Разные судьбы — вместе никак нам… Поводом драк — оголенные нервы. А на душе, едким ядом по ранам — Чувство потери…
¤¤¤
Мужчина продолжал издеваться над своей непокорной жертвой, но так и не увидел в голубых глазах даже намёка на мольбы о пощаде. Её пронзительный взгляд был отстранённым, бездушным, но в то же время она будто бросала вызов аристократу — сможет ли он сломать её? От этого внезапного протеста у вампира мгновенно поднялось настроение, а предвкушение неизбежного сводило с ума. — А ты, как я посмотрю, не собираешься сопротивляться, да и извиняться за свою дерзость тоже… Как опрометчиво! «А я, как посмотрю, ты, козёл, догадливый». Юсфорд улыбнулся, обнажив клыки, и дёрнул свободной рукой за рукав смертной. Ткань, не выдержав такого напора, с треском порвалась, оголяя плечо и часть груди девушки. Ей уже совершенно нечем было дышать, лицо покраснело, но монстр не прекращал душить свою жертву. Юсфорд прищурил глаза, выбирая место, и вцепился клыками в горячую плоть, немного ослабив хватку. Алоглазый безумно желал этого и даже не скрывал довольных полустонов. Но Вай не хотела сдаваться, только не в этот раз. Вампир рушил её гордость, наслаждаясь её кровью, каждый раз будто забирая частичку её души. Она не хотела позволять ему тешить своё самолюбие. Удар… Удар… Ещё и ещё, но безуспешно… Серовласая пыталась оттолкнуть хищника, но он крепко обхватил её за талию и притянул к себе, пресекая все попытки освободиться из его лап. Спустя пару глотков сил просто-напросто не осталось. Вновь ненавистная слабость и намертво стиснутые зубы, но ни одной жалобы… ни одной мольбы не слетело с её уст. Руки смиренно опустились, а голубые глаза, наполненные горечью, медленно закрылись. Серовласая ослабела в объятьях вампира и неосознанно опустила голову на его плечо. Основатель почувствовал это и неохотно оторвался от шеи, полностью одурманенный столь желанной пищей. Его зрачки расширились от удовольствия. Мужчина даже не обратил внимания на испачканную форму и окровавленные губы. — Ах, просто невообразимое удовольствие.Пустота… Пересох мой подземный источник. Не найти сладкой влаги моей изнурённой душе. Никогда не смогу утолить свою жажду уже… И на этих бессильных попытках пора ставить точку.
В комнате воцарилась тишина. Юсфорд перевел взгляд на своё плечо и стал рассматривать безмятежное личико горничной, которая так беспечно оперлась на него. Он и раньше его видел, но сейчас отчего-то напрягся. Кроули прищурился, с интересом вглядываясь в черты лица смертной: слишком бледная кожа, большие мешки под глазами, свидетельствующие о недосыпе и усталости, длинные ресницы, розовые аккуратные губы, приоткрытый рот… Раньше ведь мужчине было плевать на эту девушку, особенно на её внешность — его привлекала лишь кровь и её забавный характер… — Так раздражает, — прошептал Основатель и аккуратно уложил обессилевшую Вай на диван. Его внимание привлек чёрный бюстгальтер, который выглядывал из-под порванной одежды — Юсфорд заигрался. Бессмертный прикрыл это бесстыдство своим плащом и присел на краешек дивана, непрерывно смотря на спящую, заодно пытаясь понять причину своего недовольства. — И вновь твой характер забавляет меня! Сегодня ты превзошла все мои ожидания. Пыталась сопротивляться, какой прогресс! — с насмешкой говорил вампир, закинув ногу на ногу. Но его наигранная ухмылка быстро исчезла с лица, ведь ответа не последовало, а разговаривать с пустотой аристократ не собирался. «Ха-ха, неужели ожидал услышать ответ от потерявшего сознание скота? Глупость несусветная… Зачем спас тебя? Хм, ты постоянно об этом спрашивала, будто ожидала услышать какой-то ответ. Я сделал это лишь из прихоти, да и кровь у неё очень вкусная…» Пронзительный взгляд вампира переметнулся на оголённый участок плеча серовласой, и мужчина несдержанно сглотнул. Он всё ещё жаждал её крови, но сопротивлялся своему желанию. Холодная рука невесомо дотронулась до тёплой щеки смертной и играючи провела дорожку до выпирающей ключицы. Да, несомненно, Юсфорд едва себя сдерживал, поэтому переключил внимание на часы. «Memento mori» — эта надпись не давала покоя аристократу. «Почему носишь часы на шее? Значит ли эта надпись хоть что-то для тебя, или же просто очередная девичья безделушка? Нужно будет спросить её об этом, когда очнётся. Правда сомневаюсь, что она ответит мне честно». Алоглазый улыбнулся, хотя улыбка больше походила на оскал, а пальцы мужчины обвили шею смертной, легонько сжимая её. — А если так, то придётся заставить тебя рассказать, скотинка! В алых глазах вспыхнул огонёк, не предвещавший ничего хорошего. Мужчине было трудно справиться со своим азартом и животным инстинктом. Вайлети даже не догадывалась, что своими действиями только усилила интерес монстра к собственной персоне. А ведь ей совершенно этого не хотелось. Голубоглазая мечтала спокойно жить в особняке до тех пор, пока не придёт её время, но это простое желание оказалось несбыточным. Раздался стук в дверь, и Основатель резко вскочил. На секунду клыкастому показалось, что его застукали за чем-то неприличным, и это вызвало лёгкий смешок. По правде говоря, со стороны сложившаяся ситуация действительно выглядела смешно, ведь он взрослый мужчина, к тому же вампир. Разве может кто-то подобный ему чего-то бояться или стесняться? — Вот же нелепость… — Кроули отбросил свои странные мысли. — Войдите. Дверь неторопливо отворили, и на пороге показалась Мирай. Она быстрым взглядом окинула комнату и грустно посмотрела на свою подопечную. Ей было искренне жаль девушку, именно поэтому начальница всё время пыталась облегчить Вайлети жизнь, но против воли хозяина не попрёшь. Розовласая сделала учтивый поклон и, не поднимая головы, спокойно произнесла: — Господин, к вам приехал следователь из резиденции Второго Основателя. Он сказал, что хочет задать вам несколько вопросов. — Хм… Хорошо, я сейчас буду. Прикажи кому-нибудь отнести Вайлет в её комнату, а затем присоединяйся к нашей со следователем беседе. Уверен, что понадобится твоя помощь. — Да, господин.Некоторое время спустя.
В кабинете, где сидели вампиры, царил полумрак. Темные шторы плотно задвинуты, горела лишь пара свечей. Однако мужчинам этого было достаточно. Удобно умостившись в кожаном кресле, они спокойно беседовали. Хотя беседой это назвать было сложно: для Юсфорда разговор не имел какого-либо значения, по правде говоря, ему вообще было плевать на происшествие в столице. Но он не мог сказать об этом личному слуге Вальдо Джиллеса, поэтому просто слушал и кивал, изредка вставляя короткие комментарии. Мирай же с интересом вслушивалась в каждое слово кровососов, пытаясь понять, что же произошло. — Итак, ваши слуги и скот находились здесь. — Ох, Ригал, ты же вроде задавал мне этот вопрос! — запрокинув голову назад, молвил Кроули. Хозяину особняка становилось откровенно скучно, и его собеседник это видел. — Прошу ответьте на мой вопрос, — вновь произнёс он. — Меня не было в ту ночь здесь, и ты это знаешь. Задай этот вопрос Мирай, она ответственная за всех слуг. Розовласая, услышав своё имя, выпрямилась и замерла, понимая, что вампир хочет скинуть весь груз на неё. Хотя Юсфорд прекрасно помнил, что тогда девушка временно не занимала свою должность из-за «болезни». Ну, а чего ещё ожидать от не лишённого эгоизма вампира? Неужели его должен интересовать обычный скот? Нет-нет, исключено! — Отвечай на вопрос! — алоглазый резко сменил тон и тем самым заставил девушку подпрыгнуть на месте. По его глазам можно было понять — он не настроен разговаривать с простой смертной. — Н-нет, все были на месте, господин. Я делала обход, как и приказал мне хозяин, но не выявила нарушителей. Единственное, за кого я не могу поручиться, так это за стражников. Не в моей это компетенции… — Ясно. Что ж, теперь следует поговорить с вашими стражниками. Ригал быстро поднялся и направился к выходу. Юсфорд нахмурился; его раздражала такая самодеятельность, пусть и важного, но гостя. Когда они оба покинули комнату, Мирай облегчённо выдохнула: «Фув, еле отвертелась… Минутку, если так подумать, то я ведь заходила в комнату Вайлети именно в ту ночь, дабы сменить ей повязку. Но там никого не было! Я прождала её около двадцати минут, затем ушла и вернулась к ней только с утра. Час от часу не легче! Неужели это Кейторо убила тех стражников? Нет-нет, этого просто не может быть!» Мирай отчаянно сжала кулаки от напряжения. Картинки того дня начали прокручиваться в голове, а затем девушка вспомнила о жестокой расправе над её подопечными… Эрестер сделала это ради себя, но начальница решила, что серовласая поступила так, чтобы помочь ей. Сейчас сомнения поселились в сердце розовласой и буквально разрывали её на кусочки. «А вдруг это и взаправду сделала Вайлет? Что же мне тогда делать? Как поступить? Рассказать ли правду или промолчать?»¤¤¤
Молох лежал на белоснежном полу, широко раскинув руки и ноги. В его алых глазах виднелся азарт, с лица не сходила самодовольная ухмылка. Взъерошенные волосы торчали в разные стороны, тем самым придавая демону весьма забавный вид. Мужчина загадочно пробормотал что-то на латыни и резко вскочил на ноги. Потянувшись, он посмотрел в сторону Эрестер, мирно спящей неподалеку от него. — Аха! Какая непредсказуемая ситуация! Вайлети, у тебя появилась серьёзная проблема. На этот раз так просто отвертеться не получится. Твоя начальница настолько уважает и преданна Кроули, что готова душу самому Сатане продать, только бы получить похвалу от хозяина, — алоглазый разговаривал сам с собой, негромко, чтобы не разбудить серовласую. Бессмертный с нетерпением ждал, когда она узнает о подозрениях начальницы. Несмотря на разочарование в деле с Тоширо и Итару, брюнет не переставал верить в свою юную хозяйку, которая может быть бессердечной, когда её планы рушатся из-за угрозы от ничтожного человека. Последнее время они держались на расстоянии друг от друга. Мужчина так и не поговорил с Вай о первом, как он считал, поцелуе, да и про её безрассудное поведение тоже. Всё из-за их обоюдной обиды. Да-да, демоны тоже могут обижаться, хотя Молох скорее разочаровался в поступках девушки. Голубоглазой же всё просто надоело. Вай была настолько измотана этой круговертью ярких событий, что ей казалось, что она потихоньку сходила с ума. Желание жить временно отключилось, и негативные, суицидальные мысли заняли разум. Была ли Вайлети против смерти от рук кровососа? Ей было всё равно, просто проигрывать ему не хотелось… — Неужели всё так плохо, Вайлети? Ты сломлена, не так ли? — стоя на коленях рядом со свернувшейся в комочек смертной, тихо спросил брюнет. Он легонько потормошил её волосы и сам себе улыбнулся. — Accidit in puncto, quod non speratur in anno.* Так долго противилась и отвергала любое проявление ласки, мужчин к себе не подпускала… А тут бац — и ненавистный вампир нарушает твоё личное пространство! Не представляешь моё удивление! Я тут, честное слово, замер… Жаль, что ты крепко спишь, а сейчас так хочется задать вопрос: неужели ты и впрямь ничего не почувствовала?¤¤¤
Жестокость не имеет рамок зла, Сжигают грань неведомые силы, А сердце вовремя не погасило Пожар испепеляющий дотла. Безжалостью душа заражена, Деяния рук преступны и циничны, К мольбам и просьбам совершенно безразличны, Жестокость к ним глухонема! Вскормило этот дьявольский порок, Простое человеческое сердце, Которое свои раскрыло дверцы, Впустив однажды на порог.