***
Люциано переминался с ноги на ногу, стоя за углом школы и время от времени глядя на часы. С минуты на минуту должны прийти Люц со своим кузеном и этим… Китайцем. «Так, окей, ты тайно бегаешь к нему на уроки, ничего не говоришь деду, подтягиваешь свои оценки хотя бы на четвёрки, а потом вы расходитесь и не вспоминаете друг о друге» — повторял он раз за разом себе. Варгас хрустел костяшками пальцев, дёргал шарф, глубоко дышал, но всё равно сердце уходило в пятки каждый раз, когда он слышал, как большие двери школы открываются. — «Блять, это просто встреча, попросить помощи — ничего сложного, какого хера ты так нервничаешь?». Вдох-выдох. Окей. Кажется, они идут. Люциано похлопал себя по щекам, чтобы хоть как-то расслабиться. Да, это они. — Хей, мистер я-стес… — итальянец оборвал друга на полуслове. — Я кажется просил заткнуться с этим, — шикнул он. — Да, да, конечно, — Люц поднял руки в сдающемся жесте. — Вот, знакомьтесь типа. Варгас перевёл взгляд. Слева стояли два человека, похоже, ожидающие внимания Люциано. Одного из них итальянец знал хорошо — старший кузен Люца, шумный парень Гилберт. Он пользовался довольно большой популярностью у многих, да и внешность у него… Необычная, так уж кто тут его не узнает. А вот второго Варгас видел впервые. Типичные черты азиата и волосы до пояса. Сначала Люци показалось, что его репетитором окажется девушка. «Это и есть… Он?» — фыркнул про себя итальянец. — «На бабу похож». — Здравствуй? — новый знакомый склонил голову на бок. — Ага… — подавлено отвечает Люци. — Ну, вы тут знакомьтесь, а мы с моим дорожайшим кузеном пойдём прошвырнёмся по некоторым местам, — с этими словами Байльшмидт обнял Гилберта за плечи и отвёл в сторону. Повисла тишина. Азиат и итальянец неотрывно смотрели друг на друга. Каждый ждал от другого первого хода. — Я Яо, — наконец произнёс китаец. — Будем знакомы. — Люциано. Люци… — неуверенно ответил Варгас. — Хорошо, Люци. Говорят, тебе нужна моя помощь с языком? — Д… Да, — он опустил голову, — только не говори об этом моему деду, прошу. Он меня заживо сожрёт. — Понимаю, — хмыкнул Яо и достал из кармана сигареты, — у меня тоже предки… Так себе. Он выдохнул серые клубы дыма, с полным безразличием в глазах наблюдая, как они испаряются в чистом воздухе. — Я смогу уделять тебе не больше двух часов в день вместе с небольшими передышками. Учти это. — Мне подходит. — Отлично. Тогда завтра после уроков.***
— Итак, — Яо кинул толстые книжки по китайскому на стол, — какие темы ты не понимаешь? Люци почесал затылок в попытках вспомнить, где он что-то недопонял или пропустил, но в голову так ничего и не пришло. Парень пожал плечами. Рука Яо мгновенно прилипла к лицу. — Ясно, тяжёлый случай. Тогда всего понемногу. Начнём с основ, пока будет достаточно. Таким образом, дни шли за днями. Все два часа у Яо Люци усердно трудился, пыхтел над учебниками, выговаривал тональности и рисовал иероглифы. Плохих оценок становилось всё меньше, учителя удивлённо хлопали глазами, а старик Рем одобрительно посмеивался и трепал внука по голове. Варгас и сам с трудом верил в то, что у него получается всё лучше с этим проклятым восточным языком, но своими результатами хвастаться любил. Особенно, когда сам Яо спрашивал об успехах Люци — будь то дома или в школе. Но больше, чем оценкам, Люци радовался проведённому с Яо времени. Изредка он даже напрашивался на прогулки с ним, интересовался чем-то из жизни старшеклассников и просто говорил на отвлеченные темы. Ван не понимал, почему он с таким интересом все это слушает. Да и не сказать, что это понимал и сам Варгас. Ему просто это нравилось. Нравилось ходить рядом с ним — будь то заброшка или же парк, нравился его голос. Единственная проблема… — Влюбился блять! — хохотал Лютц, схватившись за живот. — Влюбился в старшеклашку, сука! — Иди нахуй! — шипел Люци. — Не влюбился! — Влюбился, влюбился! — не унимался Байльшмидт. После этого случая немец ходил со сломанной рукой и синяком под глазом ещё довольно долго, а Люциано так и не мучила совесть. «Зато заткнулся…» — фыркал он про себя. Как-то раз Варгас ворвался в комнату к Яо, даже не постучавшись. В руке он держал какой-то листок и радостно размахивал им. Сам Ван в это время полеживал на кровати, запрокинув голову и время от времени тянувшись к косяку с травой на пепельнице. Из колонки играла какая-то известная глэм-рок группа, популярная ныне среди сверстников Яо. Стараясь обратить на себя внимание, Люци хотел перекричать музыку, но, так и не дождавшись, что хозяин комнаты заметит гостя, подошёл к розетке и вынул вилку. На Яо это сработало моментально. — А? — он потряс головой и огляделся. — Люци? Какими судьбами? — поднялся и отложил косяк в сторону. — Мы ведь… Хотели завтра. Переведя взгляд с Люци на ещё несколько порций травки, Яо виновато улыбнулся и потёр затылок. — И вообще, я тут не очень хорошими вещами занимаюсь. — Да всё равно, — фыркнул Люци. — Лучше посмотри, что у меня есть. И ткнул ему в лицо тот самый лист, которым тряс минуту назад. — Контрольная?.. — Ван взял листок. — Да ладно?.. Твёрдая пятёрка? Молодец! Ещё неделя-другая занятий и будешь говорить на китайском не хуже, чем я! Прижав Люциано к себе, он аккуратно потрепал ученика по макушке, а последний, улыбаясь, глядел на гордый взгляд учителя. Варгас хотел было высказать слова благодарности, ведь для этого он всю дорогу к дому Яо собирался с духом. И на языке так и вертелось что-то ещё, жаль только, что Люци не мог понять что именно. — Яо… Я это… Тут сказать тебе кое-что хотел, — увидев заинтересованный взгляд, продолжил. — Я очень… — Семья, я дома! — раздалось где-то на первом этаже. — Яо, мне нужно с тобой серьёзно поговорить! И не пытайся отмалчиваться, я знаю, что ты дома! — Отчим! — шикнул Яо и отпихнул Люциано от себя. — Быстрее, спрячься где-нибудь! Если этот придурок тебя увидит, получим оба! С трудом понимая происходящее, Варгас схватил портфель и огляделся по сторонам. Громкие шаги за дверью заставили его заволноваться ещё сильнее. Люци метнулся к шкафу, заваленному вещами Яо. Кто-то уже начал крутить ручку с другой стороны. — Яо, открой сейчас же дверь, пока я её не выломал! — Да подожди, я переодеваюсь! — фыркнул он и жестами заторопил гостя. Люциано с трудом протиснулся в тесный шкаф и притихнул. В нос ударил резкий запах опиумного одеколона, которым часто пользовался Яо. Отчего-то стало жарко и душно. Варгас прикоснулся к щёкам холодными пальцами — лицо и вправду будто горело. Он бы и не удивился, если бы его лицо сейчас сливалось с флагом Китая, вопрос только — почему и от чего? Когда он вообще смущался в последний раз? Или у него началась аллергия на опиум?.. Входная дверь с шумом распахнулась. Через тонкую щель Люци не увидел отчима Яо, а вот самого Вана было видно прекрасно. Тот хмурился и пытался отступить подальше от мужчины, но отходить дальше было просто некуда. — Можно спросить, какого чёрта тебя не было в школе вчера? И сегодня? — прохрипел отчим. — Не твоё дело, — рыкнул Яо. — Ты мне не отец, чтобы интересоваться таким. — Я женат на твоей матери уже десять лет, так что имею полное право интересоваться твоей жизнью. — Давай я сам совсем разберусь со своей жизнью, ладно?! Послышался звонкий удар и шипение Яо. Люци вздрогнул. — Не смей повышать на меня голос, я тебе не сверстник и не друг с соседней улицы. А это что у тебя? Что-то с громким звоном упало на пол и разлетелось на множество кусочков. — Аргх! Не трогай мои волосы! — Так ты у нас ещё и куришь, да? Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не таскал ни сигарет, ни алкоголя в дом! И вообще этой дряни чтоб в руки не брал! — П-подождите! — Люци выскочил из шкафа. Время, казалось, замерло. Люциано слышал своё собственное сердце, которое в это время стучало так, будто он пробежал марафон. Щеки до сих пор горели неизвестно отчего. Обняв себя дрожащими руками, он осмотрелся и встретился с двумя взглядами — недоумевающим отчима и сочувствующим Яо. Мужчина оказался японцем не самой приятной внешности, по мнению Люциано, и он почувствовал что-то типа сожаления к этому человеку. «Наверное, сложно жить, будучи таким уродом, да и, по всей видимости, не только внешне». Осколки пепельницы валялись на полу вместе с косяками. Сглотнув, Люци уставился на мужчину. — Это… М-мои. Не нужно орать на него. Яо посмотрел на своего ученика как на сумасшедшего. Люциано и сам не понимал что делает. Он вообще мало что понимал в происходящей ситуации. И что он вообще творит в последнее время. Но остановить себя не мог. Это не пугало его, но вряд ли доведёт до добра. Тем временем мужчина отпустил Яо и свысока глядел на Люци. — Твои, значит… — хмыкнул он. — Такой мелкий, а уже наживаешь себе неприятностей. — Я не мелкий! — вскипел Варгас, слушая смех отчима. — Хватит ржать, придурок! — Забавно. Ты действительно думаешь, что я не знаю кто ты? Не боишься, что слух о твоём сегодняшнем поступке дойдёт до твоего деда? — Да плевать я хотел! Ты чуть не избил моего!.. — его взгляд скользнул к Вану, — д-друга! — Друга, значит… А не мелковат ли ты для таких друзей?.. — Хватит издеваться над ним, — прорычал Яо за спиной. — Убирайся из моей комнаты. И не заходи, если я того не позволял. Казалось, от такого заявления отчим опешил. Презрительно окинув взглядом подростков, мужчина удалился, громко хлопнув дверью. Люци сорвался с места и подбежал к Вану. — Ты как? Всё хорошо? — взволнованно шепнул он. — Всё отлично… — мрачно фыркнул Яо и сел на кровать. — Старый придурок… Ничего святого… Извини, что так получилось. Он поднял голову и развёл руки в сторону. Прижавшись, Люци почувствовал, как его сжимают в объятьях и утыкаются в плечо. И снова Варгаса обдало волной жара. — Знаешь, ты лучше моей семьи. Ты хотя бы… Слушаешь меня. Понимаешь. Я просто… Рад, что учу именно тебя, и ты… Как-то контактируешь со мной помимо тех двух часов китайского… Его голос становился тише с каждым словом. К концу голос Яо окончательно осел, стал ещё тоньше, а тело пробрала мелкая дрожь. Люци почувствовал плечом влагу и совсем растерялся. Он терпеть не мог, когда кто-то плакал при нём, это сразу же вызывало раздражение. Но сейчас он чувствовал только… смятение? И желание успокоить друга. В любом случае, его руки сами сжали Яо, будто устав ждать решения разума. — Ну-ну, всё хорошо, хей… — он сам не понял, как это сказал, пялясь в стену напротив, увешанную разноцветными плакатами. — Зачем ты соврал ему, что это твои косяки?.. — Яо поднял на Люци красноватые глаза то ли от слёз, то ли от наркотиков. — Я… Ну… — Варгас посмотрел в сторону, — меня бы он не ударил, я думаю. А тебе он мог навредить. — Глупый ты и бездумный, Люци, — Ван провёл рукой по макушке ученика, на что тот чуть прикрыл глаза. — Только представь, что с тобой дома сделают… — Я всё объясню, дедушка поймёт, — зевнул Люциано. Яо вздохнул и мягко улыбнулся, смотря сверху вниз на сонного ученика. — Думаю, тебе пора идти домой. Особенно после того, что ты пережил. — Хей, хватит, я не маленький, — воспрянул Варгас. — Но да, мне и вправду пора бежать… Значит, завтра как обычно? — Конечно, — кивнул Яо. — Не хочешь завтра сходить со мной кое-куда вечерком после занятий? Надеюсь, туда тебя пропустят, ты не шибко-то и малой для такого… — Не малой! — Люциано гордо поднял голову. — А не пропустят, силой проберусь! Яо рассмеялся, слегка наклонился и уткнулся в макушку Люци, чуть коснувшись её губами. У того сердце упало от такого жеста. — Не опаздывай, — Ван отстранился и встал. — Идём, провожу до двери. — Я с-сам! Не стоит! И Варгас сбежал вниз, оставив растерянного учителя в комнате. Выбежав на улицу, он отдышался и принялся растирать красные щеки. Так странно и ново… Волнительно… Множество перемешавшихся чувств… Хотелось закрыть лицо руками и визжать. Ему это дико нравилось, хотелось вернуться обратно, чтобы Яо снова его обнял и теперь уже не отпускал. Люци стало стыдно за такие мысли, и он фыркнул про себя, тряхнув головой. Его телефон разрывался от входящих звонков. Дед его и вправду, похоже, потерял…***
Неделя пролетела слишком быстро. Люциано практически в совершенстве знал китайский, и теперь был отличником по этому предмету. Регулярные занятия с Яо больше не требовались, но Люци не планировал прекращать общаться с ним. Ехидничать проклятый Лютц не переставал, но Варгас не обращал уже никакого внимания. Люциано продолжал бегать с Яо по разным местам типа заброшек и клубов, изредка прогуливать занятия, запрыгивать в товарные поезда и ехать неизвестно куда, чтобы возвращаться домой лишь на следующий день. Ему нравилась эта вольная и разгульная жизнь, эта свобода, возможность показать себя настоящего… Этот широкий мир, где нет правил, открылся ему и требовал, чтобы его изучили досконально, каждую возможность испытать на себе, совершить все возможные ошибки, пока есть время. И он распоряжался этим временем как мог. Так день шёл за днём, парни становились старше, и Люци перегнал Яо в росте. А ведь он был ненамного младше того, и повода для шутливых издёвок нашлось немало. Но вот только Яо отчего-то становился всё мрачнее, хотя своего энтузиазма не терял, наоборот, был ещё энергичнее и использовал все возможности по полной. И чем дальше, тем быстрее, больше, сильнее. Люци стал даже волноваться за него, как бы ни случилось чего-то с летальным исходом. Как-то раз, возвращаясь в товарном вагоне с очередного прыжка в неизвестность, он аккуратно накрыл руку Яо своей. Тот оторвал свой взгляд от неба, усыпанного звёздами, и посмотрел на Люци. — Ты веришь в то, что если на падающую звезду желание загадать, то оно сбудется? — внезапно начал он первым, от чего Варгас опешил. — Ну… Я не знаю. Не задумывался никогда, — он потёр затылок свободной рукой. — А я верю, — Яо подтянул колени к груди и положил на них голову. — Я уже во что угодно поверить готов… — Китайцы суеверны, — усмехнулся Люциано. Друг его юмора не оценил. — Не в этом дело, Люци. Вскочив, Ван медленно отошёл к противоположной стороне вагона и глядел на густой высокий лес. Скрестив руки, он тяжело вздохнул. Вскоре деревья кончились, и юноша уже смотрел на белоснежную луну. Он почувствовал, как рука Люциано легла ему на плечо. — А в чём же тогда? Яо промолчал пару минут, уставившись в пол. Он уже несколько месяцев не мог подобрать нужных слов, избегал этого разговора, но, по всей видимости, сейчас не отвертеться. За это долгое время Люциано стал ему настоящим другом, а не просто учеником и товарищем чисто для компании, чтобы не пришлось шататься в одиночестве. И он вправе узнать как можно раньше об этом. Но как стоит начать?.. — Плевать уже. Не хочу долгих церемоний, — он поднял голову и посмотрел Люци в глаза. — Я уезжаю. — Так это ж круто. С семьей мир повидать, всё такое, может и с отчимом поладишь. — Ты не понимаешь! — Яо взмахнул рукой. — Я никогда не полажу с этим уродом, ты сам его видел! Я никогда не полажу со своей семьей, у меня лишь с матерью хорошие отношения, и то не всегда она на моей стороне из-за своей ёбаной трусости перед отчимом! А под словом «уезжаю» я имел в виду переезд, Люци! Навсегда, понимаешь?! Люциано ошарашенными глазами глядел на сбившееся дыхание друга. Яо дрожал, часто-часто дышал и в упор смотрел на Варгаса как испуганная лань. Глаза щипало от выступивших слёз, сердце разрывалось, а в горле першило. Тема семьи всегда была острой для Вана, а ещё и вместе с переездом… Яо прикрыл рот рукой и отвёл взгляд. — Как это… Навсегда? — осторожно спросил Люци. — Почему?! — Помнишь тот раз, когда отчим меня с косяками спалил? Видимо, он понял, что мне нравится проводить с тобой время. А ему лишь бы насолить мне… И он решил меня запрятать. Да и, по всей видимости, работа у предков лучше там будет. Люциано сел на пол и уронил руку на голову. — Блять… Как же так… Куда? Куда тебя запрятать решили? — В Китай, — Яо достал пачку сигарет и затянулся. — Туда, где я и родился… И где похоронен мой родной отец. Наступило молчание. Всякая надежда угасла. От стука колёс клонило в сон, но Люци от такой новости расхотелось спать. Он так надеялся, что Яо переедет в какой-нибудь соседний городок Америки, и они будут навещать друг друга, а этого переезда будто и не станет. Но, по всей видимости, судьба решила распорядиться иначе. Теперь всё стало на свои места. И его рвение успеть как можно больше, и диалог про звёзды вначале… — А… Что ты загадал? — поднял голову Люци. — Чтобы он сдох собачьей смертью до того, как мы переедем, и мать всё отменит из-за траура, — фыркнул Яо, выдыхая дым. — Но вряд ли звёзды исполняют такие желания… И снова молчание. Яо докурил сигарету и выкинул окурок на улицу. Сев рядом с Люци, он придвинулся ближе и положил голову тому на плечо. Варгас чуть улыбнулся и обнял друга за плечи. — Совсем не по-гейски, — с сарказмом подметил Ван. — И не говори… — Люци прикрыл глаза. — А я спал с парнями, — усмехнулся Яо. — Не противно со мной сидеть? — Неа. Ничуть. — Это ещё почему? А! Он тут же оказался прижат к пыльному полу. Люци ухмылялся, обнажая ряд зубов, больше похожий на оскал. В какой-то момент Яо даже испугался, но потом ухмылка уступила обычной улыбке. Ван долго хлопал глазами, соображая, в то время как Варгас откровенно пялился на распростёртое под ним тело и медленно тянулся к губам Яо. Последний не стал так медлить и, взяв парня за лицо, притянул того к себе и накрыл его губы своими. Люциано без вопросов стал отвечать, вжимая Яо в пол. Вскоре они отстранились друг от друга, неровно дыша. Яо глядел слегка затуманенным взглядом на освещаемое лишь лунным светом лицо Варгаса и усмехнулся. — Где целоваться успел научиться? — От природы дано, — вновь ухмыльнулся Люциано. — Итальянцы — лучшие любовники. — Хочу проверить на деле, — он провёл пальцами по щеке парня и обнял ногами за торс. — А я и не против доказать. Утро встретило их ярким рассветом, врывающимися в вагон солнечными лучами и пением птиц. Поезд заехал в их город и вскоре должен был прибыть на станцию. Яо первым поднял взлохмаченную после ночи голову. Сдув упавшие на глаза пряди, он огляделся и пихнул локтём дремавшего под курткой Люци. — А? Приехали?.. — Да. Одевайся и прыгаем. Но после небольшой передышки на земле выяснилось, что никто идти домой особо-то и не хочет. Телефоны отключены, поэтому они не знали, ищет ли их кто-то. Они и не задумывались об этом, просто смотрели на розовеющее небо, которое вскоре снова должно стать надоедливо-голубым. С приходом дня всё снова становится типичным и надоедливым, осточертевшим и серым. Каждое действие словно на автомате, выработано с годами. А эти двое не хотят быть серой массой. Хотят идти против системы. Они подростки, им можно — так их оправдывали другие. Городской мир днём скучен и тесен, им можно — так они оправдывали себя. — Слушай, может, ну его? — тихо произнёс Люци, беря лежащего рядом Яо за руку. — М? Что именно? — парень повернул голову в сторону. — Переезд. Нахер всё, возьмём вещи, деньги, документы и рванём ночью на том же товарном поезде в другие места, подальше от этой богом забытой рухляди, где никакого будущего. Что скажешь? Яо рассмеялся. — Я бы с удовольствием… Но вряд ли получится, — он приподнялся, не отпуская руки Люциано. — Конечно, многие путешествуют дикарями. Но подумай — куда мы без образования? — Многие и без образования прекрасно выжили, — фыркнул Варгас, поднимаясь следом. — Это немногие случаи, — Яо покачал головой. — Слишком рискованно, пойми. Ладно бы я отчаялся… Но у тебя прекрасная семья. — Ага, конечно. Ворчливый старик, которому место в могиле давно, и тупой брат, ведущий себя как открытый гей и трап. Брр, жуть. — У меня не лучше, сам знаешь. Тиран-отчим, настроенные против меня братья и сестры и слабохарактерная мать. Ван уткнулся в плечо Люци и прикрыл глаза. Вздохнув, Варгас аккуратно погладил того по затылку, путая руку во взъерошенных тёмных волосах. — И… После того, что произошло ночью… Мы типа… Встречаемся? — тихо произнёс он. — Ты не маленький, сам понимаешь. Но, знаешь, я подумываю, что лучше бы этого не было. Такое событие перед моим отъездом… — У нас всё ещё есть телефоны и социальные сети. — Я знаю, но это… Тяжело морально. Я просто буду молиться, чтобы мне поскорее стукнуло восемнадцать, и я мог бы поскорее съехать. А там уже и с тобой видеться без проблем… — Обещаешь, что не убежишь от меня к какому-нибудь высокому красавчику? — Обещаю, — улыбнулся Яо и прижался, обнимаю Люци за руку. — Куда уж я от тебя… — В Китай, — пожал плечами Варгас. Его тут же пихнули в бок. — Ну хей, я ведь не по своей воле от тебя бегу. Люциано повалил его на землю, нависая сверху, и запустил руку в его спутанные волосы. Яо с интересом ожидал дальнейших действий, чуть склонив голову на бок. Люци было потянулся к его губам, но в его щёку упёрлись чьи-то пальцы и отодвинули его лицо в сторону. Он возмущённо открыл глаза. — Знаю я к чему это приведёт. Тебе ночью хватило, — фыркнул Яо. Выпав вперёд, он резко оказался сверху Люци. — И отпусти мои волосы, пожалуйста. Они не расчёсаны. Варгас убрал руку и посмотрел в сторону. Яо довольно улыбнулся. — Умный мальчик. А теперь хватит морозить поясницу, нас ещё много дел ждут, поэтому вперёд в наше тайное место. День расставания подкрался незаметно. Месяца пролетели, как один миг, а ещё, казалось, столько не сделано. Но календарь и циферблат нещадно приближали к назначенной дате отъезда Яо. Парни дорожили каждым днём, не упускали ни единой возможности, будто они или расстаются навсегда или кто-то из них умирает. Все так странно глядели на этих двоих, даже «свои» изредка крутили пальцем у виска, когда они творили очередную глупость. А они лишь дурачились и будто не замечали ничего и никого вокруг. За день до отъезда Яо они сидели в его комнате, свесив ноги с окна, и тихо разговаривали. Эти посиделки вошли в традиции — Люци карабкался по лестнице в комнату к Яо через окно и проводил с ним время до утра. В этот вечер было всё так же за исключением одного факта — это последний их разговор вживую. И если такие ещё и будут, то очень не скоро. Именно поэтому Люци пришёл как можно раньше. Хозяин комнаты уже ждал его с бутылками вина на подоконнике. — Как мило с вашей стороны, — Люци балансировал на карнизе. — Отблагодаришь как-нибудь в другой раз, — Яо похлопал по месту рядом с собой. — Иди ко мне. Я скучал. И буду скучать. — Не будем о недалёком будущем, — Варгас нырнул в комнату, казавшуюся неприлично пустой. Бутылки пошатнулись, — настрадаешься ещё. — Будто ты не будешь страдать. — Молчи, мне слишком стыдно это признавать. Яо фыркнул. Люци опустился рядом с ним и взял одну бутылку. Почувствовал, как его щеки коснулись тёплые губы и чуть расслабился. Ван устроил на его плече свою голову, взял за руку и прикрыл глаза. — Как долго ты любишь меня? — Не знаю, — Люци отхлебнул вина, — очень долго. Ты меня ещё китайскому учил. — Как мило, — улыбнулся Яо. — Не напомнишь, сколько мы вместе? — Не меньше двух месяцев, — и снова глоток, — твой отчим как-то не торопился уезжать. — Жаль, что прошло так мало времени. Но всё же… Яо спрыгнул в комнату и зашарился между коробок, что-то выискивая. В таком порядке ему было сложно что-то найти. Нужный предмет оказался запрятанным под кровать, у самой стенки. Люци заинтересованно оглянулся через плечо, когда Яо уже выкарабкивался, чихая. Очередная ухмылка скользнула на его губах. — Уф, нашёл… Что? Что ты так смотришь? — Да так, засмотрелся на непривычную обстановку. — Ага, заметно, — проворчал Ван. — Не важно, ладно. Я хотел бы тебе кое-что оставить перед отъездом. Он снова уселся на подоконник и вложил в руку Люци небольшую коробочку. Тот в недоумении вскинул брови. — Знаешь, я понимаю, романтика-хуянтика, но это перебор — дарить мне кольца или колье. Я не баба всё-таки. — Да подожди, ты сначала открой. Яо сам приоткрыл коробочку в руках Варгаса, который тут же фыркнул, взяв подарок. — Что и требовалось доказать — безделушка для сентиментальной бабы. Яо, я-то думал, ты хорошо знаешь меня. Не колье, так кулон. — Этот кулон мне отец оставил… — Яо поднял глаза и накрыл украшение рукой. — Я не заставляю тебя носить его, но… Просто хотя бы храни его, хорошо? В память о том, что между нами происходило. Я не знаю, сколько мы ещё не увидимся, поэтому вот… — Всё, всё, всё, я понял, — прервал его Люциано. — Яо, не стоит. Эта вещь тебе дорога и… — Потому и отдаю, что дорога, — спокойно парировал Ван. — Яо! Это ведь!.. — Тсс. Храни его. Пожалуйста. Люци со вздохом сдался и аккуратно сложил кулон в коробочку, а коробочку убрал в карман. — Буду хранить. Ночь пролетела как один миг. Несчастные шесть часов были ничтожно малы и коротки для них. Яо и Люци с трепетом провожали каждую звезду, исчезающую с неба; они не могли поверить, что вот-вот настанет момент, когда им нужно распрощаться на безумно долгое время. Стрелка часов приблизилась к шести утра. Люци чуть приподнялся. — Думаю, мне пора домой. — Нет! — Яо тут же ухватил его за торс, прижимая к себе. — Прошу, не уходи, посиди со мной ещё немного… Мы поедем только в полдень… Умоляю, останься до этого времени… — Яо, я… — Я знаю, ты не любишь долгие сентиментальные прощания, не любишь слёзы, не любишь когда я так делаю, но прошу, посиди со мной. Ты единственный по-настоящему дорогой мне человек, и вряд ли в моей жизни появится подобный, поэтому прошу… — он поднял голову, — останься до полудня. Мы уедем, и ты пойдёшь домой. Яо поджал губы. Он и правду был готов разрыдаться у него на глазах? Люци тряхнул головой и опустился рядом с парнем. Прижав того к себе, он начал гладить его по затылку, пока Яо сжимал Люци и мочил тому футболку слезами. Варгас не знал, что лучше предпринять, поэтому просто молчал и ждал, пока это чудо успокоится. Вскоре Яо удалось задремать. Люциано, аккуратно подняв его на руки, положил на кровать, накрыл пледом из коробки, едва коснулся губами его лба, забрал пустые бутылки и задержался, поставив ногу на подоконник. Варгас осмотрел комнату. Не удержавшись, взял в одной из коробок полосатый шарф, который так часто носил Яо и уткнулся в него носом. Затем накинул его на шею и только потом исчез в окне, в последний раз посмотрев на спящего Вана. Ближе к полудню он вернулся, но близко к дому подойти не решался. Вещи уже грузили, и семья за всем этим томно наблюдала. Но среди них самого Яо видно не было. Люци напрягся. Он ждал, что Яо вот-вот выйдет из дома со своими чемоданами, но минуты шли, почти все вещи погрузили, а вот парня так и не было видно. Варгас хотел было уже подойти и напрямую спросить, где же старший, но прежде чем он успел сделать шаг, его окликнули. Люци обернулся на зов и увидел Яо, держащего в руке небольшой пакет. Варгас выдохнул и подбежал. — Где ты был? — взволнованно спросил Люци. — А где был ты? — сухо ответил Яо. — Ну хей, мой старик волнуется за меня. Он и так сердцем слаб в последнее время, ещё не хватало, чтобы он скончался по моей вине. — А я забегал в пару магазинчиков за вкусностями. Вряд ли такое найдёшь на моей родине, — Ван пожал плечами. — Ну и город заодно обошёл немного. Всё же за эти десять лет эта деревня стала для меня родным домом. Мне будет не хватать здешних пейзажей. — Заставил ты меня поволноваться. Иди сюда, — Люци сжал его в объятьях. Яо поначалу словно статуя стоял неподвижно, но быстро расслабился и прижался к Варгасу. Крепко обняв Люци, он зажмурился. — Только не плачь снова, ладно? — усмехнулся Варгас, поглаживая Яо по спине. — Нечем уже… — выдохнул Ван, утыкаясь в плечо. — Яо, мы сейчас без тебя уедем! — послышался голос у дома. Люциано чуть отстранился. — Обещай, что вернёшься. — Обещаю. Обещай, что не забудешь обо мне. — Обещаю. Яо чуть встал на носочки, поравнявшись с ростом Люци, взял того за лицо и вовлёк в долгий поцелуй. Они опомнились, лишь когда просигналила машина, в которой семья должна была ехать в аэропорт. Яо в последний раз сжал руку Варгаса и убежал к автомобилю. Люциано проводил его взглядом. Машина тронулась и становилась всё меньше, а потом и вовсе свернула за угол, насовсем исчезнув с глаз итальянца. Вытащив из кармана джинс кулон, Люциано повертел его в руках. Недолго думая, повесил его себе на шею и спрятал под футбоку. Сзади послышался ехидный смешок. — Что, уехал твой старшеклашка? — Пошёл нахуй, Лютц, — не оборачиваясь, прорычал Варгас. — Тебе рот никто открывать не позволял в его сторону. И уж точно никто не спрашивал твоего ёбаного мнения. — Ох, ты всё такой же злюка, — немец подошёл сзади и похлопал Люци по плечу. — Не расстраивайся, пошли затусим, Кохэку где-то приличную японскую порнуху откопал. А у меня в запасе пиво осталось. Люциано тяжело вздохнул, думая, как лучше прибить этого придурка — быстро и не пачкаясь или же медленно и мучительно? — Ладно, идём, долбоящер. Но только потому, что я не хочу киснуть в одиночестве и мне нужно отвлечься, чтобы не уснуть и не блудить полночи потом. — Я знал, что ты сделаешь правильный выбор, дружище, — Лютц с ухмылкой похлопал Варгаса по плечу и чуть приобнял его. Люци с очередным раздражённым вздохом убрал руки в карманы, ссутулился и пошёл вслед за другом. Возможно, это и вправду позволит ему расслабиться после тяжёлых мучений, что он пережил…