Суицид веры

Старый заброшенный и обшарпанный завод на окраине Сан-Франциско в сочетании с хмурым небом нагонял леденящий ужас. Любой нормальный человек обходил бы его стороной квартала за два — не меньше. Грязные стены, которые когда-то были светло-серого оттенка, грозили вот-вот обвалиться и пришибить случайно идущего и очень смелого прохожего. Светловолосый омега направлялся именно в это здание, чтобы встретиться со своим «новым работодателем» и, если все пройдет гладко, присоединиться к банде подрывников. Как ни странно, нервного напряжения он не испытывал — пьянка перед заданием всегда заставляет Николя быть серьезным и откинуть все свои переживания, позволяя точно входить в роль. Тем более что роль трудного подростка для него была сущим пустяком, ведь сам он в этом возрасте был еще той занозой в заднице своих родителей. Зайдя в здание, Снежин огляделся и ничего нового не увидел. Примерно в таких же условиях омикроновцы занимались своими делами и, по завершению, как правило, либо сжигали их, либо подчищали, при возможности возвращая к тому виду, который был до их прихода. Это заставило омегу насторожиться. Его уже посещали мысли о том, что его тут просто убьют и дело с концом. Но Николя не был бы главой исполнителей, если бы не подготовился всех здесь положить в раз. За поясом коротких шорт он держал несколько металлических ножей, пропитанных ядом, которые были в чехле, чтобы самому не порезаться, а в рюкзаке лежало несколько гранат и пистолет. Так же в широких карманах длинной ветровки находилось около шести шприцов со снотворным, которые при желании и ближнем бою можно неплохо вхерачить кому-то в глотку. Мало ли что омега успеет сделать в случае нападения? Если уж придется помирать, то только унеся с собой ублюдочного Диззли и его приспешников. Снежин поднялся по полуразвалившейся лестнице на пятый этаж — последний в здании и прошел направо. Уже с лестницы были слышны приглушенные голоса альф. Николя поежился. Он ожидал, что там будут именно альфы, но надеялся на лучшее. Одному с несколькими альфами будет справиться нелегко. Он дошел до точки назначения и взглядом обвел всех присутствующих. Омега втянул запах в помещении, определяя, что все четверо присутствующих являются альфами. Из них выделялся один: черные, практически смольные волосы были зализаны назад, но слегка взлохмачены, а зеленые глаза буквально впились в омегу, сканируя. Это напрягло Николя. Он крайне не любил, когда альфы его рассматривали так пристально, будто он полотно известного художника на выставке. — Джулс Ален, я так понимаю? — хмыкнул Диззли. Его было сложно не узнать. Отличительная черта альфы — родимое пятно на левой щеке в форме полумесяца. Короткие каштановые волосы вились небольшими кудряшками, а голубые глаза заставляли цепенеть только от одного серьезного взгляда. На смуглой коже не видно шрамов, но Николя точно знал, что их там просто море, а особенно большой на правом боку. Ларс нарыл очень подробную информацию. — Именно, — хмыкнул Николя и скрестил руки на груди, делая упор на одну ногу и презренно глядя на альф, показывая свою уверенность в себе. — Что же заставило тебя связаться с нами? — холодные глаза Диззли изучали хрупкого омегу. Ну да, конечно. Никто в здравом уме и не подумает, что Николя не пальцем пихан, а умеет не только за себя постоять, но и убить пару-тройку человек. — Дурной характер? Подростковый возраст? Ненависть? — перечислял Николя. — Ты можешь выбрать абсолютно любой вариант. Они все подходят. — Что же, — Диззли отошел подальше и прислонился спиной к стене, — посмотрим, что ты из себя представляешь, — он щелкнул пальцами и в сторону омеги тут же кинулся здоровенный лысый альфа и сжал руку в кулак, готовясь ударить. Легкий вес Николя позволил без особых усилий отпрыгнуть назад, не позволяя альфе достигнуть цели. Одним точным движением и прилагая немалую силу омега пнул альфу под колено. Конечно, разница масс не позволила лысому упасть, но этот жест выиграл хотя бы несколько секунд для того, чтобы Снежин без угрызений совести достал один из своих ножей и вонзил противнику под ключицу. Альфа зарычал, хватая Николя за руку и притянув к себе, с немалой силой ударил в живот. Острая колющая боль пронзила место удара, а к горлу подступила тошнота. Омега скривил лицо в гримасе боли и без угрызений совести сразу же сплюнул обильно выделившуюся слюну от ощущения тошноты прямо в лицо альфы и жалел, что блевать нечем. Было бы просто великолепно блевануть в рожу этой твари. Он вывернул свою руку из стальной хватки ублюдка и, наступив ему на ногу со всей дури, быстрым движением вынул из кармана шприц, сразу же снимая с него колпачок и вонзая в яремную вену противника, тут же вводя содержимое. Альфа заорал, падая на колени, и вынул шприц, прижимая руку к ране, а через пару секунд он упал на грязный пол, бездыханным телом, которое по собственной воле больше не поднимется никогда. — Следующий, — дерзко и хрипло прошипел Николя, вытирая тыльной стороной руки рот от слюны. В нем бушевал адреналин, желая надрать задницу еще парочке альф, чтобы его не считали таким неженкой и молокососом, недостойным вступления в эту хренову банду или что там у них. Краем глаза он заметил, что тот темноволосый альфа заинтересованно на него поглядывает и недовольно сощурил свои глаза. Посмотрев на Диззли, он готов был поклясться, что альфа доволен. Что не могло не радовать. Значит все прошло даже лучше, чем он мог ожидать от какого-то там щупленького омеги подростка. — Нет, — Диззли ухмыльнулся каким-то своим мыслям, — мне хватит того, что я лишился неплохого бойца, хоть и туповатого. — И что теперь? — хмыкнул Николя, наконец-то придя в норму и успокаиваясь, но, не теряя при этом настороженности. Мало ли этот козел решит на него натравить еще кого-нибудь втихаря. — Думаю, что ты нам подходишь, — Диззли встал и направился на выход, очередной раз, щелкнув пальцами. Как собакам, честное слово. Но двое оставшихся альф сразу же направились за ним. — Пошли, Джулс. Николя передернуло от того, что Форс назвал его по «имени». Это было сказано так, словно он теперь его собственность. Что, в общем-то, в этом стечении обстоятельств не особо отличалось от истины. Омега направился за альфами, на всякий случай, держа руки в карманах ветровки. Главный штаб подрывников, как и сказал Ларс, оказался под самым носом. В самом центре города и в небольшом офисном здании, которое было зарегистрировано как строительная фирма. Нет, конечно, большая часть постройки и была этой фирмой, но к ней была пристройка, у которой был совершенно другой вход. — Это твоя комната, — сухо сказал тот самый альфа, что буравил Николя взглядом. — Не хоромы, но думаю такому как ты, сойдет. Почему-то это замечание отдалось колкой болью в груди. Нет, Николя никогда не думал, что он что-то там неземное и прекрасное сверх нормы, но все же даже когда он был таким оборванцем, как сейчас, на него все равно заглядывались, а этот прямо-таки мордой тычет в это дерьмо и заставляет жрать. Облегчало это ситуацию только то, что Снежин не был таким дерьмом, каким считал его этот альфа. Все же сегодня он опять же убедился, что все альфы — козлы, кто бы и что бы ни говорил. Демонстративно фыркнув и хлопнув дверью перед самым носом альфы, имени которого он даже не знает, Николя запер ее и решил осмотреть свое новое пристанище. С особняком родителей конечно не сравнится. Обычная серая и угрюмая комната. Все в ней: кровать, стены, потолок, пол, тумбы и двери, да даже шторы были серыми! Унылая тоска! То ли дело его огромная спальня дома, отделанная в стиле Барокко и исключительно в красном цвете, с малейшим добавлением черных оттенков. Там и кровать была огромной, а не эта полуторка-огрызок, и вещи его, и уют. А здесь только помереть и можно. Он кинул рюкзак на кровать и заметил еще одну дверь, чуть поодаль входной. Открыв ее, он оценил небольшую уборную, которая по габаритам сравнилась бы с его душем в особняке. Здесь находился и туалет и ванная — хоть не общие и на том спасибо. Но все было таким же серым и угрюмым. Он подошел к кровати и упал на нее навзничь. Как жаль, что кроме него некого было отправить в этот дурдом. И это еще хорошо, что Ларс вообще смог списаться по какому-то тайному чату с Диззли. Но все же, еще не прошло и дня, а омега очень сильно тосковал по дому. Глубоко вздохнув, он встал с кровати и принялся разбирать рюкзак, вытаскивая оттуда свои немногочисленные вещи: несколько футболок, пару маек, трое штанов, пару джинсов и несколько пар обуви, убирая в шкаф. После открыл другой карман и вытащил нижнее белье, убирая в тумбу. Так же несколько пачек блокаторов от течки, оружие и еще кое-какие полезные вещи, он убрал в отдельный ящик и завалил его остатками одежды и обуви. После этого же, омега решил прогуляться и изучить местность. Каково же было его удивление, когда он вышел, а альфа все также стоял у его двери, прислонившись к стене. — Чего надо? — прошипел недовольно омега и скривился. — Диз сказал, чтобы я тебе экскурсию провел, — безэмоционально ответил тот. — Нахуй иди со своей экскурсией, — Николя нервно дернул плечом и прошел мимо альфы, решив, что лучше всего будет его игнорировать. Он заставлял Снежина подсознательно насторожиться и следить за тем, чтобы его не ударили в спину. Можно даже сказать, что несмотря на то, что внешне альфа был привлекателен, внутри он отторгал, вызывая злость. — Я не омега, чтобы по хуям прыгать, — хмыкнул альфа, идя за Николя и втягивая его запах. — А ты попробуй, вдруг понравится? — фыркнул омега. — Не уверен, а вот тебе стоило бы попробовать поскакать на члене, может гонору бы поубавилось, — альфа уже открыто насмехался над омегой. Второй раз за какие-то пятнадцать минут, этот ублюдок смог обидно подколоть его. И это еще при том, что он не знал, что Снежину на самом деле не семнадцать, а двадцать три. Вот бы, наверное, вообще его на смех всей организации поднял. А ведь Николя действительно очень переживал насчет этого факта. Но поступиться своими принципами он не был готов. Никто не стоит того, чтобы перекраивать себя ради призрачной надежды, что все будет хорошо и его не бросят. — Подрасту, обязательно попробую, — омега был на взводе и готов разорвать обидчика, — но только после вас. Ведь старших нужно уважать, да? — его губы растянулись в елейной улыбке, что означало то, что проигрывать он не собирается. — Ну, посмотрим, — прищурился он в ответ. Возможно, во всем этом беспросветном царстве уныния, Николя нашел, чем позабавиться, чтобы не впасть в депрессию и не помереть со скуки и заданий, которые ему делать ну совсем неохота.