тлеющий огонь подыхающих принципов

Я смотрю на людей, у которых каждый день что-то происходит, пишу, что рада за них, и в конце сообщений ставлю эти приевшиеся скобки, что-то наподобии улыбки. Потом подхожу к зеркалу и смотрю на своё отражение. Сломаная искалеченая девочка, которая склеивала себя заново уже сотни раз, как та старая вещь, которую чинишь скотчем. Остриженые и неоднократно перекрашеные волосы собраны в растрепавшийся хвост, что съехал на бок. Любимая розовая футболка с единорогом, что смотрится так нелепо на 16-летней девушке, давно растянута так, что постаянно спадает с одно плеча, оголяя его. Босые ноги все в незаживающих вот уже пару лет синяках. Лицо бледное, из-за того что уже который день подряд не выходила из дома, и худое, потому что нельзя питаться одним кофе, даже в прикуску с лимонами. Руки, покрытые мурашками, дрожат, скорее даже от внутреннего холода, а не от расшатанных нервов, хотя и они ни к чёрту. Глаза потухшие, в них уже нет той задорной искорки, а пухлые губы не озаряет такая милая с ямочками улыбка. И я с горечью понимаю, что этой девушке, что смотрит на меня из зеркала нечего рассказать своим друзьям (а они вообще есть?), кроме того, что в те редкие моменты, когда удается побыть одной, она кайфует дома, просто ходит пританцовывая по квартире в виде, аля бомж - это состояние души, и поет всю российскую попсу, что крутят по телеку, пьет кофе и заедает лимонами. Как жаль, что эта девушка и есть я. Тяжело вздыхаю и снова поднимаю глаза, смотрю на свое отражение, пытаюсь улыбнуться самой себе, сказать этой девушке в зеркале, что все наладится (ни черта не наладиться), выходит коряво. А потом поправляю снова съехавшую с плеча футболку и шлепаю босиком по холодному полу на кухню, ставлю чайник. Мне нужно выпить еще немного кофе и, конечно, же съесть парочку лимонов.