red chrysanthemum

Он не помнил, с чего все началось. Наверное, с того, что Железный Человек спас его на Старк Экспо. Благодарность. Восхищение. Эти детские чувства выросли в типичный подростковый фанатизм: слежка за всеми соцсетями, любыми новостями о Тони Старке, гигабайты его фотографий на телефоне и компе, плакаты, развешанные по всей комнате. Но однажды Питер понял, что его фанатизм какой-то неправильный. Газеты часто поливали Старка дерьмом, причем справедливо. И если другие фанаты на форумах либо искали ему оправдания, либо еще больше хейтили, то Паркер же считал, что Старк просто имеет тяжелый характер. Что он просто вот такой — со своими грубыми шуточками, пьяными выходками, показной бравадой. Питер принимал на веру Железного человека из СМИ — и все же продолжал им восхищаться. Когда Паркер получил суперспособности, вопроса, что же он будет с ними делать, даже не стояло. Он всегда знал, что если случится что-то подобное, то он станет помогать людям. Потому что он МОЖЕТ это сделать. Потому что он имеет силу, которая может спасать. Геройствуя в Квинсе, он был полезен — и счастлив. Конечно, было сложно. Попытки скрыть свою новую сторону жизни от тети — вместе со следами в виде синяков и порезов — и при этом вести себя, как нормальный подросток... Слишком много для шестнадцатилетнего школьника. Поэтому, когда однажды он вернулся с патрулирования и вдруг начал надрывно кашлять, он не удивился. Обработав рану, Питер завалился спать, понадеявшись на паучью регенерацию. Наутро кашель возобновился. Питер был удивлен. Неужели он, Человек-Паук, простудился? Это вообще возможно? На протяжении следующей недели его периодически мучили приступы — нечастые, но неприятные. Особое неудобство доставлял комок в горле, который никак не желал отхаркиваться. Когда в мокроте появилась кровь, Питер очень испугался. Настолько, что чуть не пошел к тете Мэй. Но быстро одумался. Решил, что если через неделю не пройдет, то тогда он все и расскажет. Но не сейчас. Через три дня, когда Питер помимо привычных уже кровавых следов на рукаве разглядел красный лепесток, все встало на свои места. Ханахаки. Полумифическая болезнь, романтизированная девочками-подростками. Страшная по своей сути. Он слышал о таком, но вживую ни разу не сталкивался. Случаев заболевания было слишком мало — всего пять-семь процентов на все население. И среди них ещё меньше — удачных исходов. Что он определённо не будет в числе этих счастливчиков, Питер со всей отчетливостью осознал, идентифицировав объект своей привязанности. Ему, конечно, нравилась Лиз, но назвать это любовью он не мог. Догадка прошила внезапно. И, хотя, наверное, это и было предсказуемо, закономерно, — немало шокировала. Что делать, Питер не знал. Генезис недуга был специфичен настолько, что признание в его глазах выглядело равносильным смерти. А, может, и хуже. Он выбрал, вероятно, самое дурацкое из всех возможных решений.

***

Красные хризантемы на черном бархате смотрятся так красиво, что слов для описания не находится. Красиво и больно. Очень больно осознавать, что именно эта красота его убивает. Красный вообще его любимый цвет. Потому что он ассоциируется у Питера с ним. Взлом — незаконное дело. Однако ему— если все получится, как задумано — уже будет плевать на мирские законы. Главное — угадать со временем. Чтобы все прошло хорошо. Правильно.

***

Зайдя в кабинет, Энтони Старк заметил там кое-что лишнее. — Что это такое? — в комнате он был один, так что вопрос был обращен к Пятнице. В этот момент, незаметно для Старка, увлеченного коробкой, в кабинет вошли Пеппер и Хэппи. Они молча наблюдали за диалогом с ИскИном. — Это посылка. — Я вижу, капитан очевидность. Что она делает здесь и кто вообще разрешил приносить ее в мой кабинет, да еще и непроверенную? — Я просканировала ее, сэр, она абсолютно безопасна, — раздался механический голос Пятницы. — Вот уж успокоила, — Старк устало потер переносицу. — Это был я, — напугав Тони своим внезапным появлением, сказал Хэппи. — Что ты? — Я пропустил курьера, потому что вы мне прислали сообщение, что ждете посылку... Старк был настолько взвинчен, что подскочил к Хогану и быстро вырвал у него телефон из рук. Прочитав сообщение, Тони удивленно присвистнул. — Какой восхитительно наглый и гениальный засранец! Пеппер непонимающе переглянулась с Хэппи и с волнением спросила у Старка: — Что случилось, Тони? — Он взломал мой телефон, ты представляешь! — Старк возбужденно носился по кабинету. Потом остановился и подошел к столу. — Интересно, ради чего такие ... — Надо вызвать службу безопасности! Тони, остановись! — Пеппер пыталась воззвать к его разуму, видя, что он начал распаковывать коробку. — Пятница все проверила. — Старк отмахнулся от Поттс. Внутри картонной коробки оказалась еще одна, поменьше. Продолговатая, отделанная под лакированное дерево, она походила на подарочный футляр для вазы или винной бутылки. На вершине крышки-пирамидки была кнопка, которую Старк после секундной паузы нажал. Стенки коробки опали в стороны, раскрылись, словно лотос. Внутри оказалась стеклянная колба с тремя красными хризантемами. Рядом с колбой Тони нашел письмо. Быстро пробежав по строкам глазами, Старк судорожно вздохнул и сел в кресло. Его взгляд опустел; от недавней бодрости не осталось и следа. Он выглядел больным и сломленным. — Что это, Тони? — женское любопытство неистребимо. — Любовное послание. — Не смешно. — Не шучу, к сожалению. На, прочитай. Вирджиния взяла письмо. «Уважаемый Мистер Старк, Надеюсь, моя посылка все-таки дойдет до Вас вовремя, то есть тогда, когда меня уже не будет. Да, я не собираюсь делать операцию по удалению корней, во-первых, потому что я не хочу забывать Вас и свои чувства к Вам, а, во-вторых, потому что это дорого и неэффективно. Потому что эти чувства слишком сильны, и я более чем уверен, что они появятся снова. Как-то так получилось, что я в Вас влюбился. С самого детства я восхищался вами, ведь Вы спасли меня на Старк Экспо. Я знаю, что Вы эгоистичны, слишком увлечены своей работой, что у Вас тяжелый характер, а еще, что Вы годитесь мне в отцы. Но, несмотря на все это, мое сердце принадлежит только Вам. К сожалению, эта болезнь проявилась сейчас, когда у меня наконец появился шанс обратить Ваше внимание на меня. Но увы, теперь этого уже никогда не произойдет. Именно поэтому я решил послать Вам эти цветы. Чтоб хотя таким способом встретиться с Вами. У вас, случайно, нет в доме оранжереи?) Простите, что взломал Ваш телефон. Простите, если доставил Вам неудобство. Спасибо, что прочитали все это и за чувства, что Вы мне подарили. Это было самое лучшее, что случалось со мной в моей жизни. П.П» — О, Господи, — Пеппер в шоке прикрыла лицо рукой. — И что ты собираешься делать? — А что я могу?! — в отчаянье взмахнув руками, прошептал Тони. Ему было отвратительно. В вопросе невольных жертв своих действий Старк старался избегать рефлексии. Сопутствующий урон. Меньшее, чем надо пожертвовать ради спасения большего. Но это… Абсолютно новый уровень. Ну что в нем есть такого, ради чего его стоит любить так самозабвенно, что смерть кажется лучшим решением, чем потеря чувств! Да, у него есть деньги, известность, внешность, харизма. Ничего из этого для Тони не было причиной для, чтобы вот так сходить с ума. Но напористость и наглость парнишки, и этот нелепый мелодраматический жест... Это пугало. Восхищало. Интриговало. От мысли, что некто неведомый - школьник! - взломал часть его защиты, у Старка перехватывало дыхание. Этот фанат определённо наивный - и очень самонадеянный, если считал, что способен выдержать характер Тони. Старк обладал поразительной способностью ломать жизни людей, которые в него верили. Непреднамеренно. Но для многих именно это и было решающим. Человеку, который способен походя, парой слов, оставить на душе несводимые шрамы, очень хочется разбить сердце так же. Парой слов и действий. Впрочем, едва ли парень, видевший Тони Старка разве что в далёком детстве, в СМИ и, может быть, в своих снах, руководствовался такой логикой. Но, чёрт, у него получилось. Тони должен познакомиться с этим П. П. Если ещё не поздно.