еще люблю тебя, Микаса,-он сказал это так легко. Почему же ты, Жан, не мог сказать этого раньше? Почему заливался краской, когда на горизонте появлялся ее силуэт. —Но ты же знаешь, что ничего не получится. Давай будет друзьями. —Ха, будем подружками и будем сидеть по вечерам, пить чай и разговаривать о нашем, да? —Нуууу, возможно. Жан тронулся с места (*звук лошадиных подков, бьющихся об камни*). Вскоре он остановился у комнаты Микасы и поставил ее на пол. —Я подожду тебя здесь. —Угу,-брюнетка прошла в комнату и переоделась в лосины и мягкий свитер. Привела себя в порядок, навела легкую уборку в комнате. Когда дело дошло до рубашек Леви, Микаса чуть не разрыдалась. Боже, как же она скучает по нему. А ведь и дня не прошло. Аккуратно сложив рубашки, девушка взяла белоснежный платок, на краю которого было аккуратно вышито "А.Л.". Он так пах дорогим другом сердца, что девушка и не заметила, как уже минут десять стоит и нюхает вещичку. Она бы простояла дольше, но в комнату ворвался обеспокоенный Жан. —Фьюх, я думал ты уже с собой что-то сделала. —Что я могу сделать? Я еще могу сдерживать свои эмоции. —Ну-ну,-взгляд юноши пал на длинные и стройные ноги азиатки, что обтягивали лосины. Хотелось подойти и обнять их, аккуратно поглаживая сверху вниз. Этот фетиш Кирштайн заметил давно. Нет, ему нравилась вся девушка, даже ее шрам на правой щеке, но ноги... Он готов был расцеловать их, готов был ласкать каждый пальчик. Но Леви всё перечеркнул и забрал эти ноги себе. —Какой-то ты сегодня мечтательный. Голос девушки "пробудил" юношу. —Ах, да, прости. Пошли завтракать!- Жан махом схватил девушку за запястье и повел в столовую. Войдя в помещении, Жан велел девушке сесть и ждать его, пока он берет завтрат. Аккерман сидела за столом, аккуратно водя и чуть постукавивая пальцами. Дети решили напомнить о себе и, что они тоже хотят есть, поэтому дружно начали толкаться, заставляя брюнетку поглаживать живот, дабы успокоить их. В сию же минуту напротив сел Жан, выставив на столе панкейки в клубничном сиропе, оякодон (яноский омлет с рисом), апельсиновый сок и нарезку из фрукт. Даааа, Микаса давано так не завтракала. —А, ну это капрал передал. Ну, заставил поворов готовить. Тебе же нужны витамины, верно? Вот и фрукты,- Кирштайн улыбнулся и пожелав девушке приятного аппетита, принялся есть. —Да, приятного аппетита,- девушка неспеша ела, наблюдая, как Жан время от времени поднимал на нее взгляд, а после смущаясь опускал. —Чего ты?-задала вопрос девушка. —Никогда не ел с тобой вот так вот, наедине, даже не ловко как-то. —Хм, ясно. Ну отрезала, только Жану стало легче, не пришлось вновь кляться в любви и верности. С завтраком было окончено. —Ну, мы могли бы выйти на улицу, но там холодно. Может поиграем?-болтал Жан, видя девушку в общую комнату. —Ну, можно, во что, м? —Шашки, шахматы...карты, эээ, ну, не знаю. —Ладно, давай в шашки. Так они до самого обеда проиграли. Жан оказался спецом в данной игре и пару раз выигрывал. Уже прошел обед и ужин следом, а они сидели все в той же комнате на диване. Микаса грызла грушу, сок которой стекал по уголкам губ, Жан всё вытирал и вытирал его, пропуская мимо ушей слов азиатки про самостоятельность. Детишкам это явно было скучно и они начали толкаться, заставляя маму вновь гладить живот. —М...Микаса, можно я тоже поглажу?- с неким смущением произнес юношу, получив согласие, обрадовался, будто бы ему дали выходные, либо Йегера вновь избивали. Жан аккуратно положил руку на живот. Детишки толкнули незнакомую им ладонь. Кирштайн стал предоставлять, что это его дети, начав рассказывать всякие шуточные истории и сказки, не заметив, как брюнетка сладко уснула. Встав, юноша аккуратно взял девушку на руки и понес в спальню. Положив на кровать, он стал со смущением ее раздевать, ну не спать же ей вот так вот? Все так же аккуратно он надел на нее ночную рубашку и стал осторожно поглаживать такие желаннын ноги. Но девушка шевельнулась, от греха подальше он укрул ее одеялом, шепотом пожелал спокойной ночи и пошел спать.