***
— Гарри, Гарри! Ты опять о чем-то задумался? — спросила Джинни и убрала с его плеча сухую травинку. Они только что целовались, валяясь на траве за высокими кустами диких цветов, чтобы их не видел никто из домашних, в особенности Гермиона и Рон… А так как сад перед приездом Гарри выкосили, но скошенную траву не убрали, завядшие листья цеплялись к одежде и волосам. — Нет, то есть да. Извини… — пробормотал Гарри, поправляя очки. С приездом Гермионы ему стало как-то не по себе. — Не надо извиняться, что ты! Я все понимаю… — и Джинни на удивление естественно и без смущения улеглась ему головой на колени. — Знаешь, когда я думаю о том, что случилось в Министерстве Магии, мне кажется, что никто другой не смог бы так бесстрашно противостоять Пожирателям Смерти и… никто другой не смог бы так организовать нас и… Джинни восхищенно тараторила, а Гарри снова, сам того не заметив, перестал ее слушать. Мысли ускользали и путались. Невозможно было сосредоточиться, когда с его ракурса открывался вид на пусть и довольно целомудренное треугольное декольте, но он-то видел Джинни и в пижаме с расстегнутыми верхними пуговицами… Девушка улеглась поудобнее. Гарри хотел было возразить, что не был таким уж единственным и неповторимым против Волдеморта. После разговора с Дамблдором Гарри это знал и много думал о том, хотел бы он поменяться с Невиллом местами или нет, но сказать все это Джинни было совершенно невозможно. Слова отказывались собираться в связные предложения. И Гарри робко положил ей руку на живот, так что большой палец касался узкой полоски нежной кожи между поясом брюк и уползшей вверх майкой. Джинни не отреагировала, но он на всякий случай настороженно замер, потому что Чжоу за подобное могла и пощечину залепить. Нет, конечно, такого никогда не случалось, Гарри руки с Чжоу не распускал. Хотя китаянка с Когтеврана совершенно точно гордилась тем, что они встречались, и выставляла их отношения напоказ, что Гарри ужасно раздражало, но никогда не переходила грань, определявшую немалую дистанцию между ними. Она даже целовалась без языка, впрочем, Гарри тогда и простых прикосновений было достаточно, чтобы почувствовать очевидное, дурманящее желание. Поэтому он и сам был рад, что Чанг не стремилась прижиматься к нему, не дай бог еще заметит! Джинни потянулась, как со сна, от чего майка попозла выше. Мысли о Министерстве и Волдеморте окончательно растворились в голове. Единственное, что здесь и сейчас волновало Гарри — это тень от чертополоха, стрелкой указывавшая на округлую грудь девушки. Гарри продвинул ладонь вверх на целых два сантиметра, чувствуя, что в штанах происходит куда более смелое и решительное движение. Он снова настороженно глянул на Джинни, не представляя, заметила она или нет. Но девушка только заулыбалась и поерзала у него на коленях, от чего стало совсем жарко. А потом (к счастью или нет — Гарри не знал) Джинни приподнялась и потянулась целоваться. Так они и завалились снова назад в полутень невысокого кустарника. Все это сводило Гарри с ума. Уезжая к Дурслям, он представлял себе, как проведет месяц в гнетущей тоске по крестному, как будет перебирать в уме совершенные в Министерстве ошибки и невероятно скучать по Гермионе и Рону. Но Дамблдор неожиданно забрал его с Тисовой уже на следующий же день. А на залитой солнцем лужайке перед покосившимся невероятно уютным и таким родным домом в три этажа его встретил взмыленный Рон. Лучший друг сходу стал жаловаться на то, как невыносимо, оказывается, переносить соседство с Флер, которая гостила у родителей с Биллом. Поговорить о том, что волновало Гарри, друзьям не удалось, так как Рон буквально не затыкался. Казалось, что за последние сутки он пережил больше, чем за весь прошедший год. И Гарри слушал, улыбаясь, и постепенно даже увлекаясь рассказами Рона о том, как Флер по утрам выходит из ванной в одном только полотенце и на спине оно спадает ей почти до… «ну ты понимаешь. А потом она юркнула в комнату Билла! Мама с Джинни свалили в город, чтобы подобрать ей какой-то шмот. А папа торчал в гараже… и они… прямо тут…» Рон постеснялся рассказать Гарри о том, как полчаса стоял в коридоре, зачарованно слушая громкие стоны Флер и ее возгласы на французском с возбуждающим грассирующим «р». Но Гарри понял это и без слов. А когда на следующее утро сам столкнулся с полуголой француженкой, на собственной шкуре прочувствовал, что имел в виду его рыжий друг, хотя белокурая Делакур действовала на него совсем иначе. — О, бонжур! 'Арри! — улыбнулась девушка и быстро чмокнула оторопевшего парня в щеку. Все, что успел заметить Гарри — это капельки воды на ее плече и сладкий диковинный запах лаванды и чего-то еще… Мокрая прядь светлых волос хлестнула его по лицу, когда она резко развернулась и направилась в спальню девочек. О, да… спина у нее была, у-у-ух! И вся мокрая, словно она и не вытиралась, а просто замоталась в полотенце… А потом он зашел в запотевшую после француженки ванную комнату. Она спустила почти всю горячую воду, так что ему нужно было ждать, когда котел подогреет воду — пользоваться магией несовершеннолетним волшебникам миссис Уизли строго запрещала. И Гарри стал ждать, потому что лезть в ледяной душ совершенно не хотелось. Он присел на табурет и прикрыл глаза, задумавшись о том, зачем Флер нужно столько горячей воды, может, это необходимо, чтобы поддерживать магию вейл? Однако ожидание скоро ему наскучило, и он залез в ванную. Тут-то Гарри и увидел ряд флаконов с надписями на французском, сильно потеснивших привычные шампуни. Кажется, даже в кусок мыла были вплавлены какие-то лепестки. Не удержавшись, Гарри зачем-то взял один тюбик и, открыв, понюхал… Лаванда с ванилью… или чем-то еще… Неконтролируемое возбуждение затмило мозг. К счастью, в отличие от Хогвартса, ванная комната в доме мистера Уизли запиралась! В тот же день с ним случилась «Джинни». Гарри даже сам не понял, как все это началось. Как будто само собой. Она просто поцеловала его, а он ответил… И никаких объяснений и странных разговоров. Джинни просто брала его за руку и, улыбаясь, тянула в укромный угол целоваться. При матери и Роне она старалась этого не делать, чему Гарри был очень рад, так как Рон, застукав их за сараем мистера Уизли, пришел в ярость. Джинни тогда обозвала его козлом и посоветовала не отвлекаться от подглядывания за невестой брата. Рон покраснел и, пнув ногой валявшуюся в траве выхлопную трубу от магловского автомобиля, пошел прочь. Гарри хотел было пойти за другом, но Джинни снова потянула целоваться. Рон дулся на Гарри пять дней, игнорируя друга, что, конечно, здорово омрачало неожиданно прекрасные дни в Норе. Но Джинни разумно уверяла, что Рональд перебесится, ему гормоны в голову бьют, так как эта коза все время рядом крутится. Гарри улыбнулся, чуть покраснев, так как тоже самое можно было сказать и о нем. Стало стыдно, ведь Джинни, похоже, думала о нем лучше, а он только и мечтал, что… Ох, даром, что сам процесс Гарри представлял себе несколько сумбурно, зная женскую анатомию только по книжке, которую близнецы презентовали Рону. А Джинни так и продолжала прижиматься к Гарри при каждом удобном случае, что было восхитительно. Как-то раз ему даже показалось, что он уловил в ее волосах нотки знакомого запаха одного из французских шампуней. С другой стороны, ничего удивительного: ведь весь дом словно пропитался этими волнующими ароматами. А еще Гарри перестали сниться кошмары. Правду ли говорил Дамблдор, что Волдеморт больше не сунется к нему в голову или нет — Гарри не знал. Но «терзали» его теперь другие сны. А может, дело было в том, что парень стал сильно меньше спать. Ночами, когда в Норе становилось тихо, Джинни бесшумно прокрадывалась в спальню мальчишек и жестами звала Гарри наверх, на чердак. Оказывается, там имелся люк на крышу, куда миссис Уизли, правда, запрещала лазить, чтобы не беспокоить упыря, но ночью родители ведь спят! И ребята устраивались на небольшом ровном участке покатой крыши. Гарри сидел, прислонившись спиной к черепице, Джинни устраивалась у него на коленях, так что очень скоро ему становилось неловко, но ее это не смущало. — Экспекто Патронум! — говорили они хором. И прекрасный олень скакал в небе рядом со светящейся лошадью. А потом Джинни запрокидывала голову так, что невозможно было ее не целовать. На пятую ночь Гарри случайно потрогал ее грудь. Вернее, случайно это было или нет — он не знал, но когда его ладонь каким-то магическим образом оказалась на ее груди, он замер, боясь пошевелиться. И хоть Джинни не возражала, Гарри почувствовал, как рука вспотела. Ткань ее пижамной рубашки была слишком тонкая, а бюстгальтера на девушке, конечно же, не было. Голова кружилась от воображаемого продолжения. Конечно, он вряд ли бы решился на что-то, так как и пальцем старался не шевелить, но тут пошел дождь и волей-неволей им пришлось спуститься. Внизу послышался голос миссис Уизли: она заторопилась на улицу снимать белье с веревки. Поэтому Джинни скрылась в спальне, а Гарри, приходя в себя, остановился перед дверью и понял, что совершенно точно хочет сейчас уединиться. Такое было возможно только в ванной комнате, куда он и направился. — Ой! Это ты! — встретил его донельзя смущенный и на глазах краснеющий Рон. Он застирывал вручную свой пододеяльник. — Бесит, что нельзя колдовать… — Понимаю, я тоже вчера под утро стирал ходил. Флер — это кошмар, — и друзья улыбнулись друг другу. Рон больше не злился. — А ты чего? — Эм… в душ хотел… в холодный, — зачем-то добавил Гарри. — Ну, давай, я потом тоже, пожалуй, схожу… — и Рон принялся отжимать тяжелую от воды ткань. А Гарри неловко разделся, (благо эрекция уже сошла на нет) залез в ванную и, плотно зашторившись, потянулся к одному из флаконов Флер… И ванную комнату наполнил мускусный аромат… К счастью, Рон включил воду в раковине на полную, так что ее шум заглушал слишком тяжелое дыхание обоих мальчишек.Все, что учащиеся Хогвартса хотели узнать про ЭТО, но не у кого было спросить
7 июня 2018 г. в 21:14
— О, не спешите так, прелестница моя — богиня утренней зари! — игриво пропел Флитвик, лукаво глянув на влетевшую в учительскую Синистру. — Педсовет снова откладывается. К нашему многоуважаемому восстановленному в должности директору в очередной раз нагрянула комиссия по поводу загадочной кончины прошлого директора. Опасная работа — школой руководить!
Минерва укоризненно посмотрела на Филиуса. Траур по Амбридж давно уже был снят, да и никто, кроме Филча, не тосковал по генеральной инспекторше, но МакГонагалл требовала соблюдения приличий. Поэтому в траурной повязке заставили ходить даже Трелони.
— Присаживайтесь, пожалуйста, милейшая Аврора. Я вам место придержал! — продолжил Флитвик и легко взмахнул палочкой, сняв с соседнего стула чары невидимости.
Аврора окинула взглядом учительскую — а ведь она и вправду пришла последней. Ну, за исключением Снейпа, конечно.
Наверное, все-таки не стоило зачаровывать настенные часы так, чтобы они показывали на два часа меньше, тем более трюк все равно не сработал. Северусу было плевать, показывают часы пять утра или четыре часа ночи. Ему же приспичило! Проснулся и давай ее лапать, несмотря на возражения!
Что стряслось с любовником, Аврора не понимала, думая поначалу, что он просто соскучился из-за затянувшейся ссоры. Но, видимо, нет, потому что это повторялось все чаще! Наверное, вошел во вкус! И как бы ей ни нравилось заниматься с ним любовью, сон — это тоже базовая потребность нормального человека! А интим может подождать и до утра. Поэтому в четыре утра они все-таки разругались, а позже благополучно проспали завтрак, так как чары с будильника Синистра снять забыла.
С другой стороны, чего переживать? Все равно педсовет задерживался!
— Благодарю вас, Филиус! — шепнула она, заняв место. — Вы меня буквально спасли! — она глянула на второе свободное место между Трелони и Хуч. Эти две алкоголички за последний год капитально спелись, но для конспирации никогда не садились рядом, оставляя между собой свободное место, чтобы никто не догадался.
— Боюсь, сегодня не повезет Северусу. Он ведь тоже, если вы не заметили, задерживается, — и, не сдержав коварную улыбку, Флитвик откинулся на стуле, продолжив читать подозрительно глянцевое издание.
Снейп был легок на помине, но, в отличие от Авроры, зашел он с бесстрастным лицом, словно отсутствие Альбуса нисколько его не удивило. Северус тоже оценил единственное свободное место за столом и невозмутимо направился в излюбленное кресло в углу учительской, откуда начал привычную пикировку с Минервой. Только Аврору это больше не забавляло, а скорее наоборот. Теперь-то она знала, что Снейп не просто так терпеть не мог МакГонагалл. Синистра старалась не думать о том уничтоженном воспоминании, но оно всплывало в мыслях чаще, чем хотелось бы. Аврора могла шутить и улыбаться, но все равно, глядя в зеркало, каждый ее изъян, каждая морщинка вокруг глаз напоминали о вечно молодой и бесконечно прекрасной рыжей девице в его памяти.
— Филиус, что вы такое интересное читаете? — спросила она, чтобы отвлечься от тягостных размышлений. Она ведь обещала себе больше не третировать Снейпа этой темой.
Флитвик без слов закрыл журнальчик, демонстрируя обложку.
— Ведьмополитен?! — изумилась Аврора. Вот уж чего она не ожидала.
— Конфисковал на последнем занятии у девицы Уизли и вот нашел в кармане мантии. Все-таки чары расширения — это, знаете ли, удивительная магия! У меня левый карман мантии обычный, я там очки храню. А правый — с чарами. Но сегодня я проснулся тоже в довольно специфическом настроении… — Флитвик глянул на краснеющую от едких замечаний Снейпа Минерву, — и сунул очки не в тот карман! Пришлось разбирать, что там накопилось за последний месяц. Вот журнальчик под руки и попался. Всяко интересно, что у школьников на уме!
И с этими словами Филиус открыл разворот с изображением большой вычурной кровати с кованной спинкой и рельсами под ножками. Синистра прищурилась и потянулась за очками. Подзаголовки вокруг иллюстрации гласили: «10 способов доставить твоему парню незабываемое удовольствие», «5 секретов волшебной ночи с волшебником», «3 вещи, которые должна знать каждая ведьма перед первым сексом!»
— Настоятельно рекомендую глянуть шестой вот здесь! — Флитвик провокационно посмотрел на коллегу, и Синистра прищурилась, всматриваясь в текст, а затем звонко рассмеялась. Филиус тоже широко улыбнулся, обнажая ряд массивных гоблинских зубов.
— И вправду прелестно! — еще раз глянув на изображение магической кровати, которая, судя по рекламной статье, была оснащена различными чарами эротического характера, Аврора убрала очки. Ее давно не интересовал никто, кроме Снейпа, но, кокетничая с Флитвиком, она все равно старалась выглядеть попривлекательней.
— Что у вас там такое? — заинтересовалась Чарити и поднялась со своего места.
Флитвик чуть подвинул журнал, так чтоб магловедша могла подойти к нему с другой стороны. Женщина склонилась к столу, тоже поправляя очки, и, покраснев, заулыбалась.
— Мерлин всемогущий, это что — правда? — наивно и прямолинейно спросила обалдевшая Чарити. — Мужчинам такое нравится?
— Ну, это у Филиуса надо спрашивать! — шутливо сказала Аврора. — Или у Северуса!
Снейп с Минервой перестали цапаться и тоже обернулись на Флитвика, плотно окруженного женской частью коллектива Хогвартса. Игнорировали чтение Ведьмополитена только Сибилла и мадам Хуч. Не стерпела даже Помона.
— О боги! — Минерва закатила глаза, лишь увидев заголовки, и не стала вчитываться в текст.
— Джиневра Уизли в некотором плане не по годам развитая девушка, — пожал плечами Флитвик.
— Глупости какие, Филиус! Ей всего четырнадцать! — возмутилась МакГонагалл. — Она еще ребенок, и я постараюсь, чтобы подобные вещи больше не попадались ей в руки!
— Дорогая моя Минерва. Ребенком она была, когда робко села на табуретку в ожидании распределения. Теперь это уже цветущая девушка! Так что я бы на вашем месте озаботился не изъятием у нее подобного чтива, а предоставлением соответствующих пособий по безопасности. В плане половой жизни.
— Что вы такое говорите! Подобные вещи недопустимы в Хогвартсе! — праведно вспыхнула Минерва.
— Это вполне естественно, — как можно невиннее начала Аврора. Ее давно забавляли наивно-пуританские взгляды МакГонагалл. — Я вообще не понимаю, почему у нас нет занятий, посвященных половому воспитанию! С подростками надо говорить о сексе! — последнее слово она интонационно выделила, наслаждаясь тем, как покраснела Минерва. Это заметил и Флитвик, ему игра Синистры очень нравилась. — Во всяком случае, когда я училась во Франции… — продолжила Аврора.
— Я наслышана о том, что творится во Франции! — повысила голос МакГонагалл, глядя на Аврору так, будто та только что разделась догола. — Хогвартс никогда до подобного не опускался!
— Смею предположить, что профессор Синистра все-таки имела в виду теоретические занятия, — невозмутимо сказал Снейп, так и сидя в своем углу.
— Хотя, вы знаете, застал я как-то после отбоя парочку гриффиндорцев в совятне, и, пожалуй, практический ликбез им бы тоже не помешал! — вставил Флитвик, пока Минерва подбирала слова.
Аврора прикрыла лицо «Ведьмополитеном» и наклонилась к коллеге.
— Филиус, что у вас за настроение такое? — негромко спросила Аврора, пока остальные со смехом продолжали обсуждать предложенную тему.
— Запоздалая весна, — меланхолично улыбнулся полугоблин.
— Нет, в целом я согласна с Минервой, — укоризненно повысила голос Помона, так как Флитвик принялся в лицах изображать потуги нарушителей. — Это те вещи, которые они все равно узнают, нам не стоит в это вмешиваться. Всему свое время.
— Хорошо сказано, — вставил Снейп. — Я, пожалуй, запомню эту формулировку. Вдруг пригодится на случай, если кому-то из ваших учениц снова понадобится от меня какое-нибудь специфическое зелье.
Помона резко выпрямилась и на удивление не по-доброму посмотрела на слизеринского декана.
— Зачем лишний раз будоражить детское сознание! — наконец обрела дар речи Минерва. — Им надо учиться, а не о глупостях думать!
Вместо ответа Флитвик только вздохнул и многозначительно переглянулся со Снейпом. Они-то оба держали ситуацию на своих факультетах под контролем, хоть и категорически разными методами.
Снейп выделил своим подопечным в подземельях пустой класс, который запирался на банальную алохомору. Об этом помещении никогда не упоминалось вслух, но каждый ученик факультета знал, куда следует идти, если нестерпимо тянет уединиться. Там же хранилась «дополнительная литература» по вопросу на случай, если какой-то чистокровный остолоп все-таки умудрился не слушать наставления родителей, а также минимальный набор предохранительных средств. Причем за пополнение запасов отвечали семикурсники. И каждый студент, от первого до последнего курса, знал, что в случае неприятностей объясняться придется лично с деканом. А так как говорить со Снейпом ОБ ЭТОМ не хотелось никому, то и проблем не возникало.
Нередко в гости к слизеринцам наведывались учащиеся Когтеврана.
Филиус действовал от противного.
Его подопечные облюбовали для подобных целей смотровую площадку факультетской башни. Но ответственность за возможные последствия когтевранцы осознавали не хуже зеленых, так как Флитвик учебный год начинал с небольшой лекции о сексуальном воспитании в гостиной своего факультета. Говорить на эту тему с подростками ему доставляло огромное удовольствие. Для каждого курса он готовил свою речь, учитывая особенности возраста слушателей. Так, если первогодки смущались и повально краснели, то семикурсники заливались смехом над двусмысленными шутками профессора.
Но проблем тоже не было.
Помона ни о чем таком со своими не говорила, но теплые отношения позволяли ученицам обращаться к ней в случае проблем, что иногда и происходило. К счастью, все-таки не так часто, большинство пуффендуйцев были тихонями.
Гриффиндорцы тоже были предоставлены себе, но в силу особенностей темперамента, постоянно нарывались на неприятности, а Минерва упорно закрывала глаза на то, что именно ее подопечных регулярно отлавливал по углам замка Снейп. Вернее, она списывала это на ненависть Северуса к ее факультету, не иначе как он охотится именно за гриффиндорцами.
Тут дверь распахнулась, и в учительскую, пригнувшись, зашел Хагрид с привязанными к поясу тушками обезглавленных куриц.
— Флоренца забрали… — с порога пробасил лесничий. — Увели. Из-за этой самой… С того света гадить всем продолжает… А ведь Флоренц-то мухи не обидит!
— Значит его отпустят, не печальтесь, Хагрид, — начала утешать рыдающего полувеликана Помона. — Слово Альбуса значит очень много.
— Да не виноват же он ни в чем! — в сердцах сказал Хагрид и сел прямо на пол у окна. Специальный табурет для лесничего убрали из учительской по приказу Амбридж, а назад так и не вернули.
— Поражаюсь я способностям Дамблдора отбиваться от министерства, — иронично заметила Батшеда, которой было плевать что на Амбридж, что на Флоренца. — Я думала, уж в этот раз нас точно закроют к дементорам!
— Я знала, что это произойдет! Лошадь настигнет страшная участь… — трагическим тоном вдруг заголосила Трелони.
Аврора повернулась к Флитвику и демонстративно закатила глаза. Ожила стрекоза…
— Не говорите ерунды, Сибилла! — поднялась с места МакГонагалл и взмахом палочки трансфигурировала для Хагрида подобающий стул.
Наконец вошел Альбус, и все замолчали. Следом плелся Филч, облаченный во все черное. Завхоз преданно носил траур по Амбридж, поэтому скорбящее выражения лица пришлось сделать и остальным. Аврора, как школьница, убрала под стол журнал.
Директор долго говорил, подводя итоги года. Упомянул и про особую роль Гарри Поттера, выразил благодарность Минерве за воспитание достойных продолжателей гриффиндорских традиций и бла-бла-бла. Затем обсудили технические вопросы касательно учебного процесса и благополучно распрощались на время предстоящих отпусков.
У лестниц Аврора распрощалась с Флитвиком, с которым под ручку вышла из учительской и, листая конфискованный журнал, стала поджидать Снейпа. Его зачем-то задержал Дамблдор. Она не читала подобную лабуду с юности, поэтому сейчас с интересом рассматривала картинки, прикидывая, как выгодно было бы разместить тут статейку про косметические средства, да только Северусу подобное смертельно скучно, а новинки из мира ядов издателей девчачьего журнала вряд ли заинтересуют.
Снейп задерживался, но Аврора терпеливо ждала. Ей хотелось помириться, так как утром, впопыхах, они это сделать не успели, а ссориться с ним она больше никогда не хотела. Последних почти пяти месяцев ей более чем хватило. Все возможные поводы ей теперь казались ерундой. Ну хочется ему трахаться в четыре утра, ну ладно… велика проблема. Пусть запасется для нее бодрящим зельем. Раз уж они вместе, то надо по-взрослому искать компромиссы, а не инфантильно зачаровывать часы.
Правда, так она думала сейчас, когда сна и в помине не было.
А потом появился Снейп. Коротко оглянувшись, он быстро поцеловал ее прямо посреди пустой галереи.
— С ума сошел! — легонько оттолкнула его Аврора, хотя ей было невероятно приятно.
Видимо, Снейпу тоже хотелось мира. Хотя дело было не только в этом. Во время прошедшего педсовета, вернее, пока все ждали директора и, смущаясь, обсуждали половое воспитание подростков, он неожиданно понял кое-что важное: ему повезло с Авророй. Ведь только у него во всем Хогвартсе была нормальная личная жизнь. Он осознавал, что часто поступал некрасиво и несправедливо по отношению к Синистре, но ее присутствие придавало уверенность в себе и дарило спокойствие. Поэтому, даже когда самым логичным и правильным было ради ее же безопасности отослать Аврору подальше, Снейп так и не смог это сделать.
— Хочешь посмотреть, где Поттер тренировал свою банду, именуемую «Отрядом Дамблдора»? — неожиданно спросил он и, не дожидаясь ответа, махнул рукой. — Пошли, тебе понравится.
Аврора поняла, что спорить бессмысленно, хотя ее мало занимала эта запутанная история. Но ей хотелось сделать ему приятно, и она постаралась изобразить интерес. Хотя то, что он рассказывал о необычном помещении, было удивительно! Надо просто подумать о том, что тебе нужно, и это дадут. Надо же, как просто!
Однако, когда Снейп остановился посередине коридора восьмого этажа и предложил ей подумать о помещении, где удобно заниматься, она покрутила у виска. Отпуск на носу, какие еще занятия?! Лучше уж тогда подумать о таком помещении, где им будет хорошо, где есть все для счастья. Это был откровенный вызов, так как их вкусы во многом разнились, да и не факт, что магия Хогвартса могла с таким справиться. Но Снейп кивнул. Аврора закрыла глаза, сосредоточившись на своих ощущениях, а он так и смотрел на нее.
Это было удивительно, но в стене действительно появилась неприметная дверь. И на этот раз Выручай-Комната выглядела весьма специфически. Вдоль стен возвышались ряды высоких стеллажей с книгами и… о ужас… с какими-то заспиртованными гадами вперемешку с сомнительными артефактами, а в самом центре помещения красовалась огромная кровать с чудной кованной спинкой — точь-в-точь такая, какую Аврора видела в конфискованном у Джинни Уизли журнале.
— Ты был прав, мне нравится это место, — пошутила Аврора, хотя в душе кольнуло: по сути ей для счастья нужен был только любимый мужчина, ее мысли были сконцентрированы на нем и на том, как сделать ему хорошо, а Снейп уже выловил с полки какую-то старинную книгу в потертой обложке. Ему было мало одной только Синистры. Правда, то, что Выручай-Комната все-таки открылась для них обоих, обнадеживало — значит их желания пересекались.
Северус заметил легкую грусть в ее взгляде и нехотя отложил книгу.
— Это подождет. Иди ко мне…