Сюрприз

Поттер вышагивал по коридору с грацией моряка дальнего плавания, вновь ступившего на твёрдую землю. Благо под мантией-невидимкой эстетику сего зрелища не могли оценить ни местные привидения, ни, слава Мерлину, давно спящие домовики. Он периодически останавливался, хватал себя за одежду чуть пониже спины и что-то там оттягивал, больно щипая за пятую точку. При этом шипел рассерженной кошкой, но довольно вздыхал и снова пускался в путь. Однако назойливая деталь гардероба, получив свободу, моментально впивалась в нежные, тщательно магически депилированные места, ноги сами собой раскорячивались на ширину плеч, а задница пошло отклячивалась. Если бы не великая цель, Гарри Поттер, двадцати пяти лет от роду, ни за что бы не пошёл на эти муки адские! Надо признать, идея завела его изрядно — было в ней нечто до безобразия непристойное и сладкое, отчего эрекция возникала на раз. Если бы не узкие трусики, впивающиеся резинкой в междупопье и ощутимо теснящие яйца — тоже бритые, между прочим, а оттого чрезвычайно чувствительные. А ещё сквозняк, проникающий под мантию и юбку (да, юбку, и Поттеру при этом почти не стыдно!) и туфли на небольшой, но платформе, воспринимающие каждый незначительный камушек под собой как повод непроизвольно захромать раненным в боях за территорию фестралом. И чулки, похоже, перекрутились. Эх, надо было брать с поясом и мудрёными защёлками на резинках, но Гарри показалось, что липнущее к ногам широкое кружево ему больше «к лицу». Ступеньки, коридоры и этажи хороши тем, что рано или поздно заканчиваются. У заветной двери Поттер замешкался, успокаивая дыхание и бьющееся в нервном предвкушении сердце, по-аврорски чётко оправил одежду… Ну мало ли какие у авроров бывают задания — может, и в женское исподнее обряжаться приходится. Вдохнул. Выдохнул. Ещё раз ущипнул себя за булку в попытке оттянуть кусок зловредного кружева. И поскрёбся в дверь. На суровой тяжёлой створке, очевидно, имелись чары оповещения, потому как разобрать шебуршание за ней без магии не представлялось возможным. Чудо, к которому Поттер за год так и не смог привыкнуть, свершилось в очередной раз: врата рая распахнулись без звука божественной арфы — наоборот, абсолютно бесшумно. Но как только молодого человека окутало знакомыми запахами и теплом нагретого камином воздуха, он шагнул вперёд, более не думая о незначительном дискомфорте в каких бы то ни было местах. Директор Снейп привычно пропустил мимо себя сопящую и шаркающую пустоту, отсканировал подозрительным взглядом пустой коридор и запер дверь всеми положенными чарами. А когда развернулся, по его гостиной летала голова Поттера, как никогда напоминающая нашкодившего Чеширского кота. Странно. Обычно мальчишка, переступив порог заветной территории, юркой змейкой нырял в спальню, не желая терять попусту время. Если нетерпеливого юнца совсем прижимало, нападал прямо у двери или на диване. Северус в принципе догадывался, отчего Гарри не пришёл раньше — как обычно, после ужина, — и шлялся где-то до полпервого ночи (но кто считает?), и потому насторожился. Сюрприза от Поттера можно было ожидать любого, а запретить ему самовыражаться — практически невозможно. Скрестив руки на груди, Северус молча наблюдал за поттеровскими метаниями из стороны в сторону. Зная Гарри с детства, после года более продуктивных близких отношений Снейпа мало что могло удивить. По крайней мере, он так считал… — Сев! Нет, не так. Дорогой Северус! Я знаю, что ты не любишь подарки и поздравления с Днём рождения, но тебе всё равно достанется завтра от преподавателей. Я долго думал, чем тебя порадовать — чтобы и приятно, и не подарок, который ты непременно вернёшь. И… вот! — жестом фокусника Гарри сбросил мантию-невидимку, являя миру не только голову, но всего себя остального. Снейп осел на диван. Кажется, он переработал. Действительно пора в отпуск. Ох, как пора… Посреди директорской гостиной, которая видала многое, но не такое… стоял Гарри Джеймс, мать его Лили, Поттер — преподаватель защиты от тёмных сил. В обтягивающей торс белоснежной рубашке, завязанной узлом на загорелом животе, в короткой и пышной чёрной юбке, неприлично напоминающей порно про горничных, в чулках на голу ногу и в лакированных туфлях на приличной платформе. Северус зажмурился. Открыл глаза и снова закрыл. Открыл. «Оно» по-прежнему топталось на ковре перед диваном и нежно румянилось смущёнными щеками. Поймав зрительный контакт, существо, похожее на Поттера, выдало: «С Днём рождения, Северус!» — и почему-то капризно надуло губы, не заметив радости на лице именинника. Снейп щёлкнул челюстью. Поднялся, обошёл Поттера по кругу. — Однако… — вымолвил, разглядывая кособоко натянутые чулки в мелкую сеточку на внезапно полысевших поттеровских ногах. Не сказать, что неприятное зрелище, скорее наоборот, но неожиданное — это факт! Гарри поёжился под пристальным взглядом. Попытался двинуть ягодицами и сместить зловредную резинку, натёршую всё самое важное на данный момент. По лицу многоуважаемого директора невозможно было понять: как ему сюрприз — понравился или нет? Снейп и сам ещё не понял, если честно. Поттер, распахивающий свою преподавательскую мантию, дабы побыстрее скинуть джинсы и нагнуться над директорским столом — это нормально. Гарри, абсолютно голый, не считая пены, в ванной старост, куда они любят захаживать ночью — это знакомо. Поттер в форме судьи квиддичного матча, затягивающий Северуса в каморку для мётел с целью компенсировать проигрыш Слизерина торопливым порочно-сладким минетом — это понятно. Но Поттер в юбке, то и дело ёрзающий и щипающий себя за попу… Да… Когда-то Снейп думал, что в послевоенной Британии наконец-то уйдёт на шпионский покой и чинно-благородно возглавит школу. Думал ровно до тех пор, пока закончивший академию авроров, но так и не смогший отучиться воевать Поттер со справкой «не годен к службе по причине психологической травмы и поствоенного синдрома» пришёл к нему с просьбой взять его с испытательным сроком на должность преподавателя ЗоТИ. Северус к тому времени уже наигрался в профессора защиты и понял, что хотел эту должность не потому, что она нравилась, а потому, что Дамблдор не пускал и искал преподавателя на вакантное место. Сейчас Снейп нашёл сносного профессора маггловедения, не побитую молью и пристрастием к спиртному адекватную прорицательницу и неплохого преподавателя зельеварения для младших курсов, оставив себе только два старших. Сбросив преподавание ЗоТИ и грамотно распределив бюрократические обязанности между остальными профессорами, Снейп сможет достойно вести дела школы, не загоняя себя. Заниматься исследованиями и даже (о, Мерлин!) брать положенный отпуск, который, оказывается, бывает. Появился Поттер — времени свободного убавилось. И вовсе не оттого, что страсти неземные воспылали, совсем нет. Сначала директор адаптировал мальчишку, до сих пор не вернувшегося с войны. Детям от «уплывающего» порой Гарри ничего не грозило, тут Северус был спокоен — профессора ЗоТИ обожали, почитали и слушались даже отъявленные хулиганы. Но в свободное от работы время Поттера несло — то гулять по крышам в грозу, то летать над самыми опасными частями Запретного леса, то болтать с кентаврами, которые на дух не переносили вторжения на свою территорию. Поттеру не хватало адреналина, и Снейп компенсировал его недостаток новому преподавателю — придирками, поучениями, язвительными репликами. Тут уж чем богаты и как умеем, так сказать. Дело даже до дуэли дошло, и когда палочки оказались бессильны — магическая мощь не смогла победить опыт помноженный на знания и силу, Гарри отбросил артефакт и ринулся с кулаками. Битва показала, что нос профессора не столь крепок, как казалось, а дерётся Поттер лишь немного хуже Снейпа, где-то нахватавшегося бандитских приёмчиков. Совсем немного хуже — настолько, чтобы очутиться на полу дуэльного зала придавленным тяжёлым телом директора с расквашенным носом. Совсем неожиданно от этого возбудиться и уж совсем-совсем неожиданно (для обоих) полезть целоваться. Северус, у которого нос не дышал по причине смещения перегородки, скатился с помятого подчинённого. — Поттер, вы решили меня удушить своими поцелуями, раз магия не помогла? — единственное, что придумал спросить Снейп, которого тоже интимно вдохновила возня на Поттере. — Отчего же удушить, директор?! — Гарри, получив от перепалки адреналина полные штаны (естественно, спереди!), довольно щурился подбитым глазом и чувствовал себя как никогда замечательно. — Будут проблемы — обращайтесь, — милостиво позволил Северус и ретировался вправлять фамильную гордость. Ну и с эрекцией как-то решить проблему. Гарри не заморачивался, отдрочил на месте. А что?! Ночь на дворе, зал под чарами, никто посторонний не сунется. Разве что Снейп вернётся, но это и к лучшему. Не вернулся, зараза! С тех пор и повелось: Снейп помогал Поттеру снять адреналиновую бурю, Поттер, неизменно оказывающийся на Снейпе или под ним, лез с поцелуями. Северус вскоре заподозрил, что возбуждается Поттер не по случайному велению организма, а со смыслом. И когда вернулся в зал после очередного «спарринга» за оброненным шейным платком и увидел нагло самоудовлетворяющегося мальчишку, уткнувшегося носом в этот самый платок, уверился окончательно. Не прекращая движений по красному от вдохновения члену (надо признать, вполне привлекательному), Поттер шало улыбался и смотрел в глаза застывшему на входе директору. Кончил он довольно быстро и бурно, прогибаясь в спине и широко расставляя ноги. Очень, нужно признать, чувственно — так, что самый молодой в истории Хогвартса директор чуть не последовал за эксгибиционистом. — Это ваше, — раскрасневшийся Гарри сел, протягивая окончательно измятый платок. — Оставьте себе, будет чем вытереться, — съехидничал Снейп и, как всегда после рандеву с Поттером, отправился в душ. Столько рукоблудием он не занимался с подросткового возраста, и всё из-за чертова Поттера! После сеанса демонстрации Гарри как с цепи сорвался, сохраняя нейтралитет при посторонних и бросаясь, как голодная собака, наедине. Мальчишка откровенно нарывался. Когда доведённый до крайности несолидным и не проходящим возбуждением Снейп толкнул его на диван в своём кабинете и взмахом руки ослепил портреты, Гарри разделся быстрее, чем догорела бы спичка. Запал он на своего бывшего профессора крепко и согласен был на многое, если не на всё. Почему запал — не понял ещё, но без Снейпа — тоска, это факт. В тот их первый раз Поттер, прихрамывая, выполз из кабинета, пачкая брюки вытекающей из задницы спермой и густой жирной полиролью для магических артефактов — совершенно гипоаллергенной, как уверял Снейп (он мастер, ему виднее). — Ты слишком суров к мальчику! — позже укорял Северуса временно ослеплённый и оглушённый Дамблдор, видимо, решив, что Снейп бьёт своего преподавателя. Остальные портреты согласно закивали, аккуратно поддакивая, но не желая ссориться с нынешним директором. «Мальчик» пришёл на следующий вечер в директорские покои с купленной в аптеке высококачественной субстанцией и в легко снимающихся вещах. — В кровати будет удобней! — Гарри заглянул в тёмные глаза любовника. Любовника же? Чёрт поймёт этого Снейпа! — Удобней, — подтвердил Северус и за пояс штанов потянул Поттера в спальню. Нужно же проверить. Вдруг и правда удобней, а он не в курсе. Впоследствии купленная смазка была признана дерьмовой и изготовлена своя. В кровати и не только (главное, чтобы с Поттером) оказалось хорошо и даже отлично, а Северус почти за год узнал о Гарри много нового. Но, видимо, не всё… Сейчас стоял Гарри красиво. Правда, ноги раздвинул зря и попой ёрзал тоже напрасно — отвлекало от общей картины, привлекая внимание к одному конкретному месту. То, что Гарри иногда любил включать сучку и капризничать, порой даже дуться несколько дней — это факт. И то, что он мог себе это позволить — тоже. Главное было Северусу вовремя поставить зарвавшегося наглеца на место и приструнить, проведя правильные воспитательные меры. Кто бы мог подумать, что грозный победитель Лорда, чемпион многих магических спаррингов, маг, перед которым лебезила добрая половина министерства, окажется убеждённым пассивом с периодическим загибом в инфантилизм?! До снейповского периода Гарри сам этого не знал, но накопленная моральная и физическая неудовлетворённость дёргала за ниточки, а девушки, сменяющие друг друга, не приносили радости и облегчения. Поттер решил, что он асексуален ввиду моральных травм (так сказал колдопсихолог, постеснявшись назвать импотентом) и «заперся» в школе, подальше от широкой общественности. Однако на Снейпа вставало, стоило начаться перебранке на педсовете, а тем более на дуэли. Вставал так — хоть гвозди забивай! Когда выяснилось, что Гарри в своём извращении не одинок, а свободный, никем не занятый директор совсем не приручен, Поттер засучил рукава. И плевать, что это Снейп, Мерлин его дери! Нравится, и всё тут! Рон покрутил у виска: «Еби хоть кальмара, лишь бы в радость!» Гермиона проверила на зелья и сглаз: «Жив, здоров, нос холодный». Друга отпустили с благословением. И Гарри пошёл. Не кальмара ебать, конечно. Очень хотелось, чтобы не он, а его. И не кальмар! Со временем всё сладилось и наладилось, только мысли дурные разные жизнь портили. Поттер снова оттянул резинку трусов, захватив её вместе с частью пышной юбочки и попытался немного сдвинуть. Вредная запчасть тут же забилась обратно в ложбинку. — Что у тебя там? — отвлекся от созерцания Северус. — Стринги! — блеснул Гарри выученным словом. Снейп присел у ног Поттера и двумя руками поднял ему подол с видом мистера Уизли, заглядывающего под капот своего фордика: «Ничего не понимаю, но сейчас разберусь!» Под юбкой с кружевами и оборками Гарри выглядел… Северус из мужской солидарности пожалел (мысленно) любовника — это, наверное, больно. Одно нежное безволосое яичко кокетливо выглядывало из-под жёсткой резинки и было покрасневшим явно не от стыда — откуда у Поттера и его частей стыд? Второе, судя по очертаниям, было зажато где-то ниже и тоже не благоденствовало. Пенис грустно покоился в эластичном кружеве и ситуации был не рад. Снейп за бёдра повернул Гарри задницей. Тут всё было в разы привлекательней, и не потому, что директор был большим поклонником мужского филея. Можно сказать, какое-то время он специализировался в основном по женским прелестям, пока не решил, что возня не стоит затраченного трудовремени — можно найти дела поважнее и поинтересней. Паршивец-Поттер со встроенным умением ломать головой монолит сломал и эту систему. Вот теперь стоит, виляет… Северус подцепил указательным пальцем узкую полоску, разделяющую две бессовестно очаровательные маленькие половинки. Спереди ткань натянулась и впилась сильнее, Гарри выдохнул сквозь зубы. В межьягодичье тоже обнаружился красный след. Членовредитель какой-то, а не Поттер! Снимать женские трусики Снейпу не приходилось уже много лет, снимать их с мужчины — никогда. Гарри благодарно выдохнул, отшвыривая злосчастное бельё ногой. Угодил им на спинку дивана — жаль, в камин не попал. Тёплые руки снова развернули его на сто восемьдесят градусов. Северус с дотошностью доктора оценил ущерб. Не передавленная и не зажатая нижняя часть Поттера оказалась в не столь удручающем состоянии — с этим можно работать. Гарри нетерпеливо переступил колодками на ногах, как боевая лошадь в простое. Вид черноволосой головы, то и дело ныряющей под юбку, вдохновлял, оживляя удручённые места. Снейп, внимательно лицезрящий и даже успевший огладить обезволосенные ноги Поттера, непреодолимо захотел ознакомиться с ними поближе. Потянул чулок вниз. Гарри, до сих пор стоящий почти смирно, вцепился в кружево резинки — он так старался, придумывал, запланировал всякого, а Северус решил взять и снять! — Куда? Оставь! И получил по рукам. — Мой подарок? — Твой, — признал Поттер.  — Тогда что хочу, то и делаю! Северус скатал один, а затем и второй чулок до щиколоток. Хлопнул по икре, заставив любовника поднять ногу. Снял и откинул в сторону неудобную обувь с одной, затем с другой ноги. Туда же отправил чулки, ставшие носками. Огладил стройные, вполне мужские, но гладко бархатные ляжки. Интересно, чем Поттер намазался в косметических целях? Как бы не высыпало потом сиреневой крапинкой. Он нехотя поднялся с тёплого ковра, решив не валить Поттера сразу. Хоть и хотелось. Но! Помучить немного для порядка просто необходимо, а то ходит в непотребном виде по замку, задницей виляет… Налив два бокала вина, именинник чинно опустился в кресло, предполагая, что Гарри даст отдых ногам на соседнем, но паршивец рассудил иначе. Кокетливо расправив юбочку, он оседлал бёдра Северуса и упёрся ладонями в грудь, игриво перебирая пуговки на сюртуке, расстёгивая их одну за другой. Неудавшийся аврор выглядел странно. Снейп никак не мог определиться — возбуждает его заигравшийся Гарри или настораживает? Невысокого роста, но довольно широкоплечий после нескольких лет муштры в академии, в игривой женской блузке с прозрачными вставками — благо лифчик не нацепил. Пожалуй, оборки на рубашке нервировали. Долой её! Северус огладил торчащие от прохладного воздуха соски, другой рукой всучил Гарри бокал. Чокнулись. Выпили. Повторили. Снейп запустил руки под игривое безобразие. Сжал поттеровские ягодицы, притирая к себе поближе всего Гарри. Тот подавился и, булькнув, пролил вино. Рубиновые капли побежали по подбородку на грудь. Северус слизал их широкими мазками. Иррациональное мировосприятие стало потихоньку отпускать, сменяясь лёгким хмельком. Исчезло ощущение, что его соблазняет старшекурсница-нимфоманка. Это был родной, хорошо знакомый чокнутый Поттер, а значит, всё отлично в пределах их собственной, весьма относительной нормы. Гарри забрал у начальника недопитый бокал и намеренно плеснул себе на грудь, прогибаясь в спине. Облизнулся, провоцируя. — Северус, ты будешь распаковывать свой подарок? — снова включил он сучку, дуя губки и ёрзая по возбуждённому члену, упакованному в строгие брюки. Знал, паршивец, что может при желании из Снейпа верёвки вить. Но Северус не был бы самим собой, так просто поддавшись на провокацию и попытку манипуляции. Промокнув грудь Поттера его же рубашкой и ссадив его с коленей, звонко шлёпнул по заднице и скомандовал: — В спальню бегом! По дороге Гарри, не выходя из образа, затеял возню с раздеванием партнёра, и у почти супружеской кровати господин директор оказался в чём мать родила. Сам же Поттер упорно цеплялся за последнюю деталь гардероба, юбку, не позволяя её снять. От лёгкого толчка в грудь он картинно плюхнулся на спину, отползая к изголовью, поднялся на локтях и абсолютно по-блядски развёл согнутые в коленях ноги. Из-под кружевных подъюбников задорно торчал эрегированный член и поблёскивали нежные яички. Северус определился. Абсолютно бритый в интимной зоне мальчик, его мальчик, возбуждал однозначно и безоговорочно. Пусть даже по причуде он и в юбке. Задрать подол (прости Мерлин!) и устроиться между ног Гарри было делом пары секунд. Снейп оторвал от себя цепкие пальцы и прижал обе руки Поттера к кровати над дурной лохматой головой. Соблазнительное чудовище прогнулось под весом навалившегося компаньона и тяжело задышало в предвкушении. Когда директор входит в раж — это всегда эксклюзивно и никаких тебе слюнявых нежностей. Снейп брал своё, целуя требовательно, утверждая права. Навалился, ощущая животом колючую ткань юбки, прижался возбуждённым естеством к члену, поводил бёдрами, имитируя основное движение, от которого Гарри порочно застонал, побуждая к дальнейшему действию, и завозился, пытаясь ускорить дразнящегося любовника. Северус взрыкнул, обозначив приказ лежать смирно, и приманил постоянно стоящую на тумбочке банку с лубрикантом. Густо смазав себя и подхватив ноги Гарри под коленки, примерившись, вставил сразу до основания. Поттера выгнуло дугой, а Снейп взял бешеный темп — уж очень его раззадорили переодевания, да и гладкая нога под носом способствовала поднятию настроя, так и манила облизать коленку. Гарри охал и скулил на подпрыгивающем матрасе, хватался за плечи Северуса и пытался дышать, не прекращая целоваться. Снейп позволял ему многое, но стоило жадным пальцам Поттера потянуться, чтобы приласкать себя, Северус шлёпнул по ним: «Кончишь вместе со мной!» При должном настрое Гарри можно было довести до состояния, когда он способен испытать оргазм без рук, но для этого нужно море выдержки и океан терпения. В данный момент Северус напоминал себе родник, способный рвануть из-под земли в любой момент. Поэтому он поцеловал напоследок распалённого Поттера и перевернул его на живот, побуждая подняться на четвереньки. Пользуясь его затуманенным сознанием, стянул юбку через голову и прижал мальчишку взмокшей спиной к себе — кожа к коже. Вот так-то лучше! Гарри развёл колени шире и прогнулся, боднул задницей горячий, требующий своего член и повернул голову насколько мог, ловя жадные поцелуи. — Ну же, Сев! Не томи! Снейп выдохнул, поцеловал Гарри в острое плечо, перебрался к загривку, закусив кожу под короткими волосками, и, направляя себя пальцами, вошёл во влажное, пульсирующее от возбуждения нутро. Если у нормальных людей точка наслаждения была одна, то Поттер (так казалось Северусу) состоял из сплошной эрогенной зоны, и куда его ни тронь — стонал, как потерпевший. Но главное: настолько упоительно и искренне, что сомнений в его подлинном удовольствии не возникало. Перехватив партнёра поперёк груди и вцепившись в виляющее бедро, Снейп самозабвенно драл подвывающего Гарри, и лишь ощутив приближение марева оргазма, обхватил пальцами член Поттера, доводя его до края парой движений. Гарри выстрелил густой субстанцией, дёрнулся несколько раз в крепких руках, ловя отголоски дрожи накачивающего его спермой любовника, и затих. После устроился под боком Северуса, притёрся плотнее, довольно выдохнув «Люблю!», пристроил нос в ложбинку между плечом и шеей и трогательно обнял, обволакивая собой. Снейп зарылся носом во влажную макушку: «Аналогично». Ближе к утру не проснувшийся, но вскочивший Поттер, порывающийся бежать на занятия, был придавлен тяжёлой рукой к измятой простыне. — Спи, чудовище, сегодня воскресенье. Впрочем, поспать Северусу не дали. Безбожно рано для выходного дня, в девять утра, охранные чары известили о посетителе. Снейп накрыл понадёжней заворочавшегося, но не проснувшегося умилительно сопящего Гарри и, плотно притворив за собой дверь в спальню, вышел в гостиную, по пути ногой запихивая под диван раскиданные вещи. Посетитель оказался посетительницей. Минерва Макгонагалл знала, что Северус не любит подарков и всяких там отмечаний, но ничего поделать с собой не могла — уж очень ценила дружбу с таким непростым человеком и не могла обойти его вниманием. Директор казался заспанным, кутался в длинный чёрный халат и выглядел как вероломно разбуженный человек. Минерве сделалось немного неловко. Северус был молодым мужчиной, по сравнению с некоторыми — так вовсе мальчишкой, и следы на его шее явственно это подтверждали. Бессменному декану Гриффиндора стало совсем неловко, и она присела на краешек предложенного дивана. — Прости, Северус, я, наверное, помешала… С Днём рождения! — Макгонагалл сунула запакованный в зелёную бумагу свёрток в руки имениннику и зарделась, как девица. — Минерва, — Снейп зевнул, деликатно прикрываясь рукой, — с чего ты взяла, что помешала? Какие дела могут быть у человека ранним воскресным утром? — Ну так Гарри же… — Откуда знаешь? — насторожился Северус, понимая, что их конспирация — полное барахло, Пивзу на смех. — Все профессора знают, — смущённо улыбнулась Минерва и сверкнула хитрыми кошачьими глазами. — Не волнуйся, я скажу другим, чтобы они не приходили сейчас поздравлять, не отвлекали. — Кхе, хм… Снейп откашлялся. Вот уж действительно шила в мешке не утаишь, а уж от коллектива, почти полностью состоящего из дам, — тем более. Он заметил лежащие за гриффиндоркой со стажем поттеровские стринги на велюровой спинке дивана. Благо почтенная леди их не увидела, и Снейп, делая вид, что поправляет подушку гостье для удобства, скинул неоднозначную деталь за диван. Его только что, как выяснилось, на всеми обожаемом Поттере подженили общим коллективным решением, ещё не хватало, чтобы сразу обвинили в измене с неустановленной дамой и начали подозревать друг друга. Мордред упаси, учитывая средний возраст педсостава! Благостно понаблюдав, как директор распаковывает коллекционное перо и довольно улыбается, Минерва заверила: — Я скажу остальным, чтобы приходили после обеда. Северус вообще-то не особо задумывался, отчего у них с Гарри молчаливое соглашение о конспирации. Им было удобно и хорошо вместе, к чему привлекать общественность? Снейп осознал (не без последствий для собственной психики), что влип в Поттера безоговорочно и, похоже, навсегда. Он даже признался Гарри, что любит. Чего же строить из себя стоика, если вот он, рядом — лохматый и желанный со всеми своими проблемами, любовями и причудами. — Знаешь, Минерва, скажи, чтобы все приходили к нам на обед. Сюда, — директор сам опешил от лёгкости спонтанного решения. Действительно, чего им с Гарри скрываться?! Они оба свободны и без обязательств перед третьими лицами. Макгонагалл просияла, довольная за Гарри с Северусом, и ушла огласить весть дружному профессорскому коллективу. А Снейп, дав необходимые распоряжения на счёт званого обеда личному домовику, вернулся к спящему любовнику под бок. Объяснятся они позже. Нервно переставляя бокалы на сервированном столе, Гарри волновался, то и дело отдёргивая накрахмаленные умелыми лапками домовика манжеты белоснежной (благо мужской) рубахи. Хоть Северус и объяснил, что взрослое окружение про них уже знает, всё же было неловко. Поттер в роли «хозяйки дома» чувствовал себя непривычно, хоть и лестно. Северус, читающий газету в кресле поодаль, поглядывал на бесцельно перемещающегося по гостиной Гарри. Устав от мельтешения, отловил, потянул за собой в кресло, усаживая на колени. Пригладил привычные вихры на непутёвой голове и поцеловал, внушая уверенность в себе и в нём. — Гарри, всё хорошо, успокойся. Расскажи-ка лучше, что это было ночью? Поттер уютно притулился на коленях возлюбленного, прижался к груди в приливе нежности и покрутил в пальцах пуговицу на элегантной чёрной мантии. — Трудно объяснить. Тебе совсем не понравилось? — ему хватило совести покраснеть. — Не то чтобы не понравилось. Скажем так, ты меня удивил, сюрприз удался. Северус то ли проверял, как повязан шейный платок у Поттера, то ли ласкал его шею. Обхватив ладонями его лицо, прошёлся большим пальцем по пухлой нижней губе и повторил настойчиво: — Так что это было? — Я же вижу, как ты на них смотришь, — Гарри отвёл глаза. — На кого? — Понабирал молодых ведьм в профессора и любуешься теперь ими на собраниях, — обвинительно пробубнил Поттер. — У нас даже новый библиотекарь «девяносто-шестьдесят-девяносто». Вот я и пытался соответствовать. Привнести то, чего тебе, должно быть, не хватает… — У нас новый библиотекарь — племянница Помоны со всеми положенными сертификатами, аттестатами и рекомендациями. Как и другие молодые преподаватели. Поттер, ты ревнуешь?! — директору было лестно, даже очень. — Ну вот ещё! — пробухтел Гарри и выпрямился на твёрдых коленях Снейпа, строя из себя независимую самостоятельную единицу. — Иди сюда! — Северус притянул его за шею обратно, поцеловал капризные губы и намеренно медленно прижался к покрасневшему уху. — Мне, — жаркий выдох. — Никто, кроме тебя, — быстрый поцелуй в щёку. — И твоих бритых яиц, — лёгкий укус в шею у бьющейся жилки. — Не нужен! Гарри счастливо фыркнул и обмяк в надёжных руках. Раз Северус говорит, значит, так и есть. Во время званого обеда в Поттера, сидящего по правую руку от Снейпа и распоряжающегося домовиками на правах хозяина (или хозяйки), никто из коллег пальцем не тыкал и даже не смотрел предосудительно. Северус под столом одобрительно сжал руку любовника: «Всё хорошо!» И Гарри, зная негативное отношение ненаглядного к собственному Дню рождения, ответил на пожатие: «Всё отлично! А когда гости уйдут, будет ещё лучше!»