молодые боги

эдди казалось, что в мире нет ничего очаровательнее этих веснушек, этих кудряшек. ричи казалось, что ничего не может быть приятнее, чем наматывать на палец волосы его мальчика, ласкать его худые ножки. эдди боялся целоваться, а ричи целовал без передышки. держаться за руки, обниматься, пить какао из двух трубочек одной чашки нравилось обоим. эдди не нравилось, когда ричи, дурачась, делал что-то мерзкое, что сделать может, наверное, только ричи (что-то вроде облизать чашку эдди, если тот отойдет, а потом смеяться, как идиот, пока эдди сидит в недоумении). ричи не нравилось, когда эдди обижался после таких ситуаций. но нравилось его утешать. целовать все руки, всё лицо (глаз-носик-глаз-щека-щека-губы). ричи просто обожал целоваться. эдди это нравилось. ричи был чокнутым придурком, безнадёжным романтиком. эдди сходил с ума. они были словно без изъяна, словно идеальны. они подходили друг другу, они дополняли друг друга. они не могли уставать от любви, они любили любить. без лишних помыслов. как боги. молодые боги. они забыли о других, погрузились друг в друга, стали целыми вселенными, чем-то большим, чем просто любовники. и просто утопали. эдди - в веснушках и кудряшках. ричи - в худых ножках и мягких локонах.