Личный помощник

— Говорят, он был лучшим на курсе и, если бы проявил немного больше упертости, то выбрал бы местечко потеплее, — усмехнулся Асума. В последние недели, как только Совет директоров принял решение о назначении Шикамару Нара на должность личного помощника руководителя отдела, Какаши ходил сам не свой. До этого Хатаке только и делал, что закидывал ноги на заваленный корреспонденцией стол и почитывал свои книжки, а после до ночи разбирался с документами. Теперь же он приходил во владения Асумы и изучал вид за окном. — Еще немного, и я начну думать, что ты его избегаешь. Шутка оказалась несмешной. Какаши натянуто улыбнулся, прищурился и отошел на полшага от панорамных окон. Владения стекла и бетона, коробки, в которых вершили судьбы безликих денежных масс, давали толчки к экономическим спадам или провоцировали дефолт. Усредненная черно-серая масса, разбавленная разве что яркими пятнами настенных календарей, символикой компаний и мотивирующими лозунгами, которые Какаши выселил из своего кабинета, оставаясь в пустынном одиночестве и наслаждаясь простотой бытия. Но и ему суждено было просуществовать не так уж и долго. — Или он много болтает? — предположил Асума, в который раз перечисляя возможные причины, по которым Какаши чаще приходил к нему, чем в собственные владения. Но Хатаке в очередной раз устало мотнул головой, облокотился о спинку кожаного дивана и уставился на демонстрационные каталоги, разложенные полувеером на стеклянном приставном столике. Шикамару действительно был отличным помощником. Его способность схватывать всё на лету позволяла выполнять указания по аналогии с предыдущим опытом общения. Быстро распознав в Какаши человека не склонного к задушевным беседам, он ограничивался минимальным набором слов. Откровенно говоря, сам Шикамару испытывал не меньшее облегчение от отсутствия необходимости играть роль личного шута, о которой слышал от знакомых. Какаши практически ничего не требовал, вбивал в планировщик с вечера задания на следующий день, а в конце дня смотрел отчеты о выполнении. Нарекания если и были, то носили рекомендательный характер: бумаги с пометкой «срочно» отмечались оранжевым стикером, а письма с пометкой «копия» отправлялись в мусорное ведро. Просторный кабинет позволял сидеть в отдалении, на грани поля зрения. Шикамару не имел привычки разваливаться на гостевом диване, не наливал себе кофе посреди рабочего дня и не болтал по телефону, как представлял себе Какаши. Так делал другой помощник, который работал до него. — Да нет, все нормально… — Какаши сунул руки в карманы брюк и, мотнув головой, попытался избавиться от назойливой мысли, которая не давала покоя с момента, как Нара появился у дверей кабинета. — Завтра отчитываться по итогам за год, а там сам знаешь… сколько не делай, а скажут, что «могли лучше». В их первую встречу Какаши почувствовал, что прошлое наступило ему на пятки, прижалось к спине, обхватило руками и сжало, не давая вздохнуть. Забылся вынесенный «высшими умами» приговор о новом сотруднике, Какаши смотрел только на то, как, закинув ногу на ногу и склонившись над телефоном, сидел тот, кого так долго пытался забыть. Ирука был его первым личным помощником. По правде говоря, когда Какаши добрался до нынешней должности, Ирука уже несколько лет проработал на этом месте, поэтому тут же принялся посвящать новоиспеченного начальника во все тонкости работы. Какаши слушал, но прислушивался только к сжимающемуся внутри органу, о котором уже и думать забыл. Не то чтобы он впервые испытывал влечение. Мужчины были осознанным выбором, который не сулил проблем в виде незапланированных беременностей, воскресных поездок к родителям или пустоголовой романтики, от которой хотелось зевать. Предпочтение отдавалось «разовым» встречам, и зачастую они заканчивались куда лучше, чем можно было увидеть в мыльных операх. Но какова вероятность, что твой помощник будет как раз из «таких»? Проблемой становилось и то, что Ирука явно пренебрегал личными границами: присаживался на край стола и рассказывал о троюродных племянниках, которых приходилось нянчить на выходных, а потом до поздней ночи заседал с документами, составляя Какаши компанию и вынуждая идти напрямик. Откровенно говоря, Какаши не ожидал, что ошибка будет стоить так дорого. Благо, что увольняющийся через отдел кадров Ирука не раскрыл истинной причины, по которой добровольно сдавал пост, иначе Какаши бы наверняка отправился следом. После он целый месяц прожил в стеклянной коробке офиса, разгребая горы дел, отказывался от прикомандированных сотрудников и временных стажеров, самостоятельно справляясь с навалившейся работой и зарекаясь иметь дело с личными помощниками. Но тогда, около своего кабинета, Какаши не мог поверить глазам и едва не позвал Ируку по имени. Спас кулер, который стоял за дверью и решил вдруг издать громогласное «бульк», тем самым заставив гостя поднять голову. Собранные в высокий торчащий хвост волосы — это, пожалуй, всё, чем они были похожи. Шикамару хоть и был младше, но выглядел привлекательно в неформально расстегнутом пиджаке, который обычно вешал на спинку стула, ослабляя ворот галстука. Он не пытался залезть в душу, упиваясь разговорами, а постукивал газовой зажигалкой по краю стола, когда не мог решить одну из задач, но рано или поздно приходил к удовлетворительному выводу. Сначала Какаши думал, что это пройдет. Но боковое зрение размывало образ до болезненной узнаваемости, и незакрытый гештальт с именем «Умино Ирука» проецировался на того, кто никак не был с ним связан. Какаши предпочел сбегать, благо, что Асума хоть и понял мотивы, до причины так и не докопался. — Все равно, — пожал плечами Асума, вытащил из тумбы пачку сигарет и постучал по ней пальцем. Глухой, но приятный курильщику звук. Потакание зависимости, которая, может, и тяготила Сарутоби, но не была столь губительной. Асума любил сигареты, Асума поджигал их, курил, а потом комкал в стальной пепельнице. С людьми так не поступают. Повисшая тишина заменяла вопрос. Какаши понял, что пропустил сказанное Сарутоби, и, разминая шею рукой, кивнул в сторону двери. — Годовой отчет, — напомнил Хатаке и самому себе, что пора возвращаться к работе. — Думаю, это последний рывок перед новым годом. Шикамару сделал большую часть работы, но некоторые вопросы требовали консультации. Да и часть тенденций, о которых надо бы упомянуть, не отражалась в бумагах. Какаши слушал предложения Шикамару, рассматривая начерченные карандашом на бумаге диаграммы и круги, замечая отвороты на манжетах рубашки, ослабленный узел галстука, небольшие камни в сережках-гвоздиках. Его волосы были подвязаны кожаным жгутом. В отличие от Ируки, который не стеснялся использовать простые резинки, продающиеся в отделах аксессуаров и мелкой бижутерии, Шикамару был более сдержанным даже в одежде. Насколько это вообще было возможно с его прирожденным желанием отгородиться от внешнего мира и обойти стороной неприятности. — Н-да, проблема, — наконец заключил Шикамару, выпрямляясь и смотря на вычерченные сектора с задумчивостью. Какаши тоже поднял взгляд. Сколько он пропустил, пытаясь найти еще больше отличий между прошлым и нынешним помощником, вместо того, чтобы наконец продвинуться в подготовке отчета? Последний рывок, и можно будет, как раньше, скрываться у Асумы. Надо собраться, еще раз напомнить об общей конве, которой требуется придерживаться во время выступления, и наконец-то закончить доклад. А после, быть может, даже навестить старый добрый клуб, где наверняка найдется тот… Рука вцепилась в плечо. Уверенная и сильная, но Какаши удивился не этому, а тому, с каким напором разомкнул его губы Нара. И пусть это был всего секундный порыв, движение, едва позволившее осознать происходящее, но его оказалось достаточно, чтобы растерять выстроенные по порядку мысли. — Кхм… Шикамару, — попытался вернуть себе обладание Какаши. Не то чтобы он был против, но это могло оказаться лишь несмешной шуткой, вылившейся из добравшихся до него слухов. — Вам следовало сказать об этом раньше, Какаши-сан, — подавив вздох, произнес Шикамару, опуская жалюзи на панорамных окнах. Какаши наблюдал за неспешными движениями: пальцы расстегнули кожаный ремешок часов, а после — манжеты рубашки. — Тогда бы мы закончили быстрее. В тот момент Какаши не думал, что их неформальные взаимоотношения могут негативно сказаться на карьере. Он представлял себе человека, так и не сумевшего войти в его жизнь, но прочно засевшего в голове. А Шикамару, оказывается, оказался даже не против положить конец их маленькому недопониманию. Работа действительно пошла быстрей. Какаши подписывал бумаги, читал новые выпуски излюбленной серии книг, изредка поглядывая в дальний угол, где видел только макушку и торчащий из-за монитора высокий хвост. Словно подстать прижившимся стереотипам, Какаши спал со своим помощником. Не то чтобы это выливалось в романтику. Они по-прежнему мало разговаривали, предпочитали использовать смазку и презервативы, которые Шикамару предусмотрительно завел у себя в столе, а после расходились по разные стороны: Какаши опускался в кресло машины, Шикамару — на сиденье вагона метро. Откровенно говоря, Шикамару действительно был идеальным помощником. Какаши признавал это и однажды, испытав какой-то подъем, не подумав, предложил сходить после работы выпить. Тогда их компания срубила приличный куш, заключив сделку с одним крупным инвестором. Шикамару же снял со спинки стула темно-зеленый пиджак, поправил ворот рубашки и взглянул на часы. — У меня встреча, — как бы между прочим сказал он. — Но я могу и перенести, если это действительно «нужно»… Какаши только мотнул головой и сдавленно засмеялся, а после спустился на подземную парковку и долго смотрел на себя в зеркало заднего вида. Действительно ли Шикамару остался только подменой Ируки или стал кем-то другим? Кем-то, кого можно подвести под рамки «постоянного партнера»? В тот вечер ответа не смог дать себе даже сам Какаши, хоть и славился по компании хладнокровным аналитиком. Зато раздавшийся спустя четверть года звонок разъяснил многое. — Хатаке Какаши? Обычно с неизвестных номеров на личный телефон звонили разве что партнеры, но голос женский, а в их бизнесе это крайняя редкость. К тому же, в таких делах люди обращались друг к другу с большим уважением и не шли столь откровенно напролом. Машина затормозила на светофоре. Сменившиеся сигналы и обратный отсчет предсказывали целую минуту стояния на месте, и случайный разговор мог хоть немного скрасить ожидание. — Мы женимся, и я хочу… — напрямую заявила женщина, хотя по голосу она явно была младше. Меньше тридцати, возможно — двадцать три или совсем близко. — Прошу прощения, — Какаши говорил мягко, как приветствовал секретарей, которые, заговорившись, спешно прятали чашки с чаем под стол, неловко вставая и приветствуя столь почтенного гостя. — Но Вы наверняка ошиблись, я не… Но девушка не казалась смущенной. Ее уверенности можно было позавидовать, с такой решимостью она прервала вежливую речь. — Темари, — и только потом стало ясно, что она представилась. — Невеста Шикамару Нара. Он Ваш личный помощник. Она говорила еще. Коротко и по делу. И то, что она хотела, было ясно как белый день. Какаши не знал, можно ли свести всё к шутке, сказать, что, в таком случае, они могли бы делить его на двоих, обещать повысить зарплату или приплачивать из собственного кармана. Но каждое предложение казалось бы издевкой, подачкой девушке, которая оказалась мудрей, раз, зная об их «нерабочих» отношениях, предпочла самолично позвонить начальнику. — Хотите… — Какаши постучал пальцами по приборной панели. Мигал индикатор топлива, показывая, что неплохо было бы заехать на заправку. Но об этом он будет думать позже. Позже все-таки убедит себя, что гештальт с Ирукой закрыт, а Шикамару… не велика потеря. Но все это позже, а пока взгляд был прикован к сигналу регулировщика. Загудел клаксон. Какаши обернулся — водитель нервно вскинул руку, предлагая протереть глаза. И когда загорелся зеленый? — Хочу, чтобы Вы предоставили ему отгулы, — сквозь рев двигателей послышался голос Темари. — Вы, может быть, и большая компания, но его личная жизнь… Она говорила о том, что уважает желания Шикамару, что не хочет создавать ему проблемы на работе, что смотрит на жизнь трезво и не собирается устраивать скандалов. Но на эти пять дней, которые они собирались провести вместе после штампа в паспорте, Темари желала получить мужа полностью. И Какаши не видел причин мешать им. В конце концов, он тоже не хотел быть «проблематичным», пусть даже и для личного помощника.