С Наступающим, Олег

      Усталый вздох глухим эхом прокатывается по просторной, богато украшенной комнате. Олег прежде никогда не бывал в подобных местах - венецианский дворец мог вызывать лишь восхищение своей архитектурной изящностью. Утонченный вкус людей, что вкладывали свои силы в проект, он чувствовался в каждой детали. И пусть мужчина считал такой светский пафос чересчур напыщенным и излишним, он решил оставить эти мысли на потом, смирившись с вульгарной обстановкой с самого своего прибытия. День был действительно тяжелым и насыщенным, Олег хотел насладиться каждой секундой заслуженного отдыха. Легкое чувство дежавю свербило глубоко в груди. Волков потянулся, небрежно плюхнувшись на обшитое дорогой тканью кресло, спешно освободился от душного плаща. Так-то гораздо лучше.       Вечно угрюмый, наедине с собой брюнет мог дать себе волю и расслабиться. И только его крепкая рука потянулась к пачке дешевых сигарет в карман, воцарившуюся атмосферу тишины разорвали нетерпеливые стуки со стороны двери. Олег несколько растерялся, но в замешательстве пробыл недолго. Раздраженно под плотной подошвой берцев скрипнул пол. Волков был точно уверен в том, что спокойствие он обретет еще не скоро, ведь в такой час его могли позвать лишь по делу. Хотя, если это был Разумовский, то и ожидать можно было чего угодно. Эта рыжая бестия сама не своя в последнее время. Чего только стоили пестрящие сводки новостей о злоключениях "народного мстителя" - Гражданина. Впрочем, кто сказал, что визит Сергея - плохой знак? Разлучавшие давних друзей годы давали о себе знать, Олег был готов заобнимать до смерти этого придурка. Мысли в подобном ключе несколько приободрили вояку, он легко, со смутным воодушевлением внутри отпер дверь. Но то, что оказалось по ту сторону преграды, разрушило любые его ожидания. Коридор... был пуст? Но Волков мог поклясться, что только что слышал стук, ведь так? Он насторожился, внимательно оглядел просторные "туннели". Ни души. Широкие брови напряженно скользнули к переносице. Уже собравшись возвратиться восвояси, Олег в последний момент заприметил небольшую подарочную коробку, стоявшую едва не впритык ко входу в комнату. "Это какая-то шутка?" - пронеслось в голове. Мужчина ловким движением подцепил шелестящую обертку и вернулся к своему шелковому "трону".       Недоумение в карих глазах сменилось неподдельным любопытством. Если присмотреться внимательнее, можно разглядеть и огонек азарта в блеске черных, как эта ночь, зрачков. Единственная вещь, что напоминала о близившемся празднике. И ведь действительно, как он мог забыть? Ежедневная суета совсем выбила Волкова из колеи. Под перламутровой бумагой фиолетового цвета прощупывалось нечто жесткое и прочное, будто красивой блестяшкой был обернут обыкновенный кейс. Олег подцепил пальцем красную атласную ленту, развязал пышный бант, из под которого выскользнул приложенный лист бумаги. Мужчина повнимательнее вгляделся в записку, от которой как то странно пахло уличной пылью и копотью. В изящных строках угадывалась легкая рука Разумовского. Олег выдохнул, легко улыбнулся уголками губ. Трогательные слова сплетались изгибистой синей волной, предложения звучали в уставшем от событий последних лет разуме нежной мелодией. Олег и сам не заметил, как его губы стали нашептывать послание вслух. Звучно. Мелодично. Сергей даже уделил место короткому стиху.

"... С Наступающим , твой Rаzoom~"

      С последней строкой звенящая тишина вновь заполонила собой комнату. Волков был не просто тронут. Слова Разумовского не казались такими сухими, обжигающими, наоборот - пламя слога было мягким, оно согревало саму душу одним лишь своим существованием.       Мужчина поежился от холодка, пробежавшего внезапно по спине. Ему уже не терпелось как можно скорее взглянуть на подарок, притаившийся под надёжным слоем упаковки. Однако прежде, чем окончательно избавиться от нее, взгляд мельком выхватил еще одну скромную надпись на обратной стороне листа. Вернуться к ней Олег решил после распаковки. И так, вот он - момент истины. Брюнет с минуту рассматривает темную коробку, выполненную из неопознанного, но довольно прочного материала, наконец решается снять крышку.       С громким, чертовски громким грохотом она падает на пол. Олег посчитал, что описать это можно только так. Все его тело мгновенно сковывает холод, судорожный ком подкатывает к горлу. Не отрываясь, он смотрит на свой "подарок". Изогнутая рукоять. Длинный, гладкий ствол. Черный, блестящий курок. Одна... две, три... Пять. Пять пуль алмазной россыпью сияли на дне коробки. Их кристально чистую поверхность покрывали яркие, багровые пятна подсохшей крови. Коробка с треском падает вслед за крышкой. Олег хватается за грудь. Пронзительная боль крепкими тисками сжимает сердце, которое вот-вот выпрыгнет наружу. Что все это значит? Он резко встает, цепляясь левой рукой о подлокотник, до боли в пальцах сжимает предмет мебели, от чего тот податливо потрескивает, вторя гулу бьющей по вискам крови. Мрачную, холодную комнату вновь заполняет стук. Сначала частый, тихий. Но с каждым ударом время будто сбавляло обороты, мелкая трель превращалась в закономерный грохот. - Какого... черта? Эй, там, за дверью! Вы меня слышите?!       Олег почти срывался на крик, но незваный гость все продолжал. Стук. Нет, это совсем не стук. Это выстрел. Что происходит? Неужели на них напали? Началась перестрелка? Нет, вовсе нет. Стреляли не где-то там, наверху, или за дверью. Шум был в голове. В его голове. Стук. Выстрел. Хрип. Волков морщится от боли, однако продолжает движение. Едва волоча тяжелые ноги, он близился к двери. Мрак. Густой и плотный - он окутал помещение так, что уже не представлялось возможным разглядеть ни высокие расписные потолки, ни неприлично широкую, укутанную шелками кровать, ни ту самую злосчастную коробку. Резкий хлопок - еще выстрел. Олег падает на колени, не в состоянии оторваться от пола. В нос бьёт горький запах пороха, от которого даже глаза начинают слезиться. Он продолжает ползти, не желая верить в происходящее, сдаваться. И без того недосягаемая цель становится и вовсе иллюзорной, стоило мраку поглотить и ее. Бах... Бах. БАХ! Выстрел за выстрелом причиняет нестерпимую боль. Олег шипит, но не дает себе воли закричать, как бы того не хотелось. Сильнее того лишь страх, что льдом обжигает и без того ослабевшее тело. Он больше не в силах сдвинуться с мертвой точки. Остается только сдаться. Сдаться и ждать. Ничего не происходит. Все вокруг затихает, только боль по прежнему пронзает все тело, беспощадно жгут свежие раны. Неведомо откуда тусклый луч света падает на чуть смятый лист письма. Еще яркие, живые глаза устремляются на одну единственную фразу.

"Мне жаль, что так вышло, Олег..."

      Дрожащая рука тянется к пистолету. Он закончит дело. Волков взводит курок. Последний выстрел. Он больше не дышит.

***

       Глубокий, шумный вдох раздается в белой палате. Олег жадно хватает ртом воздух, будто все это время пробыл под водой. Мутная картинка перед лицом неспешно проявляется. Стойкий запах медикаментов и свежих бинтов окончательно отрезвляет его от кошмарного сна. Пустые, стеклянные глаза смотрят в потолок. Он совсем не ощущает массы трубок и проводов, плющом обвивающих мужчину с ног до головы и тянущихся к разнообразным приборам и капельницам вокруг. - С Наступающим... Недоразумовский...-Хрипло шепчет он и прикрывает глаза.