" В ладони влажной сжала перстень..."

В ладони влажной сжала перстень, И от волнения слегка Покрыла бледность щеки, веки, Блеснули золотом глаза. Она, вздымаясь по ступеням, Скрывала дрожь и дикий страх, Листала ноты и пыталась Улыбку выдать на устах. А зал шумел. Толпа глядела На блики призрачных свечей. Завеса пала. Робко вышла, И не спустить с нее очей. Умолкла публика. Все стихло. Аккордом выдохнул рояль. Она стоит, чуть-чуть колеблясь И теребя рукою шаль. О, ты царевна в этот вечер, Застынь такою на века! С таким лицом благоговейным И кожей цвета молока... И вот поет. Срываясь, ноты Летят, дрожат и тают вновь, То нарастают то спадают, То будоражат в венах кровь. Чем громче, тем яснее тембр, Сильнее - яростней окрас. Не это ль сладостное пенье Спасет нас в самый трудный час? Ты входишь в образ, муза Дори, В твоей душе горит огонь, Дари нам сказку, ибо вскоре На сцене будет выть гармонь. Весь зал исполнился той дрожи, Что нарастала каждый миг. И в завершении волною Финальный возглас всех настиг. Она вспотела, еле видя, Что происходит перед ней. Она отпелась. Мимо плыли Воспоминанья прошлых дней. Дождавшись бури одобрений, Как грома звонкого меча, Чуть поклонилась муза Дори И растворилась. Как свеча.