Мир может быть жесток

Раннее утро, было прохладно, шатен привстал с кровати, потягиваясь и улыбаясь, повернул голову в бок и улыбнулся, Юнги ещё спал, а это значит, что Хосок успеет заварить им кофе. Парень бесшумно отходит от кровати и на цыпочках идёт на кухню, так же тихо, как ему казалоь, готовит кофе, но что -то идёт не по плану, и тарелка, которая стаяла на краю стола, падает, предательски звеня. Шатен замирает, медленно переводит глаза с тарелки на дверной проем в спальню, где мирно посапывал Юнги, но парень уже проснулся: сидит на краю кровати и перебирает спутавшиеся волосы на голове. Мин смотрит на битую посуду, он и сам часто ее бьет, всему виной врожденная рукожопость. Хосок горит со стыда, ведь его попытка остаться незамеченным провалилась со звоном битой посуды. — Хен...— шатен нервно улыбнулся,— ты уже проснулся? Черноволосый только фыркает и поднимается с кровати, потягиваясь и зевая: — Хоби,— шатен оторвал взгляд от края стола,— пошли в душ вместе? Одной фразы было достаточно, и оба парня направились в ванную комнату. Очень часто утро начинается именно так, и нет, это не означает, что они обязательно там трахаются, ублажают друг друга , они действительно просто нет моются. Раздеваясь, Хосок вздохнул, следы от уколов ещё не зажили, и это приносит определенный дискомфорт. Чон болен самой страшной болезнью на свете — раком. Он не говорит об этом Юнги. Как бы грустно и эгоистически не звучало, но он не не хочет, просто не в состоянии этого сделать, поэтому винит себя. Представлять реакцию любимого человека на такую новость: как он будет переживать, всю его боль и отчаянье — для Хосока все это хуже смерти. Юнги видит следы от уколов, видит и не спрашивает, да и длительное отсутствие сложно не заметить. Просто парень понимает, что спрашивать бесполезно: Хосок либо начнет уходить от ответа, либо будет врать. Ладно хоть что не наркотики, и на том спасибо. Хо узнал о болезни давно, ещё до того как познакомился с Юнги, и уж точно до того, как втрескался в него по уши. Их отношения не были натянутыми, да и развивались они достаточно легко и быстро. Уже в то время Юнги видел эти синяки и точки от уколов, первое время пытался расспрашивать шатена: -- Откуда эти синяки?— ему действительно хотелось знать, да и сейчас все еще интересно. — Это...— парень помедлил и отпустил взгляд на точки,— это курс антибиотиков, у меня слабый иммунитет ещё с детства, поэтому до сих пор колю лекарства, для профилактики.— улыбнувшись, пояснил Хосок. Но лекарства пахнут по-другому, а от Чона пахло больницей. Юнги в тот раз улыбнулся и забыл, он верит, что у них нет больших секретов друг от друга, но все равно сердце не на месте, видимо, оно чувствует важность того, что держит в себе Хо. Юнги не будет его заставлять, если Хосок решит, что это необходимо, сам расскажет. Помывшись, они вышли и разошлись каждый по своим делам: шатен пошёл дальше делать кофе, а черноволосый переодеваться. Одевшись, Юнги стал наблюдал за возлюбленным, улыбаясь уголками губ. — Как думаешь, может нам все же завести кота?— Хоби спрашивает немного мято, но уверенно, и поворачивается к Юнги, ловя его взгляд на себе. Кот. Хосок очень любил животных, но больше всего кошек, он рассказывал, что родители не разрешали ему завести кота, поэтому в детстве часто ходил в кошачье кафе, и проводил там все своё время, играясь с пушистыми приятелями. Этот вопрос был предсказуем, да и шатен не в первый раз его задаёт, но Юнги всегда уходил от ответа. Сейчас пусть будет так, как хочет Хосок, квартира все равно пустует. — Хорошо,— только и вымолвил черноволосый, ощущая вкус любимого кофе во рту, — Когда пойдём за ним или ней? Но убирать будешь ты! И кормить тоже. — Юнги по-детски надул губы. Шатен задумался, тихонько постукивая пальцами о стол. — Может сегодня?— наклонив голову немного в бок, продолжил,— Ты не против? — Нет.— Юнги пожал плечами. У Хосока заблестели глаза, он быстро стал прибирать тот бардак, что устроил, и с такой же скоростью оделся. Шли они не долго, за углом уже показалось вывеска знакомого кафе, в котором Хоби провёл половину жизни. Зайдя внутрь, его глаза разбежались, а радость так и била фонтаном. Юнги улыбнулся, видеть возлюбленного на пике счастья - лучшая награда. Подойдя к кассе, Хосок долго что-то говорил пожилой женщине, а черноволосый лишь оглядывался по сторонам: вокруг много кошек, прям очень-очень. И все они разные: цветом, шерстью и размером - Юнги усмехнулся и перевел взгляд обратно. Они выбрали кошку, женщина сказала, что ей уже больше года, бедняга была у многих, но так и не смогла прижиться. Тётенька очень убедительно уговаривала Хосока взять именно ее, но Хоби и не собирался отказываться, и зачем она только старалась. Он радостно пообещал следить за маленькой кошечкой. Забрав животное домой, Хо не отходил от неё ни на шаг, но вдруг опомнился,ведь дома нет ни мисок, ни лотка. — Юнги,— окликнул он парня, наблюдавший за кошкой,— посмотри за Юной, а я схожу куплю ей все необходимое.— не дожидаясь ответа, он схватил куртку, ключи и поспешно ушел.

***

Юна, любимая кошка Чона, была чудесной, и с каждым днём в этом убеждался не только Хосок, но и Юнги. Проходили дни, недели, месяца... Хосок таял на глазах, было очень больно смотреть на него, но Юнги все терпел, он не хотел плакать. Хо все также твердил, что это от антибиотиков. Врал. Они возвращались с магазина, закупившись вкусняшками, Хосок тогда еще выглядел вполне здоровым. — Юнги,-- окликнул его шатен,— я уверен, что с тобой все будет хорошо, просто не теряй веру в себя, ты со всем справишься,--улыбнувшись, Хо нежно поцеловал черноволосого в губы, растягивая поцелуй, а когда отстранился, потрепал его по макушке и захохотал. — Ты о чем?— Юнги никак не мог понять, к чему это было сказано,— Что-то случилось? Хосок все так же игриво смотрел на него около минуты, но потом улыбка пропала с лица, он выдохнул: — Да нет, просто не забывай этого.-- он пошёл вперед, и Юнги, пожав плечами, последовал за ним, не придавая этому диалогу особого значения. Дома все было как обычно: Хосок играл с Юной, таская ее, как маленькую дочурку, за собой по всему дому, а она, собственно, и не возражала. Со стороны это выглядит мило. Юнги сидел на диване и смотрел телевизор, не разбирая половины слов, так как их заглушал хохот и мяуканье кошки из соседней комнаты. Юнги улыбнулся своим мыслям. Он никогда не влазил в игры "детей". Наступил вечер. Хоби, переделав все дела и наигравшись с кошкой, донимал Юнги, откровенно говоря, просто приставал, тот в свою очередь слабо отбивался от соблазнителя, но тело играло против Мина и говорило "да". Повернувшись лицом к Хосоку, он поцеловал его со всей возможной нежностью, но шатен настаивал на своем, отвечая грубо, показывая этим свое сильно желание. Юнги усмехнулся. И они просто продолжали целоваться. Понимая, что нужно брать дело в свои руки, Хосок оседлал Юнги, не давая тому возможности подняться, желание затмило разум. Хоби сбросил с себя кофту, дыхание сбилось, им не хватало воздуха, но они не отстранялись друг от друга ни на секунду. Одежда Юнги также полетала на пол. Хосок смотрел прямо в глаза, как будто хотел в них что-то найти, но, разорвав зрительный контакт, впился в губы черноволосого. Рука ласкала бедра и живот, желая коснуться каждого сантиметра кожи, но намеренно обходила напряжённый член парня, от этого у Мина голова шла кругом. Хоби сладко стонал в поцелуй, получая ответные ласки от Юнги, но тело хотело большего: впустить в себя, отдаться тому, которого любишь, без подготовки. Проявляя инициативу, Юнги повалил парня на спину, заставляя Хосока извиваться под ним от нестерпимого желания. Шатен замер и только одними губами произнес:"Возьми меня, Юнги! Я люблю тебя." Одной этой фразы было достаточно, чтобы Мин сорвался. Раздвинув ноги Хоупа шире, он одним рывком вошёл на всю длину, из-за неприятных ощущений шатен уткнулся носом парню в плечо. Мин осыпал шею и плечи шатена поцелуями, давая привыкнуть к ощущениям, и как только Хосок немного расслабился, начал неторопливые толчки, но сдерживать себя долго не получилось, и через пару минут Юнги вдалбливал парня в диван. Стоны разлетались эхом по комнате и, как будто отталкиваясь от стен, заполняли собой все пространство вместе с пошлыми шлепками и именами парней. Они занимались сексом долго, до самого утра, пытаясь получит друг от друга как можно больше впечатлений. Но это был не просто секс, как сказали бы многие, они занимались любовью. По сути одно и то же, но ощущения совсем разные. Утром, сходив в душ, они как обычно говорили обо всем на свете, Хосок сидел дома почти каждый день, никуда не выходя, а только играя с Юной, и уединяясь с Юнги. Иногда правда, бывало, он уходил на "уколы". Хосок собирался на очередной приём, но уже без своей вечной улыбки, пустым взглядом он искал ключи. — Хен, ты не помнишь, куда я их положил?— странно, но голос у него дрожал, Юнги подошёл ближе, Хосок не плакал, Юнги даже растерялся немного,— Я не могу найти ключи.-- нервно выдохнул парень. — Они у тебя в кармане,— опираясь о косяк, уже спокойно сказал черноволосый. Хосок застыл, будто бы обдумывая в голове сразу ворох мыслей, но потом, как бы очнувшись, прошёл в комнату, взял Юну на руки, что-то ей прошептал и поцеловал. Каждый раз, когда шатен куда-то уходит, то подходит к Мину и грубо впивается в губы, их поцелуй длится гораздо дольше минуты, он всегда очень болезненный, горький, но при этом такой желанный, как будто прощальный. Дверь закрывается, Юнги уходит в комнату, облизывая губы. Что-то в этот раз совсем не так, может, Хо забыл сказать "до вечера"? Он и не думал, что что-то не так. Парня не было часов пять, хотя обычно он за два-три управляется. Юнги не заметил, как салфетка в его руках превратилась в конфетти. "Может задержался где-то." — подумал парень. Время шло, но Хосок так и не появился, тут уже тревога отчаянно сигналит Юнги, говоря, что это не нормально, ища телефон, он отчаянно матерится, быстро набирает номер шатена, но в ответ слышит только гудки...и ничего больше. Он звонил еще раз, затем еще и еще, уже сбился со счета, но все в пустую - Хосок не берет трубку, а девушка с милым голосом просит позвонить попозже. Юнги кусает губы до крови, тревога заполняет изнутри, забираясь в каждую клеточку организма, шатен никогда так долго не задерживался на приеме, это пугало. Не теряя более времени, Юнги одевается очень быстро, кое-как закрыв квартиру дрожащими руками, он бежит в сторону больницы, которую посещал Хосок. Они приходили сюда вместе пару раз, вот Юнги и запомнил это место. Быстро поднимаясь по лестнице, он перепрыгивает по четыре ступеньки, находит нужный кабинет и, собираясь с духом, стоит пару минут перед закрытой дверью, но все же стучится. Услышав тихое "захотите", Юнги открывает дверь и видит перед собой мужчину, лет пятидесяти, судя по одежде - врач. — Здравствуйте,— тяжело дыша, он пытается скрыть свою тревогу и неуверенность за улыбкой,— к вам на профилактику ходит парень по имени Чон Хосок, и сегодня он тоже должен был быть,— сбивчиво тараторит Мин,--вы не знаете где он? Он давно должен быть дома...-- Юнги искоса поглядывает на доктора. Тот грустно вздыхает и просит пройти с ним, черноволосый соглашается, да и выбора особо то и нет. Они пришли в кабинет, чуть больше предыдущего, и сели на небольшой диван, Юнги внимательно смотрит на врача, ожидая его слов. — Мин Юнги, верно?— врач достаёт какие-то бумаги,— Мне о вас Хосок рассказывал, ни один приём без упоминания о вас не проходил, он очень разговорчив.--Юнги слабо улыбается, так и есть , Хосок обожает разговаривать, Мин уже привык к этому, даже про себя называл его "радио",— что же...— врач сделал паузу,— Хосок рассказывал вам что-нибудь про уколы?— в комнате повисла тишина, Юнги медленно кивнул. — Он говорил, что это антибиотики...— Мин смотрит на врача, пытаясь понять, к чему тот клонит, но на лице доктора не дрогнуло ни одного мускула. — Хосок вам врал.— парень молча уставился на врача, куски головоломки никак не вставали в целостную картину,— Хосок болен раком, он узнал об это в старшей школе, мне интересно, почему он вам не рассказал, ведь исход очевиден, но это не мое дело.--врач замечает, как стекленеют глаза Мина, но продолжает,— Так как рак нашли на довольно ранней стадии, была возможность замедлить его развитие и распространение по организму. Фактически - он умирал, ему оставалось от 2 до 3 лет, но это с учетом постоянного лечения, а уколы - это необходимый курс витаминов, вакцин и антибиотиков, которые продлевали ему жизнь. Мы надеялись на удачу, хоть это и неправильно, учитывая род нашей деятельности, и с учетом вышеупомянутой удачи, он должен был прожить больше трёх лет...— врач говорил это с ноткой сочувствия. Парень сидел не шевелясь, слова врача уже проходили сквозь него, не доходя до сознания, подняв голову, он посмотрел на врача: — Хосок...умер?-- это все, что волновало его в этот момент. Ком горечи и боли упирался в горло, не давая дышать. — Не совсем,— качая головой, ответил врач,— его состояние сильно ухудшилось в последнее время, рак начал проявляться в более явных симптомах: потеря аппетита и веса, рассеянность, головные боли, затруднение дыхания и тому прочее. В скором времени, по нашим прогнозам, его организм начнет отказывать. Последняя стадия рака - мы уже ничем не можем ему помочь, даже облегчит страдания нам не под силу.— он устало потер рукой переносицу,— При таком состоянии просто необходима госпитализация и постоянное наблюдение врачей. И, собственно говоря, именно это мы и обсуждали во время последнего приема. К сожалению, господин Чон Хосок, наблюдавшийся у нас в течение довольно продолжительного времени, изъявил желание забрать свои документы из больницы, правда, с учетом обязательного перевода в другую. Так как дела подобного характера обсуждаются с людьми, которые находятся выше меня по положению, то это вся информация, которой я располагаю на настоящий отрезок времени. Может, вам принести воды?— по голосу было понятно, что мужчина действительно волнуется за состояние Мина. — Нет...не стоит,— только и смог ответить Юнги,--где..где он сейчас?— голос предательски дрожит, голова начинает болеть, а уши будто заложило. — Даже если бы у меня была данная информация, то я бы не мог вам рассказать. Вы когда-нибудь слышали о термине "врачебная тайна"? Врачебная тайна — медицинское, правовое, социально-этическое понятие, представляющее собой запрет медицинскому работнику сообщать третьим лицам информацию о состоянии здоровья пациента, диагнозе, результатах обследования, самом факте обращения за медицинской помощью и сведений о личной жизни, полученных при обследовании и лечении. Запрет распространяется также на всех лиц, которым эта информация стала известна в случаях, предусмотренных законодательством. Разглашением врачебной тайны является сообщение таких сведений хотя бы одному лицу. Так как вы не состоите в браке и не являетесь ему родственником, оговорки в законе вас не касаются.— мужчина сказал все это на одном дыхании, будто бы каждый день вел подобные разговоры,— Я, как вы могли заметить, и так рассказал вам слишком много, а это, между прочим, подсудное дело. Весь мир, в котором жил Мин Юнги, рушился на глазах, не оставляя надежду вернуть все в привычное русло. Глаза заволокло туманом слез, предметы начали терять свои очертания, а ноги отказывались шевелиться, а так хотелось убежать, спрятаться где-нибудь и плакать, очень долго, давая выход всем эмоциям, что раздирали грудь. Юнги уже собирался уходить, взгляд уперся в бейджик на груди собеседника. — Спасибо, доктор Чхве. — Постойте, это против правил, но не могли бы вы оставить свой номер телефона?— было заметно некое смятение на этом прежде таком холодном лице,— Если вдруг мне что-то станет известно, я вам сообщю. День сменяет день, так проходят недели, сливаясь в месяца. Вы скажете, почему Юнги ничего не делает, а просто даёт времени идти? Юнги не сможет ничего сделать, Хосок умирает, и этим все сказано. Юнги не под силу воскрешать любимых, к большому сожалению. Практически через два месяца доктор Чхве, сдержав свое слово, все таки позвонил Юнги. — Пройдите за мной.— указывая на проход, сказал врач,— Наверное, мой звонок мог вам помешать, но вы так быстро добрались до Пусана, удивлен.— он говорил это с улыбкой на лице, стараясь хоть немного разрядить обстановку,— Вам следует понимать, что состояние пациента критическое, не стоит слишком на него давить. Я очень долго уговаривал его дать разрешение на то, что бы сообщить вам информацию о местонахождении пациента. Он хотел, чтобы вы запомнили его здоровым, но любовь сильнее желаний, сейчас Хосок раскаивается, что поступил глупо и потерял почти два месяца, я бы посоветовал не касаться этой темы сразу, дайте ему хоть немного времени. Не буду вам мешать. Зайдя в палату, Юнги видит перед собой лишь тень Хосока: он был не похож на себя прежнего, сильно исхудал, и еле дышал— все это заставило слезы течь по щеками, на ватных ногах он подходит к кровати. Руки Чона мертвой хваткой сжали простынь, наверное, он очень волнуется. Не теряя больше ни секунды, Мин преодолел оставшееся расстояние до кровати, сжимая шатена в объятиях. В нос ударил до боли родной запах: — Почему?-- эхом разлетается по палате,— Почему ты не сказал мне, почему ты молчал?— Хосок жмется всем телом к парню, прячется у него на груди, давая волю эмоциям, а Юнги чувствует его тепло. Он еще с ним, он живой. Они провели вместе еще около месяца. Но как только их время подошло к концу, произошло то, чего так сильно боялся Юнги - Хосок умер. Не прожить себя длинней, смерть не умеет извиняться. С больницы Юнги забирала мама, он перестал разговаривать и впал в какое-то бессознательное состояние, стал человеком-растением. Конечно, мать была удивлена, что у него кто-то был, и удивилась еще сильнее, когда узнала, что это один из "лучших друзей" Мина, они приезжали к ним на рождество, а после этого и просто погостить, но, видимо, дело не обошлось без вмешательства доктора Чхве. Скорее всего, он посвятил женщину в подробности жизни сына, прося оставить все вопросы на потом. По пути домой она пыталась поговорить с ним, но вместе с Хосоком Юнги потерял связь с окружающим миром, ему все равно. Он провалился в сон, предательски хороший и смертельно необходимый. Солнце нетерпеливо врывается в комнату, не позволяя Юнги спать дольше. Открывая глаза, он чувствует, как что-то внутри исчезло, пропало окончательно и безвозвратно. Послышались чьи-то шаги, неужели все это было плохим сном? Дверь в комнату открывается, черноволосый в нетерпении задирает голову, но это всего лишь мама. Точно, ведь это она привезла его домой, а он размечтался. Его нет, он не воскреснет, а Юнги так этого хотелось бы. — Сынок,— мать не знает как лучше начать разговор,— я приготовила покушать, тебе необходимо поесть, родной,— она мнет фартук на себе и говорит все так же тихо,— я знаю, тебе сейчас очень трудно, но пойми, жизнь на этом не заканчивается, и каждому, рано или поздно, придется через это пройти, никто не застрахован, понимаешь?— уголки губ дернулись вверх, но в этой недоулыбке видны все ее эмоции, она тоже разбита, ведь Хо стал для неё вторым сыном , пусть не родным ,но женщина любила его так же, как и Мина, — Малыш, ты не вернёшь его к жизни, он уже ушёл,--мин хмыкает, прекрасно осознавая всю ситуацию, мать присаживается на край кровати, нежно поглаживая сына по голове, — ты сильный, ты справишься.— Юнги чувствует, как осколки битого сердца превращаются в мельчайшую пыль, ведь Хосок однажды сказал ему тоже самое, он знал, чем закончатся их отношения,— Юна заболела, она, похоже, тоже скучает. — Отвези ее в больницу,— прозвучал хриплый голос. Бросив беглый взгляд на питомца, он заметил, что в этих глазах не осталось блеска, они потухли. Просто, кошка скучает по нему, и Юнги прекрасно ее понимал, интересно, а его глаза также потухли? За матерью хлопнула входная дверь. И все те эмоции, что парень держал в себе, нашли выход: он кричит, слезы катятся по щекам, крушит все что попадается под руку, будь то посуда, обои или мебель. Эмоции заглатывают его целиком. Юнги дерет на себе волосы и кусает губы, не зная куда убежать от жгучей боли в сердце, ему плохо, действительно плохо. — Да пошёл ты в жопу Чон Хосок!— кричит Мин на всю квартиру,— Я слабый! Слышишь!? Я не могу!Ты оставил меня! Почему ты ничего не говорил! Ведь знал же, что со мной будет, эгоистичный подонок. Он успокоился под утро, вытер слезы и пошёл в комнату. Неожиданно парень вспомнил, что Хоби все время писал что-то в своей тетради, но никогда не давал ему посмотреть. Это его последняя связь с любимым. Но, найдя тетрадь, Юнги понял, что в ней всего один лист, остальные вырвали. "Хен, я знаю, что когда меня не будет, ты возьмешь эту тетрадь и захочешь прочитать содержимое, поэтому не буду медлить. Я болен раком со времён школы, знаю это на протяжении долгого времени, проходил необходимый курс лечения, ты и сам видишь синяки от уколов, но..они не дают мне надежды, поэтому прости. Прости, что все так получилось, у нас есть ещё год, может чуть больше, и я постараюсь сделать все, что в моих силах. Прости, что не сказал, прости, что был эгоистом, просто прости. Я бы не смог жить и смотреть, как ты умираешь со мной, и когда меня не станет, а ты об этом узнаешь, просто не теряйся, хорошо? Живи как раньше, не беспокойся много обо мне, Чон Хосок будет беречь тебя с неба, обещаю. Спасибо за все. Я люблю тебя, Мин Юнги." Со временем его квартира перестала напоминать то место, где они жили вдвоем: на полу разбросаны бумаги, мусор в виде банок и упаковок из-под всякого фаст-фуда лежали тут и там, а одежду можно было видеть на каждом квадратном метре. Сев на край кровати, парень закрыл лицо ладошками и замычал, это был тоскливый и длинный стон. Выйдя из оцепенения, Юнги пошёл в ванную,он больше не запирался, теперь не от кого прятать свой обнаженный торс, и то и дело слышать:"О Боже, Хен! Ты бы мог прикрыть дверь, ты же не один!" Облокотившись спиной о кафель, он съехал вниз, обнимая руками колени. Его тело судорожно содрогалось, а всхлипы участились. Горькие слезы обжигают щеки,его сердце болит, а руки, как по сигналу, то и дело размазывают по лицу стекающие слезы. Он забыл когда последний раз убирался, забыл когда вообще смотрел в окно. Забыл, когда в последний раз улыбался. Быстро одевшись в какие-то дранные вещички, вроде потертой кофты и мешковатых штанов, парень вздохнул, последнее время он целыми днями гуляет. Со смерти Хосока прошло шесть месяцев, за это время осень плакала вместе с ним, зима заглушала боль, а приходящая весна подарила ему надежду. "Хосок, спасибо за все, я люблю тебя."