Шизнь замечательных людей

Алчи, Алчи, Что ж ты, мальчик, Где так долго пропадал?.. (В.Бутусов)

      Неизвестно, что стряслось с Вадосом, но он не появился и спустя час, когда бурные обсуждения концерта подходили к концу.       — Да что он, маленький, в самом деле? Вернётся, если захочет, — на том и порешили, не особенно беспокоясь. Вадим и вправду был самым старшим в их компании, так что глупо было бы бегать за ним по ночному подъезду.       — Ну вы, ребята, конечно, даёте! — взлохматив волосы, изумился Вася рассказу компании. — А ты серьёзно наутам про меня сказал?       — Конечно серьёзно! Вот увидишь, ты ещё тоже с ними сыграешь! — хлопнул друга по плечу Денис, который теперь готов был поверить в самые невероятные вещи.       — Ну спасибо, не забыл, дружище. Да только у них и без нас с тобой есть, кому играть, — слегка грустно улыбнулся Вася.       На какое-то время все притихли, наслаждаясь атмосферой и обществом друг друга. Кольца дыма неторопливо плыли по комнате, за окном вперемешку с фонарями сияли звезды, а в комнате сияли глаза, отражая мерцание лампы. Было просто по-человечески уютно и хорошо. «Эх, закурю такими темпами, прости меня, мама», — усмехнулась про себя Алёнка, вдыхая вовсе уже не противный сигаретный дым. Наконец, кто-то зевнул первым. И вскоре всю компанию поклонило в сон.       — Сколько там время, Вась? — осведомился Саня, выискивая глазами часы.       — Да четвертый час уже.       — Может всё-таки хоть пару часов вздремнем? — предложил Лёша.       — Если только сможем уснуть, меня вон до сих пор как током шибануло после всего, что было в БКЗ, — признался Дэн, и Алёнка готова была подписаться под каждым из его слов.       Но предложение о том, чтобы уворовать у ночи остатки сна, всё же было воспринято с энтузиазмом. Только вот места всем явно не хватало.       — И как укладываться будем? — задумался Саня.       — Валетом! — усмехнулся Денис, осматриваясь с высоты подоконника. — Сейчас чего-нибудь придумаем, не переживайте!       В итоге на диване положили брата и сестру, а Саше с Дэном достался заботливо постеленный на полу матрас. Только Даша и хозяин квартиры не хотели ложиться.       Даше не спалось из-за переживаний, а Вася всё же успел немного поспать. Он предложил ещё чашку кофе, и девушка не отказалась. Дабы не разбудить спавших в комнате, Даша и Вася ушли на общую кухню и стали тихонько переговариваться.       У них вдруг оказалось много общего.       Выяснилось, что обоим очень нравятся «Radiohead», «Joy Division» и произведения Довлатова. Он тихо напевал их песни и отбивал ритм длинными пальцами. А потом, найдя сборник Довлатова, читал рассказы. Почему-то девушке было невероятно смешно от его прочтения. Ироничные строки приобретали ещё больше яркости.       За разговорами о музыке и литературе ребята скоротали время до утра. Всё пролетело как одно мгновение, и девушке совершенно не хотелось расставаться с молодым человеком. Вот проснулся Дэн и потопал умываться. Следом царство Морфея покинули Саша и Лёня, ну а Лёша спал дольше всех.       Когда компания вновь собралась в комнате, Вася любезно предложил угостить всех завтраком, ну а ребята, забывшие, когда в последний раз ели, конечно, не отказались. Через пятнадцать минут комната наполнилась запахом свежесваренного кофе и поджаренного хлеба. Ребята жадно накинулись на завтрак и смели всё за несколько минут, не переставая нахваливать хозяина. Позавтракав, Дэн, Вася и Саша вновь закурили, и светлую комнатку, пронизанную лучами восходящего солнца, окутал табачный дым.       Царившую гармонию нарушил внезапный звонок в дверь.       Вася снова пошёл открывать. Ребята замерли, прислушиваясь к его голосу.       — О, что-то ты рано... — взволнованно проговорил Вася.       Вернувшись на кухню, он хотел обратиться к собравшимся, но не успел.       — Андрей, да? — восторженно спросил Дэн. – Ну вот и познакомимся все!       Вася не успел ничего возразить. Ему только подумалось, что Андрей ничуть не обрадуется новым знакомым, тем более в таком количестве.       — Всё в порядке, Вась? — спросили одновременно Даша и Алёна, успевшие обратить внимание на выражение лица Яковлева.       — Эмм... Как бы так сказать… — начал объяснять хозяин квартиры — уж не знаю, что вам успел рассказать Дэн, но Андрей не очень общительный человек. Просто знайте это.       — Думаешь, он испугается нашего табора? — усмехнулся Маринкин.       Вася только лишь вздохнул и развёл руками, улыбнувшись.       В следующее мгновение скрипнула дверь, и из прихожей раздался тихий голос, принадлежавший Андрею. Оглядев количество обуви, он присвистнул и шагнул в комнату.       — Привет, Андрей, — пошутил Дэн, пытаясь скрасить неловкую ситуацию.       Ребята спешно представились. Андрей сдержанно кивнул присутствующим и присел на подоконник.       Вася развернулся к плите и начал готовить очередную порцию кофе.       — Ты уж извини, не успел предупредить, что у меня сегодня несколько людно, — произнёс Вася, не отрываясь от процесса готовки. — Это Алёна — фотограф, — продолжал он, кивнув в сторону Лёни. — А Саша — тоже музыкант, стихи пишет.       Обстановка была немного напряжённая. Андрей не спешил заводить близкое знакомство, да и пришёл он с другой целью. Всё закончилось, когда в кухню зашёл ещё один парень. Худой, высокий, на первый взгляд Васин ровесник. Неловко оглянувшись, он замер.       — Прошу любить и жаловать. Это Игорь, наш новый басист, — представил парня Андрей, позволив себе сдержанную улыбку.       Вася пожал руку Игоря, но не успел ничего сказать, как вдруг Лёшин голос прорезал комнату.       — Игорь? Это ты, что ли?       Игорь обернулся и кивнул Мещерякову. Никто и опомниться не успел, как Лёха уже обнимал музыканта.       — Что происходит? — шёпотом спросила Даша у Лёни, которая была знакома с большинством друзей брата.       — Это мой одноклассник! Тысячу лет не виделись! — широко улыбаясь, объяснил Алёша.       Присутствие старого знакомого облегчило Игорю рассказ о себе. Его взял на себя Лёша, а Игорь изредка комментировал, осматривая посетителей Васиной квартиры.       Вскоре был готов кофе, и молодые люди продолжили общение ближе. Игорь становился всё более и более разговорчивым. Андрей наблюдал за своими ребятами с улыбкой, а девчонки не могли оторвать взгляда от эффектного поэта. Татуировки покрывали обе его руки, серьги в ушах и задумчивый глубокий взгляд завершали образ. Он был немногословен, но, когда говорил, не мог обойтись без жестикуляции. Андрей был невероятно пластичен. Прошлое танцора оставило отпечаток на его настоящем.       Погруженные в разговор ребята не замечали ход времени, и лишь Алёна случайно глянула на стену и охнула. Им с братом уже давно пора было объявиться дома.       Окинув взглядом квартиру в поисках хоть какой-нибудь зацепки, думая о том, как выкрутиться перед родителями и вытащить Лёху из гостей, она встретилась глазами с Дэном. Тот понял её без слов, встал и направился к старому другу.       — Ну что, Вась? Вы здесь по делу собрались, а мы вас отвлекаем. Нехорошо получается, — сказал Маринкин, хлопнув друга по плечу. — Мы, пожалуй, все пойдём.       В этот момент Лёха опомнился и тоже посмотрел на время.       — Твою ма-ать! — прошипел Мещеряков и, спешно попрощавшись, бросился в прихожую одеваться.       Даша и Алёна подошли попрощаться с Васей.       — Мы обязательно встретимся! — сказал он. — Жду вас на следующем концерте, приходите обязательно.       Алёна поспешила следом за братом.       А к Яковлеву подошёл Маринкин и начал крепко жать руку друга.       — Спасибо, спасибо тебе за всё ещё раз, дорогой! — доносился с кухни голос Дэна. — Игорь, был рад знакомству! — повернувшись к новому басисту, продолжал Денис. — Ну, удачно поработать вам, но пасаран! — зачем-то добавил он и тоже вышел в прихожую.       Меньше, чем через десять минут вся честная компания оказалась на улице.       — Ну что, расходимся? Вы в универ сразу? — спросил Денис.       — Мы домой. И, с вашего позволения, побыстрее, — Алёша попрощался со всеми, и вместе с сестрой пошагал к метро.       — И я тогда пойду. Была рада всех снова увидеть. И с тобой познакомиться, и с твоими друзьями, — обратилась Даша к Денису. Тот широко улыбнулся в ответ:       — И я рад. Слушай, может, тебя проводить? Нам не по пути?       — Я хочу забежать домой перед учёбой. Если у тебя есть время, почему бы не прогуляться, — пожала плечами девушка.       — Немного есть. С тобой в универе пересечёмся тогда, Сань?       — Да, до встречи там.       Проводив взглядом удаляющихся друзей, Саша ещё немного постоял у дома Васи, думая, куда ему направиться. Решено было ехать сразу в университет: узнать, почему Вадик так и не вернулся на посиделки; порадовать отца Николая, да и преподавателей, своим появлением; а заодно выяснить, куда вчера внезапно исчезли Рось с Кукиным.       Войдя в универ, Саша обнаружил такую плотную толпу у входа, какой не было уже давно. Конечно, народа всегда было много, все бегали туда-сюда, но в этот раз пришлось реально протискиваться. Немного осмотревшись по сторонам, Саша понял, что все рассматривают какое-то объявление на доске информации. «Не дай бог кто-то помер», — подумал Васильев и стал пробираться поближе, чтобы узнать, в чём причина всеобщего оживления. Чем ближе он подходил, тем больше взглядов на себе ловил и тем больше народ вокруг начинал шептаться.       Каково же было его удивление, когда он увидел стенгазету, которую смастерили накануне Бортник и Уман. И хотя авторы пожелали остаться анонимными, Сашка сразу понял, чьих это рук дело.       Мигом сорвав с доски это мракобесие, с фразой «За «деньги отца» вы мне ответите!», сказанной скорее в пустоту, он отправился на поиски незадачливых фельетонистов, хотя далеко за ними ходить было не нужно: они стояли среди толпы и дожидались прихода Васильева, а дождавшись, весело наблюдали за его реакцией. Егорка даже хотел подойти, но его дружок удержал:       — Не сейчас, Лёвчик. Он не должен подумать на нас.       Мещеряковы тем временем добрались до квартиры. Алёшка остановился перед дверью, глубоко вдохнул, на всякий случай перекрестился и нажал на звонок. «Только бы батя открыл...». Открыла мать.       — Пришёл блудный сын! Ты где шлялся? Где шлялся, я тебя спрашиваю? — хоть она и собралась на работу, время отчитать нерадивых детей по полной программе нашлось. Те зашли в квартиру с совершенно понурым видом, опустив головы.       — Ну я же говорил... — начал Алёша тихо, — сначала на концерте, потом мы репетировали...       — Репетировали они! Домой из университета звонят, прогуливает он! Совсем обнаглел уже. Сестру с собой таскать начал, из школы тоже уже звонят.       — Мам... А мне сам Бутусов плакат вчера подписал... — Алёна решила, что так хоть немного разрядит обстановку. Но не вышло.       — Да хоть королева английская! Ты время видела? Марш в школу собираться, с тобой я вечером поговорю!       Лёня замолчала, быстро разулась и скрылась на недолгое время в их с братом комнате. А брат продолжал стоять под обстрелом.       — Значит, так. Больше никаких репетиций. Ещё один прогул, и делай что хочешь. Будешь на лестнице жить. И обеспечивать себя тоже как хочешь. Я всё сказала, — матушка побежала собираться дальше.       Алёша уже подумал было, что воспитательная беседа закончена, и тоже собирался уйти в комнату, но мать вернулась:       — И почему ты не предупредил? Где я должна вас искать? Мы с отцом скоро седые станем! Все больницы обзвонили. А потом нам какие-то твои друзья звонят. Почему не ты сам?!       — Ну... так получилось...       — Получилось у него! Иди с глаз моих!       Лёха поспешил присоединиться к сестре в убежище. Та, правда, почти сразу ушла в школу, да и мать выдвинулась на работу.       В университет у Мещерякова-младшего желания идти совсем не было, но нехотя он всё же начал собираться, усугублять ситуацию не стоило.       На горизонте появился отец. Выглядел он спокойней, чем мать, но вправить мозги сыну явно собирался.       — Ну и что вы натворили, Лёш? Позвонить можно было?       — Да я... Заигрались мы, — сказал Лёха и подумал при этом: «Заврался я».       — В детском саду, что ли? Алёну зачем с собой взял?       — Ну она давно хотела...       — Хотела... А ты не потакай. Прогуливать когда перестанешь?       — Сегодня... Ухожу уже... — Лёха демонстративно взял рюкзак.       Батя махнул рукой, но напоследок осведомился:       — Дашке хоть позвонил?       — Да. Всё нормально.       — Смотри. Уйдёт она от тебя к кому-нибудь более путёвому, — хмыкнул отец и вышел из комнаты. Алёшка посмотрел ему вслед. Заявление это ему очень не понравилось.       В отвратительном настроении Лёха вышел из дома и добрался до универа. У входа встретился с Вадосом.       — Привет. Ты чего такой хмурый? — поинтересовался Сергеев.       — Да так. А ты где всю ночь был?       — С парнем тем разговаривал. Зря вы его так. Он сирота... — Вадик проникся сожалением к соседу Васи.       — Наплёл он тебе с три короба. Был бы сиротой, сидел бы где-нибудь в интернате. Родителей, небось, дома нет, вот хернёй и мается.       — Да дослушай. Он с бабушкой живёт. А она уж из ума выжила. Тиранит его. Вот у неё ночью обострение случилось. Про пришельцев, говорит, что-то рассказывала. Он из квартиры и сбежал...       — Он мастер зубы заговаривать. А ты доверчивый, как пенсионер. Пойдём лучше, — Алёша распахнул дверь корпуса.       Толпа всё ещё присутствовала.       — Так, а это что такое? Ребята, мне надо пройти, — Вадик стал всех таранить, Лёха шёл следом, тоже ничего не понимая.       — Что происходит-то?       А происходило следующее: народ нашёл себе новое зрелище, которым можно было наслаждаться даже без хлеба. Васильев пересёкся со стенгазетчиками и просил пояснить за их неумелое творчество.       В кругу галдящей и не решавшейся подступить ближе толпы стояли разъярённый Сашка и Бортник с верным Уманом. Остальная компания держалась в паре шагов позади.       — Ты совсем охренел уже?! С какого хрена вот это вот висит сегодня здесь?! — Саша буквально в рожу Бортнику совал скомканный порванный лист плотной бумаги.       — Отвали нахер, тебе где тут написано, что это мы? Совсем с катушек уже поехал! — Лёва оттолкнул руку Васильева, но всё же сделал едва заметный шажок назад.       — Во, там, между прочим, правду пишут-то! — встрял Шурик. — Смотрите, народ, он же бешеный! Немудрено, что гитары в щепки крошит!       Подошедшие Вадим и Лёха удивлялись одному — как дело ещё не дошло до драки. Долго удивляться не пришлось. Слова о гитаре подействовали на Сашу, как красная тряпка на быка, он вспомнил и о «деньгах отца».       — Не смей, тварь! Не смей трогать мою семью! — секунда, и Лёвчику снова понадобилось бы вправлять нос. Но Вадим, оттолкнув зевак, успел перехватить руку Васильева.       — Спокойно, Саня, пошли отсюда, пошли. Он того не стоит, — обычно Саша сам успокаивал своих слишком уж раззадорившихся друзей. Подскочил и Лёха, во все глаза глядя на друга. Толпа взволнованно галдела, компания Бортника ржала и огрызалась вслед, а с лестницы вдруг раздалось:       — Молодые люди, что за собрание? Занятия начинаются через... — все сразу повернули головы на голос препода, а Вадик успел под шумок увести Саню за угол коридора. Бортник, кажется, уже начал распаляться о том, что «Васильев драки здесь затевает».       — Саш, ты чего? Ты на кой... — удивлённо начал Вадос, уставившись на Васича.       Тот устало опустился на подоконник и запустил пальцы в волосы. Кулаки сжимались сами собой, хотелось материться, драться, хотелось ударить этого урода так, чтобы понял раз и навсегда...       — С-суки... Ну всё, парни, это уже не шутки. Это уже все границы переходит... — Саша вкратце пересказал то, что прочел. Мало чем Васильева можно было довести до того, чтобы он полез в драку. И именно к этому «мало» относились темы, касающиеся семьи. Притом, что ни одной отцовской копейки не было в той гитаре...       — Ну это уж… реально слишком, — даже Лёха расхрабрился, видя состояние Сашки. А лицо Васильева вдруг просветлело.       — А знаете... Я придумал! Я знаю, как их на место поставить!..       — Если ты собираешься ещё полунивера позвать на разборки, то это опять плохая идея, — все трое обернулись на голос отца Николая, быстрым шагом приближавшегося со стороны аудиторий. Аккуратно причёсанный, в свежей белоснежной рубашке с отглаженным воротником, в начищенных до блеска ботинках — аж противно, ей-богу. Парни представили свой внешний вид после столь насыщенной событиями ночи.       — О-о, какие люди! — хмуро усмехнулся Саня, почувствовав вдруг легкую злость на Ростовского. — Нет, ваше святейшество, я не настолько туп, как вы думаете.       Но прозвеневший звонок не дал Сане изложить свою, несомненно, гениальную идею. Вадим распрощался с друзьями и поспешил на свои пары. Зевая и пытаясь хоть как-то встряхнуться, подталкиваемые отцом Николаем, Лёха и Саша направились на лекцию по экономике.       Когда Денис и Даша остановились у подъезда девушки, солнце уже вовсю пробивалось сквозь сгущавшиеся над Петербургом низкие тучи.       — Ну, вот здесь я и живу. Спасибо тебе, — улыбнулась девушка слегка смущённо.       — Да не вопрос, — Дэн улыбнулся в ответ, смахнув упавшую на глаза прядь кудрявых волос. — Рад знакомству, — снова повторил он.       — Взаимно. До встречи тогда.       — Увидимся, — парень на прощанье легко сжал пальцы девушки, придержал подъездную дверь, в шутку изображая из себя галантного джентльмена.       Даша, хоть и не была на концерте, осталась под не меньшим, чем вся компания, впечатлением от минувшей ночи. Беспокойство за Лёшу, безумная полуночная поездка, столько новых знакомств за раз... Денис и его друзья были ну очень яркими личностями. Особенно Даше запомнился Вася, таким, каким она увидела его впервые — расслабленно сидящим на подоконнике и так изящно выдыхающим дым в потолок. Поймав себя на том, что слишком уж много думает о новых знакомых, девушка усмехнулась самой себе и поспешила собираться на учёбу.       Денис же, раньше не отличавшийся особо частыми прогулами, сегодня однозначно не хотел в универ. Настроение было настолько прекрасным, что хотелось петь, играть во всю, хотелось вспоминать и переживать всё случившееся снова и снова. Даже сон отошёл на второй план.       Парень решил заскочить в общагу — пропустить первую пару да оставить в комнате драгоценный плакат, подписанный наутилусами. Пропустив мимо ушей ворчание вахтёрши, Дэн не спеша поднялся к себе. Дёрнул ручку — заперто. Интересно, куда вчера подевался Димон вместе со своим странным дружком? Они как-то совсем про них забыли. Нашарив в кармане ключ, Денис подпер плечом дверь и открыл. Ответы на незаданные вопросы нашлись сразу же. В комнате стоял совершеннейший бедлам. Ещё больший, чем обычно. Повсюду валялись пустые бутылки, какие-то обертки, бумажки, огрызки и даже расплющенная консервная банка. А посреди этого всего валялись Кунин и Рось. Дима, раскинув руки, храпел в куче тряпья, служившей ему постелью, а Виталик бесцеремонно увалился на кровать Дэна. Даже не отличавшийся особой впечатлительностью Маринкин на пару секунд замер, оглядывая эту сцену. Похоже, у парней и без концерта выдался весёлый вечерок.       Притворив дверь, Денис прошёл, не разуваясь, то и дело наступая на какой-то хлам, к столу, выдвинул ящик и спрятал плакат. Никто из спящих не обратил ни малейшего внимания на шум. Но Дэну было не до пьяниц. Глянул на время — на учёбе всё же следовало появиться. И вдруг вспомнил про внучка Славика! Обещал расчёт за всё хорошее — он устроит! Запихав первые попавшиеся книги и тетради в сумку, Денис почти бегом выскочил из комнаты, не лишив себя удовольствия хлопнуть на прощание дверью.       А от стука двери, которую захлопнул, уходя, Маринкин, в последний раз всхрапнул Кукин и проснулся.       Проведя ладонью по лицу, Димка огляделся, обнаружил на кровати Рося и кинул в него одну из тряпок, в которых лежал. На Виталика это никак не подействовало, он лишь подтянул её поближе к себе, как ребёнок любимую игрушку, и спал ещё слаще.       — Просыпайся, гнида! — хриплым с похмелья голосом крикнул Кукин, с трудом поднялся, раскидав тряпки по всей комнате, и сел на край кровати, где лежал Рось. Тот лишь что-то промычал во сне.       — Вставай! — Димка принялся яростно трясти Виталика.       — А? Что? — тот очнулся и выпучил глаза. — Севал проспали?       — Хер тебе, а не Севал! Денег нет! Вставай и помоги мне здесь убраться!       — Да шо ты так верещишь? — Рось сел на кровати и протёр глаза. — Утро надо начинать спокойно, с бокала шампанского, шо ты как не аристократ... Где тут у нас шампанское?       — Иди ты к чёртовой матери. Нет ни шампанского, ни денег, говорю тебе. Стипендия через месяц. Работу искать надо... — почесал Кукс затылок.       — Да какая работа... — Рось поканючил ещё с полчаса, ещё час приходил в себя, и наконец, оценив всё уже в более-менее адекватном состоянии, собутыльники мыли полы в общаге, договорившись с вахтёршей о мизерной выплате.