«Людям необходимо, чтобы рядом был кто-то, кто ниже их — чтобы почувствовать своё превосходство».
***
За последнее время слегло с десяток маглорожденных учеников, среди которых были и полукровки. Учителя от нас утаивали подробности, хотя и говорили что-то неоднозначное. Грейси была этим странно обеспокоена, а я не волновалась ибо и я, и моя сестра Мэддисон — из чистокровной семьи. Но я все равно передала ей записку через ее рыженькую подругу (о, Мерлин, как я рада, что у нее появилась подруга), чтобы она старалась не оставаться одной в коридорах, особенно вечером. Беспокоилась ли я за Вуда, который был полукровным? Грейси радовалась тому, что Маркусу в этом году предстоит сдавать Ж.А.Б.А. и он, наконец, выпустится и перестанет донимать, так как Флинт ей порядком наскучил. Ну естественно, ей всегда нужно что-нибудь «новенькое». Сейчас она переключилась на кого-то с пятого курса, и я опять хожу в одиночестве. Я тоже была рада, что у Флинта последний год обучения в Хогвартсе, хотя совсем забыла об этом, а в свете последних событий в наших с ним отношениях, желания столкнуться с ним не возникает вовсе. Сам он и не сделает ничего, но его неудержимая шайка может попытаться загнать меня в угол. Близиться День всех влюбленных и любимый день в году для Грейс, после ее дня рождения. Златопуст Локонс организовал праздничную почту, и переодетые в купидонов гномы разносят открытки с самого утра, хотя праздник только завтра. К подруге подбежал очередной гном, по-моему десятый, и отдал ей поющую не подписанную открытку, но она так заулыбалась, что стало ясно — она знает адресата. На мой вопрос, почему все дарят открытки сегодня, Грейс ответила для того, чтобы завтра пойти на свидание. После ужина меня встретил мой пятый гном за сегодня, что крайне удивляло. Это на пять больше, чем в прошлом году. Я никогда не придавала этому значения, но в моих пергаментах иногда мелькали зарисовки о том, как мило и романтично могут поздравить с четырнадцатым февраля. Маркус сморщился, когда я удивленно читала свою открытку. Остальные четыре были не подписанными, поэтому я и не думала на них отвечать и тем более приходить в нужный час к нужному месту (кстати, во всех четырех был указан один час, но четыре разных места назначения), а пятая — подписанная. — Очередной поклонник? — спросил он неприятно оскалившись. Я сразу же убрала взгляд от подписи: «Оливер» и закрыла открытку, чтобы слизеринец не увидел, — От кого интересно? — он встал передо мной и мне на секунду стало страшновато, потому что мы одни в коридоре и я понятия не имею, что он выкинет в следующую секунду. Не знаю, что он искал в моих глазах, но ответа на свой вопрос там точно не найти, — Неужели, от Вуда? — он так ядовито это сказал, будто презирал меня за то, что я вожусь с гриффиндоровцами. Между прочим, Грейс тоже заигрывала с гриффиндоровцами. Но почему я? — Перестань винить меня в своем проигрыше, — мои слова отскочили от стен. Я вспоминала, сколько там будет копошиться Грейс, которая просила ее не ждать и идти в гостиную. — Если бы не ты… — Вы бы все равно проиграли, — я его перебила, — Со мной или без меня. Я сделала все возможное. — Ты меня подставила, я такое не прощаю. — А ты бы подумал, прежде чем договариваться с кем-то, кто не разбирается в квиддиче, — с каждым словом я становилась все злее и злее, как и Маркус, который сдерживался, чтобы не ударить меня. Мало того, что в обычные дни на Слизерин спускают всех собак, потому что мы «не такие», так у нас еще и конфликты внутри. И если бы не Грейс, кто знает, сколько бы я наговорила. — Джоанна! — я вздохнула с облегчением. Увидев меня с Флинтом, она обеспокоенными быстрыми шагами дошла до нас, — Что у вас такое? — Я получила открытку, — позади Грейс шли и другие ученики, поглядывая на разъяренного Флинта. Я подняла ее вверх с улыбкой, в которую подруга не поверила, — У тебя больше нет вопросов, Маркус? — Ты еще пожалеешь, что связалась со мной, — и он просто ушел, задев меня плечом так, что я оттолкнулась к стене. — Ничего серьезного, да? — саркастично спросила подруга, мне пришлось кивнуть. — Переживу.***
Грейс выпытала у Терренса кое-что. И, до сих пор не понимаю, почему он ей это рассказал. Дело в том, что он, а еще два когтевранца и пуффендуец, отправили мне эти четыре открытки, назначили одно время, но разные места встречи, и решили посмотреть к кому я приду. Но Терренс честно признался, что понятия не имеет нравлюсь ли я тем троим, но он точно сделал это не из-за спора. Я недовольно фыркнула. Не сдержавшись, я залепила ему пощечину прямо на лестнице, что окончательно запутало сплетниц всея Хогвартса. Они еще не отошли от загадочной сделки с Флинтом, и вдруг я даю пощечину Хиггсу. Я улыбнулась самой себе. Свидание с Оливером пришлось отложить до лучших времен, потому что кто-то с нашего курса подсыпал любовное зелье Локонсу. Снейп, не добившись признания от моих сокурсниц, дал нам огромное задание, мол, один за всех — все за одного. Конечно, все свидания Грейс были отменены. Все неважные свидания. А одно важное она все-таки оставила, и вечером куда-то исчезла. К концу часа уже весь Хогвартс знал, что слизеринки сегодня в пролете. *** — У тебя все хорошо? — он нагнал ее на третьей ступеньке меняющей направление лестницы, еле успев запрыгнуть на нее. Она и стоящие около нее повернулись, хватая парня за руки, чтобы он не упал обратно. — Да, а почему ты спрашиваешь? — она закусывала внутреннюю часть щеки, чтобы не дай Мерлин, улыбнуться. Ведь было ясно, зачем. Но только подумав о том, что он о ней беспокоится, ее охватила необъяснимая паника. Хотя для учеников львиного факультета это было обычным делом — беспокоится. Они всегда были импульсивными и слишком-слишком занятыми и эмоциональными. Парень покосился на ее руки, которые держали его за плечи и она поторопилась их убрать, неловко заправив невидимую прядь за ухо. — Ну, в свете того, что происходит я… — он замялся. Казалось бы девушке стоит спросить, все ли с ним хорошо. В Гриффиндоре много не чистокровных и кому известно, кто станет жертвой в следующую секунду. — Все хорошо, — она улыбнулась, не желая больше мучить его весьма покрасневшего, — А ты как? — как бы из вежливости спросила она. Ему не следует знать, что она за него волнуется. Или подумает, что она стесняется его происхождения, что было бы ложью. Он просто кивнул в ответ, слегка улыбнувшись краями губ.***
«Мои мечты о розовых садах Подожгли дьяволы. И я разрываюсь на части».
Последний школьный день предвещает либо что-то хорошее, либо что-то за грань выходящее, либо что-то ужасное. Все ходили довольно расслабленными, особенно я, ибо в этом году мне не пришлось беспокоиться за оценки. Грейс предвкушала лето, так она хотела уехать из школы, и поэтому не могла усидеть на месте — волочила меня по всему замку и его окрестностям. А мне было заранее тоскливо. Долгих два месяца меня не будет посещать вдохновение, аура которого пропитана только в библиотеке между стеллажами. Не представляю, как буду продолжать писать вне стен Хогвартса. В конце дня я возвращалась из библиотеки, которая сегодня закрывалась намного раньше. Обычно она работала до полуночи, а сейчас только смеркалось. Да и при этом Грейс зашла за мной. Она быстро шла впереди меня, а я еле поспевала за ней. Как раз мы проходили у одного из коротких путей в другой уголок замка, о котором Грейс не знала, поэтому прошла мимо него. Но вдруг, чья-то рука высунулась из темноты и схватила меня за мантию, потянув в тот коридор. Я не успела ни вскрикнуть, ни отпереться, ни вспомнить защитное заклинание — даже палочку не успела бы достать. Слизеринка слишком торопилась, чтобы заметить мою пропажу, поэтому она начнет меня искать минут через десять. Сразу подумалось, что это Маркус. Да, десяти минут ему хватит с головой, чтобы отомстить мне сполна. И знаете, лучше бы это был Флинт. Меня сразу толкают в стену. — Это правда? — передо мной стоит Оливер, узнаю его больше по голосу, чем по очертаниям. Я ошарашена только тем, что он так себя ведет, — Ты передавала Флинту мои тактики? — на моем лице моментально отпечатывается смесь эмоций, пропадает дар речи, — Значит, правда, — он кинул около меня эти записи и ушел. Теперь понятно, почему он затащил меня сюда — чтобы не было еще одного скандала, в который втянута я. Но, о Мерлин, Оливер… он узнал, и он не заслуживает всего этого. Он впустил меня в свое пространство, доверил то, что ему ценно и что интересно. Открыл часть своей Солнечной системы, но я растоптала ее. Возможно я не столько для него значу, чтобы он был разбит, а уж тем более подавлен. Какая-то слизеринка сдала его записи капитану команды врага. Не переживет ли это он? Меня не особо удивляет, что Маркус раскрыл это, хотя сам предложил не распространяться. Но Оливер думает слишком много, и его мысли иногда играют с ни злую шутку.***
— Ты где была? Я тебя обыскалась, — спохватилась задавать мне вопросы Грейс, как только моя нога ступила в гостиную, — Что это за бумаги? — Это то, что… — и меня осенило быстрее, чем я смогла договорить. Как у Оливера оказались эти записи, если еще в январе Флинт устроил скандал в столовой и кинул мне их в лицо? Я их не поднимала. Он тоже — зачем ему бесполезная макулатуру. Кто тогда передал их Вуду? И почему они всплыли только в конце года? Маркус не блещет умом, но не настолько дурен — он бы не стал сдавать меня Вуду, он не стал вообще с ним лишний раз разговаривать, а тем более о нашей с ним сделке. Тем более доказательств у него не было, и Оливер бы ему не поверил. Но теперь… Конечно он узнал мой почерк и не было сомнений, что это сделала я. Но кто меня подставил? Кому это выгодно?