***
Сны бывают разные - цветные и черно-белые… Яркие и незапоминающиеся... Реалистичные и не очень... А бывают кошмарные... Но этот сон явно... приятный. Если попытаться охарактеризовать его одним словом, то это будет слово... «теплый». Сон теплый... согревающий изнутри. Именно тем теплом, которого так не хватало в ее жизни... И оттого еще сильнее не хочется этот сон покидать, несмотря на то, что мутную голову терзает мысль о его несвоевременности. Ведь не собиралась же спать! Почему, кстати?.. И почему так холодно?.. Холод заставляет поплотнее укутаться в одеяло, однако согреться не удается все равно. А разбуженная память, будто издеваясь, поднимает на поверхность ощущение хорошо знакомых прикосновений и не совсем знакомых, но по-настоящему обжигающих ласк... Бордовый внедорожник в клубах дыма напротив своих окон Рита замечает сразу. И все остальное - переживания, Булатов, служба - все мгновенно отходит на задний план, вытесненное безумным желанием близости, дополненным закономерными искорками страсти. А осторожный, но жадный поцелуй, что обычно сразу обличает намеренья мужчины, в исполнении Борьки вообще похож на ожившую новогоднюю сказку!.. Коридор квартиры встречает прохладой - на кухне с ночи открыто окно. Однако сегодня Рите жарко - ее есть кому согревать. Свет, по сути, не нужен - оба прекрасно ориентируются и без него, но выключателем она щелкает по привычке. Бизон до боли знакомо стряхивает с пальто снег и поворачивает ключ в замке входной двери. В тесноте прихожей он слишком близко… На пару мгновений высовывает нос неуютная скованность - та самая, что мучила в воскресенье утром!.. Рита, избавившись от верхней одежды, про себя посылает эту скованность... к Бате! Тянется навстречу… и запускает еще холодные с улицы руки под насквозь пропахший родным запахом свитер. Бизон резко выдыхает, силясь подавить теперь уже явную дрожь возбуждения. Сколько раз она так прикасалась к его изученному за годы дружбы и службы телу?.. Да не счесть! И все равно… этот особенный. По-своему первый. - Пошли в спальню, а?.. Не умрешь же ты с голоду за полчаса? - Мы не шибко спешим? - Борькина принципиальность передает последний привет. Рита приподнимается на цыпочки. - Мы столько времени уже потеряли... - шепчет она в перерывах между поцелуями. - Знаю, вина… преимущественно моя. Но… неужели тебе не надоело? - Нет тут ничьей вины. Сама же понимаешь, Ритка!.. - Не та тема, на которую мне хотелось бы с тобой спорить… Особенно сейчас! В конце концов… желание женщины - закон, или как?.. Впервые за месяц упоминание о прикрытии вызывает у обоих действительно искренние улыбки вместо уже опостылевшего порыва побиться головой о стенку. А куда вдруг исчезает чертова раздражающая скованность, так и остается загадкой!.. Возможно, зацепившись за одну из черных волн Невы за окном, она уносится к серым водам Финского залива, чтобы не вернуться больше никогда… Бесполезное одеяло на деле оказывается всего лишь углом покрывала, застилающего кровать. Рита, еще толком ничего не соображая, садится и оглядывает комнату. Обычная спальня. Обычное окно, в которое видны фонари проспекта и хлопья усиливающегося снегопада... Необычно только то, что на ней самой ничего нет. А еще... все тело ломит от млеющей слабости, наиболее вероятная причина у которой... Он неровно дышит и никак не может успокоиться: поглаживает, целует, сжимает сильнее - будто боится, что она вот-вот исчезнет. Может, и впрямь боится?.. Неосознанно, за счет тактильного восприятия, которому привык беспрекословно доверять, старается убедиться в реальности произошедшего. От каждого прикосновения по коже бегут мурашки... Недавние толчки еще отдаются вспышками остаточного наслаждения и совсем немного - боли… с непривычки. Все-таки одна с прошлого ноября… а Борька, откровенно говоря, не маленький… - Ритуль… - укладывается на спину, устраиваясь поудобнее, и тянет ее за собой. – Ритка!.. Она не возражает - прижимается к груди настолько тесно, что слышит глухой и частый стук его сердца. - Все думала... на что это будет... похоже... Позади столько лет метаний, но сейчас весь предыдущий опыт не имеет абсолютно никакого значения. Рита чувствует себя так, будто впервые в жизни мужчину соблазнила - просто потому, что началось все иначе. Не со страсти, за которой следует стремление узнать человека и поверить ему - зачастую, уже бессмысленное… А с доверия - доверия между ними гораздо больше, чем страсти, хотя и ее тоже хватает... Все его действия - немного необычные и все равно предельно знакомые - угадываются почти интуитивно. Даже сейчас - даже в такой ситуации - находит свое отражение взаимодействие боевой двойки, отработанное бесконечными тренировками. - На что же? – голос хрипловат, и от его тембра по телу проходит новая волна дрожи. Мысли заметно плывут - сказывается постоянный недосып. Сосредоточиться получается плохо. - Будто... и в этом плане... тебя давно знаю. Мой Бизончик... Уже установившийся сердечный ритм от ее слов немного сбивается, но затем возвращается в норму. Может, она все-таки поторопилась?.. Как всегда, все испортила? Однако запаниковать и спросить Рита не успевает - он, придерживая ее за подбородок, на ощупь находит губы. Целует с неожиданной уверенностью мужчины, который знает ее ничуть не хуже. И уж точно не сомневается в том, что поступает сейчас правильно. Мозолистые ладони гладят обнаженную спину, отчего хочется совершенно по-кошачьи заурчать от удовольствия… А почему бы, собственно, и нет?! Теперь-то… Не могло же все это ей приснится?! Проявления посттравматики, конечно, на кошмары богаты, но они иначе протекают! Или она еще спит и ужас заключается в том, что это все-таки было сном?.. Рита вновь потерянно осматривается в поисках каких-то подтверждений его присутствия. Взгляд упирается в стул около комода: на нем что-то лежит, но что именно - не позволяет определить темнота. Не меняется ситуация и после того, как включается ночник - потенциальные доказательства просто тонут в тени злополучного комода!.. Оставаться в неведении дальше невозможно - она выбирается из постели, ищет в шкафу первый попавшийся халат... И доходит, наконец, до стула. Там не очень аккуратной горкой сложены вещи - собственное белье, форменные рубашка с юбкой, свитер Бори, джинсы. Словом, все то, что валялось на полу... во сне. Который - вовсе не сон. Дверь в коридор приоткрыта - полоса света выхватывает из окружающей темноты узоры на ковре. А резко вернувшееся обоняние при приближении накрывает аромат жаренного мяса... Ну, конечно! Если Борька пропал, он найдется только у плиты!.. Может, его привычное занятие успокаивает? Или... голод совсем замучил?.. Погруженная в размышления Рита не замечает, как оказывается на пороге кухни. Бизон действительно здесь: в тех самых домашних штанах и со сковородкой – жарит свинину, что она вчера для него мариновала. От нахлынувших ощущений, усиленных обрывками воспоминаний, откровенно шатает. Потребность в нем настолько велика, что Рита не мешкая подходит и обнимает со спины. Боря от неожиданности вздрагивает – наверное, забылся, не услышал… Выключив конфорки, дабы ничего не сгорело, оборачивается, чем вынуждает Риту отстраниться на миг и прижаться вновь. - Почему не растолкал сразу?.. Его пальцы медленно скользят к линии волос. Она знает это прикосновение - одно из многих привычных и хорошо знакомых. Ни раз и ни два Бизон так пытался ослабить ей головную боль, ругая за недосып и тугие пучки. Но теперь оно воспринимается иначе. Изнутри распирает характерная смесь острого желания, жадной нежности и безмерного доверия… - Ты спала... - он бросает взгляд на таймер микроволновки, - чуть больше часа. Думал, ужин сделаю - тогда разбужу. Наверняка ж ела последний раз сегодня с утра - пустой кофе!.. - Нет, - улыбается, - меня теперь Серега, похоже, намерен водить на обед регулярно! Пока я от тени не начну отличаться! - Ну, хоть кто-то озаботился!.. - У меня ты есть в роли «совести». - Я ж не всегда рядом. - И так часто. А теперь еще чаще будешь... На некоторое время приходится замолчать: уже непонятно - кто целует, а кто отвечает. Ясно только, что оба никак не насытятся... Кто бы сказал Багире пару месяцев назад, что они такое позволят себе с «братишкой»!.. Без зубов бы остался. А сейчас... сейчас без зубов скорее останется тот, кто скажет, что шансов у них нет!.. - Может, в душ сходим? - предлагает она. - Теперь-то вроде будет «по правилам»? - Давай, все-таки, сначала перекусим, - хмыкает он. – Остынет же все!.. С голодным Бизоном лучше не спорить - ей это прекрасно известно. Лучше сразу накормить его, чтобы он уже был весь в ее распоряжении... Или она – в его?.. Без разницы. Вдвоем, просто вдвоем. Главное, не забыть совсем про службу! Иначе совесть замучает за то, что увлеклись по-юннатски!.. А может, ну ее к черту, эту совесть?.. Окно в спальне приоткрыто - спину щиплет сквозняк… Но Рите все равно - она только-только начала его замечать. Водит пальцами по влажной от пота коже на груди у Бизона, скребет коротко остриженными, несмотря на штабную службу, ноготками. Целует, чувствует, как он вздрагивает. Вздрагивать от ее ласки Борька будет еще долго… Привыкать к ней… Кажется, что самой проще - его руки на теле воспринимаются как что-то естественное, обязательное, жизненно необходимое. Он вообще весь воспринимается жизненно необходимым - близкий, родной, ее… медвежонок?.. Вполне вероятно. Простоватый и безобидный - пока доволен, безудержный и очень опасный - в ярости… Интересно, как он отреагирует на сравнение с медведем? Да знает наверняка – говорили, небось, «Люсики» всякие!.. И не только они - мало ли у Бизона женщин было в жизни?.. От резкой вспышки ревности Риту передергивает. Причем, вспышки неожиданной для нее самой!.. Ведь одно дело - обнаружить тягу к старому другу, знать, что он никогда не будет твоим, и ревновать к Лидочке, у которой, в отличие от тебя, есть шанс. И совершенно другое – когда он уже твой, а ревность вызывает прошлое, которого у самой предостаточно. Тут вместо чувства собственничества должна бунтовать совесть! Или сожаление о потерянном времени… О том, что из-за этого потерянного времени она теперь никак не сможет ему дать... Человеку, который столько лет ее любил... Еще же и с друзьями-родными теперь объясняться!.. - Борь?.. - Оу? – воспринявший по-своему ее явную дрожь, он укрывает обоих одеялом теперь уже нормально разобранной постели. - Как думаешь... как Иришка к нам с тобой отнесется? - эти мысли периодически напоминают о себе с утра воскресенья. - Ирка-то? – в голосе смешок. - Порадуется, что я тормозить перестал!.. - Она... знает? - Догадалась, насколько ты... дорога мне. - Кто еще? Ну, с Батей все ясно. Гном, я так понимаю. Барсик? - Я ему не говорил, если ты об этом. Я бы и Сереге не сказал - просто напились с ним на рыбалке однажды. Ты от него узнала? - На той встрече в январе разговор коснулся твоей личной жизни, - Рита продолжает выводить непонятный узор у него на груди. – Честно говоря, я тогда не задумалась особо над его общей фразой про твою безнадежную любовь… не до подробностей было. Вспомнила недавно, в свете своих выводов. Ну, и спросила почти сразу. Борь, я Сереге… про Батю рассказала уже. Бизон несколько минут молчит – возможно, вспоминает поведение друга при сегодняшней встрече. Его пристальные взгляды, молчаливое сочувствие, которое заметила даже она... - И какая была реакция? - Его очень тревожит твое состояние. Как думаешь, он скоро поймет, что между нами тоже что-то... изменилось?.. Снова молчит - оценивает ситуацию. В некоторой степени Рите страшно – по сути, она сейчас неявно подняла очень важный для обоих вопрос. Вопрос, над которым Борька, скорее всего, еще задуматься не успел – ему же только в ночь на воскресенье стало известно о реальной возможности их общего совместного будущего!.. А после столько всего случилось... Вполне вероятно, что сейчас он впервые размышляет над этим… и понимает, что Серега-Гном на самом деле не обсуждается - он, как и всевидящий Батя, будет в курсе в любом случае. Зато обсуждаются остальные. Стоит ли кому-то еще докладывать о том, что Бизон и Багира друг другу ближе, чем все привыкли считать?.. С одной стороны, Рите совсем не хочется повторения истории с Игорем - когда о «запретном и тайном» романе не знал разве что совсем слепой!.. Ей не хочется лавров кузена с майором Смирновой. Не хочется бесконечных расспросов о том, как такое получилось на фоне ее общепринятой любви к Булатову. С другой же… не хочется больше слушать какие бы то ни было намеки на отношения с Батей. Не хочется, чтобы Боря эти намеки слушал!.. И до чертиков надоели украденные ночи… Хочется чего-то большего – стабильного и постоянного. Хочется хоть относительно нормальной семьи, если уж полностью нормальная у нее невозможна! Да и Бизону с его принципиальностью наверняка хочется определенности. Впрочем, стать объектом сплетен и пересудов в штабе его тоже вряд ли прельщает… - Ритуль… если ты захочешь, никто не будет ничего знать, - будто угадывает ее мысли он. - В конце концов, мы с тобой – профессионалы! Правда… в последнее время я в своем профессионализме… слегка сомневаюсь! Снова принимает ее выбор, хотя дается ему это не слишком просто – Рита слышит. Перебирается повыше и целует – с выраженной благодарностью. Знает, что он ее чувствует (теперь уже точно знает!), однако все равно озвучивает: - Спасибо, Бизончик… Но я не о каких-то… дополнительных диверсионных легендах. Субординацию на службе никто не отменял, а наше обычное общение, к которому все привыкли – и без того ширма почти идеальная. Ничего сверху создавать и поддерживать я точно не хочу! - Предлагаешь просто не вывешивать на парковке транспарант с новостями? – он заметно расслабляется. - Что-то вроде, - Рита поглаживает его по щетине. - Серега догадается, ты же понимаешь. Вопрос только в том, как скоро. Возможно, лучше тебе с ним самому объясниться – он за тебя волнуется. За нас обоих, конечно. Но за тебя теперь уже больше. Можно… и вместе с ним поговорить. - Добро. А Батя? - Батя… С Батей разберемся, когда он из санатория вернется. Время на продумывание плана разговора у нас есть. Пригову сейчас хватит новостей про родство – пусть хоть их переварит!.. - Ему Батя сказал? - Да, но я никаких подробностей не выспрашивала, Борь. Зато на фоне Батиных откровений генерала не особо удивит наше с тобой сближение - решит, что ты мне пережить все это помогаешь. И вряд ли что-то лишнее подумает. А «смерчи»?.. Как быть с ними? - Я бы оставил, как есть… по крайней мере, пока. Догадаются – значит догадаются. Нет – значит, и незачем. - Предлагаешь им тест на сообразительность устроить? - Что-то вроде того... Там генерал же поспать приказывал?.. - Приказывал, - сонно соглашается Рита, игнорируя открытое ехидство. - Иногда, чтобы понять простые вещи, нужно непростительно много времени. И хороший пинок в виде какого-то идиотского прикрытия… Люблю тебя, слышишь? Бизон обнимает покрепче, поглаживает по волосам, но молчит. Наверное, не знает, что ответить на прямое и однозначное признание. Впрочем, Рите и не нужен его ответ – хватает восприятия. И давно позабытого чувства счастья, от которого ощущение реальности тает. Вновь вспоминаются размышления в машине по поводу зеркальных отражений… И на самой границе сна возникает вопрос… А что такое вообще отражение в зеркале? Сочетание нескольких законов физики, с которыми связано столько легенд и предрассудков!.. Зеркало таинственным образом переворачивает привычный нам мир - отражает его вроде таким же. И в то же время… диаметрально противоположным. Зеркало загадочно. Оно принимает информацию с лучом света… ослабляет ее и передает. Иногда отражения почти идеальны, иногда - сильно искажены… Иногда рассеиваются и дрожат… Иногда видишь цвета или потоки света, иногда - не видишь ничего, лишь тьму и какие-то неявные навеянные тени… А иногда долго смотришь на темную зеркальную гладь, думаешь, что это реальность - там, в полумраке перед тобою… Но потом оборачиваешься на оклик и понимаешь, что это все - лишь иллюзия. Мнимое, ненастоящее… А настоящее здесь, совсем рядом… только руку протянуть - и открыть шторку, чтобы в темную комнату хлынул золотистый свет солнца… И снова захотелось жить, а не просто отражаться…***