***
Школа Ксавьера живёт по определенному расписанию. Хотя, Каролина не была приверженицей правил, соблюдать их было необходимо. И вот сейчас, когда вся школа спит, девушка делает тоже самое. Лежит на спине. Под головой самая мягкая подушка. Лишь бы рога находились в комфорте. Однако, тело Каролины покрылось мурашками, значит, они что-то чувствуют. Судя по всему, что-то очень нехорошее. Каролина сжала ладонь, вместе с тем край теплого одеяла. Девушке снился кошмар, который был реальнее, чем могло показаться. Ведь это не первый ее плохой сон, связанный с кем-то. Она видит страшные вещи. Чувствует боль. Будто бы она вовсе не зритель происходящего, а самый настоящий участник. Когда случается самое ужасное, Каролина подскакивает с места. Руками обхватывает плечи. Больно. Очень больно. Перед тем, как встать, делает несколько глотков воды, приводя себя в чувство. В зеркале видно, как ночная рубашка в некоторых местах пропиталась кровью. Когда ночнушка рухнула на пол, Каролина смогла разглядеть большие ожоги и царапины. Дотрагиваться до них было жуть как больно, однако, девушке удается снять небольшую часть боли. Всё — таки, эта школа может научить многим полезным вещам. Каролина не знает, зачем постоянно помечает такие вот дни в блокноте. Последняя запись была сделана чуть больше недели назад. После того дня на груди мутантки красуется длинный шрам. Сейчас она уже и не помнит тот сон, однако на бумаге написано:«Длинные когти. Не успела увернуться». Чёрт его знает, что это значит. Приходится лечь на живот. Сейчас спина слегка ноет, поэтому следует поменять привычную позу. Каролина надеется, что это не повторится в ближайший месяц. Ей не нравится покрываться шрамами из-за кого-то. Она не уверена, но кажется, что она просто проживает с кем-то несколько минут жизни. И каждый раз эти минуты становятся ужаснее и ужаснее.***
После того ужасного случая в библиотеке прошло более двух недель. И в течение этого времени я старалась не попадаться на глаза профессору. Было стыдно за своё поведение. Я всегда старалась быть сдержанной и показывать, что могу себя контролировать. Но на деле оказалось, что это меня контролируют. Но лучше быть под контролем Ксавьера. Наверное… Мы никогда не были близки с ним. Я, конечно, благодарна ему за спасение, но и только. Тогда я была благодарна судьбе, что она дала мне второй шанс, но сейчас я понимаю, что проживаю жизнь напрасно. Я не помню ничего, что было до того момента, как Чарльз нашёл меня. Он говорил, что возможно меня ищут, а, по-моему, кто-то просто рад, что наконец-то избавился от меня. Рогами я почувствовала приближающегося человека, из-за чего резко обернулась. Ко мне подошёл невысокий парень со смуглой кожей. В руках его была небольшая бумажка, которую он протянул мне сразу же, как только остановился. — Что это? — поинтересовалась я, остерегаясь брать её в руки. По-моему, это фотография. Помню, Джубили показывала мне свою коллекцию. Они всегда были у неё красочными, что неудивительно для неё. — Я нашёл это у себя под кроватью и подумал, что нужно вернуть, — заикаясь, выпалил мальчишка. Боится? Как только я протянула руку, он отошёл шаг назад. — Спасибо, — поблагодарила я его, как только забрала фотографию, на что он слегка кивнул и коротко улыбнулся. Развернув фотографию лицом к себе, мой взгляд сразу упал на брюнетку с небольшими выступами на голове. Проведя рукой по нынешним рогам, я поняла, что раньше они были не такими массивными. Но неужели это на самом деле я? Тогда что этот снимок делает здесь? На моих плечах лежала женская рука. Она принадлежала широко улыбающейся блондинке, что стояла слева. Позади неё стоял юноша в очках, в котором я, на своё удивление, узнала Хэнка. «Значит, мы были знакомы? Но почему он скрывает это?» Плечом к плечу с Хэнком стоял русоволосый парень с короткой стрижкой. На лице его не было и намека на улыбку, а руки были скрещены. Видимо, ему совершенно не по нраву была сложившаяся ситуация. Справа от меня стоял рыжий худощавый парень, что был почти на голову выше меня. Я вообще заметила, что не самая высокая на фотографии. Как обычно. Его улыбка не была такой же широкой, как и у блондинки, но мне она показалась до боли знакомой. И последним на снимке был белокурый парень с крыльями за спиной. Мутации у всех разные, и каждый раз я удивляюсь чему-то новому. И этот случай не исключение. Почему-то он больше всех заинтересовал меня. Крылья его были белоснежными, словно ангельские. Он стоял прямо, уперев руки в боки. На лице играла ухмылка, а в глазах плясали чёртики. Неужели, фотографии могут настолько передавать человеческий образ? Обратив внимание на задний фон фотографии, я поняла, что она была сделана здесь, в этом особняке. Кажется, что я даже знаю, в каком именно месте. До боли знакомая картина виднеется в углу, торшер, свет которого озарял комнату. То, что я сейчас чувствую — не передать словами.Резко встаю.
Один ответ на тысячи вопросов здесь. Он находится у меня прямо под носом, но я его упорно не замечаю. Как быть, если я просто не могу этого вспомнить?Срываюсь с места.
Обман? Иллюзия? Нет, всё так, будто было на самом деле. Но, что же тогда было? Как быть, если я просто не могу этого вспомнить?Бегу так быстро, как только могу.
Боюсь, что всё это раствориться прямо у меня на глазах. И ответ выскользнет из рук, пропадая навсегда. Чувствую, что я уже близко. Фотография ведёт меня в нужном направлении. Или же это всё-таки отголоски прошлого, что скрывается за чёрной завесой? Как быть, если я просто не могу этого вспомнить? Без стука я буквально влетаю в кабинет, в котором идёт урок. Профессор странно смотрит на меня и, кажется, даже задаёт какой-то вопрос. Но я не обращаю внимания, внимательно изучая кабинет. Из-за справочных материалов предмета, комната совсем не похожа на ту, что была раньше. Ситуацию спасает именно та картина, которую я сразу же вспомнила. — Объяснись, Каролина, — голос профессора прозвучал в голове, прогоняя все мои мысли прочь. — Что с тобой происходит? Игнорируя голос Чарльза, я подняла фотографию, чтобы одновременно видеть и её, и картину. Новые вещи, не присутствующие на фотографии, начали растворяться, заменяясь старыми. Снимок словно возвращал меня в прошлое. В день, когда он был сделан. — Ребят, смотрите, что я нашла! — сказала та самая блондинка, входя в комнату, где мы все сидели. В руке она покрутила фотоаппарат. — Ещё одна твоя глупая идея, Рейвен? — поинтересовался крылатый парень, ухмыляясь. Такое ощущение, будто бы он постоянно делал так. — Фотография на память? Неплохо, я — за! — показывая большие пальцы на обеих руках, высказался рыжий парень. — Оторвите свои ленивые задницы от диванов, — громче, чем хотелось бы, потребовала Рейвен. Одним движением руки она легко подняла сначала меня, потом Хэнка, словно мы ничего и не весили. Должно быть, она довольно-таки сильная девушка. Остальные поднялись сами, кроме одного. — Алекс, тебе особое приглашение нужно? — блондинка явно была не рада от такого поведения. Но, вопреки всем моим ожиданиям, он лишь закатил глаза и встал, скрестив руки на груди. Воспоминание резко обрывается. Последнее, что я запомнила, это вспышку фотоаппарата. Меня словно окатили ведром холодной воды. Прошлая я казалась такой счастливой, а эти люди. Мы. Мы же вели себя как друзья. А теперь этого всего у меня нет. Почему? — Каролина, я тебе сейчас всё объясню, — начал говорить профессор, но я его тут же перебила. Хотя, это, скорее всего, была уже другая я. - Не нужно ничего говорить, Чарльз, — хриплым голосом сказала я, протягивая худую руку вперёд, ладонью вверх. — Ты лишь вернёшь то, что по праву принадлежит мне. Ребята начали вставать. Один за другим они покидали свои парты, медленно подходя к двери. — Я не просила тебя о помощи, — рыкнула я, отдёргивая руку назад. — Из-за тебя у меня опять будут проблемы. - Пора становиться смелее, Каролина, — услышала я хриплый голос. — Если ты не добьёшься свободы, то я сделаю это за тебя. И уже непонятно было, звучит этот голос у меня в голове или его слышат все. Я думала, что начинаю сходить с ума взаперти, но оказывается всё намного хуже. Я начинаю терять не только разум, но и саму себя. И становится по-настоящему страшно. Кто из двух я настоящая? Я села на одну из парт, закрывая уши руками. Но это не помогало мне избавиться от назойливого хриплого голоса. «Сделай это! Сделай! Сделай!» «Ну же, не тяни» «Потребуй его вернуть тебе память!» — Откуда ты знаешь, что это сделал именно он? Откуда такая уверенность, чёрт возьми? — яростно выкрикнула я, ударяя кулаком по месту рядом с собой, отчего деревянная парта раскололась надвое. Видимо, это и стало последней каплей Чарльза. Моё тело парализовало. Мыслей не было. В голове лишь звучал один мягкий голос. Он говорил много, говорил не по делу. Говорил успокаивающе. Я сама всегда так успокаивала внутреннее я. Видимо, профессор узнал об этом с помощью моих воспоминаний. На плечо опустилась теплая ладонь. Хэнк, как и Чарльз, всегда оказывался рядом. Иногда мы даже разговариваем по душам. Редко, но очень долго. — Пойдём, Лина, — мягко обратился Хэнк, потянув меня за плечи. В голове ещё звучал голос Чарльза, потому сознание было затуманено. Хотелось прилечь. В коридорах было шумно. Это школа, Каролина, пора бы уже привыкнуть. Хотя, раньше, здесь было пусто и тихо.***
— Это действительно она? Поверить не могу, — Рейвен провела рукой по волосам, избавляясь от прядей, что лезли в глаза. — Мне удалось закрыть доступ к самым тяжелым воспоминаниям, однако внешне она останется такой навсегда, — Чарльз говорил спокойно, однако в голове возник образ Каролины. Тогда она корчилась от боли, моля Ксавьера убить ее. Он никогда не смог бы. — Но ее память начинает возвращаться, не так ли? — спросил зверь, зная ответ заранее. И никто из них не понимал, чем вызвана такая буря эмоций, которая охватывают девушку. — Сейчас нам стоит вернуться к более важному вопросу, — вставила свое слово Мойра, явно не понимая, что происходит.***
У меня никогда не было соседки по комнате. И, скорее всего, не появится никогда. Но так даже лучше. Лучше делить пространство с самой собой, чем с кем-то чужим. Ещё раз взглянув на фотографию, я провела рукой по каждому из мутантов, задерживаясь на ангеле. Почему ангел? Всё — таки, крылья. Жмурюсь, однако ничего не происходит. Никаких шевелений, пусто. Словно я в темной комнате, которая скрывает от меня мою же жизнь. Но почему? Я буду ждать от Чарльза объяснений. А пока нужно немного отдохнуть. Однако, не выходит. Рога начинают пульсировать. Что-то происходит или не точно произойдёт. Руки начинают дрожать, а тело охватывает синяя дымка, пытаясь защитить меня. Нужно срочно сказать профессору. Он должен быть в курсе. Бегом спускаюсь по лестнице, никого не задевая. Или же просто моя силовая оболочка не даёт этого сделать. Останавливаюсь на полпути. Профессора в кабинете нет. Сосредоточившись, пытаюсь найти его метафизически. Церебро. Рога начинают пульсировать сильнее. Нужно спешить. Всё железные двери открываются от одной моей мысли, пропуская внутрь. Перед самой последней дверью становится жарко, и приходится положить больше усилий, чтобы открыть круглые двери. И кажется, я делаю это очень вовремя. Церебро уничтожено. Я вижу полыхающие стены, летящие искры. И только потом перевожу взгляд на мутантов, среди которых есть обычный человек. Что она здесь делает? — Ты как всегда вовремя, — сказала блондинка с того снимка. Она помнит меня? Человек перевела взгляд куда-то за мою спину. Все остальные сделали тоже самое. Когда пришло моё время обернуться, кулаки сжались. Ангел, не так ли? Но почему я так сильно реагирую на него. Он заметно изменился. Что чувствовала бы я, если бы не увидела то фото. Наверно, чувства разрывали меня на части. — Эрик? Что-то знакомое. Магнето. Я знаю. Он вытянул руку, притягивая к себе Чарльза. Вот только моя реакция не заставила ждать. Когда профессора окутали синие полосы дыма, он остановился. Повис в воздухе между нами. Тогда один из нас решил воспользоваться своей способностью. — Алекс, стой! Странный мужчина, стоящий перед ангелом, вытянул руку вперёд. Его глаза загорелись бирюзовый цветом, в то время как мой ошейник начал сдавливать горло. Несколько событий произошло одновременно, из-за чего я не успела многого понять. Ошейник сжал моё горло так сильно, отчего дышать не было сил. Пришлось отпустить профессора, из-за чего он попал к ним в руки. Когда я почувствовала свободу на шее, в голове прозвучал этот голос. Он будто бы заполнил все клетки моего организма. «Всё откроется, дитя моё» Вместе с ошейником, разлетевшимся в разные стороны, сила, сдерживающаяся им тоже начала разрастаться, заполняя сначала меня, затем и всё вокруг. Голова нещадно раскалывалась от переизбытка информации. Плыли образы, картинки. Я чувствовала, как переживала свою жизнь заново. Всё самое плохое и самое хорошее одновременно ударило по мне, заставляя захлебнуться в водовороте чувств. Кажется, я помню.