Да, мам. Ты что-то хотела?

      По спине бегают мурашки от нежных прикосновений. Эдди выгибается под уверенной рукой, они делали это сто раз уже — шершавые пальцы такие родные и привычные. Ричи дразнит, ждет, пока его мальчик сам проявит инициативу, и он делает это. — Ммм… Ричи… Ну же… — Блять, ты, кажется, забыл, кто здесь хозяин.       Каспбрак получает ощутимый удар по ягодице и вскрикивает. — Всегда ведешь себя как послушный маменькин мальчик, такой правильный, тьфу, — слюна попадает точно в ложбинку между ягодицами и ловко размазывается большим пальцем. — Чистый, — один пальчик проскальзывает внутрь. — Примерный… Но стоит мне захотеть, и ты стонешь подо мной как последняя сука. Ну и кто ты после этого?       Эдди теряет связь с реальностью от осознания своей бесправности и полного подчинения. Он закатывает глаза и отдается в руки этого обольстителя, который, и правда, мог нагнуть его, даже не прикладывая особых усилий. Эта зависимость давно уже тревожит всех вокруг, включая самого Каспбрака, но он все равно каждый раз поддается. Знает, что даст своему демону все, чего бы тот не захотел. — На колени. И смотри мне в глаза, когда сосёшь. Я хочу видеть твоё лицо, — Тозиер за волосы разворачивает податливое тело и тычет его носом в лобок.       Эдди послушно открывает рот и расслабляет горло, чтобы позволить папочке получить максимальное удовольствие, но тут же получает членом по щеке. — Сам. Думал, все так просто? Нет, это так не работает.       Каспбрак по-хозяйски берет в руку достоинство Ричи и облизывает головку, захватывая ее губами. Он смотрит искусителю прямо в глаза и не видит реакции — выдержки Тозиеру не занимать. — Шлюха, — выплевывает Тозиер. В эту же секунду Эдди заглатывает член полностью: так, что нос неприятно щекочут короткие волоски на лобке. — Моя шлюха.       В комнате раздается первый стон. Хриплый голос Ричи возбуждал астматика до чертиков, но он не показывает этого, а лишь продолжает усердно работать ртом. Вскоре рука, запутавшаяся в кудрявых прядях, начинает настойчиво ускорять темп.       Челюсть успевает онеметь в течение всего каких-то пары минут. Но член совсем скоро покидает ротик, оставляя за собой тонкую ниточку слюны, смешанной с естественной смазкой.       Эдди твердо решает сегодня взять инициативу в свои руки, поэтому толкает ошалевшего Тозиера на спину и, пользуясь замешательством, быстро седлает его бедра. Ерзает вперед и назад, потираясь уже давно требовавшим внимания членом о чужой живот и закатывая глаза. Через несколько мгновений Каспбрак все же заводит руку за спину и вводит стоящий член Ричи в себя. Тот редко позволяет такие вольности, но сейчас лежит неподвижно, поэтому этим нужно воспользоваться по полной.       Ощущение заполненности не совсем приятное в первые секунды, но мысль о том, что Ричи внутри него, заставляет двигаться дальше. Совсем скоро боль сменяется удовольствием, и он выравнивает темп. — Каждый раз, когда я тебя имею, чувствую себя чертовым первооткрывателем, — голос Тозиера срывается на хрип, отчего стоны становятся чуть менее мелодичными. — Ты — гребаное совершенство, когда скачешь на мне, ты знал?       Вдруг телефонный звонок прерывает его монолог. Эту мелодию Эдди узнает из тысячи.

МАМА.

— Нет, нет, нет. Ты этого не сделаешь, — причитает Тозиер, пока Каспбрак тянется к трубке, лежащей у подушки, однако продолжая тяжело дышать от того, что член по-прежнему внутри. — Да, мам. Ты что-то хотела? — Эддичка, у тебя все хорошо? Ты принял те таблетки, которые я вчера положила тебе в сумочку? — Д…Да, мам, — голос срывается, потому что Ричи с ехидной ухмылкой начинает двигаться внутри него, делая ситуацию еще хуже. — Ты понимаешь, как это важно, Эддичка? Доктор сказал, что если ты не будешь пить их каждые 3 часа... — Да, я понял, — перебивает ее полустонущий Каспбрак, которого беспардонно переворачивают на спину. Член начинает двигаться быстрее, выбивая из легких весь оставшийся воздух. Дыхание сбивается, а стоны пока чудом не раздаются на весь дом. — Эддичка, что происходит? Что ты там делаешь? Почему ты так дышишь? — Соня Каспбрак никак не хочет прекращать разговор, только заваливая новыми вопросами. Откуда она может знать, что ее примерного мальчика в данную секунду вдалбливает в кровать его друг, которого она всегда так не любила? А он сам под ним еле сдерживает стоны и получает невероятное удовольствие как последняя шлюха. «Все просто замечательно, а было бы еще лучше, если бы ты засунула этот телефон себе в задницу и никогда больше не вспоминала этот номер», — думает про себя Каспбрак, но вместо этого говорит: — Все нормально, мам, я просто бегал. — Эдвард, ты же знаешь, что тебе вредны чрезмерные физические нагрузки? Или ты совсем не думаешь о своем здоровье?! — уже почти кричит женщина. — Готова поспорить, что это твои дружки заставили тебя бегать! А я говорила, что общение с ними не приведет ни к чему хорошему.       Все это время Эдди старается не простонать имя Ричи прямо в трубку, сбросив после этого вызов. Остатки здравого смысла все же остаются при нем. Но затуманенный возбуждением взгляд напротив прямо толкает на грех. — Всё хорошо… мам. Правдааа-а, — на последнем звуке Ричи толкается изо всех сил, заполняя парня изнутри теплой жидкостью. — Бляяять… — Эддичка! — взвизгивает женщина. — Как ты можешь так выражаться?! Когда ты вернешься домой, я клянусь, тебе!.. — Прости, мам, — начинает уже извиняться Эдди, но член снова оказывается внутри: Тозиер использует сперму в качестве смазки и начинает двигаться в нечеловеческом темпе. — ДА...ДА...ДАА... — Эдвард, что ты делаешь там?       Ричи все это время едва сдерживался от того, чтобы вставить очередную «очень смешную» шутку, но понимал, что Эдди испортит ситуацию и без его помощи. Он лишь… поможет.       Тозиер берет в руку чужой стояк и начинает в темпе надрачивать, не прекращая толчки. Он вбивается в податливое тело, доводя парня до пика удовольствия. — Блять, да, Ричи, да. — Эдвард, я немедленно требую объяснений. — Ты хочешь знать, что происходит? А происходит то, что меня сейчас ебет самый охуенно сексуальный парень в этом гребаном городе, а я вынужден висеть на телефоне, отвечая на твои тупые вопросы, — и, приблизив микрофон максимально близко к губам, он дает себе волю, простонав что-то неприличное. А через несколько секунд уже раздается крик. — Как же ты меня заебала. Сегодня не вернусь. До связи.       В эту секунду обоих парней буквально захлестывает волна удовольствия от опьяняющей свободы и безнаказанности. — Ты просто сводишь меня с ума, смертник. — Заткнись и иди ко мне, — Эдди призывно толкается бедрами вперед и затягивает парня в мокрый поцелуй.       Осознание сказанного придет позже (как и сама Соня Каспбрак к чужому дому), но вряд ли им будет дело до кого-либо еще, пока они стонут в унисон на общей постели.