Импровизация любви

Моей компанией на новогоднюю ночь была боль, печаль и отчаянье… Ну еще и бокал детского шампанского с забавным названием «Робби баббл» с клубничным вкусом, да — да то самое из далекого сказочного детства, когда по телику еще показывали забавные мюзиклы с Веркой Сердючкой, Галкиным и Пугачевой. Видимо, так действует на меня моя беременность, что меня тянет на необычные вещи, которые сейчас трудно найти. Я нашла это шампанское на одном из сайтов доставки, и моя прихоть была исполнена. На самом деле, это шампанское мы пили с Антоном на каждом новогоднем празднике, это было одной из наших традиций. Последний раз, мы пили эту газировку, когда мне было 15 лет, в тот момент я и Антон поняли, что простой лимонадик не приносит такой радости, как приносит родителям настоящая газировочка с градусами. Когда родители пошли фотографироваться на улицу, Антоха достал из-под своей кровати бутылочку советского шампанского. Ударило мне в голову тогда знатно, так как до этого момента, я ни разу не пила спиртное. На следующее утро, моя голова трещала как грецкий орех, а во рту было неприятное чувство будто кошки нагадили. Антоха смеялся надо мной и поздравлял с первым большим бодуном, вручая мне бутылку того самого «Робби баббл», чтобы похмелиться. Я на всю жизнь запомнила этот химозный клубничный вкус напитка с игристыми пузырьками газа. Он был настолько газированным, что нам казалось, он проберет нас до мозга костей, в этом и заключалась наша любовь к напитку. Нам было по настоящему весело, беззаботно и просто хорошо… Еще одной из традиций было поджигание бумажки с желаниями на новый год и потом успеть выпить бокал лимонада с пеплом. Антон всегда смеялся над тем, когда я вместе с нашими родителями суетливо выводили на клочке бумажки свои самые заветные желания и судорожно поджигали ее над бокалом игристого. Именно в тот новый год, я загадала себе того самого, которого буду любить и ждать всегда, того кто закружит меня в с головокружительном танце любви среди всей суеты. Поджигая бумажечку, я наблюдала за тем, как Антоха задумчиво смотрит на то как бьют куранты и как его уши чуть покраснели. Продолжая наблюдать, я быстро выпила игристое и облегченно вздохнула. — Успела? — задумчиво смотря на меня, спросил Антон. — Да. — кратко ответила я, закрыв глаза от приятных покалываний в носу от пузырьков. — Я тоже успел. — тихо произнес он, продолжая смотреть мне в глаза. Он был настолько серьезен на фоне веселящихся родителей, что мне показалось это довольно смешным, и я громко рассмеялась. — Что успел? — Загадать желание. — скрестив руки на груди, ответил Антон. Помню, на нем была красивая темно — синяя рубашка, которая невероятно шла к его глазами которую он так безжалостно испачкал салатом Оливье. — Да?! А какое? — по — детски захлопав в ладоши, спросила я. Это было для меня удивлением, скептик Антон поверил в силу новогоднего желания. — А вот не скажу. Узнаешь потом. — быстро ответив, он взял меня за руку и подвел к окну. Чистое ночное небо озаряли тысячи ярких огоньков, даря счастье и радость каждому жильцу нашего города. Антон был настолько высоким, что я с трудом могла дотянуться до его надежного плеча, чтоб положить свое голову. Тоха бережно обнял меня за талию и сильно прижал к себе, поцеловав в макушку. Так мы и стояли, долго и спокойно до тех пор пока нас не позвали родители. Тогда я не понимала, как все повернется. И вот сейчас, я снова стою у окна и пью бокал игристого клубничного напитка, одна. Честно признаться, вкус совсем не такой как был раньше, вопреки всем положительным отзывам на данном сайте. Может быть так сказывается на вкусы моя беременность. Когда я увидела внизу силуэт Антона, я почувствовала невероятную тоску о прошлом, о нашем детстве, и осознание того, что детство давно кончилось. Антон просто часть моего детства с которым я до сих пор не могу расстаться. У меня у самой скоро будет малыш, и теперь пришла его очередь радоваться всем детским сказкам и чудесам, а мне нужно подарить ему то самое счастливое детство, какое было у нас. — Вика, там к тебе пришли. — голос мамы отвлек меня от размышлений, и я направилась в коридор. От увиденного, я немного остолбенела. На пороге стоял дед Мороз с большим красным мешком, как в сказках. Из — за наложенного грима, маски, я не могла определить кто это. В глубине души, я надеялась, чтобы это был Антон. — Здесь живет самая прекрасная девушка на Земле? — ломаным грубым голосом, произнес дед Мороз. По голосу я сразу поняла, что это был не Антон, это был Арсений. Только его здесь не хватало, что он вообще здесь делает. — Арсений, что за шутки? — я недовольно скрестила руки на груди и облакатилась об стенку. Поняв, что его раскусили, Арс разочарованно стянул с себя шапку с бородой. На меня глазела его разукрашенная физиономия, не вызывающая у меня никаких эмоций. — Раскусила значит… ну ладно… — буркнул он, и полез в свой большой красный мешок. Оттуда показался большой плюшевый медведь с розовым бантиком на шее, который был еще и музыкальным. Нажав на него, Арсений протянул его мне. Без всякого энтузиазма, я взяла игрушку в руки, слушая заезжую мелодию со словами: «Я люблю тебя!» — Вика, я хочу чтобы ты стала моей женой. — доставая из кармана шубы маленькую коробочку обитую красным бархатом, Арс встал на колено и раскрыл ее перед моими глазами. Внутри было красивое изящное золотое колечко с мерцающим бриллиантом в виде сердца. В этот момент, я почувствовала дикую боль в груди жуткое желание броситься куда подальше лишь не видеть этот спектакль. — Ты согласна? — лицо Арсения было правдоподобно напряженным и одновременно грустным. Его рука чуть заметно тряслась, а на лбу проступила испарина. — Арс, ты же понимаешь, что я не люблю тебя. — сдерживая себя от большого желания заплакать, ответила я. — Я знаю, Вика, знаю. Знаю, что ты любишь Шастуна, ой… Антона. Но пойми одно, что он женат, и вряд ли лед тронется. Последние слова отозвались еще одной порцией острой боли в груди. Отвернувшись к стенке, чтобы Арс не увидел мои блестящие от слез глаза, я сжала кулаки. Перед глазами пронеслась картина произошедшего ночью в квартире у Антона, его трепетные теплые руки на моем теле и полные слез глаза, во время разговора в подъезде… — Можно я встану? — чуть слышно спросил меня Арс. Видимо, у него затекла нога или ему просто надоело так стоять. — Да, можешь. — вытерев слезинку, я повернулась к Арсению. Он стоял передо мной в полной растерянности, поправляя воротник шубы. — Я…кхм… люблю тебя, ты должна понимать это. Возможно, у вас что — то и было с Антоном и у вас была многолетняя дружба… Но нужно отпустить его. Просто отпустить, и вспоминать его как часть своего беззаботного детства не более. Вы взрослые люди, надо перестать быть детьми, в особенности тебе. У Антона семья и скоро будет ребенок. Я видел их сегодня, они выглядели довольно счастливыми… — слова Арса словно ножи впивались в меня, удар за ударом, все глубже и глубже, оставляя огромные кровоточащие раны в сердце. Я и представить не могла, что так может быть больно. Арсений говорил правду, и эта правда была для меня невыносимо болезненной и мучительной. Может правда говорят, что время лечит и все пройдет. — Арс… Я…Я…Мне надо подумать… Я позвоню тебе завтра… — вложив в его ладонь коробочку с кольцом, я крепко сжала его руку. В его глазах пробежал тихий огонек надежды. Он молча вышел из квартиры и громко захлопнул за собой дверь. Я продолжала стоять на месте, глотая воздух. В глазах резко потемнело, и я схватилась за стенку, чтобы не упасть. — Вика, что он говорил? — взяв меня под руку, спросила мама. Все это время, она с бабушкой сидели в зале и слушали поздравление президента, которое я пропустила… Я так и не успела загадать одно единственное желание, которое грело мне душу. Теперь это вряд ли имеет какой-то смысл. — Ничего. Сделал мне предложение. — обхватив голову руками, я села за стол. Несколько секунд, мама молчала, видимо собиралась с мыслями, смотря в пол. — А ты что? — коротко спросила она, продолжая стоять и смотреть в пол. — Ничего. Сказала, что подумаю. — Он знает, что ты ждешь ребенка от Антона? — взволнованно спросила мама, наконец — то сев на стул. — Нет, но он сказал, что любит меня и подозревает, что у нас с Антоном все могло быть. — глотая нервный комок, ответила я. Каждое слово мне давалось с трудом, боль не стихала, а желание убежать усиливалось с каждой секундой. — Быть оно может, но вот ребенок… — Мам, я люблю Антона, это его ребенок, это единственное, что осталось у меня от него, и я не за что на свете не буду лишать себя этого ради какого — то Арса. — решительно произнесла я, встав со стула. Я подошла к окну и увидела целую толпу веселящихся ребят в красочных костюмах, которые так же как и я раньше, верили в чудеса и в исполнение всех желаний. — Ты все правильно делаешь, доченька. — тихо произнесла мама и ушла в комнату. Мне захотелось выйти на улицу и подышать свежим новогодним воздухом, чтобы вдохнуть в себя новую жизнь. Сказав, что пойду к Алине, я быстро накинула куртку, натянула сапожки и выбежала на улицу. Чистый морозный воздух сразу привел меня в чувство, проникая в каждую клеточку моего тела. Мне стало немного легче, и я решила прогуляться и привести мысли в порядок. Разум говорил, что нужно ответить Арсению то, что он хочет услышать от меня и продолжить жить дальше, строя семью и открывать новые возможности, а сердце истошно кричало ждать и верить, что Антон когда — нибудь будет рядом и все будет хорошо. Я понимала, что если я соглашусь быть с Арсением, я повторю судьбу многих героинь из тысячи просмотренных мной мелодрам, где девушка выходит замуж за нелюбимого, плача в подушку каждую ночь о своей любви, а ее ребенок вынужден называть чужого дядю папой. На каждом шагу все ее осуждают, а муж жалуется своим друзьям на работе как он устал от всей этой рутины, и идет к той которая его и поймет, и полюбит, и приласкает. И в то же время, героиня боится остаться никому не нужной матерью — одиночкой, и тянуть все одной на своем горбу, а так же переживает за то, что ее ребенка будут дразнить безотцовщиной. Такую жизнь я себе хотела? Однозначно, нет. Сюжет мелодрамы всегда казался мне настолько бредовым и вызывал только смех. А теперь этой героиней абсурдного сюжета стала я. Вот так жизненный поворот. Но я действительно не знаю, как мне поступить и как двигаться дальше. Снега намело почти по колено, и я как в детстве пинала его ногами, испытывая щенячий восторг. Сквозь темноту пробивалось мерцание радужных огоньков гирлянды на елке, которая стояла на центральной площади. Я решила дойти до нее и постоять рядышком, может даже загадать желание, вдруг сбудется. У елки народу уже не было, что меня очень порадовало, я хотела побыть одной. Встав рядом с одной из раскидистых еловых веточек, я стала разглядывать игрушки, висящие на ней. Это были красивые, местами облупившиеся от времени и такие до боли знакомые игрушки, которые были у каждого в детстве: шишечки, дед мороз, снегурка, часики, зверушка. Запах ели и старой доброй игрушки окунули меня в воспоминания… На глазах снова навернулись слезы, я не стала их сдерживать, мне было необходимо прореветься, чтобы все отпустить… Крупные капли падали с глаз, ударяясь об ветки елки, чуть качая иголочки. — Боже, хочу к нему… Если он вдруг снова найдет меня, я больше не отпущу его никуда. Никуда не отпущу. — дрожа то ли от нервов, то ли от холода, я смотрела куда-то высоко в небо, и молилась самой яркой звезде на небосводе, в надежде, что меня услышат. Постояв еще пару минут, я вытерла слезы и направилась в сторону дома. Там меня снова ждет одиночество пожирающее меня до последней капли, которое будет угнетать меня еще долгое время, пока малыш не появится на свет. Конечно, Антон теперь знает о том, что я жду ребенка, скорее всего его мать уже давно все рассказала. Зайдя в подъезд, я пулей пробежала по лестнице на свой этаж, лишь бы не зацепить взглядом дверь квартиры Антона. Чуть отдышавшись, я ухватилась за ручку и не заметила висящий на ней маленький подарочный пакетик. Он соскользнул вниз, от чего все содержимое выпало наружу. Там была маленькая коробочка в виде сердца обитая розовым бархатом. Неужели опять Арс? Содержимое коробки тронуло меня до глубины души: утонченные сережки — гвоздики с небесно — голубым кристаллом. Это точно подарок Антона, только он знал мои предпочтения. В пакетике так же была записка. Почерк было немного трудно разобрать, видимо Антон торопился или нервничал… «Поздравляю тебя, моя любимая, мое солнышко. Ты лучшее, что случилось в моей жизни. Хочу чтобы все у тебя все было хорошо. Ты заслуживаешь счастья. Самолет завтра в 2 часа дня, буду ждать, чтобы попрощаться. Антон.»