Play with me, kit-kit-kitty

June 1st

Родители все еще не вернулись. Зейни утром, после экзамена, уехал с двумя подружками в Италию. Отмечают они, видите ли. Лето у них и свобода. А мне скучно. Вернее, ехать с ними – скучно. Потому что там будет все как обычно – эти две быстро ему наскучат, он найдет новых, потом еще и еще, и… Неожиданно я понял, что это меня вовсе не развлекает. Зато тот самый Томлинсон отлично с этим справляется. Нет, он не то чтобы шут, но это же спор – и с ним забавно. Особенно, учитывая, что это искренне. Оказалось, что с ним интересно. И точно есть, о чем поговорить. Правда, чувства вопят о чем-то, в один голос, и я не уверен, что это опасность, но слишком сильно и быстро, и легко я привязываюсь к этому человеку. Которому, в общем, абсолютно не нужен и который меня презирает… Фу, что за сопли дурацкие! Мне решительно нужна разрядка – это все от недотраха, еще с той субботы… За прошедшую почти неделю изменилось довольно многое. Ну или начало меняться – сложно было вот так просто разрушить созданное за три года, и построить новое. Особенно – если учесть тот факт, с кем именно имел дело Гарри. Потому что уж что-что, а принципы изменить было практически нереально. Зато можно было подстроить себя под них, чем парень и занимался все время. Дело было даже не в том, что Гарри хотел залезть в постель к Луи – нет, ну так, конечно, и было, но как-то плавно, с каждым днем, это все больше уходило на второй план. А вперед вырывалось странное желание понравиться Томлинсону, быть… достойным его? Невозможно перечеркнуть прошлое, но иногда Гарри просто накрывало удушливой волной стыда и угрызений совести за себя. Не то чтобы он сожалел об этом невозможно – вовсе не таким человеком был Стайлс, чтобы мучиться сомнениями из-за того, что сделал. Но если бы ему выпал шанс прожить этот период жизни заново, он уже точно знал, что сделал бы это совсем иначе. Кардинально по-другому. Да, он и сейчас любил читать, и раньше, размышлять, развивать себя, но было бы совершенно… Ах, да что говорить – сколько всего интересного пропустил он пока таскался на свои бессмысленные тусовки. Становилось стыдно за себя – да, было забавно, но ведь… ему же было скучно. Почему он не засомневался в своих действиях? Ведь если бы… но толку говорить об этом сейчас не было. Совсем глупо и бессмысленно, впрочем, было бы говорить о том, что Гарри резко и радикально изменился за неделю. Вздор. Никто в целом мире не мог бы упрекнуть Стайлса в том, что он слишком быстро поменялся. О нет. Он так же позволял увиваться за собой привлекательным особям обоих полов, даже иногда прижимая их где-нибудь к стене или позволяя прижать себя, но, что удивительно – ни с кем не спал. С субботы, точнее, с ночи пятницы, с того самого момента в клубе, когда так похожий на Луи парень стоял перед ним на коленях. Очень хотелось, чтобы это повторилось, только парень был не очень похожий, а сам Луи. Мысли о нем сводили с ума и заставляли кончать с громкими стонами от одних картинок и фантазий. Например, что это не рука обхватывает член, а его рот, или же это не пальцы Гарри растягивают его самого, а Луи, подготавливает к сексу, и подушечками нежно массирует… Иногда парень с трудом сдерживал себя, чтобы не наброситься на обладателя тех самых чудесных рук, глаз, тела. Но понимал, что сделает лишь хуже. И это было самым отвратительным – тогда Гарри думал, что зря затеял этот спор – он не приведет ни к чему хорошему. И был бесконечно прав, лишь только не знал об этом. Пока. Впрочем, Гарри достаточно наслаждался жизнью и собой, чтобы не впадать в депрессию от непонятно откуда взявшихся мыслей, так что сидеть дома в первый день лета – и свободный от экзаменов и колледжа – он не собирался в принципе. Поэтому, сидя на кухне, с чашкой чая, он прикидывал, что бы такого сегодня сделать и чем заняться – и нашел, конечно. Он давно не делал этого, так что приятно должно было быть вдвойне. Даже нет, приятно – вовсе не то слово, что можно использовать в данной ситуации. Или вообще применимо к этому занятию. Вернее, применимо, но… Гарри помотал головой, поправляя волосы и выкидывая сумбурные мысли из головы, допил чай и, глянув в зеркало, вышел из дому, засовывая наушники в уши. Сегодня он пройдется пешком – во-первых, это хорошо в любом случае, во-вторых, он все равно не спешил никуда, ну и в-третьих – машина была слишком заметной и узнаваемой, а это не входило в его планы сегодня. Кроме того, после похода в спортзал с Луи (вернее, за ним), он чувствовал почти каждую мышцу в своих ногах, а что может быть лучше для разминки и растяжки? Еще бы Луи не удивился, когда увидел Гарри рядом с собой в тренажерном зале, на соседней беговой дорожке. Наверное, он бы даже съехал с нее, если бы был менее сосредоточен и контролировал себя хуже. Но он лишь поправил повязку на лбу, и продолжил переставлять ноги, глядя в зеркало перед собой, концентрируясь только на дыхании и движениях. Вдох-выдох, вдох-какого-черта-он-тут-забыл-выдох, вдох-что-происходит-выдох. И так – пока не закончил упражнение. Вытирая полотенцем лицо и шею, он восстанавливал дыхание, стараясь не слишком усердно смотреть на длинные ноги, что мельтешили рядом – правда, как у него так вышло – словно бы эти конечности были почти всем его телом? Когда дышать стало вновь легко, а жажда утолена, Гарри сошел с дорожки, поворачиваясь лицом к Луи. - Доброе утро, - улыбнулся он, смущаясь словно бы. Стайлс. Смущаясь. Ну да, как же. - Доброе, - ответил Луи. – Было, до твоего появления. Зачем ты следишь за мной? - Я не слежу, - потупился Гарри. Да что не так с этим ненормальным? - Стайлс, не рассказывай мне сказки. Ты пришел на пикник к нашей компании, «совершенно случайно», начал сидеть в моих любимых кафешках, появляешься в библиотеке – и вот, неожиданно(!), приходишь в мой тренажерный зал. Что тебе нужно? На самом деле, у Луи не было поводов грубить парню. Просто каждый день они начинали разговор в таких выражениях, и ближе к моменту прощания – начинали нормально общаться. Но за ночь Томлинсон много чего вспоминал и думал, так что отношение к Гарри вновь возвращалось к устоявшемуся. Без лишних слов и мыслей. - Мне… просто хочется видеть тебя, тем более, что колледж уже почти закончился, а завтра последний экзамен. Луи прищурился: - Ты хочешь сказать, что будешь скучать? По мне? Ты не нервничай, только скажи – ты головой в последнее время не ударялся? Или тебе просто будет не хватать мальчика, которого можно подраконить, над которым приятно посмеяться? - Мне будет не хватать мальчика, к которому я не слишком ровно дышу, - выпалил Стайлс, разворачиваясь и переходя к тренажерам, начиная слишком резко и сильно их выполнять. В этот момент Луи забыл, как делать вдохи, а после – и выдохи. Это что сейчас было? Что он сказал? Что. Он. Сказал? - Стайлс! Но тот молчал, заткнув наушниками уши. - Стайлс, черт тебя подери! Ты слышишь меня или нет? – Томлинсон, не выдержав, сдернул их, подойдя вплотную. - Что? – буркнул Стайлс, не поднимая глаз. - Зачем ты это сказал только что? - Ох, ну вот давай, начни надо мной издеваться и смеяться. Плавали, знаем, проходили. Забудь, что я сказал. - Я… - нахмурился Луи, начав что-то говорить, но быстро пресек это и кивнул: - Хорошо. Забыли. До конца тренировки атмосфера между ними была натянутой, почва зыбкой, а каждое обращение делалось только в случае невероятной необходимости. Впрочем, когда Луи увидел тело Гарри в раздевалке, когда тот вышел из душа, промокая волосы полотенцем, он подумал, что понимает, почему на него вешаются. Понимает, почему тот понравился ему с первого дня. И он бы не прочь… Нет, он категорически против – потому что он знает, кто такой Гарри Стайлс. И какой он. И как относится к своим…. Всем. Луи Томлинсон – слишком принципиален и правилен, чтобы поддаться на глупые соблазны тела. А вот кудрявый был весьма разочарован, что эти самые соблазны не сработали. Было очень обидно – идти из душа голым было холодно, противно, да еще и какой-то толстый потный мужик умудрился ущипнуть за попу. Как гадко. Однако Луи все не мог выкинуть из головы слова Гарри – наверное, поэтому он согласился, чтобы тот подвез его домой. Это было очень мило с его стороны – даже если преследовало какую-то цель. Почему-то в этот момент Луи не задался вопросом – откуда этот парень знает, где он живет. Ну ведь и правда – как он может чего-то о ком-то не знать? Может, трахал кого-то в этом доме… - Хорошего дня, Луи. Надеюсь, завтра встретимся. - Хорошего дня. Не слишком я бы надеялся, - тихо добавил Луи, но кудрявый уже уехал. И во что он ввязывается с ним? Что он делает? Зачем? Мнение Луи о парне изменилось – действительно изменилось. Так что, пожалуй, если бы не количество людей, которое он перетрахал, и методы, которыми он пользовался – он мог бы быть прекрасным другом для Томлинсона. Но такое неуважение к себе и людям простить последний не мог – так что этому никогда не дано было случиться. Вернее, так он думал в тот момент, когда заходил в свою квартиру. И когда ехал по улице, возвращаясь из супермаркета погожим днем, первым летним, он тоже так думал. Точнее, даже не думал вовсе – ну зачем ему думать о каком-то кудрявом идиоте, что в последнее время начал к нему подкатывать? И не просто, а везде искать, находить, что самое ужасное, атаковать сообщениями и всячески пытаться дружить. Нет, Луи был бы совершенно не против. Только одна мысль о том, что этот парень так легко спит с кем-попало, а потом забывает – отвращала, и он понимал, что все, что видит сейчас – только одна сторона монеты. А вторую уж-то он знает, давно и хорошо – слишком хорошо, чтобы игнорировать. Луи пожал плечами, словно напоминая самому себе о том, что хорошего с этим парнем не связано было ничего, так что лучше держаться подальше и впредь. Поворачивая на свою улицу, однако, парень заметил знакомую фигуру, что беспечно куда-то шагала. Пока Луи раздумывал – обнаружить себя или нет – тот вошел в зеленую калитку, возле которой стоял привычный за многие годы столбик, с прибитой на нем табличкой с надписью. Что, собственно, оповещала всех о том, что тут находится детский дом семейного типа. Луи частенько общался с женщинами, что заведовали этим местом. Он часто делал пожертвования, собирал для них игрушки, покупал вещи – детей было всего десять, но каждому хотелось дать максимальное количество тепла и ласки. А вот увидеть Гарри в таком месте – по впечатлениям было чем-то средним между встречей с йети и призраком давно почившего попугая. Шок и нереальность, в общем. Так что Луи просто сидел и наблюдал за тем, что происходило перед ним. А зрелище было презабавное: из дверей появился строй детей, что держались за ручки, по парам. Во главе шествия был Стайлс, он что-то рассказывал, и дети заливались смехом. За ними же шли воспитательницы – организаторы этого всего. Луи нахмурился – что этот парень тут забыл? И зачем, что?... Это странно, как минимум. Такие, как он, не ходят в детские дома и не ведут детей на прогулку. Так что позабыв о своих делах Луи неспешно поехал за процессией, не подъезжая близко, держась на расстоянии. Гарри же, тем временем, наслаждался. Солнце грело и приятно обнимало, дети вокруг тихо болтали, иногда смеясь, и он чувствовал себя чуть более на месте, чем обычно. Впервые он пришел сюда год назад – тогда они с Зейном поспорили, что Гарри не сходит в детский дом и не предложит помощь. Спор Стайлс выиграл. Но только ходить к этим чудным людям и их детям не перестал, правда, делал это дальше тайком – чтобы никто не узнал. Но это было слишком здорово и приятно, чтобы отказаться от этого. Так что, скрываясь и помогая, он проводил и это утро. И все было бы как обычно, если бы его случайно не заметил Луи. Гарри вел детей в парк неподалеку, чтобы поиграть с ними, устроить пикник и отвлечься от всего мира, на какое-то время. Навсегда было бы прекрасно, только слишком невероятно. Томлинсон наблюдал за тем, как Гарри играет с детьми больше часа. Что-то светлое и магическое было в том, как он беспечно бегает с ними по лужайке, как смеется, подхватывает их на руки и счастливо что-то кричит. Глядя на эту улыбку и сверкающие весельем глаза, он думал, что, может, этот человек вовсе не настолько плох, насколько пытается себя преподнести. Может быть… Кто знает. Но в тот момент, когда он любовно укладывает вещи каждого ребенка в их рюкзаки, Луи отстраненно подумал, что хотел бы такого партнера для себя – и отца для их детей. Эти мысли пугают. Они заставляют замирать в испуге, но все же Луи незаметно вышел из парка, вслед за детьми, и направился к машине, резко уезжая к детскому дому – потому что они все все равно туда вернутся. Луи обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как маленькие девочки, которые всю дорогу окружали Гарри, подошли к нему вплотную, обнимая – ему для этого пришлось присесть. Это зрелище – то, как он обнимал их в ответ - заставило Томлинсона принять решение, о котором он уже начал сожалеть. Но что делать… - Эй, Стайлс, - крикнул он, открывая окно своей машины, когда Гарри попрощался со всем обитателями дома и направился энергичным шагом в сторону… куда-то. – Подвезти? Гарри, странно моргнув, кивнул. - Конечно, если тебе не сложно…. - Мне не сложно. Это было удивительно странно слышать, но Гарри пробормотал «спасибо», и залез в машину. Поездка была практически безмолвной – наверное, просто очередь Луи искать темы для разговоров. Он вздохнул, поджимая губы: - Давно с детьми? Стайлс вскинулся, глядя на Луи с опаской. - Не буду я никому говорить, бэд бой. Просто интересно – с каких это ты пор занимаешься такими вещами? - Сначала поспорил с Зейном, а потом затянуло, - пожал плечами парень. – Уже больше года почти. - Это… здорово, - Луи не знал что сказать, в голове был сумбур. Знал ли он вообще, кто такой Гарри Стайлс? Что он умел читать, слушал хорошую музыку, фильмы смотрел, занимался, да еще и помогал…. Луи почувствовал комок вины в горле – неужели он осудил его незаслуженно, неужели… - Спасибо, Луи, - парень не заметил, как они подъехали к дому Гарри. – Спасибо огромное, - он скромно улыбнулся, стесняясь самого себя. Луи сам не мог объяснить, почему он сделал это. - Гарри, - парень быстро поднял голову. – Там, в спортзале, ты… - Нет, не издевайся, пожалуйста, - он снова наклонился. - Нет, я не чтобы обидеть тебя. Ты правда… так чувствуешь? - Да, - поморщился Гарри, не понимая, к чему клонит тот. - Тогда попробуй сделать так, чтобы хотя бы сейчас тебе хватало меня. - Это…, - глаза Гарри заблестели. - Да! – и Луи мог чувствовать, как он радуется – серьезно радуется! - Я приглашаю тебя в кино завтра. На углу. В семь вечера. Луи кивнул, не понимая, на что только что согласился. Все, о чем он думал – дети всегда раскусывают плохих и неискренних людей.