Чудовище убили не пули…
Повсюду мерцал свет, и гремела музыка. Шло представление, на которое пришло не так много людей, но все они сейчас хохотали и хлопали в ладоши при каждом действии и нелепом движении актеров. Все выглядело, как в старом всеми забытом черно-белом фильме, все было нелепо. Все было до одури глупо. Блондин с приклеенными усиками вытанцовывал, изображая манеру Чарли Чаплина, стараясь выглядеть так же забавно, как и он когда-то. Все движения были отточены до автоматизма. Никаких ошибок или провалов быть не может и не должно быть. Все должно быть идеально. Но вот, занавес опускается и зрители поднимаются со своих мест, а актеры собираются домой, даже не догадываясь, что были на этой сцене в последний раз, что они больше сюда не вернутся и что всех их ждут огромные перемены. Бэкхен, тот самый блондин, прощается со всеми, убегая скорее домой, чтобы накормить и выгулять своего пса, которого зовут Монен. Как всегда с улыбкой засыпает с ним, мечтая однажды участвовать в самом настоящем спектакле, где у него будет роль, хотелось бы, чтобы главная, потому что делать банальные и глупые вещи в их комедийной пьеске ему уже давно надоело.***
Это было замечательное утро. Солнце светило, как никогда, не смотря на то, что уже прилично похолодало. Бэк встал пораньше, чтобы еще несколько раз повторить роль, которую он давно учит, чтобы пройти пробы на один из лучших сценариев написанных известным автором, О Сехуном. Он надеется, что это тот момент, когда все должно начать налаживаться в жизни. Он сможет уйти из их театра, где им уже давно не платят, но все равно продолжают держать не известно и не понятно зачем. Оставив питомцу еды, Бен выбегает и торопится на работу, потому что пока что его не уволили, и он все равно любит это место за людей, которых там собрал директор. Как ни крути, но тот не может быть плохим человеком, а то, что им не платят, это же не его вина, что мало людей уже ходит на представления. Общество теперь предпочитает живому выступлению фильмы. Однажды это должно было свершиться, просто они все были немного не готовы соревноваться с выдумками других людей. Улыбка на лице парня сияла так ярко, а настроение было так высоко, что не дотянешься даже подпрыгнув. Казалось, ничто не может испортить этот настрой, но, как всегда это бывает, это оказалось не так. Подходя к старому уже потрепанному временем зданию, Бэкхен увидел, что все их костюмы для выступления лежат прямо так на земле, работники столпились у закрытых дверей, на которых огромными буквами было написано ̋Продано! ̋ − Но как же так, Лу? Нас ведь даже не предупредили! — глядя на своего друга и коллегу, воскликнул парень. — Они ведь не могут вот так просто нас выгнать… Он не верил своим глазам. Он надеялся, что у него еще есть время что-нибудь придумать, пока не закрылся их театр, но времени больше не осталось, а жить на что-то надо, причем прямо сейчас. − Директор еще вчера на задних рядах шептался с каким-то пузатым мужиком. Странно, что ты этого не заметил. — Усмехнулся Хань, поправив сумку на своем плече. — Теперь мы все безработные актеры, которых сейчас предостаточно и без нас. Лухан — был из Китая и приехал в Сеул не так давно, но очень быстро подружился со многими из тех, кого встретил после переезда. С Бэкхеном они сошлись не сразу, так как тот почему-то решил, что младшему, Бену, он не понравился и старался его избегать, пока его случайно не заперли в одной из гримерок. Повезло только, что Бэк тогда постоянно задерживался и помог тому выбраться, стащив ключи у уборщиц. Лу был очень добрым, но крайне прямолинейным человеком. Терпеть не мог, когда кто-то много жалуется и ведет себя на публике так, чтобы люди стали помогать ему, поэтому всегда старался за километр обходить так называемых бездомных с их крайне лживых, по его мнению историй. Хань считал, что если у человека случилось что-то плохое, то он должен стараться исправить это и решить проблему, а не пускать все на самотек. В конце концов, никто никому не обязан помогать, слепо веря в не очень складные слова о нищете, голоде и разрухе. − И что же мы теперь будем делать? — Посмотрев на своего друга, чуть ли не прошептал Бен. Младшему так хотелось, чтобы это все оказалось дурным сном. Просто очередным кошмаром, который закончится, как только тот откроет глаза в своей кровати и позовет к себе Монена, чтобы тот поластился к нему и отвлек хозяина от этого всего. − Не знаю, как ты, а я собираюсь вернуться в Китай. Там еще есть возможность устроиться в нормальный театр и не голодать, как здесь. — Сухо ответил брюнет. — А ты сходи, наконец, и попробуйся на ту роль, по которой постоянно вздыхаешь. Ты во сне ее еще не цитируешь? — повернувшись к парню и улыбнувшись, спросил Лу. — А то я бы не удивился таким твоим способностям. Покачав головой, Бен подошел к другу и обнял его, ненадолго утыкаясь носом в его плечо и постукивая по спине. − Я буду скучать по тебе, Лулу. — пробормотал юноша и отстранился, снова широко улыбаясь, как и этим утром. − Ну, сколько тебе говорить? Не называй меня так! — возмутился старший. — Меня итак всерьез никто не воспринимает, еще ты тут со своими прозвищами глупыми! — оба они знали, что это было напускное раздражение, чтобы было легче пережить расставание довольно близких друзей. Хоть они пробыли и не так много времени вместе, как хотелось бы, но казалось, что они знают друг друга уже сто лет, не меньше. Посему было так странно и непривычно внутри, когда Лухан развернулся, больше ничего не говоря, и просто пошел прочь, не оборачиваясь. Проводив друга взглядом и снова ненадолго посмотрев на закрытые двери театра, Бэкхен достал распечатки с ролью и направился к офису Мистера О, чтобы пройти прослушивание, которое идет уже пару дней. Бен сомневался в себе, потому что, раз уж никто до сих пор не был выбран на роль, может, он тоже не сможет пройти, может это труднее, чем он думал, повторяя давно заученные фразы своего любимого персонажа.***
Подбегая к офису, блондин заметил менеджера Сехуна, Ким Чонина, и подбежал к нему, чтобы узнать хоть что-то об отборах на роль, может, этот человек вообще только посмотрит на него и скажет, что тот не годится. Или же наоборот сразу же заметит в нем сходство с героем пьесы. − Мистер Ким, здравствуйте! — воскликнул парень, привлекая к себе внимание мужчины в строгом деловом костюме. — Как я могу попасть на прослушивание, это чудесная роль, и я хотел бы сыграть ее так, чтобы все запомнили! Он сам удивлялся тому, что несет прямо в глаза менеджеру и то, что у него хватило смелости подойти к нему вот так — это было странно для него. − Можете не напрягаться, роль только что отдали другому. — усмехнулся Ким и оценивающе посмотрел на Бэка. — А я вам могу посоветовать только одно. Вы симпатичный, воспользуйтесь своими данными. — Всунув бумажку в руку парня с адресом, тот сел в машину. — Выступите там, получите деньги и забудьте. Всего хорошего вам! Уезжающая машина забрала с собой мечты Бэкхена и оставила внутри лишь глухое разочарование в происходящем. Адрес на бумажке был незнакомым, а слова Чонина не особо внушали желание съездить и проверить, что там находится, но парень все же решился, садясь на трамвай и внимательно смотря по названиям улиц, чтобы хоть как-то сориентироваться. Проехав около 10 минут, актер вышел напротив какого-то бара. Обрадовало только то, что это оказался не пункт его назначения, поэтому он облегченно выдохнул, чуть проходя вперед и еще раз сверяясь с написанным. И все-таки стоило ему просто отправиться домой, потому что стоя напротив стриптиз клуба, парень был обескуражен и расстроен. Он даже не подумал, что ему могут открыто предложить сделать что-то подобное, да и к тому же, судя по входящим людям, это место было для любителей нетрадиционной ориентации. Нет, Бэкхен не ненавидел таких людей. Он сам был геем. Но он не хотел бы, чтобы кто-нибудь узнал об этом, ведь могли быть не самые лучшие последствия такого его выбора. Как минимум его бы избили в какой-нибудь подворотне, как максимум, еще бы и изувечили как-нибудь, если бы не убили вообще. − И что же мне теперь, голодать придется? — Сам у себя спросил Бен, не замечая совсем рядом с собой высокого мужчину в черном костюме, который смотрел на него с каким-то интересом во взгляде. Ему понравился этот мальчишка, и то, что тот стоял напротив его заведения с какой-то бумажкой в руке, заставило его подумать, что ему легко удастся уговорить того прыгнуть в его постель. Все же не каждый пойдет в стрип-клуб, чтобы зарабатывать на жизнь, если он правильно понял слова блондина. Моральные устои только начали падать, а он уже умудряется находить такие прекрасные экземпляры среди всех людей. Глядя на этого парня, мужчина точно знал, он получит его, что бы ему ни пришлось для этого сделать. Возможно, он даже заберет его к себе навсегда, больно уж красивый чертенок. Но о том, на какое время тот ему понадобится, он подумает позже.А сейчас…